Глава II Пиренеи, Ланды и бассейн Гаронны

Как по своему геологическому строению, так равно и по истории своего населения, область французских Пиренеев весьма резко отличается от остальной Франции и образует наиболее независимую группу провинций. Уже происхождение большей части её жителей способствовало тому, чтобы образовать из неё совершенно отдельный мир от древней Галлии, и теперь еще каталонцы Руссильона, баски Сэзона (du Saison), Бидуза (Bidouze) и Нивы (Nive) представляют решительную противуположность своим соседям-соотечественникам, и, вместе с тем, по своему языку и нравам, близко подходят к смежным с ними обитателям Иберийского полуострова. Но все-таки главную отличительную черту пиренейского пояса составляют особенности его строения. Испания, если не обращать внимания на подробности, имеет вид обширного плато, северный край которого образуют Пиренеи, а геологические очертания обозначены Гаронною и её притоками.

Глубокая впадина, идущая вдоль северной подошвы горы от нарбонских прудов до устья Жиронды, является естественною линиею деления двух стран, столь различных по их природе и происхождению. До средины третичной эпохи, по впадине этой проходил пролив, соединявший Средиземное море с океаном. Постепенное поднятие почвы заставило воды этого пролива стечь двумя противоположными потоками, но и теперь еще по бывшему морскому дну извивается почти непрерывная линия текучей воды, образуемая Одом (Aude), Гаронною и промежуточными притоками, и прошло уже два столетия с тех пор, как первый канал во Франции соединил здесь два моря. Можно сказать, что ствол континента Европы оканчивается на берегах южного канала. Пиренеи, изрезанные массы которых высятся к югу, принадлежат уже к промежуточной области, лежащей между Европою и Африкою.

Если бывший пролив и отделяет географически область Севенн от области Пиренеев и Испании, то, наоборот, он служит также самым удобным путем сообщения между двумя морскими бассейнами. Римляне могли, не сталкиваясь с могучими естественными препятствиями, достигнуть с берегов Средиземного моря до прибрежий океана; долины широко раскрывались перед ними и вели прямо к цели. Из трех великих исторических путей, пунктами соединения которых служат Марсель, Бордо и Париж, южный путь—самый удобный, но вместе с тем он наименее важный для передвижения народов. Путь по Роне и Бургундии соединяет народы берегов Средиземного моря с народами севера Европы; путь по Луаре и Пуату служит большою дорогою из континента в Испанию, между тем как путь вдоль северной подошвы Пиренеев, по причине своего поперечного положения к направлению движения народов, имеет только местное значение. В Гасконском заливе нет островов—вот причина, почему низменность Гаронны не имеет того исторического значения, какое выпало на долю Роны. Тем не менее, путь, станциями которого служат Бордо, Тулуза и богатые города Средиземного моря, никогда не потеряет своей цены в географии мира. Для Франции он имеет еще особые преимущества, обусловленные мягкостью климата, плодородием почвы и богатством продуктов.

Пиренеи и Альберы (les Alberes), раскинувшиеся вдоль границы южной области Франции, тянутся беспрерывною цепью от одного моря к другому. Их голубые вершины, зубцами изрезывающие далекий горизонт, виднеются со всех возвышенных плоскостей, со всех долин, ниспадающих к равнине Гаронны, и грандиозные картины природы бросаются в глаза на каждом шагу в этой благословенной местности.

Цепь Пиренеев столь несходная, по своему общему строению, с системою Альп, представляет со стороны Франции замечательную правильность и могла бы быть классическою областью для изучения формации гор. Подобно Кавказу, столь сходному с нею во многих отношениях, она состоит из группы утесов, которые, благодаря грандиозной простоте своего наружного вида, кажутся на первый взгляд как бы зараз выдвинувшимися из расселины земли. Утесы эти не отличаются так резко один от другого, как альпийские; глубокия ущелья не изрезывают их основания до половины его толщи и не дробят его на несколько отдельных обломков. Даже в неправильностях и внезапных понижениях цепи, главная гряда продолжается обыкновенно в виде ряда постепенно понижающихся вершин с небольшими расселинами: редко случается, чтобы путешественник внезапно очутился среди лабиринта взаимно пересекающихся небольших цепей или горных групп, расходящихся во все стороны, и почти везде без труда узнает он направление главной гряды всей системы. Кроме того, ось Пиренеев может быть названа прямолинейною сравнительно с загнутою огромным полукругом осью Альп; от мыса Креуса (Creus) до низких гор страны басков, Пиренеи удерживают свое нормальное направление, т.е. направление от кантабрийского берега до мыса Эстака-де-Варес (Estaca de Varez). Если уровень почвы понизится приблизительно на 200 метров, то Испания превратится в остров, северный берег которого будет иметь от одной оконечности до другой одно и то же направление.

Общий геологический характер французских Пиренеев так же прост, как и их географический характер. В средней части цепи поднимаются сплошные массы и отдельные утесы гранита, из которого состоят также многие вершины главной гряды; весьма древние, по большей части сланцевые утесы заполняют в центральном поясе пустые места, оставленные кристаллическими массами, а французский и испанский склоны заняты следующими формациями, постепенно переходящими от предгорий в долины: песчаником, юрскими землями, мелом, третичными отложениями, грязями и булыжником, составляющими наносную почву полей.

Однако, правильность Пиренеев вовсе не имеет геометрического характера, и могучая горная масса в подробностях представляет значительное разнообразие. Прежде всего, на средине системы, там, где Гаронна берет свое начало, горная цепь как бы разрывается. Цепь эта в этом месте состоит из двух параллельных гряд, соединенных между собою небольшою поперечною цепью. Северная гряда тянется к востоку и образует Пиренеи Средиземного моря, между тем как южная гряда принимает западное направление до Гасконского залива и носит название Пиренеев Атлантического океана. Это разделение орологической системы на две части замечается не в одном только наружном очертании гряд, но и в строении горных оснований, так горные массы и отдельные гранитные утесы расположены именно таким образом, чтобы в свою очередь образовать два пояса: Атлантический и Средиземный. Не лишне будет указать здесь на один странный контраст, именно: восточные Пиренеи, хотя и менее высокие, состоят почти исключительно из гранита, между тем как в центральных и западных Пиренеях, в среднем более высоких, возвышаются в огромном количестве сланцевые и известковые вершины. Контраст этот происходит, без сомнения, от того, что на горах восточной цепи процесс обнажения был гораздо деятельнее, так что от гор остались одни скелеты. Обстоятельство это, вместе с противоположными особенностями климата, служит главною причиною весьма значительного различия в наружном виде концов пиренейской системы, а также и целого ряда столь несходных между собою пейзажей, сменяющих один другой на пространстве от Средиземного моря до Атлантического океана, и идущих вдоль подошв гор, строение и направление которых отличаются столь замечательною правильностию. Длина цепи от мыса Креуса до м. С. Анны, недалеко от Гендэ (d’Hendaye),—449 кил., средняя длина цепи (не принимая в рассчет небольших поперечных испанских цепей),—82 кил., средняя высота системы 1.200 мет. (?)

Пиренеи круто поднимаются из недр Средиземного моря, так как уже на расстоянии 40 километров от берега глубина моря доходит до 1.000 метров. Утесы мыса Креуса, окруженные кораллами, первые выходят из воды, расходятся немедленно в виде пригорков и образуют каменный вал Сан-Педро-де-Рода (San-Pedro de Roda), имеющий вид почти отдельного бастиона; с пограничными горами он соединяется только цепью холмов, почти непроходимых по причине их крутых и скользких скатов.

Пограничная цепь, постепенно возвышающаяся от 200 до 1.500 метров на своем протяжении от мыса Цербер до гор Прат-де-Молло (Prats de Mollo) и Кампредон, известна под специальным названием Альберов, вероятно по причине белизны её утесов, не имеющих почти никакой растительности. На южном, испанском склоне Альберы имеют вид обыкновенных холмов; это едва выдающаяся закраина отлогого плато, где среди заваленных камнями полей и пастбищ, покрытых тенью пробкового дерева с его красным, как кровь, стволом, текут многочисленные потоки; но со стороны Франции они могут быть названы настоящими горами: настолько дики и трудно восходимы их утесы. Тем не менее, их незначительная средняя высота и перерезывающие их ущелья позволили пограничным нациям проложить через них один из важнейших торговых и военных путей. Остановленные на западе высокою грядою Больших Пиренеев, народы по необходимости должны были искать пункта для перехода в низкой прибрежной цепи. Военная история часто упоминает о крутых тропинках и скатах Альберов: в лощине, недалеко от Амельеллэ-Бэна (Amelielles-Bains), показывают стену Аннибала, хотя, конечно, завоеватель выбрал более удобное место для перехода; в ущелье Пертуса (du Pertus), главном военном пути. Помпей приказал воздвигнуть памятник в честь своих побед; за Помпеем прошли вестготы, франки, мавры, и во время войн республики каждый утес был местом битвы. Многочисленные укрепления свидетельствуют о стратегической важности Альберов. Во Франции и в Испании, на каждом отдельном холме высится старинное фортификационное сооружение: с одной стороны Коллиур (Collioure), с другой—Розас (Rosas) оберегают прибрежье; в долинах выходы из дефиле охраняются французскою цитаделью Перпеньаном и самою значительною во всем государстве испанскою крепостью Фигуерасом (Figueras); наконец, форт Беллегард (Bellegarde) господствует над дорогою, идущею чрез ущелье Пертуса, оберегаемое когда-то различными укрепленными «клюзами» (Cluses) и «замками мавров». На высоко поднимающихся вершинах возвышаются сторожевые башни, похожия на утесы, выброшенные силою подземного огня: отсюда в былое время наблюдали за окрестною местностью и, завидя приближающагося неприятеля, зажигали костры, чтобы дать знать об его присутствии. В наше время относительная важность страны, как места удобного сообщения, значительно уменьшилась. До тех пор, пока центр тяжести исторического мира оставался в бассейне Средиземного моря, холмистая область восточных Пиренеев должна была играть роль великого пути наций между континентом Европы и Испаниею; но перемещение цивилизации к берегам океана придало также огромное значение пути, перерезывающему Пиренеи в их западной оконечности, по дороге из Парижа в Мадрид и Лиссабон. Высоты Альберов: Пик-де-Терм (Pic dec Termes) 1.129 м., Балистрское ущелье (Col de Balistres) 260 м., Баниульское ущелье (Col de Banyuls) 362 м., ущелье Пертус 290 м., ущелье д’Ар (Col d’Ares) 1.500 м.

На западе Альберы соединяются с главною грядою Пиренеев рядом высоких вершин, сливающихся к северу в чрезвычайно живописную горную массу Канигу (Canigou). Масса эта, одна из наиболее величественных во всей Европе, занимает все пространство между высокою долиною Теха (Tech) и долиною Тета (Tete), и, будучи совершенно открыта с трех сторон, только на юго-западе соединяется рядом невысоких гор с главною цепью. Подобно Этне, Канигу принадлежит к числу тех гор, которые возвышаются во всем своем величии как-бы властительницами обширного пространства; снизу, северная пирамида её основания, покрытая рытвинами, обвалами и разноцветными горными грядами, имеет вид не менее могучий, как и основание вулкана Сицилии. Долго полагали, что Канигу—самая высокая вершина Пиренеев, хотя Нету (Nethou), Посет (Posets), Мон-Пердю, Виньемаль (Vignemale) и другие превышают её на полкиллометра; из Франции, Испании, с Средиземного моря—она видна так далеко, что исключает всякую мысль о соперниках; когда погода благоприятствует, ее можно видеть из Барцелоны, Монпеллье, Эг-Морт (Aigues-Mortes); астроном Зах утверждает даже, что он ясно видел ее из Марсели, на расстоянии 300 километров, в ту минуту, когда её вершина выделялась темным конусом на диске заходящего солнца. Гордый, уединенный и господствующий над столь обширным пространством, Канигу является восхитительною тригонометрическою и геодезическою станциею; ученые нередко располагались на нем для измерения нужных им треугольников, или для изучения физических явлений земного шара. Склоны горы, высота которой доходит почти до трех километров над уровнем моря, что соответствует падению температуры с 14-15 градусов (средняя температура берегов Средиземного моря) до 1 градуса ниже нуля, равно расположены самым благоприятным образом для правильного, постепенного перехода от одной флоры к другой, и немало ботаников, начиная с гг. Macco (Massot) и Мартена (Martins), воспользовались ими для своих наблюдений.

Та Пиренейская цепь, с которою соединяется Канигу, принадлежит к числу наиболее суровых и трудно восходимых во всей системе: её ущелья суть простые расселины, лежащие на высоте 2.500 метров, между горными выступами, превышающими их едва на 200 или 300 футов; поэтому горы этой части Пиренеев имеют, так сказать, весьма слабую индивидуальность, и сам Пюигмаль (Puigmal), этот местный гигант, кажется небольшою вершиною, расположенною на высоком горном вале, продолжающемся в юго-западном направлении по испанской территории. Пюигмаль и все окружающие его горы отделяются глубокою впадиною, расщелиною, прорытою водами в граните, от другой пиренейской группы, возвышающейся к северу. Эта прямолинейная расщелина, где течет с одной стороны Тета, с другой—Сегр (Segre), главный приток Эбро, и есть ущелье Перш (de lа Perche), французский склон которого оберегается Монлуи (Montlouis). Пьючерда (Puycerda), расположенная на холме перед слиянием обоих Сегров, охраняет течение этих рек, берущих начало во Франции. Трудно представить себе что-нибудь страннее местной пограничной линии: часть Черданья (Cerdagne), древняя болотистая область Лливии (de Llivia), где течет восточный Сегр, образует даже испанское чересполосное владение. Некоторые небольшие долины, где скопляются первые воды потока, заслужили прозвище «рая ботаников»: там попадаются растения, исчезнувшие из остальной области Пиренеев.

Гранитные вершины, возвышающиеся на севере богатой Черданьи, расположены на обширном четыреугольном плато, где берут начало четыре реки: Тета, Сегр, Арьеж (Arieges), Од, и которое отделяется на западе от Андарских (d’Anderre) гор удобно-проходимых Пьюморенским (de Puymaurens) ущельем. Пью-де-Карлит (Puy de Carlitte), одна из многих вершин почти равной высоты, дает свое название всему плато, усыпанному упавшими со скатов гор утесами. Нигде нельзя встретить столь резких следов разрушения, причиненного работою различных деятелей природы, какие виднеются здесь. Почти все подошвы еще устоявших утесов покрыты нагроможденными друг на друга обломками. Гранитные горы на значительною толщину разъедены старинными глетчерами, снегами, непогодою, и огромная масса глыб странной формы и неустойчивого равновесия является результатом этой продолжительной работы. Некоторые из груд утесов покрыты густым мхом, скрывающим пропасти и трещины; небольшие группы деревьев виднеются местами между облаками, но почти везде треснувший камень сохранил свою первоначальную наготу. Всевозможной величины и формы озера рассеяны по плато; одно из них Лану (Lanoux) (Черное озеро?), водами которого питается кверольский (de Querol) Сегр,—несомненно самое обширное из всех озер французских Пиренеев; но оно вовсе не отличается живописною прелестью внутренних озер, голубые воды которых образуют восхитительный контраст с зеленью лугов и рощ; в его темных водах отражаются только камни и снега: пейзаж—один из безотраднейших. В истоках Тета существовало когда-то другое большое озеро, но, как говорят, оно стекло в девятом веке, и бывшее, вследствие этого, наводнение опустошило всю долину; теперь на месте этого старинного «озера Баров» (lac des Barres) расстилается обширный болотистый луг. Горцы, пораженные столь значительным количеством водных бассейнов, разбросанных по карлитскому плато, заключили из этого, что все эти озера представляют неиспарившиеся еще остатки старинного моря, образовавшагося во время потопа; на одной из вершин, называемых Пюи-деПриг (Puy de Prigue), они показывали место, где остановился ковчег. Из всех столь многочисленных Араратов древнего мира, Арарат карлитского плато быть может самый западный.

К северу и востоку от только-что упомянутого плато, где берут начало многочисленные водные потоки, местность понижается постепенно и во многих местах тянется почти горизонтально, так что на высоте от 500 до 1.000 метров часто виднеются обширные пространства, которые имели бы большое сходство с низкими долинами, если бы не перерезывались глубокими пропастями. Там, где эти слегка волнистые плоскогорья покрыты еще буковыми и еловыми лесами, масса зелени, холмы неравной высоты, заросшие высокою травою кучи камней с обвившимися вокруг них корнями деревьев, маленькия впадины, наполненные голубою водою,—придают пейзажу невыразимую прелесть; но плато, где деревья срезаны сдвинувшимися пластами земли (glissoires) и сброшены в русла шумящих внизу потоков, нисколько не уступает в суровом виде и трудновосходимости горам низких Альп. Эта область Пиренеев, подобная Южным Альпам, имеет свои ужасные «clus», выточенные водами в толще утесов на глубину нескольких сотен метров. Так, Тета течет чрез дикое дефиле Краус д’Олетт (Craus d’Olette), и идущая здесь дорога должна подняться на утес, чтобы избегнуть это дефиле; Агли (l’Agli) и его притоки Бульцана (lа Boulzane) и Вердубль (le Verdouble) в свою очередь проходят сквозь знаменитые своими легендами ущелья. Но самые чудовищные из горловин—это несомненно клюсы Ода и рек, в него впадающих, Геты (Guette), Ребенти (le Rebenty). Когда, беспрерывно кружась, сходишь по узкой и мрачной расщелине Ода к минеральным источникам Карканьера (Сагcanieres) и Эскулубра (Escouloubre), то можно подумать, что спускаешься на дно колодца: в недрах земли и вверху, между краями бездны, вместо неба виднеется узкая голубая полоска.

Понижаясь к северу и востоку, Пиренейские высоты, опирающиеся на карлитское плато, перерезываются местами ущельями, ведущими в долины, раскинутые на противоположных склонах горной массы. Ущелье Квилльянн (lа Quillanne) соединяет бассейн Теты с бассейном Ода. К востоку находится другой, более низкий, проход, теперь почти забытый, так как чрез него не проходит дорога, но который прежде должен был быть часто посещаем, потому что он носит имя Юпитера, именем которого названо много вершин:—это проход Жо (de Jau). Еще ниже его ущелье Сен-Луи, соединяющее долины Ода и Агли, и через которое проходит большая дорога из Перпиньяна в Каркассон; в этом месте оканчиваются собственно Пиренеи. К северу от этой впадины, огромный утес Бюгарах (Bugarach) начинает собою область Корбьеров, весьма замечательную разнообразным геологическим строением своих утесов, своими жилами горючего матерьяла, пещерами, наполненными костями, но совершенно, безлесную, бедную текучими водами и трудно проходимую летом, когда лучи солнца ослепительно горят на белых камнях. Корбьеры, по причине крутизны своих утесов и многочисленных горных цепей, долго служили границею между Франциею и Испаниею; легко обойти их можно только с западной стороны, между морским берегом и рядом прудов. Форт Сальз (Salses), охраняющий это дефиле, старинный замок на утесе, полевые укрепления, расположенные поперег прохода,—все это напоминает продолжавшиеся до семнадцатого столетия битвы за обладание этою местностью. Горная группа Аларик (d'Alaric), лежащая прямо к северу от Корбьеров и простирающаяся от запада к востоку параллельно Оду и южному каналу, вызывает воспоминания о еще более древних битвах между римлянами и вестготами. Прежде этот длинный утес составлял часть поперечной цепи, соединяющей помощью гор Сен-Киниана (Saint-Chinian) Пиренеи с Севеннами, размытой водами на большей части своего протяжения, так что от неё только местами уцелели отдельные группы.

Высоты Западных Пиренеев и Корбьеров: Канигу 2.787 м.; Костабона (Costabona) 2.464 м.; Пюигмаль 2.909 м.; ущелье Перш (Col de lа Perche) 1.622 м.; Монлуи 1.600 м.; Пюичерда 1.242 м.; ущелье Пюиморен (Соl dе Puymaurens) 1.918 м.; Пюи де Карлитт 2.915 м.; Лану (озеро) 2.154 м.; Квилльянн 1.720 м.; ущелье Жо 1.513 м.; ущелье Сан-Луи 687 м.; Пюи-де-Бюгарах 1.231 м.: гора Аларик 600 м.

Арьежские Пиренеи, наполняющие древнюю область Саварты (Savartes) или Сабарты (Sabartes), отличаются более правильным строением, чем горы восточной оконечности системы. На пространстве около 180 километров по прямой линии, от Пюиморенского ущелья до места прорыва Гаронны, тянется беспрерывно целый ряд вершин главной цепи, отделенных друг от друга неглубокими расщелинами. В этом ряду только две горы Пик д’Эта и Монкальм имеют немного более 3.000 метров высоты, что не составляет еще высоты вечных снегов; но, наоборот, все проходы через гряду лежат не ниже 2.000 метров в среднем; ущелья расположены на высоте не менее двух с половиною километров; во всем мире мало найдется горных цепей, более подходящих к правильному типу «сьер» (sierra). Главные вершины расположены по средней гряде Арьежских Пиренеев, и их вовсе нет на боковых горных массах, что весьма обыкновенно в центральных Пиренеях. Величественная гора Валлье (Vallier), которую совершенно отчетливо можно видеть из Тулузы и со всей долины Гаронны до Сен-Годена (Saint-Caudins), ничуть не представляют исключения из этого правила: она возвышается едва на несколько метров над всею цепью; но положение её, в южной части большой тулузской долины, в одном из выдающихся углов гряды, настолько хорошо, что невольно видишь в ней один из колоссов Пиренеев. С её пирамидальной вершины, где между камнями растет редкая трава и склоны которой изрезаны снеговыми оврагами, открывается обширный величественный горизонт как по направлению к Франции, так и к Испании. Но что самое интересное в этой восхитительной картине, так это причудливые гряды разбитых утесов, разбросанные по западному склону горы; почти все они состоят из гранитных плит, слегка выпуклых по средине: издалека эти округленные и беловатые массы имеют вид овец, мириадами пасущихся по отлогостям горы: согласно старинным легендам—это проклятое стадо.

Небольшие боковые цепи этой части Пиренеев отличаются тою же общею правильностью, как и главная цепь; все они отделяются под прямым углом от большой гряды и разветвляются, в свою очередь, на второстепенные отроги, перерезываемые потоками, изливающимися на северном склоне в Арьеж (Ariege) и Сала (Salat), или в Ногвера-де-Паллас (Nogvera-de-Pallas) и в Валира д'Андоррэ (Valira d’Andorre) на южном. Все горы, мешавшие водам стекать, постепенно проточены и древние озера вытекли: теперь от них остались только болота и местами пруды, на берегу которых г. Гарригу (Garrigou) нашел остатки свайных деревень и даже городов, принадлежащих к векам полированного камня и железа. Арьежские Пиренеи с потерею озер потеряли свою главную прелесть; но и теперь еще простота их наружного вида, их правильные скаты и обширные террасы придают им какое-то благородство. Здесь наилучшим образом выразилась нормальная форма главной цепи; быть может также отсюда название Пиренеев, существовавшее во всяком случае ранее римского завоевания, распространилось на всю систему; еще не так давно в долинах Арьежа все возвышенные пастбища носили название biren или piren.

Большие Арьежские Пиренеи сопровождаются на некотором расстоянии двумя более низкими цепями, образующими на французском склоне две параллельные складки почвы. Первая из этих горных гряд, по виду совершенно грандиозная, благодаря высоте её вершин, берет начало в Карлитском плато. Её наиболее возвышенные пункты находятся к северу от долины Верхнего Арьежа; там между прочим возвышается знаменитая вершина Таб (Tabe) или Св. Варфоломея, откуда так удобно наблюдать за всею областью окрестных Пиренеев, и которая не так давно наводила ужас на местных жителей, как место колдовства: еще и теперь на самом верху горы можно видеть ямы, вырытые искателями кладов. Вторая цепь, проходящая к северу от Фуа (Foix), не имеет уже живописного вида, присущего значительным горным массам; там нет вершин, покрытых снегом до начала лета, нет высоких пастбищ, испещренных ольховыми рощами, маленьких, но глубоких озер, струящихся каскадов: она ниже, монотоннее; она нередко однообразна как крепостная стена. Геолог Леймери (Leymerie) дал этой цепи название «Маленьких Пиренеев». Род рва отделяет их от собственно Пиренеев.

Эти параллельные горные гряды, состоящие главным образом из утесов, принадлежащих к различным слоям меловой формации, были разорваны горными потоками, ниспадающими с снежных высот главных Пиренеев. Арьеж, берущий начало в области гранитных гор, тянется сперва вдоль южной подошвы цепи Святого Варфоломея, центральная масса которой тоже имеет кристаллическое строение, затем в дефилэ Тараскона (Tarascon) он круто поворачивает к северу и входит в равнину; в свою, очередь Сала, спустившись с главной гряды, выточила себе путь в гранитной массе Рибаутского ущелья (de Ribaoute), в верховьях Сен-Жирона (Saint-Girons). Что касается до рек, берущих начало на северном склоне второстепенной цепи, Геры (Hers), Лектуиры (Lectouire), Дуктуиры (Douctouire), Арица (Arize) или Рица (Rize), то все они, отыскав слабое место в утесах третичной формации, перерезывают цепь. Некоторые из этих ущелий имеют вид узких расщелин с почти вертикальными стенами; одно из них, именно Арицкое, образует подземелье: это знаменитый грот Мас-’Азильский (Mas d'Azil). Узкая долина, где течет бурный поток, внезапно заграждается холмом, нижние слои которого состоят из утесов, покрытых тощим кустарником. Ревущие воды входят в свод по широкому ложу и исчезают во мраке. Но, кроме периодов великих наводнений, за ними можно следить, благодаря дороге, построенной вдоль потока и слабо освещенной лучами, врывающимися чрез вход. По средине тоннеля, длина которого не более одного километра, свод пещеры поддерживается огромным столбом, и недалеко оттуда боковые галлереи, почерневшие от летучих мышей, далеко разветвляются в недра утеса. По выходе из пещеры, Ариц приводит в движение несколько мельничных колес, затем разливается в бассейне Мас-д’Азиля и снова образует живописное Сабаратское ущелье. Высоты Арьежских Пиренеев: Пик-д’Эта 3.141 метр. Монкальм 3.079 метров. Гора Валье 2.839 метр. Пик-де-Моберм 2.880 метров. Пик св. Варфоломея 2.349 метров. Мас-д’Азиль 286 метров.

Из всех областей Франции, высоко лежащие бассейны Арьежа и Сала наиболее богаты гротами, вырытыми еще в то время реками, когда воды их текли не в нынешних руслах. К югу от Тараскона, на мысе, образуемом высокими долинами Арьежа и Вик-Десо (Vic de Sos), возвышается гора, склоны которой изрыты пещерами, соединяющимися между собою галлереями Ломбрив и Нио. Не менее любопытны и другие местные гроты, особенно грот Ведейллак (Bedeillac), служащий, по преданию, могилою Роланда. В понижении внутреннего свода этих пещер нужно искать объяснения одного чрезвычайно занимательного явления: пригорки мало по-малу изменяют свою форму и позволяют видеть издалека прежде совершенно закрытые ими деревни. Так, деревня Жена (Genat), лежащая над долиною Вик-Десо, стала видна с равнины; точно также Монтагань (Montagagne), не видная прежде жителям Бастид-Сру (Baztide de Serou), поднялась мало-по-малу: сперва увидали колокольню, потом церковь, наконец и всю деревню.

Вышеупомянутые подземелья помимо живописных и грандиозных видов, знамениты еще и по тем раскопкам, которые производили там геологи и ученые, изучающие нравы доисторического человека. В них нашли кости плотоядных, жвачных и грызунов, исчезнувших из страны, и кости эти дали возможность познакомиться с последовательною сменою фаун в пиренейской области; там отыскали также многочисленные остатки человека, при чем одни из них относятся к эпохе большого пещерного медведя или даже к предшествующей, другие же к новейшей. Вплоть до недавнего периода, местные подземные галлереи служили или постоянными жилищами, или же местами убежища.

Пещеры меловых гор Арьежа представляют особый интерес для зоолога, благодаря оригинальной фауне. Как и все тщательно исследованные подземелья, они содержат в своих сырых частях слепых насекомых, многие виды которых не встречаются более нигде. Большинство из них принадлежит к роду anophthalmus и adelops; хотя и лишенные глаз, насекомые эти распоряжаются вполне, как зрячия. Они ничем не обнаруживают свою слепоту; они ходят, бегают, останавливаются, роются в земле, отыскивают пищу, спасаются, когда их хотят поймать. Весьма вероятно, что обоняние руководит ими при преследовании добычи; кроме того, тонкие волоски, покрывающие ушки и ножки, у них обыкновенно длиннее, чем у зрячих насекомых.

Дефиле Пон-Дюруа (Pont du Roi), лежащее у подошвы скатов Тентенады (Tentenade), чрез которое протекает Гаронна, ограничивает с запада главную цепь Арьежских Пиренеев и служит вместе с тем водораздельною линиею двух морских бассейнов. Здесь-то встречается главная неправильность в строении гор. Между гранитными массами, послужившими остовом восточной цепи, и гранитными массами, вокруг которых отложились последующие слои западной цепи, открывается широкий геологический пролив, где разветвляются все горы, принадлежащие к переходному периоду. Этот промежуточный пояс и есть настоящий центр Пиренеев. Возвышенная плоскость Аран (lе val d’Aran), занимающая его большую часть, принадлежит одновременно к Франции, куда стекают все её реки, и к Испании, куда ведут многочисленные проходы и собственность которой она составляет в силу политических договоров. Боковой массив с двумя господствующими над ним вершинами Пьедрафитты тянется между Ариежскими Пиренеями и Арагонскими горами с восточной стороны великолепных Беретских пастбищ, где восточная Гаронна и Ногера Паллареза струятся вместе между лугов, чтобы потом разойтись по разным дорогам. Это центральный рубеж Пиренеев между двумя оконечностями средиземноморской и атлантической горных цепей. Эта последняя цепь начинается у массивов Коломес и Боги, фланкируемых с южной стороны испанскими вершинами Коломес Палес и сьерры де лос Энкантадос, исследованных в первый раз еще очень недавно. «Это целый океан гор: всюду гранит, озера, снег». В западном углу этой гористой области Бесибери соединяется с Проклятыми горами (monts Maudits) горным кряжем в виде полумесяца, с южной оконечности которого вытекает Ногера Рибаргозана.

Начиная с этого углового массива до самого «преддверия» Баскских гор ни одна глубокая брешь не перерезывает Пиренейского хребта, он всюду служит водораздельною линиею между реками северного, французского склона и южного, спускающагося к долине Эбро: на протяжении 220 километров по прямой линии Пиренеи тянутся в виде неправильного, кривого, но везде одинаково высокого вала, фланкируемого бастионами различной величины.

И здесь-то, в самом углу Аранского плоскогорья, почти на равном геометрическом расстоянии от обоих морей, поднимаются гиганты пиренейской системы. С высот, господствующих над Баньер-де-Люшоном (Bagneres-de-Luchon), можно любоваться восхитительным амфитеатром величественных гор с их лесами, пастбищами, снегами и ледяными полями. Во всем сходные с ледниками Альп, хотя они и не спускаются в долины, лежащие на высоте 1.500 или даже 1.000 метров над уровнем моря, глетчеры центральных Пиренеев имеют свои расщелины, поля и обломки скал у подошвы. От Кларабидских фирнов до ледников Moпa (Maupas), на протяжении почти двенадцати километров можно все время идти по льду, и в продолжение длинного ряда подъемов и спусков, не лишенных известной опасности, перед глазами путешественника проходят постепенно все явления, свойственные альпийским ледникам; во впадине Оо (le cirque d’Oo) можно видеть даже маленькия прелестные озера, где по ветру плавают куски льда, так что невольно вспоминаешь моря Шпицбергена или Гренландию. Во время последней ледяной эпохи, замерзлая река, спускаясь с гор Оо, заливала всю долину, покатую к северу, и, столкнувшись с горами Пейресурд в 1.800 метров высоты (Peyresourde), навалила у их подошвы массу каменных обломков. Эта чудовищная плотина, на которой раскинулась теперь, окруженная ясенями, деревня Гарэн (Garin), имеет не менее 4 километров длины, при 1.500 метрах средней ширины и 240 метрах высоты. Масса эта в десять раз превышает все количество земли, вынутой при прорытии Суэзского канала. Нагромоздив эту груду камней, ледник продолжал двигаться вниз и мало-по-малу освобождал заполненную им долину. Отсюда явились различные террасы, образующие как бы этажи горы, при чем каждая из террас имеет свое маленькое озеро, изливающееся каскадами; одно из них, глубокая воронка голубой воды, куда низвергается поток Секюлежо (Seculejo) с высоты 273 метров, принадлежит к числу пиренейских чудес.

Горы, образующие раздельную гряду между испанским и французским склонами, хотя и покрыты льдом, но уступают в высоте другим пиренейским вершинам. Самые высокие из них, соединенные с главною цепью узкою поперечною грядою, расположены на испанской территории по обеим сторонам высокой долины Эзеры: на востоке—горная масса Маладетты, на западе—Посета (Posets). Группа «Проклятой горы», названная так по причине ее крайне сурового вида, действительно образует сама по себе колоссальную гору с подошвою по крайней мере в 15 километров и с многочисленными вершинами, расположенными в виде зубцов пилы. Высочайшая из этих вершин, Нэту (Nethou), сохранила свое старинное название времен иберов или кельтов. Этот гигант Пиренеев, всход на который, впрочем, весьма легок, признал власть человека с 1842 г.; но южный склон «Проклятых гор» долго еще оставался настоящею «неведомою страною»; только весьма недавно англичанин Пак (Packe), так сказать, открыл там самый большой водный бассейн Центральных Пиренеев, озеро Грегонио (Gregonio), и прелестные лужайки долины Малибьерн (Malibierne). Гора Посет, стоящая так же уединенно, как и Маладетта, и уступающая ей в высоте только на 37 метров, еще долее оставалась девственной; в первый раз на нее взошли только в 1856 году. С этой вершины представляется лучший и грандиознейший вид Пиренейских гор.

Третья, по высоте, горная масса Пиренеев находится тоже в Испании, к югу от гряды, разделяющей два государства. Главная вершина этой группы носит название Мон-Пердю, данное ей по причине крутизны её скатов, бывших в прежнее время совершенно недоступными. Её ущелья и воронки прославлены подвигами знаменитого Рамона (Ramond). Ученый этот, после двух неудавшихся попыток, поднялся, наконец, на вершину в 1802 году, и теперь окружающие её котловины сделались одним из посещаемых мест европейскими путешественниками. Однако, гору обошли вполне только в 1875 г.. Мало найдется других горных областей, в строении которых замечалась бы такая, правильность наряду с самыми неожиданными уклонениями! Известковая пирамида Мон-Пердю опирается на плато, все склоны которого вместо того, чтобы понижаться более или менее равномерно, как это замечается в большинстве гор, обрываются сразу и образуют или ряд уступов, или внезапные пропасти. С вершин, возвышающихся на известном расстоянии от цепи и откуда, как с естественной обсерватории, можно изучать её общий характер, виднеются колоссальные башни: Цилиндр (Cylindre), Марборэ (Marbore), Каск (Casque), разрезанные под прямым углом стены, и знаменитую «брешь» Роланда, на столько правильно выточенную в утесе, что легенда приписывает её происхождение удару меча Паладина. Внизу этих высоких зубчатых стен, расположенные эшелонами ледники спускаются все ниже и ниже, как-бы по ступеням гигантской лестницы. К северу от Мон-Пердю известковая площадь достаточно горизонтальна для того, чтобы застывшая масса могла занять сплошное пространство более чем на четыре квадратных километра. Северная часть этого ледника окружает почти постоянно замерзшее озеро и опирается на хребты Эстобэ (Estaube), которые образуют собственно гребень цепи, и хотя лежат на 500 метров ниже вершины Мон-Пердю, но тем не менее служат раздельною линиею двух противоположных склонов.

Реки, спускающиеся с плато, прорыли в нем во многих местах обширные котловины, где можно ясно видеть подробности строения горных утесов: названные когда-то туземцами «oules» или котлами, впадины эти более известны под классическим названием «цирков». Самый обширный из них, Трумузский (de Troumouse), имеет довольно сложную форму и лежит очень высоко. Испанский цирк, где берет начало Цинка (Cinca), более правилен, хотя его размеры и не столь грандиозны; на французском склоне лежит Эстобэ; но все они по красоте уступают восхитительному цирку Гаварни (Gavarnie). Его стены с одной стороны-совершенно перпендикулярны и выдвинулись могучим усилием на высоту 1.700 метров; с другой—они идут этажами с неровными выступами. Во время таяния снегов, каскад в 422 метра—начало великого Беарнского потока—одною струею низвергается на груду обломков цирка; менее могучий в другое время года, он при падении делится на-вдвое выступом утеса и сливается в один поток только при самом конце. По сторонам главного каскада с утеса на утес скользят другие ручейки; зимою они тянутся вокруг всего амфитеатра, подобно обширной колоннаде из белого мрамора.

Весьма замечательно, что в этой части цепи горы кристаллического строения—эта геологическая ось всей системы—уступают в высоте известковым слоям, осевшим на их южном склоне. Главною группою между этими гранитными горами является группа Неувьель (Neouvielle), лежащая в северной части водораздельной гряды. Группа эта соединяется с горною известковою массою поперечною цепью, где возвышается Пик-Лонг (Pic Long) и Кампбиейль (Campbiejl), почти не уступающие в высоте Мон-Пердю, и выпускает от себя к востоку отроги, доходящие до Арбизона (Arbizon) и других вершин долины Оры, соперников по красоте Ппк-дю-Миди-де-Бигорр (Pic du midi de Bigorre). Гора эта почти совершенно отделена от остальных Пиренеев глубокой впадиною, где проходит турмалетская дорога (route du Tourmalet), поэтому поле зрения там весьма обширно. С двойной вершины Пик дю Миди де По до пирамиды Мон-Виллье глаз может проследить весь ряд гор. Благодаря своей доступности и соседству Баньера (Bagneres) и других городов, высокая вершина Бигорры не замедлила сделаться одною из наиболее известных; кроме того, на одной из её террас, на высоте 2.336 метров, построена обсерватория, оказавшая уже не малые услуги науке.

Нигде разрушительная работа геологических деятелей не выказывается столь ясно, как в Неувьелле и окружающих её горах. Все скаты горной группы завалены обломками утесов; огромные горные осадки занимают подошвы бывших ледников; слышится даже подземный шум вод, прыгающих с утеса на утес под грудою наваленных камней. В настоящее время, от могучего ледяного покрова, простиравшагося прежде на всю страну, остались только маленькие, довольно тонкие глетчеры, расположенные на высоких скатах, но следы старинной застывшей массы виднеются на каждом шагу. К востоку от Неувьелля, долина Куплан (Couplan), столь богатая восхитительными каскадами, прелестная долина Ора и все боковые долины были заполнены ледяными реками. К западу еще более обширный глетчер тянулся по впадинам, где ныне шумят Гав-де-По (Gave de Pau) и его притоки. Тут в ледяные эпохи—так как найдены остатки по крайней мере двух последовательных глетчеров—двигался самый могучий поток пиренейской системы. Все способствовало тому, чтоб этот ледник принял более значительные размеры, чем ледники верховья Арьежа и Гаронны. Направление долин, сходящихся в одну точку, равномерная высота вершин, возвышающихся над котловиною, служившею приемником глетчера, наконец, значительное количество влаги, которое в предыдущие века, а равно и в современный нам период, отлагалось, по всей вероятности, в этой области Пиренеев. Древний глетчер, соединяющийся с глетчерами Кампана (Campan) и Эшеза (Echez), тянулся за Тарб (Tarbes), до того места, где теперь находится деревня Андрест (Andrest); но если бы даже он имел размеры, указанные вначале гг. Мартэном и Колломбом (Martins et Collomb), то и тогда его длина равнялась бы по крайней мере 53 километрам, считая от башен Марборэ (tours de Marbore) вниз к Лурду (Lourdes) до морен Адэ и де-Пейруз. За исключением маленького клочка земли на северо-западе, весь нынешний округ Аржелэ, имеющий более 1.300 кв. километров, был покрыт льдами. Не много выше того места, где теперь находится Гаварни, глетчер имел 1.350 метров толстоты; в бассейне Аржелэ его толща доходила до 790 метров, а выше Лурда она равнялась более чем 360 метрам; «глади», т.е. полированные льдом части гор, морены, эрратические валуны позволяют восстановить древнюю замерзшую реку во всех её чудовищных размерах. Что значат в сравнении с нею «ледники» Мон-Пердю и Марборэ, глетчеры черноватых боков Виньемаля, этого гиганта французских Пиренеев, и эти маленькие ледники, покрытые обломками утесов и простирающиеся к востоку от грозного Балаиту. В настоящее время поверхность пиренейских глетчеров доходит едва до 40 или 45 кв. километров; но эти белые поля, сжатые исключительно между двумя горными массами, возвышающимися к югу от Аржелэ и Люшон, имеют вид несравненно более величественный, чем то можно предположить, судя по их относительно незначительной поверхности. Все ледники лежат на возвышенных скатах или в высоких долинах. Только в немногих местах спускаются они до 2.400 метров; лишь один маленький северный глетчер Виньемаля лежит на высоте 2.200 метров. Чтоб добраться до льдов, нужно долго взбираться на горы, а потому становится понятным, отчего глетчер Габиэту (Cabietou) лежащий по соседству от Гаварни, мог остаться почти неизвестным до последних лет.

К западу от Балаиту, высота которого превышает еще 3.000 метров, Пиренеи быстро понижаются. Пик дю-Миди-де-По является со стороны океана последнею высокою гранитною вершиною. Немного далее к западу, гора Ани (Auie), этот пограничный столб страны басков, еще может быть названа высокою горою, благодаря своей пирамидальной форме и величественности очертаний. В прежнее время, жители соседних долин страшились её как местожительства злого гения и, опасаясь бедствий, запрещали иностранцам всходить на нее. Гора Ори, закругленная вершина которой образует наиболее возвышенный пункт Баскских Пиренеев, превышает едва 2.000 метров. За нею гряда, пересекаемая многочисленными удобными для сообщения проходами и, между прочим, знаменитым ущельем Ронсево (Roncevaux), является не более как рядом высоких холмов, правда, более красивых, благодаря лесам и живописным склонам, чем многие высокие горы. К западу от вершины Альдур политическая граница делает крутой поворот, так что оба склона цепи лежат в пределах Испании, и на долю Франции остаются только передовые горы и отдельные горные массы. В числе последних находился Рюн, угловатый камень, предмет постоянных ссор, разделяющий два государства. С высоты её открывается восхитительный вид на океан, соседния долины, и контраст между низменным берегом Ланд и береговыми утесами Испании придает особую прелесть всей панораме.

Высоты Атлантических Пиренеев: Комоло Паль 3.016 метр.; Тюк-де-Мопа 3.110 метр.; Нэту (Проклятая гора) 3.404 метр.; Посэт 3.367 метр.; Порт-д’Оо 3.002 метр.; Мон-Пердю 3.352 метр.; Брешь-Роланда 2.804 метр.; Гаварни 1.346 метр.: пик д’Обер (Неувьелль) 3.092 метр.; пик Лонг 3.298 метр.; пик де-Миди-дю-Бигорр 2.877 метр.; пик д’Арбизон 2.831 метр.: Виньемаль 3.290 метр.; Балаиту 3.146 метр.; пик дю-Миди-де-По 2.885 метр.; пик д’Ани 2.504 метр.; гора Ори 2.017 метр.; ущелье Ронсево 1.108 метр.; Рюн 900 метр.

Хотя подошвы Пиренеев отстоят друг от друга не более как на один градус широты, но вся горная масса, взятая в её целом, далеко не имеет одного и того же климата и наружного вида. Со стороны Атлантического океана почти все горы и высокие холмы покрыты плодородною землею, и там, где нет больших деревьев, растет по крайней мере вереск и дикий терн. Наоборот, со стороны Средиземного моря почти повсюду голая шероховатая поверхность утесов, прикрытая кое-где пучками травы и кустарника. Многие из вершин западной цепи напоминают дождливую Шотландию, между тем, как, находясь на «аспрах» (aspres) Русильона или на secanos’ах Каталонии, можно подумать, что перенесен на бесплодные вершины Греции. Контраст этот отчасти может быть объяснен преобладанием в западной цепи гранитных утесов; но главную причину надо искать в неодинаковом количестве дождя. Осадок влаги весьма значителен в стране басков; он еще более у источников Гава, между Виньемалем и Мон-Пердю, а равно и на Нестах (Nestes) в верхней области Араньуэта (Aragnouet); но чем далее к востоку, тем он становится все менее и менее. Карлитское плато, которым граничит на западе бассейн Гаронны, служит вместе с тем границею и для пояса обильных дождей, и, начиная отсюда, вплоть до Средиземного моря, все дожди, изливающиеся на горы, принесены чрезвычайно быстрыми воздушными течениями, резко отличающимися от слабых западных ветров. На средиземном склоне Пиренеев средняя величина осаждения влаги менее чем во всей Франции, поэтому граница снегов быстро повышается по направлению от запада к востоку. На Пиренеях Средиземного моря нет ни вечных снегов, ни глетчеров. Из всех гор только на Пиренеях Атлантического океана могут образоваться в нынешний период земли, фирны и ледяные реки. На всех остальных горах цепи солнце и ветры не позволяют снегам оставаться целый год, разве только в глубоких впадинах. На одинаковой высоте, температура Пиренеев на три градуса превышает температуру швейцарских Альп, чем и объясняется меньшая продолжительность их снегов; кроме того, Пиренеи, подобно горам Швейцарии, имеют свой фён, или жаркий южный ветер, от которого снега тают несравненно быстрее, чем от солнечных лучей: ветер этот называется здесь отан (autan).

Контраст противуположных склонов вполне аналогичен с контрастом концов пиренейской системы, только он, так сказать, еще более бьет в глаза, потому что во многих местах цепи достаточно перевалиться чрез небольшую гряду, обойти утес, словом, сделать едва несколько шагов, чтобы очутиться как будто в другом мире. На одной стороне видны снега, глетчеры, ревущие потоки, луга с густой травой, тенистые леса и, в долине, многочисленные крыши деревень; на другой—суровые утесы, бесплодные холмы, скудные пастбища и, вместо сколько-нибудь сносных человеческих жилищ, кучи камней, весьма схожия с окружающими их обломками утесов. Причина столь резкого различия двух скатов лежит в несходстве климата. Один английский автор говорит, что путешественники, поднявшиеся на гребень цепи, могут доставить себе удовольствие поставить одну ногу на почву с африканским климатом, в то время, как другая будет находиться еще на почве с климатом умеренным. У горных жителей французский склон носит название bach или batch (bac ubac), т.е. низкой, тенистой стороны; испанский же называется soulane, или солнечной стороною. На этом последнем склоне дожди, несравненно более обильные, далеко не так деятельно питают растительность; солнечный зной, сменяющийся весьма сильным ночным лучеиспусканием, сжигает почву и обнажает утесы; снега тают и испаряются, не успев снабдить ручьи водою в достаточном количестве. Правда, что человек, уничтожив леса и помогая потокам опустошить почву, сделал все, что от него зависело, чтобы контраст стал совершенно полным. Итак соучастие испанских пастухов с враждебною природою лишило всякой растительности большую часть южного склона; но зато там дикия животные, благодаря незначительному числу охотников, удачнее чем где-либо вели столь трудную для них борьбу за существование. Пиренейская серна встречается здесь целыми стадами; волков множество, как и на французском склоне; иногда рассказывают про проказы медведя. Рысь, вивера енотовая, куница живут еще в руссильонском округе Капсира (Capsir); но многие из пород, известных в средние века, совершенно исчезли. Олень, например, уже не встречается более в Пиренеях. Редкие экземпляры каменного барана живут еще в диких долинах Ордесы (Ordesa) и Малибьерна (Malibierne) на испанском склоне; но во французских Пиренеях животное это не встречается уже с 1825 г. В этот год один арьежский охотник убил последнего.

Различие климата и наружного вида не исчерпывают собою ряда несходств, существующих между испанскою и французскою отлогостями; несомненно, хотя некоторые утверждают и обратное, что покатость вообще идет быстрее на северном склоне, в бассейнах Гаронны и Ода, чем на южном, в бассейне Эбро. Отсутствие дорог и гостиниц в испанских Пиренеях и, как результат этого, большая усталость поднимающихся на них пешеходов, могла заставить путешественников думать, что на южной стороне гор склоны более круты; однако большая крутизна испанских всходов, сравнительно с французскими, составляет исключение. К тому же иначе и быть не могло, так как низкие долины Гаронны и её притоков начинаются, на севере, на незначительном расстоянии от пиренейской гряды, между тем, как на юге высокое плоскогорье с многочисленными горными вершинами и холмами тянется почти до самых берегов Эбро.

Все места в области французских Пиренеев носят названия баскские и римские, но не кельтские, и это заставляет предположить, что, до завоевания страны, её жители, вместе с энергичными и грубыми обитателями восточных долин, а равно и с хитрыми, остроумными поселенцами западных Пиренеев, принадлежали к одной и той же расе «эскарийской». Известно, что древние местные обитатели сохранили свой старинный язык вовсе не в наиболее суровых областях и не в закрытых долинах Пиренейской цепи, но, наоборот, в долинах наиболее доступных, отделяющих главные Пиренеи от горных масс кантабрскаго берега; там тоже жили цыгане, а равно «каготы» (cagots) и «каскароты» (cascarots), происхождение которых неизвестно. Часть баскской территории, политически принадлежащая Франции, значительно менее испанской, но населена она относительно гуще, и на ней живет около пятой части эскарийцев, которые делятся на три группы, говорящие каждая на своем наречии; группы эти следующие: Лабурд (du Labourd), Нижней Наварры и Сулы (Soule), т.е. долин Нивеллы и Нивы, Бидузы (Bidouze) и Молеоны (Mauleon). Граница страны басков нигде не доходит до Адура; если не принимать в рассчет нечто вроде полуострова, лежащего к югу от деревни Урт (Urt) и населенного людьми, говорящими на беарнском наречии, то пограничную линию можно провести по скатам холмов, тянущихся между Байоною и Бидашем, а затем она идет, делая многочисленные изгибы, до самого пика Ани, этой последней горы главной Пиренейской цепи. Как кажется, границы баскского и беарнского наречий совсем не изменились с самого начала средних веков. Благородному диалекту эскарийцев вовсе не зачем было отступать перед беарнским наречием, языком едва-ли более литературным и лишенным того особого влияния, которое придает политическое владычество. Но то, чего не могло сделать беарнское наречие, будет сделано конечно французским языком, и не помощью насилия, но путем медленного изменения. Когда все туземцы будут говорить на обоих языках, они кончат тем, что перестанут употреблять тот из них, который будет им менее полезен. Нужно сознаться, что главною причиною, замедляющею теперь естественный процесс захвата, служит крайнее невежество местного населения; оно не испытывает ни малейшего желания расширить свой умственный горизонт чрез употребление языка более обработанного, чем его язык. Согласно новейшим статистическим данным, половина туземных мужчин и две трети женщин буквально безграмотны; в этом отношении баски занимают последнее место между французами.

Французские баски эмигрируют ежегодно в несравненно большем числе, чем баски испанские. Эмигранты направляются главным образом в Байонну, в Тулузу и Бордо, где и перемешиваются с гасконским населением; мужчины тысячами работают там в качестве грузильщиков, дрягилей, торговых агентов, а женщины исполняют обязанности прислуги в местных семействах. Но молодые люди, гнушаясь по большей части военной службы и легко подчиняясь, присущей их расе, страсти к отдаленным предприятиям, не боятся покинуть отечество и убежать в Америку, не имея даже надежды вернуться оттуда; на департаменте Нижних Пиренеев не редко приходится половина или даже три пятых всего числа конскриптов, неявившихся к вынутию жребия. Эти молодые люди, в свою очередь, увлекают за собою родных и друзей, так что в Венецуэле, Чили и особенно в Аргентинской республике находится теперь французских басков более, чем в самой Франции. Эта добровольная ссылка становится с каждым годом все значительнее и значительнее; в некоторых деревнях она грозит превратиться в настоящее бегство. В Баскских Пиренеях зачастую можно видеть поля, покинутые их владельцами даже ранее уборки. К тому же соседние с басками беарнцы, особенно жители деревень Олорон и долины Аспы, также охотно, как баски, покидают свое отечество.

К востоку от пика Ани и долины Молеон во Франции, и в эту же сторону от долины Ронкаль в Испании, все плодородные земли и пастбища Пиренеев заняты исключительно французами и испанцами: но главная гряда гор вовсе не служит этнографическою границею. Вообще, перевес принадлежит испанской расе; на французской стороне многие деревни имеют вид местечек Наварры, Каталонии или Арагона, между тем как на испанской ничто не напоминает соседства Франции, и тамошние города резко отличаются от городов по ту сторону Пиренеев. Факт этот объясняется противуположными свойствами склонов. Действительно, обитателям гор и плато, т.е. испанцам, легче было спускаться в долину, чем жителям долины подниматься на горы. Кроме того, притягательная сила французского склона была более значительна, благодаря богатству его пастбищ и плодородию его долин. Но это еще не все: по причине различия в занятиях, обитатели северных Пиренеев, естественно, более привязаны к своей земле, а их южные соседи более подвижны: первые почти все земледельцы, в то время как значительная часть испанцев занимаются скотоводством: из их среды, равным образом, набирается личный состав неустрашимых людей, занимающихся контрабандою. Наоборот, Франция посылает на южный склон Пиренеев, главным образом в Каталонию и баскские провинции, промышленников, фабрикантов, мастеров и рабочих. Каждый народ имеет свою специальную роль в меновой торговле, производящейся чрез многочисленные «ворота» цепи. Франция отправляет исключительно мануфактурные предметы; испанские долины шлют сырые продукты.

Этнологическим давлением Испании на Францию объясняется также, отчего при политических делениях между двумя государствами все выгоды падали на долю Испании. Договоры, за исключением, конечно, тех, которые освящали завоевание, каковым был, например, руссильонский, только констатировали границы, проведенные самим населением в поясе лесов и пастбищ; но границы эти были намечены почти везде в пользу испанских горцев. Поэтому, размежевание границ, законченное в 1659 г., совершенно не согласуется с естественными линиями горной гряды. Если бы политическая граница совпадала с водораздельною линиею, то долина Бидассоа была бы французской; точно также долина Карлос, к северу от Ронсево, большая долина Аран и многие менее значительные отошли бы от Испании.

Но, каковы бы ни были политические захваты одного народа у другого, высокая политическая граница Пиренеев является одною из образцовых, и отсутствие удобных колесных дорог отделяет соседния страны, в течение большей части года, на целые сотни льё. Можно надеяться, что к концу столетия все ветви рельсового пути, проникающие в долины Луза (Luz), Арро (Arreau), Люшона (Luchon), Сен-Жирона (Saint-Girons), Акса (Ах), Квилльяна (Quillan), Прада (Prades), будут продолжены над горами или под ними к бассейну Эбро: но до последнего времени мысль прорыть Пиренеи породила только одни многочисленные проекты. Железная дорога из Байонны в Мадрид вовсе не проходит чрез собственно цепь: она обходит ее, и даже на большом расстоянии; рельсовый путь из Перпиньяна в Барцелону, к тому же еще далеко не оконченный, будет идти близко к берегу, и промежуточное пространство, отделяющее эти две дороги, имеет не менее 450 километров по прямой линии. Две колесные дороги перерезают, правда, главную гряду, одна в ущелье Лаперш (lа Perche), другая в Сомпорте, или в «Верховном Порте» (Port Supreme), но только одна из них продолжается по испанской территории. Остальные дороги через главную цепь не что иное, как тропинки, доступные едва на несколько месяцев в году. Пиренеи до сих пор возвышаются еще в виде непреодолимого препятствия между народами. Тулуза все еще ближе к Бресту или к Брюсселю, чем к Сарагоссе, и Фуа (Foix) чаще сносится с Лионом или Бордо, чем с Сеу-Ургелем (Seu d’Urgel), отделенным от него только толщею гор.

При том необходимо заметить, что, по причине замечательно правильной формы Пиренеев, местные жители были вынуждены воздвигать свои города почти по направлению прямых линий. От Альберов до Рюн, в высоко лежащих долинах, находятся только бедные деревушки, незначительные местечки, военные посты или города с минеральными водами, как напр. Баньер-де-Люшон, где заметна оживленная деятельность едва в течение нескольких месяцев в году. В среднем, на 20 километров севернее линии деревень, идет параллельная ей линия, вдоль которой расположены, подобно жемчужинам на ожерелье, все второстепенные города пиренейской области, Олорон, Лурд, Баньер-де-Бигорр, Монтрежо, Сен-Жирон, Тараскон, Прад, Серет (Ceret), и куда сбираются жители гор для обмена своих продуктов на товары купцов долины. Еще на 20 километров севернее другая линия, параллельная грядам Больших и Малых Пиренеев, соединяет уже более значительные города, Байонну, По, Тарб, Сен-Годен, Фуа, Перпиньян, расположенные частью в равнине, частью на невысоких террасах, перерезанных по всем направлениям дорогами. На испанском склоне различной величины города лежат тоже по параллельным линиям. Здесь нет еще тех условий, которые, противодействуя естественным законам климата, заставили бы население скучиваться в области снегов; ни эксплоатация обширных рудников, как в Карпатах или на Урале, ни образование местной промышленности, как на Юре, не имеют здесь места. С экономической точки зрения, вся выгода, приносимая Пиренеями, сводится к их пользованию теплыми водами, пастбищами и лесами. В некоторых местностях, особенно в Серданье (Cerdagne) и в высоких Пиренеях, с большим успехом разводятся лошади и лошаки; пользуются также известностью некоторые из пород рогатого скота и, главным образом, скот западных долин; но вообще можно сказать, что пиренейские пастбища, столь богатые от природы, эксплоатируются весьма жалко. Достаточно привести одну цифру, чтобы судить, насколько незначительна выгода, приносимая пиренейскими лугами, в сравнении с таковою же лугов альпийских и юрских. В то время, как гектар альпийских пастбищ сдается на лето за 100 франков, в Пиренеях он приносит 10 или даже 5 франков. Один Дубский департамент продает ежегодно так называемого грюэрского сыра более чем на 7 мил. франков, между тем как шесть пиренейских департаментов изготовляют его в количестве, недостаточном даже и для местного потребления. Поэтому и экономическое положение пиренейского пастуха крайне жалко; вычисляют, что ежедневное содержание обходится ему в среднем не более 20 сантимов. Едва несколько лет тому назад в долинах Ора, Лаведана и Люшона был применен более выгодный способ эксплоатации пастбищ посредством ассоциации пастухов; проект этот мог быть реализован, только благодаря соседству минеральных вод, обеспечивающих сбыт продуктов.

Холмы и широкия долины, расположенные вдоль северной подошвы Пиренеев и по которым протекают притоки Гаронны, принадлежат еще, хотя и непосредственно, к горной области, так как почва, их покрывающая, произошла от разрушения горных масс. Глетчеры, потоки и реки, спускающиеся с высокой цепи, завалили обломками лежащую внизу равнину; текучия воды смыли местами, в течение современного геологического периода, эти обломки, оставив длинные цепи и отдельные массы, как свидетельство предъидущей работы природы. Прежде в каждой долине виднелись полу-конические с правильными скатами груды осколков, сброшенных с гор, но постепенные наносы и беспрерывное действие вод изменили во многих местах их первоначальную форму. Особенно пострадала местность к востоку от Гаронны и Арьежа, между тем как к северу от высоких равнин Ора и Люшона широко раскинувшееся плато, образовавшееся из обломков центральных Пиренеев, сохранило свою вполне нормальную форму полу-конуса с его многочисленными, расходящимися холмами. Горные обломки распределились, натурально, согласно их массе, и объем их уменьшается по мере удаления от больших гор. За моренами, завалившими еще местами выходы из долин, следует закругленный булыжник, размеры которого постепенно уменьшаются. В Памьэ (Pamiers), Тарбе они имеют еще объем детской головы; ниже виднеется только хрящ и мелкий булыжник, наконец, ниже все пространство занято глиною и песком. После продолжительных дождей вся страна превращается в топкое болото. Во Франции найдется мало местностей, где бы можно было встретить более опасные трясины, чем в Лорагэ (Lauraguais), между реками Гер (Hers) и Одом, и в Арманьяке (Armagnac), между Гаронною и верхним Адуром.