II. Естественные разделы и горы

Европа, заключая в себе, кроме трех средиземных полуостровов, Францию, Англию и Германию, делится естественным образом на несколько частей. Британские острова, благодаря окружающему их морю, представляют первую, совершенно отдельную группу; Пиренейский полуостров также вполне отделен от остальной Европы, ибо граничит с Франциею настоящим горным валом, который принадлежит к числу самых неприступных на всем материке; кроме того, непосредственно к северу от Испании, лежит глубокая низменность, которая соединяет океан с Средиземным морем и имеет раздельный порог, не достигающий и двухсот метров высоты. Полное географическое единство существует только для Альпийской системы и примыкающих к ней горных цепей Франции, Германии, Италии и Эллинского полуострова:—это и есть остов континентального здания.

Альпийская система, обязанная своим старым кельтским названием, вероятно, белизне своих высоких снеговых вершин, тянется громадною кривою линиею, более чем в 1.000 километров, от берегов Средиземного моря к бассейну Дуная. В действительности, она представляет десятка три каменных гряд, образующих столько же различных геологических групп, соединенных между собой весьма высокими порогами; её скалы, состоят ли они из гранита, шифера, песчаника или известняка, расположены непрерывным валом над низкими равнинами. В предшествовавшие нам времена Альпы были гораздо выше, как в этом можно убедится из наблюдения обвалов и полуразрушенных естественными силами геологических слоев; но как бы ни было значительно это понижение, они все еще сотнями вершин восходят в область постоянных снегов, и в верхния долины их текут со всех высоких гребней огромные ледяные реки. Из Пьемонта и Ломбардии ледники эти представляются взорам наблюдателя в виде блестящей диадемы, покрывающей вершины гор.

В западной части Альпийской системы, т.е. от Средиземного моря до Мон-Блана, высочайшего пункта в Европе, средняя высота горных групп увеличивается постепенно от 2.000 метров до 4.000 и более. К востоку от большего углового узла Альп, образуемого Мон-Бланом, система изменяет свое направление и, за двумя могучими твердынями Мон-Розы и Оберланда, начинает постепенно понижаться, так что к востоку от Швейцарских Альп ни одна вершина не достигает высоты 4.000 метров, а средняя высота гор уменьшается приблизительно на целую треть; но, понижаясь, горная область зато постепенно раздвигается, вследствие расширения горных масс и расхождения цепей. Между тем, как главная ось Альп сохраняет направление к северо-востоку, Швейцарские Альпы отделяют от себя к северу, к востоку и к юго-востоку весьма значительные цепи, ширина которых увеличивается более, чем вдвое, так что, приближаясь к Вене, собственно Альпы становятся не менее 4.000 километров шириною.

Растягиваясь, таким образом, Альпийская система теряет свой первоначальный характер и вид: в ней уже нет ни больших горных масс, ни ледников, ни снежных полей; к северу она опускается постепенно в долину Дуная, а к югу разветвляется на второстепенные цепи, расходящиеся по плоской возвышенности Турции. Несмотря на крайнее различие, представляемое картиною великих Альп и видами Черногории, Гемуса, Родопа, Пинда, все эти горные хребты принадлежат к одной и той же орографической системе: весь Фракийско-Эллинский полуостров должен быть рассматриваем, как естественное продолжение Альп. То же самое надо сказать и об Итальянском полуострове, ибо, изогнутый по длинной кривой, Апеннинский хребет составляет продолжение цепи Приморских Альп, так что нельзя сказать наверно, где должна быть проведена между ними условная граница. Наконец, к числу горных цепей, примыкающих к Альпийской системе, надо причислить и Карпаты, которые отделены от них постепенною деятельностью воды уже в позднейший геологический период. Несомненно также, что полукруг гор, образуемый Малыми Карпатами, Бескидами, Татрою, Большими Карпатами и Трансильванскими Альпами, некогда соединялся с одной стороны с Австрийскими Альпами, с другой—с передними отрогами Балкан. Дунай пробил в этих каменных валах двое ворот, но ворота эти узки, утесисты и обставлены высокими стенами.

Форма альпийских групп и лабиринта восточных цепей должна была иметь самое решительное влияние на историю Европы, а следовательно, и на историю всего мира. Единственными дорогами для варваров были дороги, устроенные самой природою; азиатские народы могли проникнуть в Европу двумя путями: или морем, или чрез равнины севера. К западу от Черного моря они находили прежде всего озера и непроходимые болота долины Дуная; но, преодолев эти препятствия, они встречали высокие горы, за которыми начинается лабиринт лесистых ущелий и стремнин, а затем и недоступные тогда области великих снегов. Таким образом Карпаты, Балканы и все выдвинутые вперед цели Альпийской системы составляли для Западной Европы громадный вал почти в 1.000 километров длиною, наталкиваясь на который кочующие завоевательные племена рисковали потерять свою силу. Привыкнув к степям, к безграничному горизонту сплошных равнин, они не решились карабкаться на эти обрывистые горы, и поэтому им не оставалось ничего более, как только повернуть к северу, на великия германские равнины, где последовательные переселения могли совершаться свободнее. Что же касается завоевателей, увлекаемых слепою страстью к победам, которые, несмотря ни на что, пускались в горные ущелья, то они оказывались как бы в западне и запутывались в лабиринте долин. Вот откуда происходит то множество народов и отрывков племен, которые кишат в придунайских странах. В этом уголке материка, как в водовороте реки, в котором скопляются все обломки, занесенные туда течением, перемешались остатки почти всех пришедших с востока народностей.

К югу от великой горной преграды движение народов между Европою и Азиею могло совершаться только морем, т.е. таким путем, который был открыт только для тех народов, которые уже настолько подвинулись в цивилизации, что умели строить суда. Были ли они разбойники, купцы или воины,—они давно уже стояли выше первобытного варварства и даже своими завоевательными экспедициями вносили всегда какую-нибудь прибавку с человеческим знаниям. Впрочем, вследствие трудностей снаряжения судов и самого плавания, группы эмигрантов никогда не могли быть многочисленны. Приставая то к одному, то к другому месту, эти новые немногочисленные пришельцы приходили в столкновение с различными племенами первоначального населения, и из этих встреч рождались местные цивилизации, имевшие каждая свой особенный характер; но никогда влияние иноземцев не достигало в них преобладания. Всякий остров архипелага, всякий полуостров, всякая долина Эллады отличались от соседних как социальным устройством, так и языком, и нравами, и однако же все оставались греческими, вопреки финикийским и другим влияниям, которым они подвергались. Таким образом, благодаря расположению гор и берегов, цивилизация, развившаяся постепенно в средиземном мире, на южных склонах Альп, в целом должна была отличаться большею самобытностью стремлений, большим разнообразием и контрастами, нежели оставшаяся значительно позади цивилизация северных народов, передвигавшихся то в одну, то в другую сторону на великих однообразных равнинах.

Итак, Альпийские горы и предгорья, от Пинда до Карпат, действительно представляли границу двух отдельных миров, в которых исторический ход был совершенно различен. Однако, несмотря на отсутствие путей сообщения, раздельность двух склонов не была полною. Альпийская система вовсе не представляет таких больших, холодных и пустынных плоскогорий, которые, как в Андах и в Тибетских горах, образовали бы своими громадными массами непреодолимую преграду. Альпийские горные массы всюду прорезаны долинами, и климат страны вообще довольно мягок, так что здесь возможно не только существование, но и размножение народонаселения. Горцы, покровительствуемые самой природой, охраняющей их независимость, служили некогда посредниками между народами противоположных равнин: через них именно совершался обмен между севером и югом и проложены между вершинами первые торговые тропинки. Направления долин и ущелий давно уже показывали те места, в которых впоследствии должны были пройти чрез горы широкие пути и железные дороги, и которые должны были поставить населения в дружественные или во враждебные между собою отношения. Та часть Альп, которая направляется с севера на юг, между кряжами Савойи и горами береговой полосы Средиземного моря, раньше других должна была перестать останавливать движение вооруженных народов, ибо в этом месте Альпийская система, при большой высоте, имеет наименьшую ширину: сверх того, климаты обоих склонов групп Сениса и Визо совершенно сходны, а вследствие этого и населения их более близки друг к другу по нравам и образу жизни. По ту сторону Мон-Блана, в направлении к северо-востоку, простирается часть Альп, представляющая уже препятствие более серьезное, так как она образует границу двух различных климатов.

Другие горные цепи, по сравнению с Альпами, играют в истории Европы совершенно второстепенную роль и имеют лишь местное значение, хотя и они также оказывали очевидное влияние на судьбы народов. Так, раздельною стеною между шведами и норвежцами служат Скандинавские Альпы; четырехугольный бастион гор Богемии, населенный сплошь чехами и почти со всех сторон окруженный немцами, представляет как-бы остров в центре Европы, осаждаемый волнами моря. В Англии горы Уэльса и верхней Шотландии защищали кельтское племя от англосаксов, датчан и норманнов, а во Франции бретонцы не офранцузились совершенно только благодаря своим скалам и ландам; плато же Лимузэна, Овернские горы и Севенны составляют главную причину разительной противоположности, существующей еще между населениями, которые разделены этими возвышенностями. Пиренеи из всех гор Европы, после Альп, представляли наибольшее препятствие движению народов: они и до сих пор были бы неприступным валом Испании, если бы их нельзя было легко обходить морем.