V. Племена и народы

Путем изучения почвы и терпеливого наблюдения климатических явлений мы можем понять в общих чертах, каково было влияние природы на развитие народов; но гораздо труднее определить для каждого племени, для каждой нации, степень её участия в успехах европейской цивилизации. Конечно, различные группы первобытных невежественных людей, находившихся в борьбе с жизненными нуждами, должны были воздействовать на нее различно, смотря по их физической силе и ловкости, по степени природного ума, по вкусам и стремлениям духа. Но кто были эти первобытные люди, которые умели пользоваться средствами, представляемыми средою, и научились побеждать препятствия?—Неизвестно: факты, совершившиеся несколько тысяч лет тому назад, скрыты от нас густым мраком времен доисторических.

Неизвестно даже, каково было происхождение европейских народов. Были ли мы «сынами Земли», «отростками дубов», как говорили на своем поэтическом языке древние предания, или же нашими настоящими предками были обитатели Азии, которые принесли нам наши языки и зачатки наших искусств и наук? Наконец, если Европа была населена своими первобытными жителями, когда в ней поселились пришельцы из соседнего материка, то в какой пропорции произошло между ними смешение? Азиатское происхождение европейских народов еще недавно считали фактом почти неопровержимым, и даже старались отыскать на карте Азии то место, в котором жили наши первые прародители; но в настоящее время большинство ученых ищет следов наших предков на той самой земле, на которой живут потомки. Почти во всех частях Европы, в инкрустациях гротов, на берегах озер и морей, в наносах древних рек, геологи находят остатки человеческой промышленности и даже скелеты, которые свидетельствуют о существовании промышленного населения гораздо более давнего, чем предполагаемые переселения из Азии. Уже со времени первого лепета истории, многие народы считались первобытными жителями Европы, и между их нисходящими потомками есть такие, которые, как например баски, не имеют ничего общего с пришлыми завоевателями с соседнего материка. Затем, еще далеко не всеми учеными признано, что арийцы, т.е. предки пелазгов, греков, латинян, кельтов, немцев, славян,—азиатского происхождения. Родство языков заставляет предполагать родство европейских арийцев с персами и индусами, но отсюда еще далеко до несомненности гипотезы об общем отечестве, находившемся, будто-бы, на берегах Оксуса. По мнению Латама, Бенфея, Кюно, Шпигеля и других,—первобытными жителями Европы были арийцы. Невозможно, однако, сказать что-либо определенное по этому предмету. Конечно, не подлежит сомнению, что в доисторические времена совершались многочисленные переселения из одного материка на другой, но в каком направлении они совершались—мы не знаем, и потому должны держаться относительно движения народов того, что рассказывает нам история. Со времени начала европейских летописей эта часть света дала другим материкам галатов, македонян, греков и бесчисленное множество переселенцев уже в позднейшее время; сама же приняла в себя гуннов, аваров, турок, монголов, евреев, армян, цыган, мавров, берберов и негров всяких племен, а теперь принимает японцев и китайцев.

Не принимая в рассчет второстепенных по значению групп населения, а также племен, представители которых не представляют собою наций, можно сказать вообще, что Европа разделяется на три большие этнографические области, имеющие своими общими границами горные кряжи Альп, Карпатов и Балканов. Горы эти, разделяющие речные бассейны и служащие границами климатов, должны были определять частью и распределение племен.

Первая группа европейских народов занимает южный склон Альпийской системы—Пиренейский полуостров, Францию и половину Бельгии. Это—совокупность населений греко-латинских языков, числом всего около ста миллионов человек. Вне этого этнологического пояса, заключающего в себе почти все европейские территории древнего Рима, есть еще в некоторых местах латинские земли, окруженные со всех сторон народами другого языка. Таковы румыны нижних равнин Дуная и Трансильвании, а также романцы—верхних альпийских долин. Зато и среди совершенно латинизованного населения есть два островка: один, сохранивший кельтский язык, в Бретани; другой—иберийские наречия, в Пиренеях. Но, взятые в целом, все расы Юго-Западной Европы—кельты, иберы и лигуры—подчинились романским наречиям. Каковы бы ни были их первоначальные отличия, нет никакого сомнения, что родство языков мало-по-малу заменило у них или сильнее закрепило родство происхождения.

Группа народов германских языков занимает меньший пояс и по пространству, и по населению: она населяет весь центр Европы к северу от Альп и примыкающих к ним цепей и простирается чрез Нидерланды и Фландрию до входа в Ла-Манш. Дания и большой Скандинавский полуостров по ту сторону Балтийского моря принадлежат к той же группе, в которой они занимают отдельное место, вместе с отдаленною Исландиею. Что касается Британских островов, разсматриваемых обыкновенно как отрывок германской этнографической области, то их скорее следует считать местом смешения между восточными и южными племенами и языками. Древнее кельтское население Великобритании, сохранившееся еще в чистоте в некоторых отдаленных провинциях, тем не менее всюду смешалось с завоевателями—англами, саксами и датчанами, и язык этих победителей смешался с французским языком средних веков, результатом чего вышло смешанное наречие, происшедшее на столько же от латинского, на сколько же и от древне-германского языка. Находясь в изолированном положении среди морей, англичане выработали мало-по-малу в своих чертах, в своем языке и нравах замечательную национальную индивидуальность, которая резко отличает их от соседей материка—немцев, скандинавов или кельто-латинов.

Славяне образуют третью группу европейских народов, несколько меньшую численностью в сравнении с греко-латинскою, но занимающую гораздо большее пространство: почти всю Россию, Польшу, большую часть Балканскаго полуострова и половину Австро-Венгрии. К востоку от Карпатов все великия равнины населены славянами, чистыми или смешанными с татарами и монголами; к западу же и к югу от этих гор славянское племя разделяется на множество отдельных народностей, находящихся среди целаго хаоса других наций. В этом лабиринте придунайских стран славяне встречаются с румынами языка латинскаго, равно как с двумя расами азиатскаго происхождения—турками и мадьярами, имеющими по числу значение второстепенное. С этой стороны миры славянский и греко-латинский большею частью отделены друг от друга промежуточным поясом народов различнаго происхождения, а с севера между славянами и германцами помещаются финны, ливы и латыши.

Впрочем, предполагаемые границы европейских племен вовсе не совпадают с границами их языков. В мире греко-латинском, а также между германцами и славянами есть много племен иного происхождения, но говорящих на том же языке, и много родственных племен, не понимающих друг друга. Что касается политических делений, то они уже вовсе не согласуются с естественными границами, которые могли бы установиться по добровольному выбору народов. За исключением границ, образуемых высокими горами или водами, лишь очень немногие границы империй и государств представляют в то же время раздельные линии племен и языков. Тысячи превратностей нападения и сопротивления, а также дипломатические сделки разрезали европейские земли на части совершенно случайные. Некоторые народы, защищенные неровностями почвы и личным мужеством, успевали сохранить свое независимое существование со времени великих переселений; но зато сколько их погибло в последовательном ряду нашествий! Сколько народов бывали то побежденными, то победителями, и видели, как их отечество то уменьшалось, то увеличивалось, то снова сокращалось и изменяло свои границы несколько раз при жизни одного и того же поколения!

«Европейское равновесие», основанное на праве войны и на соперничестве честолюбия,—уже по существу своему неустойчиво. С одной стороны, оно насильственно разделяет такие народы, которые созданы для того, чтобы жить одною политическою жизнью; с другой—насильно соединяет такие народы, которые не чувствуют между собой никакого естественного сродства; оно старается смешать в одной и той же нации притеснителей и притесняемых, которых разделяют друг от друга воспоминаний кровопролитных битв и войн. Оно вовсе не принимает в соображение свободную волю самого народонаселения, а эта воля есть сила, которая никогда не исчезает, а продолжает действовать и, рано или поздно, разрушает искусственное здание воинов и дипломатов, и политическая карта Европы, столь часто перекраивавшаяся со времен древняго царства, должна будет неминуемо переделаться снова. Истинное равновесие установится только тогда, когда все народы будут в состоянии решать свое судьбы сами, откажутся от претензий на завоевания и станут свободно вступать в союзы со своими соседями ради общих интересов. Произвольныя политическия деления имеют переходное значение, которого, конечно, нельзя игнорировать, но мы, в своих последующих описаниях, постарается держаться главным образом естественных делений, на которые указывают нам и рельеф почвы, и форма речных бассейнов, и группировка народов, соединяемых единством происхождения и языка. Впрочем, и эти деления постепенно теряют свою важность, благодаря путям сообщения, проходящим через большие реки и пробивающим туннелями высокие горы, благодаря в особенности общему пользованию завоеваниями науки и общему пониманию прав и обязанностей.

Становясь на точку зрения истории и успехов, достигнутых человеком в познании земли, нам следует начать описание Европы с прибрежных стран Средиземного моря, и именно с Греции, с Фракийским полуостровом, которая должна стоять впереди всех других стран бассейна внутреннего моря. В начале нашей европейской цивилизации Эллада была центром всего известного в то время мира; в ней жили поэты, которые воспевали экспедиции странствующих мореплавателей; историки и ученые, которые повествовали об открытиях и классифицировали факты, относящиеся к отдаленным странам. Позднее, Италия, расположенная в самой середине Средиземного моря, сделалась, в свою очередь, центром великого «Круга известных земель», и от неё исходила инициатива географических исследований. Роль эта принадлежала ей в течение пятнадцати веков. Риму наследовали Генуя, Венеция, Флоренция, как города, управлявшие цивилизованным миром и служившие точками отправления путешествий и открытий в отдаленных краях. Народы тяготели к Средиземному морю и Италии до тех пор, пока сами итальянцы не разорвали этого круга, открыв Новый Свет за океаном; этим открытием и закончился цикл собственно средиземной истории. Иберийский полуостров, получивший на короткое время преобладающую роль, завершил движение, начатое в другом конце Средиземного бассейна Греческим полуостровом. Последний служил посредником между просвещенными уже нациями Азии и Африки и варварскими еще народами Европы, а Испания и Португалия, благодаря своим мореплавателям, сделались представителями европейского мира в Америке и на крайнем Востоке. История следовала в своем ходе по направлению оси Средиземного моря.

Поэтому весьма естественно соединить в одном томе описания трех южных полуостровов Европы, тем более, что они почти целиком принадлежат к группе народов греко-латинских. Франция же, хотя тоже латинизованная, занимает, однако, отдельное место, ибо она прилежит к Средиземному морю только покатостью Прованса и Лангедока, всею же остальною территориею обращена к океану; по своему географическому очертанию, равно и по своей роли в истории, она представляет великое место перехода, обмена и столкновения между прибрежными народами двух морей. Благодаря движению идей, сходящихся сюда из всех частей Европы, она играет совершенно специальную роль общего посредника между народами Севера и латинами Юга. Поэтому описание Франции и соседних с нею стран должно составить предмет особого тома. Затем мы перейдем к описанию стран германских, Британских островов, полуостровов Скандинавских и закончим географию Европы изучением обширной России.

Народонаселение Европы простирается до 365.000.000 душ.

По племенам население этой части света в 1885 г. распределялось следующим образом:

Греко-латины.

Греки и албанцы 6.000.000. Итальянцы 29 000.000. Французы 38.000 000. Испанцы и португальцы 21.000.000. Румыны 8.000.000. Швейцарцы, бельгийцы и др. 3.000.000. Итого 105.000.000.

Славяне

Северные славяне 75.000.000. Южные славяне 24.000.000. Итого 99.000.000.

Германцы.

Немцы, швейцарцы-немцы и евреи немецкой речи 60.000.000. Голландцы и фламандцы 7.000.000. Скандинавы 9.000.000. Итого 76.000.000.

Англо-кельты 36.000,000-

Мадьяры, турки, финны, кельты, баски и пр. 21.000.000.