IV

Восточные Пиренеи с их водами, изливающимися в Средиземное море, дали свое название одному департаменту, который более чем какой-либо другой походит своим климатом, произведениями, нравами и языком жителей на соседнюю с ним Каталонию. Небольшая часть департамента, именно та, где Сегр берет свое начало, принадлежит уже к бассейну Эбро, да и вся эта местность, за исключением части долины Агли (Agly), стала французскою, в политическом отношении, только, с средины семнадцатого столетия; к тому же, высота гор, узкость долин, малая доступность ущелий, отсутствие удобных дорог,—все это надолго удержало здешних жителей в стороне от остальной Франции. Цепи гор сами послужили естественными линиями деления в стране. Долина Теха называется Валлеспир (Vallespir) (суровая долина—Vallis aspera). Бассейн Реарта (Reart), к востоку от Канигу, носит аналогичное название: это округ Аспр (des Aspres). Теха орошает Конфлен (Conflent) в его гористой части, где в изобилии впадают в нее притоки из боковых долин; затем, спустившись в равнину, протекает по полям Русильона. Агли, берущий начало в Корбьерах, принимает все воды Фенульада (Fenouillades), между тем как в восточной части департамента высокая долина Ода образует Капзир (Capsir), а в южной части бассейн Сегра известен под именем Серданьи (Cerdagne). Каждая из этих долин, весьма обильно орошаемых, ибо по департаменту проходят оросительные каналы на протяжении 1.200 километров, орошающие 50.000 гектаров земли,—отличается присущим ей богатством, тем не менее, благодаря значительному пространству, занятому бесплодными утесами, здешнее население далеко уступает в плотности населению не гористых областей. Департамент Восточных Пиренеев, один из самых малых во Франции, в то же время один из менее населенных. Пространство—4.112 квадратных километров. Население 210.125 человек. На 1 квадратный километр 51 человек.

Самая южная долина департамента и всей континентальной Франции, Валлеспир, представляет собою один из интереснейших округов по своим диким или грандиозным пейзажам, старинным местечкам, произведениям и нравам населяющих его офранцузившихся каталонцев. Путешественник останавливается здесь по необходимости на каждом шагу. У начала долины расстилаются пастбища Костабона (Costabona); ниже, на террасе, сверкают серные воды Престы (Preste), впадающей в Тех; затем, у подошвы гигантской горной массы Канигу, приютился маленький городок Пра-де-Молло (Prats-de-Mollo), известный когда-то своими суконными фабриками, с его укреплениями, назначенными для защиты важного прохода Арес (Ares). Еще ниже, против горы Батер (Batere), славящейся своею железною рудою, виднеется восхитительная долина Квера (Quera), которая поднимается по направлению к Сен-Лоран-де-Сердан (Saint-Laurent de Cerdans) до многочисленных вилл, окруженных каштанами и по направлению к Кустуж (Coustouges), этой Кустодиа (Custodia) средних веков, до весьма интересной гранитной церкви. Другой старинный город, Арл (Arles, Arulas), расположенный как-бы в воронке на берегу Теха, служит коммерческим центром для всей долины и снабжает французских и испанских каталонцев ножами и другими железными изделиями. Вниз по долине, в мрачном ущелье Мондони (Mondony) лежит Амели-Лэбен (Amelie-les-Bains) с его военным госпиталем, гостиницами, с его будто-бы римскими теплыми банями, где круглый год можно получать серную воду. Наконец, в Валлеспира находится главный город округа, Церет (Ceret), окруженный еще своими старинными стенами; его каменный мост, переброшенный через Тех пониже города, с пролетом в 45 метров, принадлежит к числу самых смелых работ средневекового строительного искусства.

Восточные Альберы, с их крутыми скатами и сторожевыми башнями, интересны не менее долины Теха. Повыше Булу (Boulou) и его заведения железистых вод, находится знаменитый «Пертус»,—это дорога в Испанию, вся усеянная укреплениями, начиная с Tropoea Помпея и «Клюзов Мавров» и кончая современным фортом Бельгардом (Bellegarde). Другой более трудный путь идет вдоль берегов Средиземного моря до Порт-Вандр (Port-Vendres); по выходе из Аржеля-сюр-Мэр (Argeles-sur-Mer), который когда-то действительно лежал на берегу моря, но теперь оттеснен от него наносами реки Массанны (Massanne), дорога огибает восточные мысы Альберов, охраняемые на берегах их двух бухт двумя городами, Каллиуром (Calliour) и Порт-Вандром, над которыми, в свою очередь, господствует форт Сен-Эльм (Saint-Еlme). Живописный и грациозный Каллиур, старинное название которого Кошолибери (Caucholiberi, Cauco-Uliberri) напоминает его иберийское происхождение, имеет весьма маленькую гавань, куда изредка заходят каботажные суда и лодки рыбаков, занимающихся ловлею сардинок; здесь считается до 140 судов и 800 человек занимающихся ловлею сардинок. Недавно еще он имел большее значение, чем Порт-Вандр, старинный «Порт Венеры», куда могут входить весьма глубоко сидящие корабли. Проход Порт-Вандр имеет не менее 19 метров глубины; внутренний рейд, защищенный баром, имеет 13 метров средней глубины, а бассейн военного порта, длиною в один километр, углублен до 9 метров. Вход в порт освещается маяком, построенным на Биарской скале. Этот маяк, имеющий 216 метров высоты, самый высокий на берегах Франции. Название Биар или Беар—арабского происхождения и обозначает «мыс колодцев». Как место остановки во время бурь, Порт-Вандр представляет незаменимые преимущества, но он не может иметь большего торгового значения, так как слишком удален от долины Руссильона; он не соединен еще железною дорогою с Барцелоною, да и самый этот путь может отвлечь от него часть грузов. Тем не менее, если учредится правильное пароходное сообщение между Порт-Вандром и Алжиром, то город найдет в новой торговле весьма важный элемент для своего благосостояния. Главным предметом вывоза является великолепное вино, собираемое с холмов Каллиура, и далее к югу в маленькой долине Банью-Сюр-Мэр (Banyuls-sur-Mer), красивого городка с отличным климатом. Жители, возделывающие здешния вина, довольствуются небольшим количеством, но они хотят, чтоб по качеству вина их были превосходны; в среднем, им достаточно получить от 10 до 12 гектолитров с гектара. Самое лучшее местное вино называется «ранцио» (rancio). Его обыкновенно разливают в маленькие боченки, где уже прежде было вино из черного винограда, и не трогают в течение десяти лет; только в конце этого периода делается оно действительно превосходным вином, хотя по количеству находящихся в нем укрепляющих веществ и уступает вину из красного баньюского винограда, которое употребляется в госпиталях, как тоническое средство, не уступающее почти хинному вину.

Банью служит также рыболовным портом, где более сотни лодок занимаются ловлею сардин и анчоусов; но коралловая ловля, некогда очень распространенная здесь, теперь совершенно заброшена. Банью предстоит большая будущность в качестве «зимней станции». Во всей Франции нет другого места, которое было бы так хорошо защищено, как Бальори или «Золотая долина»; это самый удобный уголок для акклиматизации экзотических растений. Не очень давно Лаказ-Дютье основал близ Банью зоологическо-морскую лабораторию, которая, дополняя собою Роскоффскую, привлекает к этому южному пункту Франции многих ученых. К югу от разростающагося города Банью нарождается новое торговое местечко Цербер, международная станция, построенная на огромной насыпи, при входе в туннель в один километр длиною, ведущий в испанскую территорию.

Область Аспров, склоняющаяся на восток от Канигу к берегу Средиземного моря, заслуживает своего названия бесплодностью своих высоких каменистых холмов; повсюду, где по склонам разведены виноградники, земля дает обильные сборы, как например в окрестностях Тюира и близ Ма-Дё, древнего командорства тамплиеров. Местности, достаточно низкие для проведения ирригационных вод Реара и его притоков, чрезвычайно плодородны. Чтобы увеличить их поверхность, было совершенно осушено древнее озеро Вилльнёв-де-ла-Раго, в которое изливался Реар во время своих внезапных наводнений; но лагуна Сан-Назер, отделяемая от моря лишь узкою береговою полосою и принимающая избыток вод Реара, занимает еще значительное пространство и на её соляных берегах невозможно никакое земледелие. Главный город округа Аспров, представляющий значительный исторический интерес, есть Эльн, древний Иллиберри, или «Новый город» иберов, названный в четвертом веке Еленою в честь матери Константина; к его собору, построенному в одиннадцатом веке на пригорке, под городом, прилегает великолепный монастырь, окруженный аркадами из белого мрамора. Следы древностей находятся на большом пространстве по равнине, до Тур-Бас-Эльна, части города, ограниченной некогда руслом Тета, перемещенным теперь далее к югу.

Главная долина восточных Пиренеев есть долина Тета, которую охраняет в её начале крепость Монлуи, построенная на месте, выбранном Вобаном. Воздвигнутая на одинокой скале с крутыми откосами, она господствует разом над тремя путями: перпиньянским через ущелья Тета, французской Серданьи через ушелье Порш, капсирским и каркассонским через Кильяну; но эти стратегические удобства куплены дорогою ценою. Монлуи, находясь на высоте 1.600 метров, представляет самый высокий военный пункт во Франции; он находится на 344 метра выше Бриансона, и средняя температура в нем ниже, чем в последнем; поэтому всего несколько сотен жителей согласились проводить там жизнь, подвергаясь скверному ветру, ужасному «carcanet» или ветру «канканьеров».

Эта область Пиренеев всех богаче минеральными водами, которые текут даже у подошвы скалы Монлуи; на западе же находятся обильные источники Лас-Эскальдас или «теплые», бьющие в одной долине горной группы Карлитт, откуда видна под ногами вся французская Серданья с заключенною в ней испанскою Лливиею. На востоке, в долине Тета бьет тридцать чрезвычайно богатых кремнеземом сернистых источников, указывающих на существование настоящего теплого подземного озера, и наполняющих иногда парами всю маленькую долину, под которою начинается мрачное ущелье Гро д’Олетт; немало больных ищут выздоровления от этих вод. В ущельях скал пропадают бесполезно еще и другие источники, но купанья Молит, находящиеся в настоящей пропасти на берегу ручья Кастелланы, посещаются весьма усердно. Вернетские же воды в долине, над которою господствует с юго-востока величественная масса Канигу, славятся своими целебными свойствами во всем свете.

Железная руда, преимущественно идущая для выделки стали, составляет другое естественное богатство верхней долины Тета. Для облегчения эксплоатации этой руды и была собственно устроена железная дорога из Перпиньяна в Прад, значительная часть которой куплена немецкими заводчиками. Впрочем, местная металлургическая промышленность, представляемая главным образом заводом Риа, между маленьким укрепленным городом Вилльнев-де-Конфлан и Прадом, главным городом округа, имеет лишь местное значение, и руда обработывается преимущественно в дальних местах. Прад, «Paradis du Conflent», Винса, Иль, Миллас и все деревни Ривераля до ворот Перпиньяна обязаны своим благосостоянием преимущественно плодотворным водам Тета, который разветвляется на тысячи каналов, текущих под тенью плодовых садов. Если бы верхние бассейны Тета были превращены в питательные резервуары, как это часто предполагали сделать, то богатство страны увеличилось бы еще более.

Перпиньян, заменивший древний Руссино карфагенян, находившийся далее к востоку, на том месте, где теперь стоит башня Кастель-Руссильон, есть весьма важный в стратегическом отношении военный пункт, потому что господствует над всеми проходами Пиренеев, от моря до ущелья Перш. Его укрепленная цитадель, заключающая в стенах своих древний замок королей Майорки, занимает значительную часть города и расположен на высокой террасе. В ней замечательна древняя капелла, представляющая некоторые признаки арабского стиля, равно как и Кастилье, или маленький замок, господствующий над одними из ворот города, и «lа Loge» прежде называвшаяся Lonja, т.е. биржа майоркцев, которые представляют нечто общее с испано-мавританскою архитектурою памятников Севильи и Гренады. Впрочем, вообще Перпиньян не особенно красивый город; с тех пор как Карл V сделал из него укрепленный военный пункт, он сравнительно упал в отношении промышленности. Что же касается университета, основанного в половине четырнадцатого века, то от него осталось только одно название за зданиями, в которых помещаются музей, библиотека и разные коллекции. Что придает Перпиньяну оригинальность по отношению к Франции,—так это уже совершенно испанский характер климата, богатство растительности, удивительная роскошь платанов, изобилие плодов, окружающие окрестные поля изгороди из гранатных деревьев, агавы и cactus opuntia. Поля его могли бы сделаться громадным акклиматизационным садом для всей остальной Франции.

Перпиньян не имеет порта, а только место для купаний близ деревни Канэ. Главный предмет торговли как этого города, так и всех других соседних городов и местечек, есть вино. Область соляных побережий (salobres) почти совсем не производительна, а ближайший к берегу пояс, известный под именем «Palangue» вследствие остатка некоторой солености, производит преимущественно зерновые хлеба, между тем как более возвышенные местности внутренней части страны превращены в виноградники. Вина составляют богатство и славу Ривезальта, а также часть торгового оборота порта Баркарэ, близ Сан-Лоран-де-ла-Саланк. Прекрасный виноград собирается также вокруг древней испанской крепости Сальс, названной так еще в Римскую эпоху (Salsulae) вследствие её обильных соляных ключей, и на полях Эстажеля и Тур-де-Франса, производящих также оливковые деревья; но обыкновенные вина Руссильона, назначенные преимущественно для примеси к более слабым ликерам центральной Франции, в чистом виде употребляются мало. Добывающие их содержатели виноградников более заботятся о количестве, чем о качестве, которое во всяком случае удовлетворительно для той цели, для которой вино предназначается.

Эстажель, родина Араго, находится в месте соединения долин Агли (или lа Gli) и Вердубль, голых и облупленных до самого камня, но замечательных своими ущельями, крутизнами и пропастями. Ущелья, прорытые рекою Агли поперек двух параллельных цепей Корбьеров, одно выше, а другое, ниже Сен-Поль-де-Фенулье, представляют быть может, самые удивительные по своему величию местности по всей этой стране.

Наибольшая часть древнего Кузерана, т.е. бассейн Сала и страна Фуа, образуемая почти целиком долинами Арьежа и его главных притоков, составляет департамент Арьеж. Маленький кантон склона Оды, Доннезан, есть единственный округ страны, воды которого не стекают к Атлантическому океану через Гаронну. Арьеж, прилегающий к Андорре и Испании на протяжении более 220 километров, следуя всем извилинам хребта Пиренеев, представляет страну гористую почти на всем своем протяжении: на юге возвышаются цепи и передовые горы Больших Пиренеев, на севере—параллельные стены «Малых» Пиренеев и прилегающих к ним холмов; единственную равнину представляет бассейн Памье, выровненный некогда водами потоков. Вследствие этого, несмотря на естественные источники доходов, представляемые превосходною железною рудою и бесчисленными теплыми ключами, департамент этот в сравнении с остальною Франциею населен слабо и, подобно Восточным Пиренеям, на карте культуры окрашен густым черным цветом. Пространство Арьежа 4.894 кв. кил. Население в 1891 г. 227.491 чел. На километр 50 чел.

Маленький кантон Керигю или Доннезан, сообщающийся с остальным Арьежем лишь через ущелье Палье, почти в 2.000 метров высоты, наполненное большую часть года снегами, представляет почти необитаемую область, пустыню беловатых скал, покрытых кое-где скудною растительностью. По уничтожении нантского эдикта, бежавшие из городов равнины протестанты принесли в эту отдаленную страну свою промышленность и за нею благосостояние, но уже давно все работы на маленьких местных фабриках прекращены, и Доннезан был бы наименее известною областью Франции, если бы не было на берегах Оды сернисто-иодистых Карканьерских источников.

В верхнюю долину Арьежа иностранцев также привлекают теплые воды, и главный город области, называемый горцами «Ville», оттого что жителям его всем были пожалованы некогда дворянские права, еще и теперь носит название Акс (Aquae), данное ему, вероятно, римлянами. Можно сказать, что город этот стоит на резервуаре кипящей воды; снег покрывает здесь почву не так долго, как в других местах долины, и поток несколько нагрет водами шестидесяти шести изливающихся в него ключей, которыми жители пользуются для домашних потребностей. Привлекаемых действием сернистых вод иностранцев удерживает здесь также красота природы и легкость, с которою отсюда можно делать экскурсии в Андору и различные ущелья хребета, в Серданью, по дороге в Пюиморен и на горную группу Карлитт по долине Орлю. Что касается посетителей соляных вод Усса, лежащих на 23 километра ниже, между двух известковых стен, близ слияния большого Арьежа с Арьежем де-Вик-Со, то им только и можно осматривать одни громадные, находящиеся по соседству, извилистые пещеры, прославившиеся открытиями антропологов.

Долина западного Арьежа, называемого также Орьежем, обладает чрезвычайно богатыми залежами свинца, меди, марганца и в особенности красного железняка, дающего металла средним числом 40 процентов.

Металлургическое производство Арьежа в 1894 г. в тоннах: чугуна 14.197 т., железа 11.530 и стали 1.729 т.

Рудники горы Рансье, лежащие над Вик-де-Со с запада, славятся превосходною рудою для выделки стали; но быстрое уничтожение лесов, затруднительное сообщение, суровость климата, конкурренция с английским железом и поддерживаемые средневековые корпорации, с их всевозможными ограничениями, уменьшают относительное значение металлургических работ Вик-де-Со и соседних деревушек. Промышленность должна была перенестись в города нижнего Арьежа, Фуа и Памье. Из всех пиренейских департаментов только один Арьеж имеет довольно важное промышленное значение, благодаря своим рудокопным производствам. В окрестностях Тараскона находятся также неистощимые гипсовые каменоломни.

Воды двух Арьежей, соединяющиеся у подошвы старой живописной башни Тараскона, омывают новый город лишь километров на пятнадцать ниже, при выходе из долины Арже. В этом месте находится Фуа, маленький городок, служащий главным пунктом всего департамента. Его дома группируются на крутом левом береговом откосе, у подножия скалы с отвесными стенами, продолжением которых служат стены и высокие башни замка Фуа, прославившагося многими историческими событиями и кровавыми драмами. Когда были исследованы подземные темницы замка, то оказалось, что они наполнены человеческими костями: это были кости приговоренных инквизициею альбигойцев.

Хотя высота Фуа составляет не более 400 метров, тем не менее он находится еще в совершенно горной стране; чтобы выйти из этого верхнего бассейна, Арьеж должен прокладывать себе путь по целому ряду ущелий в цепи Малых Пиренеев. Вниз от этих ущелий естественное сообщение становится легким, и в пункте перекрещиванья кратчайших путей из верхней долины Жера в долину Аризы основался епископальный самый значительный во всем департаменте город Памье, вполне умеющий пользоваться горным железом на своих заводах и собирающий наибольшее количество земледельческих произведений; в немногих частях Франции земля продается дороже, чем здесь. Деревни, которые тянутся на север к Савердюну и на северо-восток к Мазеру, и окружают любопытный, глинистый, похожий на остров, холм Монто, имеют горизонтальную поверхность озера, и растительная земля их покоится на весьма толстых слоях валунов. Очевидно, что почва вокруг пригорка была сначала прорыта водами до значительной глубины и затем отчасти завалена оторванными от гор обломками.

Долина Жера, воды которого соединяются с водами Арьежа, выше Сентигабелля, близ развалин аббатства Бульбоннь, есть одна из самых замечательных в Пиренеях по своей красоте. Большой, преимущественно еловый, лес Белеста, источник Фонтесторб, развалины замка Монсегюр, защищавшагося в 1244 году альбигойцами, которые были сожжены на гигантском костре, пик Сен-Бартелеми, грозная вершина, на которой совершались некогда богослужения, сопровождаемые таинственными обрядами, озера, гроты, воронки, в которые пропадают ручьи, составили известность этой восхитительной страны. Берега Жера и его притоков имеют некоторое промышленное значение: Лавелане, Рок д'Ольм, Мирпуа имеют многочисленные фабрики сукон и других тканей; на другом же конце округа Памье, Ариза, приток Гаронны, орошает другой довольно деятельный город Ма д’Азиль, построенный у выхода знаменитой пещеры Ма, в которой ревут воды реки.

Западная часть департамента, древний Кузеран, населена жителями, наиболее сохранившими свои древние обычаи. Верхния долины Гарбе, Сало, Эсбинт и Бетмаль, славящиеся красотою женщин, и долины Биро, Баллонг и Масса, большая община с множеством деревень,—составляли каждая особую муниципальную область, управлявшуюся собственными законами, и до половины шестнадцатого столетия не выражали покорности государю, пока он не поклялся соблюдать местные вольности. Еще недавно здешние горцы отличались особым костюмом, и в особенности бетмальцы, с их красными шапочками и белыми вышитыми красным жилетами; но зимния эмиграции, к которым принуждена большая часть жителей суровостью страны, с каждым годом изменяют древние обычаи, а иногда покидаются почти целые деревни. Когда в горах еще было много медведей, то жители долины Усту странствовали преимущественно в качестве медвежатников; другие горцы продают точильные камни, или отправляются работать в виноградниках Медока, или же служат работниками и носильщиками в городах равнины. Между столь многочисленными теплыми источниками верхних долин притоков Салата самые важные Олюсские. Эти соляные, железистые и отчасти сернистые источники, остававшиеся в полном забвении со времен римлян до нашего столетия и случайно найденные снова в 1823 году, считаются неимеющими себе соперников по их кровоочистительным свойствам. Значительная известность их возрасла еще более с 1870 года, так как большое число больных, вместо того чтобы отправиться на знаменитые германские воды, предпочли подобные же французские. Кроме того, Олюс представляет такую пиренейскую местность, где природа является в самом прекрасном виде. Каскады, озера, ущелья, леса, пастбища, высокие снежные горы—все здесь находится в непосредственном соседстве с купальнями.

Главный город области, конечно, должен был находиться в точке соединения верхних долин Салата. И действительно, древний галло-римский главный город Кузерана, принявший в христианскую эпоху название Сен-Лизье, занимал возвышающийся к северу от слияния Лизье с Салатом мыс, с которого открывается восхитительная панорама. Еще и теперь в Сен-Лизье ходят смотреть римские стены, собор одиннадцатого века, прекрасный романский монастырь и древний епископский дворец, превращенный в дом умалишенных. Новейший же город Сен-Жирон, прежний Бург-Вик, построен при слиянии речек, где могли найти себе удобное место различные фабрики, пильные заводы для мрамора, прядильни, кожевни и мельницы. Сен-Жирон ведет довольно большую торговлю с Испаниею, через Сало и долину Ногуера Паллареза. Через этот проход проходит ежегодно до 30.000 человек, переправляется медная посуда и мулы из Франции, и посылается шерсть и вино из Испании. Из всех проходов Центральных Пиренеев этот проход всего более имеет шансов быть выбранным для постройки железной дороги из Тулузы в Сарагоссу.

К западу от долины Аран, политически принадлежащей Испании, северный склон Пиренеев, на протяжении каких-нибудь двадцати километров, принадлежит к департаменту, имеющему весьма странную форму, называемому департаментом Верхней Гаронны, потому что он занимает оба берега этой реки, в области гор и даже далеко по равнине. Не считая мелких изворотов, Гаронна имеет не менее 240 километров длины от того места, где она входит в департамент через ущелье Пон-дю-Руа до полей Гренады и Гризоля, через которые она проникает в департамент Тарна-и-Гаронны. Вследствие своей удлиненной формы, департамент лежит в различных естественных областях. По его узкой полосе следуют поочередно пиренейский склон, Малые Пиренеи, выдвинувшиеся вперед холмы, равнина и, наконец, крайние холмы центрального плоскогорья. Провинции Гасконь и Лангедок уступили каждая свою часть Верхней Гаронне, и к собственно Тулузену присоединились на северо-востоке Лораге, на юге Кузеран и Комменж, на юго-западе Небузан и Четыре Долины, на северо-западе Ломань. По своему абсолютному и относительному населению, департамент, с таким городом, как Тулуза, стоит несколько выше средней цифры для всей французской территории. Пространство департамента Верхней Гаронны 6.290 кв. килом.; население в 1891 г. 472.383 человек; на километр 76 человек.

В самом сердце гор, посредине котловины, в 632 м. высоты, окруженной со всех сторон зеленеющими у основания и покрытыми снегом сверху вершинами, находится знаменитый во всем свете город—хорошенький Баньер-де-Люшон, воды которого посещаются больше всех пиренейских вод, если не больными, то по крайней мере любителями гор. Вокруг Люшона теснятся самые восхитительные, самые грандиозные и самые любопытные по своей геологической истории местности. Морена Гарен, озеро и водопад Со, ледники Кларабидов, Крабиуль и Мопа, покрывающие все северные склоны, долина Лилии, ущелье Венаск, колоссы Позэ и Маладетта, разделенные испанскою рекою Эзера, долина Аран, восхитительный источник Гаронны, при Гуейль-де-Жуэу, ущелье Сен-Беа и множество других едва-ли менее знаменитых целей для экскурсий находятся на пространстве всего каких-нибудь двадцати километров вокруг Люшона.

Сен-Годан, главный город гористой части департамента, построен на краю террасы, отделяемой от амфитеатра Пиренеев древним озером Ривьер; но хотя он стоит и вне гор, тем не менее окружен самыми прекрасными пейзажами; кроме того, страна представляет еще и исторический интерес. Она была населена еще в то время, когда здесь водились северные олени, как это показывают остатки, найденные Лартэ в древних местах погребения: Ориньяке, Гарригу и Шастейньером в гротах Гарча и Пьеттом в пещере Гурдан близ Монтрежо. Находившиеся между этими остатками инструменты и многочисленные рисунки животных свидетельствуют о достигнутой троглодитами высокой степени цивилизации. В этой же области Пиренеев всего многочисленнее эпиграфические памятники, которых в верхних долинах Гаронны и Арьежа найдено около 400, тогда как в западной части цепи их нет вовсе, а в Нарбоннезе попадаются лишь изредка. Из найденных алтарей многие посвящены топическим божествам, как например Арардусу, Абелио, и, кроме того, на них прочитано сорок пять имен неизвестных божеств; некоторые обнаруживают культ обожания природы в виде гор, деревьев или нимф, но большая часть их свидетельствует о преобладании в галло-римские времена религий, внесенных из Рима и с Востока, и в надписях их читаются имена Юпитера, Сераписа, Аммона, Мифры. У самого основания террасы, на которой стоит Сен-Годан, расположено промышленное предместье Валентин, окаймляющее Гаронну своими мельницами и прядильнями, и получившее название от своего основателя Валентиньяна, тогда как выше слияния Гаронны с Нестою сохранились еще слабые следы некогда весьма значительного римского города Лугдунум Конвенариум, с триумфальными арками, амфитеатром и наумахией. Главнейшие остатки древностей находятся в Валькабрере, у подножия одинокой скалы, на которой возвышается древний живописный собор Сен-Бертрана-де-Комменж.

Ниже некогда укрепленного ущелья, в котором теснятся дома Сен-Мартори, уже окончательно начинается равнина, и когда с Гаронною соединяется Сала, обязанный своим названием соляным ключам Сали, бьющим в нескольких километрах от слияния, ложе реки становится шире. Богатая равнина, расстилающаяся от этого места до мыса Арьеж между неровными восточным и западным плоскогорьями, замечательна в особенности плодородием своих полей и богатством деревень, которые лучше многих городов. Мартр, признаваемый археологами за древний Калагоррис, с его иберийским названием и множеством найденных в нем римских древностей, Казер, Риё, Карбонна, Отрив и Синтгабелль, в долине Арьежа также имеют вид довольства, если Гаронна и её притоки несколько лет кряду не опустошают их берегов. Главный город округа, Мюрэ, находится в самой широкой части равнины, выше слияния Гаронны с Арьежем. Здесь-то и было в 1213 г. проиграно альбигойцами и арагонцами то сражение, которое решило покорение Тулузена французами и будущую политическую участь гасконцев, лангедокцев и провансальцев. Поля Вилльфранша и других местечек Лораге, к юго-востоку от Тулузы, и поля, орошаемые Гаронною к северу от столицы Лангедока, также богаты главным образом зерновыми хлебами, кормовыми травами и другими земледельческими произведениями. Гренада, улицы которой, как и во всех «bastides» тринадцатого века, так же правильны, как в городах Америки, в особенности богата зерновыми хлебами, которые она вывозит в виде печенья, а Фронтон в особенности славится виноградниками своих холмов. Подобно городам Ревелю и Вилльмюру, с довольно деятельною промышленностью, Фронтон принадлежит уже к области наружных передних гор центрального плоскогорья: Ревель, на раздельном пороге между бассейном Тарна и верхней Гаронны, а Вилльмюр—на правом берегу Тарна между Лавор и Монтобаном.

Тулуза, в которую стекаются все произведения богатой Гароннской равнины, есть один из тех необходимых городов, которые составляют существенную принадлежность географического организма страны. Уже с самого начала истории превосходное стратегическое и коммерческое положение места было оценено народами Галлии, и на высотах, находящихся к югу, деревня Старая-Тулуза еще напоминает своим названием и рассеянными по её полям разными древними остатками о господстве кельтов. Владельцы страны, вольски-тектозаги, основавшись в равнине, имели возможность обогатиться торговлей, хотя, правда, к прибыли от торговли присоединялись добычи набегов и подарки союзников. Собранные ими сокровища были так велики, что римлянами в одном священном пруду было найдено громадное количество драгоценных металлов, оцененное Страбоном в 15.000 талантов, т.е. более 75 миллионов франков. Богатства эти были снова приобретены и даже с избытком, благодаря сходящимся в древней столице торговым путям. Долины Гаронны, Арьежа, Жера и других менее значительных рек все соединяются в равнине; верхняя долина Тарна, от своего начала и до Гальяка и ниже, также следует такому направлению, которое, повидимому, должно было бы вывести ее к Тулузе: наконец, еще более важная выгода положения состоит в том, что метрополия Лангедока находится совершенно в центре широкой впадины, которая тянется у северного подножия Пиренеев и сообщает берега Средиземного моря с берегами Атлантического океана. В продолжение почти целого столетия с 418-507 г. Тулуза была столицею царства Визиготского, занимавшего весь Иберийский полуостров и треть Франции; тем не менее, она до сих пор не имеет и долго еще не будет иметь коммерческого выхода в Испанию, ибо три железнодорожные ветви, идущие от города по направлению к Пиренеям, останавливаются в верхних долинах Арьежа, Сала и Пика, в Тарасконе, Сен-Жироне и Баньере.

По числу населения Тулуза занимает в настоящее время шестое место между городами Франции, и если считать предместье Святого Киприана, на левом берегу Гаронны, и другие отдаленные кварталы, то город занимает пространство приблизительно в 9 квадратных километров своими красными кирпичными постройками, имеющими большею частью не особенно приятный вид и растянувшимися по пыльной равнине длинными предместьями. В самом центре Тулузы возвышается Капитолий, как тому и подобает быть в городе, жители которого, унаследовавшие длинное прошлое цивилизации, сохранили свои древния муниципальные традиции. Здесь поставлены жителями бюсты их знаменитых лангедокских сограждан, между которыми есть например такие люди, как Ферма, Далейрак, Рике, Лаперуз. К несчастью, все воспоминания, относящиеся до муниципального устройства Тулузы, вовсе не представляют преданий величия и свободы. В средние века богатая и интеллигентная столица юга должна была нести тяжесть своего превосходства перед городами севера: подверженная нападениям, опустошенная, наводненная кровью, она должна была покориться инквизиторам, которые явились раскладывать на её площадях костры, чтобы искоренить ересь. После часто следовавших одно за другим избиений, инквизиция, по имени которой еще и теперь называется одна из улиц города, грозно водворилась в Тулузе, и мало-по-малу то же самое население, которое было самым либеральным в своих мыслях, стало самым фанатичным. Побежденный народ, как это часто бывает, как бы в силу отражения, перенял страсти победителя, и казни по поводу религии стали весьма обыкновенным явлением, так что Тулуза приобрела славу жестокой последовательницы католицизма, и имела печальную честь мучить еретиков больше, чем во всех других городах Франции. В 1619 в ней был сожжен знаменитый Ванини, которому еще не воздвигнуто на месте преступления никакого памятника, а в 1762 г. парламент её приказал колесовать заживо Каласа, старика-протестанта, невинность которого доблестно отстаивал Вольтер. Лишенные всякой серьезной инициативы в делах мысли, образованные туземцы слишком часто бывали принуждены употреблять свои досуги на простые поэтические турниры, очень древние, каковы игры в честь Флоры.

Самое замечательное здание Тулузы есть церковь Сан-Сернен, построенная в разные эпохи от одиннадцатого и до шестнадцатого столетия, хотя в общем она отличается редкою выдержанностью плана; свод её в особенности отличается большою элегантностью стиля. Стоит посмотреть также собор Сант-Этьен и разные другие церкви и дома во вкусе Возрождения. Наконец, одну из главных достопримечательной города составляет древний монастырь Сант-Огюстен. В залах и галлереях этого здания заключены сокровища музея, археологические древности, статуи и картины. Что же касается библиотеки, находящейся также в древнем монастырском здании, то она владеет некоторыми весьма ценными сочинениями, но далеко не может служить источником для людей ученых, как следовало бы ожидать от второго университетского города Франции,—города, в котором есть обсерватория, факультеты наук, словесности и прав, медицинская школа, школа изящных искусств, школа музыки и множество разных обществ.

Тулуза есть первый торговый город лангедокского юга и в то же время его первый промышленный город. Мельница Базакль, ниже пересекающей реку плотины, есть целый особый мир, заключающий в себе, кроме мукомольной мельницы, бумажную фабрику, плющильные машины, табачную фабрику и пр. Отточный канал мельницы служит общим двигателем для многих других заводов, крахмальных фабрик, пильных и литейных заводов и прядилен, находящихся ниже между Гаронною и ветвью Южного канала. Вверх по реке, длинный остров Тунис также покрыт мельницами и фабриками; но всякий знает, что поток, которому все эти заведения обязаны своею непрерывною деятельностью, может в день гнева опустошить и разрушить их. Этот страшный закон солидарности, связывающий судьбу города с местною природою, ставит Тулузу в опасность, и её последнее бедствие должно заставить ее более всех городов заботиться о том, чтобы изыскать средства впредь бороться с яростью рек.

Следовало бы ей также развести в окрестностях несколько больших лесов, чтобы было чем дышать в метрополии. Кроме Ботанического сада и пыльных мест для гуляний, есть ли куда отправиться тулузцу отдохнуть от недельных работ? По берегам Гаронны есть всего только несколько маленьких переполненных народом рощиц, как например Бланьякская.

Древний Бигорр, напоминающий своим названием о пребывании здесь иберов, составляет наибольшую часть департамента Верхних Пиренеев, к которому были присоединены Четыре Долины на юго-востоке, часть Небузана на востоке и клочки Астарака и Арманьяка на северо-востоке и на севере; кроме того, на западе департамент заключает в себе клочек Нижних Пиренеев. Большая половина всего округа принадлежит к области высоких гор, хребет которых, усаженный пиками в 2.600 и 3.300 метров, тянется между Франциею и Испаниею, а воды его частью текут к Гаронне, через прелестную Несту или через желтоватые реки передних плоскогорий; центральная же и западная часть страны изливают свои потоки и ручьи в Адур или Гав. Наносные равнины отличаются чрезвычайным плодородием; теплые же воды верхних долин столь же обильны, как и в Восточных Пиренеях и в Арьеже, и с каждым годом привлекают все большее и большее число иностранцев. Кроме того, департамент обладает каменоломнями весьма высоко ценимого мрамора, и промышленность его довольно деятельна. Тем не менее, цифра его населения стоит ниже средней. Пространство департамента Верхних Пиренеев 4.529 кв. кил., население в 1895 г. 225.867 чел., на километр 52 человека.

Большая долина Ора, разстилающаяся обширным полукругом к югу и юго-востоку от пиренейской массы, над которою господствует Арбизон, и соединяющаяся с бассейном Гаронны узкою расселиною, открывающеюся у подошвы плоскогорья Ланнмезан, есть одна из самых замечательных пиренейских долин не по дикому величию, а по прелести лощин и благородному изяществу перспектив. Долины Ора и его различных притоков, орошаемые каждая своею бурною «Нестою», почти всюду сохранили свои первобытный вид, потому что в них нет городов. Главный город Арро представляет ничтожное местечко, а в городке Сарранколен, весьма известном, благодаря начинающемуся здесь смелому каналу Несты и прекрасным мраморам окрестностей, эксплоатировавшимся уже во времена Людовика XIV, нет даже и тысячи жителей: многочисленными же теплыми источниками долины Ора, за исключением Кадеакского, пользуются весьма мало или даже вовсе не пользуются. Зато маленькия наносные низины, орошаемые Большою Нестою, населены весьма густо, и деревушки в них составляют непрерывную цепь. Из всех пиренейских долин Нестская имеет наиболее шансов быть выбранною рано или поздно для железной дороги через центральные Пиренеи, благодаря длинной дуге, описываемой ею к юго-западу, и отлогости её склонов.

Долина верхнего Адура или Кампана, более известная, чем долина Ора, хотя и не особенно достойная сравнения с последнею, прославлена с семнадцатого века, как классический тип красот природы; но человек, с точки зрения племени, в некоторых местах долины может внушать только отвращение. Кретинизм и зобы, обусловливаемые, быть может, магнезистыми водами, придают большинству несчастных совершенно скотский вид. Долина Кампана обязана своею славою преимущественно соседству с городом купаний, стоящим у её выхода и долго бывшим первым местом пиренейских теплых вод. Баньер-де-Бигорр, на берегу Адура, у подошвы последних пиренейских выступов, не сохранил своей роли, как места купаний; его соляные, железистые и сернистые воды, все еще посещаемые тысячами больных, вовсе не славятся таким же достоинством, как виды Котере или Люшона; но в других отношениях Баньер все-таки первый город в Пиренеях. Промышленность его весьма деятельна; в городе и его окрестных деревнях более двух тысяч женщин заняты вязаньем модных шерстяных работ; воды же Адура приводят в движение колеса многих бумажных фабрик, пильных, мраморных и проч. заводов; на них обделываются не только драгоценные камни Кампана и Сарранколена, но и мрамор, привозимый из-за границы. Кроме того, Баньер-де-Бигорр весьма деятелен и в отношении интеллигенции: здесь было основано общество Рамон, поставившее себе целью научное исследование Пиренеев; по его же инициативе была построена на Пик-дю-Миди-де-Бигорр метеорологическая обсерватория.

Тарб, главный город департамента, находится ужо совершенно в равнине, вне области гор, и именно этому положению обязан несравненною прелестью своего горизонта. Из окон музея, находящагося по середине сада Массей, подаренного ему одним гражданином Тарба, видны разом и зеленеющая равнина, и синия горы. Тарб—место родины Теофиля Готье. Проведенные от Адура каналы, оживляющие окрестности Тарба, приводят также в движение значительные заводы, как например литейные заводы, шерсто-прядильные и войлочные фабрики и т.д. Кроме того, в городе есть оружейный и пушечно-литейный заводы. Одним из главных промыслов страны служит коннозаводство. Порода здешних лошадей, в том виде, как ее можно видеть в ремонтировочном депо и на рынках Тарба, Вик-Бигорра, Рабостена, а также на знаменитом ипподроме Лалубер, отличается гибкостью и изящностью форм и живостью, и происходит от древней наварской породы, но только гораздо крупнее. Эти лошади в особенности ценятся как верховые. Что же касается земледелия, то оно доставляет торговле преимущественно хлеба и вина, между которыми различаются вина Рабастена, Кастельно-Ривьер-Баса и Мадирана, почти всегда смешиваемые для потребителей. В равнине виноград, растущий высокоствольными лозами вокруг кленов и служащий подпорою каштанов до высоты 4 и 5 метров, и тесно скученные стебли маиса, напоминающего своими удивительными размерами чащи бамбука, придают стране совершенно особый вид. Зато господствующие над равниною высоты возделываются плохо или даже заняты ландами. Таковы отчасти ледяные террасы Оссуна, где многие названия свидетельствуют о древних битвах. Посреди этих ландов, которые напоминали бы бретонские, если бы вид гор не заменял вид моря, тянется несколько рядов курганов, расположенных большею частью на возвышенностях. На протяжении 13 километров их насчитывают не менее сотни. Мало стран, где бы подобного рода памятников было больше, чем здесь.

На востоке равнины Адура тянутся параллельно друг другу цепи холмов, сквозь которые тулузская железная дорога проходит по неособенно надежным туннелям, прорытым частью в разбитых скалах. Холмы эти, их промежуточные долины и плоскогорье Ланнмезан, еще поросшие вереском и плохо орошаемые каналом Несты, не имеют никакого значительного города, но одна из самых высоких деревень той области, Капверн, недавно стала весьма знаменитою своими теплыми соляными и железистыми водами, весьма действительными против многих болезней. Над узкою долиною, спускающеюся от Капверна к реке Арро, притоку Адура, возвышается чудная башня Мовезен, одна из самых горделивых замковых башен юга.

Часть департамента, которая принадлежит к бассейну Гава, отличается в особенности чудесами Пиренейской цепи. На этом узком пространстве виды сменяются, как картины панорамы; долина Аржелэ, где высокие горы горизонта видны сквозь ветви орешников: мрачное ущелье Пьеррфитт, где слышно только клокотание Гава, текущего по дну пропасти; треугольная котловина Люз, наполненная журчанием ручьев: озера и громадные кучи осыпавшейся земли Неувьелля и Ардидана, воронки Трумуза и Эстобе с пастбищами, на которые обваливаются ледяные глыбы; цирк Гаварни, с его снежными ступенями и струящимся водопадом, и Виньемаль, с громадною нависшею над ледником стеною. Привлекательность же здешних теплых вод сделала из этой страны место встречи для всего путешествующего люда.

Сернистые воды Барежа, в узкой долине Гав-де-Бастана, имеют совершенно специальное свойство излечивать раны: воды Святого Спасителя, которые бьют ключом недалеко от Люза, на краю одного ущелья Гава, через который перекинут прекрасный мост в 65 метров высоты, действуют преимущественно на нервную систему: различные же ключи Котерэ, находящиеся на различной высоте выше и ниже слияния Жере и Лютура, употребляются почти против всех болезней, смотря по химическому составу источников. На воды Котерэ приезжает ежегодно до двадцати тысяч больных, и между ними много испанцев, начавших пользоваться также источниками Пантикоза на южном склоне Пиренеев. Купанья Котерэ принадлежат большею частью общине Сен-Савен, сохранявшей вплоть до революции свою федеративную и в то же время теократическую конституцию. Весьма замечательная церковь древнего аббатства возвышается на лесистом выступе в центре бассейна Аржелэ.

При выходе из верхней долины Гава, в том месте, где широко разливался древний ледник, двигавший перед собою полукруг морен, ущелье Гава охраняла некогда разрушенная крепость Лурд. Город этот имеет мраморные и аспидные каменоломни, а его молочные коровы, составляющие особую породу, считаются одними из лучших во Франции; но всего более Лурд обязан своею известностью видениям одной пастушки: одна извилина скалы, по которой течет струя отведенной от Гава воды, привлекла в один год до двухсот тысяч пяти сот богомольцев, а вокруг грота, по обеим сторонам Гава, образовался уже целый город, с церковью, капеллою и монастырем.

Французский склон Западных Пиренеев, состоящий из прежнего Беарна и бывшего «королевства» Наварского, с Сулом и Лабуром, страны басков, принял название департамента Нижних Пиренеев. Действительно, наибольшая часть этой территории принадлежит области низких гор и пиренейских холмов, хотя вершины, возвышающиеся на юге долины Оссо и Аспы, принадлежат еще к главному хребту и в течение двух третей или трех четвертей года бывают покрыты снегом. Что же касается изрытого рвами плоскогорья к северу от По, то оно состоит из переносных земель ледяного происхождения. Имея железные, антрацитовые и соляные копи, довольно деятельную промышленность, коммерческий порт и главную торговую дорогу из Франции в Испанию, департамент все-таки остается по преимуществу земледельческим, хотя почва разработывается еще не так, как бы следовало. Toyaus, т.е. чащи дикого терна, папоротника и разных вересков, среди которых растут там и сям дубы «tauzins». покрывают на передних холмах Нижних Пиренеев громадное пространство в триста семнадцать тысяч гектаров. Страна не дает достаточных средств для существования своему населению, которое по численности не превосходит средней цифры жителей на километр для всей Франции.

Пространство Нижних Пиренеев 7.623 кв. килом.; население в 1891 г. 425.867 чел.; на километр 56 чел.

Войдя в округ По, Гав протекает под церковью Бетаррам, оставленною богомольцами из предпочтения Лурдской, затем, у подножия живописной башни Коарраз, охранявшей некогда границу Беарна, отдает небольшую часть своих вод для оплодотворения богатой равнины, на которой деревни образуют непрерывную улицу. Промышленность помогает здесь земледелию и увеличивает благосостояние этой страны. Коарраз есть деревня прядилен, тогда как находящийся против неё город Ней имеет большие заводы, мукомольные мельницы, кожевни и фабрики для изготовления беретов, шерстяных поясов и фесок. Его промышленная деятельность началась еще с XVI века.

По, столица Беарна, построен не в равнине Гава, а над потоком, на краю террасы, с которой открывается великолепный вид на Пиренеи, что вместе с климатом сделало По местом сборища и пребывания больных и иностранцев. По действительно есть такой же город, как Ница, Пиза и Алжир, куда больные стекаются из Англии, из глубины России и даже из Америки. Климат По в особенности замечателен своими успокаивающими свойствами. Сильные ветры здесь бывают редко, чрезмерных же холодов и жаров, а также слишком сухой или слишком сырой погоды почти не бывает. Ни один город не может быть предпочтен для остановки иностранцами, отправляющимися на теплые пиренейские воды. От этого главная промышленность По и есть именно прием тех трех, четырех тысяч посетителей, которые являются сюда ежегодно. Мануфактурное производство, сосредоточенное преимущественно в нижней части города и по ту сторону Гава, в большой деревне Жюрансон, славящейся своими винами, служит лишь для местного потребления, хотя, правда, материи и платки По отправляются в дальние местности.

Древний королевский замок По пользуется заслуженною славою между сооружениями южной Франции по своей архитектуре, по произведениям искусства, в нем заключающимся, по статуям, шпалерам и по воспоминаниям, оставленным здесь Жанною д’Альбре и Генрихом IV. В окрестностях есть много и других зданий, древних замков и новейших вилл, известных восхитительными видами. К северо-востоку от По, по ту сторону ландов Пон-Лон, постепенно съуживаемых обработкою, находится древний город Морлаа, который был столицею Беарна прежде По. Далее, в том же направлении, над долиною Арро, возвышается замковая башня Монтанэ—одна из самых могущественнейших крепостей, воздвигнутых Гастоном Фёбусом, а на одном из холмов, господствующих над полями Гава, к западу от По, находится романский собор Лескар; наконец, город Ортез, главный город округа, бывший одно время также столицею страны, а во время реформации даже университетским городом, имеет два замечательные сооружения, а именно: старый укрепленный мост, соединяющий город с его предместьем по ту сторону Гава, и прекрасную башню Монкад, принадлежавшую древнему дворцу графов Фуа. Ортез, хотя и мало оживлен, имеет тем не менее много кожевенных и сыромятных заводов, и его купцы принимают самое деятельное участие в сбыте ветчины, известной под названием байонской.

Высокая горная область департамента принадлежит уже не к бассейну речки По, а к бассейну Олорона. Деревни с теплыми водами О-бонь и О-шод, сернистыми источниками которых пользуются иногда десять и двенадцать тысяч больных в течение одного года, находятся в долине Оссо, неподалеку от подножия Пик-дю-Миди-де-По, окруженного многими восхитительными видами. В наиболее отдаленных из них держатся еще некоторые остатки древних обычаев, и до наших дней сохранился изящный костюм горцев. Самый город Олорон-Сант-Мари, кварталы которого тянутся вдоль расходящихся дорог, находится в 10 километрах от горы, при слиянии Аспа и Оссо. Расположенный чрезвычайно удобно для того, чтобы служить посредником между равниною и верхними долинами, между Беарном и страною басков, Олорон имеет то преимущество, что обладает единственною проезжею дорогою, пересекающею всю цепь Больших Пиренеев. По этой дороге, называемой Сомпортскою или дорогою «Высочайшего прохода», он ведет значительную, не бесконтрабандную торговлю с Испаниею, и множество арагонцев и наварцев приходят работать на его суконных, прядильных и других фабриках. Другое богатство округа Олорон составляет прекрасный рогатый скот долины Барету, открывающейся на юго-западе. Животные этой породы не крупны, но живы, сильны и смышлены; они составляют настоящий тип беарнской породы и служат для её подновления. Целебные воды так же обильны в этой части Пиренеев, как и в других местах цепи; из них всего более ценятся воды Сан-Кристо, и их совершенно специальное действие против болезней кожи приписывают признакам присутствия в них меди.

Спускаясь вниз по течению потока Олорон, к западу от изрытого рвами плоскогорья, в боковой долине которого, на По, находится торговый город Монен, затем, на пути сначала Наварран, бывший недавно маленьким укрепленным местечком, а затем Совтерр, в котором сохранились остатки средневековых укреплений и из которого открывается один из самых прекрасных видов страны на зеленеющие долины и на синеющие уже отдаленные горы. Ниже Совтерра, близ деревни Ораа, находятся значительные залежи каменной соли, принадлежащей к той же формации, как и соляные источники Сали, промежуточной станции между Ортезом и Сен-Палэ. Двадцать лет тому назад, когда соляные источники были еще нераздельною собственностью всех женатых граждан общины, город Сали был на треть многолюднее; но когда отобрание источников правительством и болезнь винограда разорили много семейств, то более 2.000 жителей эмигрировали в Новый Свет. Теперь снова стараются возвратить Сали его благосостояние привлечением множества больных в его купальное заведение, так как мало таких источников, которые были бы так богаты соляными началами и производили бы такия замечательные терапевтические действия. В окрестностях Байонны, именно в Бриску, в Вилльфранке, есть также разработываемые залежи каменной соли. Источники Бриску изливались прежде в лагуну, солоноватая вода которой смешивалась с водою реки Арданабии, Средняя добыча соли в департаменте Нижних Пиренеев 11 .000 тонн.

Самые многолюдные общины во внутренности страны басков, в долинах Сезона, Бидузы, Жойезы, Нивы и Нивеллы, не представляют большею частью ничего интересного, кроме живописного положения лачуг, разбросанных среди деревьев. Большие леса еще не исчезли в этой части Франции и некоторые из них хорошо содержатся. Среди этого леса находится шлюз, чрез который ведет висячий мост на высоте 100 метров. В Молеон-Лишарре, древней столице Сулы и главном городе округа, есть древний замок «Mauvais Lion» и свой грандиозный мост, с обвешанными плющем стрельчатыми арками. В Гаспаррене, окруженном обширными ландами, много сапожных мастерских и суконных фабрик;—он существовал еще во времена Августа, и в нем найдена впоследствии знаменитая надпись, удостоверяющая, что его муниципалитет добился от императора, чтобы Novempopulanie была отделена от Галлии. Сен-Жан-Пье де-Пор имеет маленькую крепостцу, господствующую над устьями трех Нив—арнегийской, бегеробийской и лорибарской: отсюда и его название «Piet-de-Port». Самые знаменитые из защищаемых ею трех проходов—Ронсево; предместье Югар-Сиз, расположенное между арнегийскою и бегеробийскою Нивами, напоминает еще знаменитое «ущелье Сизр», о котором говорится в песне о Роланде и которое теперь называют Валь-Карлос. Около Сен-Жан-Пье-де-Пора существует одна из тех колоний «cagot», кретинов, о которых было столько споров, но которых теперь большая часть историков согласилась не считать потомками визиготов. Прежде они были в большом презрении и, по народным преданиям, назывались свиным отродьем; тем не менее, они вообще умны, сильны и отличаются цветущим здоровьем: семейства их здоровее и красивее, чем их соседи другого происхождения.

Жизнь в стране басков и в нижней долине Адура перешла главным образом на побережье Байонны, которая по значительности народонаселения прежде превосходила, а теперь еще равняется По, и стоит значительно выше последнего по промышленности и торговле. Несмотря на то, что Байонна представляет сильный военный пункт, окружена стенами и защищена с севера могучею цитаделью, но, благодаря своим гульбищам, площадям и обширному светлому горизонту к Ниве и Адуру,она кажется открытым городом; городские дома, раскрашенные по-испански, различными цветами, также придают ей веселый вид; её собор, готическое здание двенадцатого и тринадцатого века, принадлежит к числу замечательнейших построек южной Франции. Как приморский город, Байонна далеко еще не развила всей той деятельности, которую должно бы, повидимому, обеспечивать ей её положение в углу Гасконского залива, между Бордо и Бильбао: опасности Бискайского моря, столь трудно преодолимые для кораблей препятствия, как мель при входе в Адур, стеснительные постановления военных властей, удобство для купцов отправлять свои товары в Испанию и Бордо по железной дороге, наконец, исключительный характер многочисленных испанских и португальских евреев, более способных к банковым операциям, чем к морской торговле, составили Байонне не особенно высокое положение между торговыми городами Франции. Недавно, впрочем, порт был сравнительно деятельнее, так как война заставила торговлю принять морское направление. Движение Байонского порта: в 1880 г.—1.460 пудов—196.400 тонн. Что касается небольших гаваней баскского прибрежья, Гетари, Сан-Жан-де-Люз, то они не имеют теперь ни малейшего торгового » значения, и их смелые моряки могут заниматься только рыбною ловлею, между тем как предки их еще до Колумба посещали берега Северной Америки! Предание в стране басков единогласно приписывает открытие Нового Света некоему Эшаиду, и это предание не представляет ничего невероятного, потому что со средины пятнадцатого века на картах обозначаются на дальнем западе Атлантического океана острова Бакалаос или «Моруэзские» и это баскское название сохранилось до последнего времени для острова Ньюфаундленда. Название Кап-Бретон, заимствованное от древнего порта Адура, придано эскуарасскими моряками большому прибрежному острову Новой-Шотландии. Правда, скандинавы посещали северные берега американского материка еще гораздо раньше басков.

В настоящее время работают над продолжением плотины Сокоа, чтобы связать ее с банкою Арта, при входе в бухту Сан-Жан-де-Люз, и охранить таким образом корабли от зыби открытого моря; но хотя бы это сооружение и было окончено, древний Порт-Люз или Логитзун, к которому не сходятся торговые дороги, вовсе не возвратит себе своего бывшего морского положения. Значение этих прибрежных городов заключается теперь в красоте их приморья, омываемого волнами. Она-то была причиною редкого благосостояния Биаррица—космополитического города купален; благодаря ей же преобразуется, быть может, городок Гандей, расположенный так хорошо между Бидассоа и морем, против Фонтараби и его суровой горы.

Департамент Жер, получивший свое название от пересекающей его с юга на север маленькой, желтоватой реки Жер, занимает наибольшую часть плоскогорий обломков, нагроможденных камень на камень, при выходе из верхних долин Адура и Несты и разрезанных впоследствии дождевыми водами на цепи расходящихся холмов. Эта местность древней Гаскони, населенная преимущественно жителями иберийского происхождения, находилась вне больших исторических путей, ибо движения народов и армий должны были совершаться преимущественно в долине Гаронны, от Тулузы к Бордо, и вдоль подошвы Пиренеев; впрочем, самое уже положение гряд холмов затрудняло прежде переход с востока к западу: страна была легко доступна только в направлении долин. В стране нет ни большого слияния вод, ни естественного пункта узла многих дорог, что не могло благоприятствовать и появлению значительных городов: но долины везде были удобны для земледелия, а соседние холмы были прекрасно расположены для сооружения баронами владетельных замков: еще и теперь высятся на высотах множество старых башен, напоминающих бесконечные войны средних веков. В настоящее время Жер представляет местность по преимуществу земледельческую и имеет около 100.000 гектаров, занятых виноградниками. Его слабая промышленность может удовлетворять только местным потребностям. Из всех департаментов Франции в нем всего менее потребляется каменного угля. Население его на треть ниже среднего и, по последним переписям, еще продолжает уменьшаться. Пространство департамента Жера—6.280 кв. кил..; население в 1895 г.—261.084 чел.; на километр—45 чел.

Самая плодородная и приятная часть Жера та, которая орошается водами Адура и его притоков в смежности Верхних Пиренеев, Нижних Пиренеев и ландов. Но непосредственно над веселыми полями Рискля и Плезанса возвышаются холмы местности Арманьяк, весьма важные в общей экономии Франции своими виноградниками. Некоторые красные вины этих холмов имеют приятный вкус, но почти все их вина употребляются или для подмеси, или для фабрикации водки. После «коньяка», лучшая водка во Франции—«арманьяк». Казобон, около которого находятся железисто-грязные купанья Барботан, есть один из главных водочных рынков в нижнем Арманьяке. Оз, иберийско-романская Элуза, бывшая столица Новемпопулании, доставляет вместе с Монреалем вина Тенарези. Эньян, в котором видны остатки первого замка арманьякских сеньоров, Вик-Фезензак, древний феодальный город Жегюн, расположенный в соседстве часто посещаемых теплых вод Кастера-Бердюзан, Валанс, Кондом,—суть места сбыта водки из верхнего Арманьяка. Кондом есть большой склад местных товаров, и значительное количество произведений уносит на себе Баиза (Baise), мутные воды которой, сделавшиеся судоходными с конца шестнадцатого столетия, изливаются в Гаронну, насупротив Эгильона. В долине Баизы, хотя она очень важна, еще нет железной дороги, которая поднимается по её течению до Миранда, главного города местности Астарак, сделавшагося главным пунктом округа.

Долина Жера, хотя орошается меньшею рекою, чем Баиза, тем не менее получила более значительную роль в современной истории, быть может потому, что она открывается прямо к югу от Ажана, составляющего главную промежуточную станцию на пути из Тулузы в Бордо, а также и потому, что почти на средине длины долины Жера находится главный пункт департамента, город Ок, баскское название которого составляет еще, повидимому, имя осков или эскуаров, основавших его под именем Эллиберры. Со стороны промышленного предместья, которое тянется по берегу реки, Ок имеет весьма важный вид со своею монументальною лестницею, украшенною фонтанами и взбирающеюся на весьма крутой склон холма, со своею башнею, называемою Цезаревою, хотя она построена в пятнадцатом веке, величественным собором, в котором удивляются грациозно изваянным местам хор и окнам, считающимся самыми красивыми в последнем готическом периоде.

Поднимаясь по долине Жера к Масебу и плоскогорью Ланнмезан, путешественник встречает маленькое селение Сансан, которое недавно еще было неизвестно, а теперь стало знаменитым, благодаря палеонтологическим исследованиям Лартэ и других ученых, которые открыли здесь и классифицировали ископаемые кости исчезнувших животных, млекопитающих, птиц и гадов. В этой области есть и другие места ископаемых, хотя не столь важные, как сделавшийся национальною собственностью холм Сансан, и именно далее к востоку, к нижнему Комменжу. В ту эпоху, когда образовались эти громадные склады трупов, поверхность местности была совершенно иная, и избороздившие ее реки брали свое начало вовсе не на этом плоскогорье, а спускались прямо с Великих Пиренеев. Для объяснения по истине необыкновенного богатства сансанской фауны, Лартэ предполагает существование древнего озера, к берегам которого прибивались снесенные водою животные.

Нижняя долина Жера весьма богата. Правильно построенный город Флёранс заслуживает своего названия по красоте своих полей, отличающихся наибольшим плодородием во всем департаменте и производящих в изобилии хлебные и другие продукты. Лектур, положение которого на высоком выступе представляет некоторое сходство с положением Ока, возвышается также над полями, отличающимися большим плодородием. Самый город замечателен своими прекрасными гульбищами, остатками римской эпохи, и особенно источником Гунделии, откуда струится ручей, носящий еще и теперь греческое имя Гидрона: в округе Лектура, в романском наречии, сохраняется, говорят, наибольшее, после средиземного побережья, количество слов эллинского происхождения. Города восточной части департамента, принадлежащей к бывшим странам Ломаньи и Комменжа, не имеют никаких достопримечательностей, кроме развалин средневековых замков и аббатств. Главный центр населения этой местности, Иль-Журдэн, находится на Саве, на половине пути из Ока в Тулузу. Он, как и главный город Ломбез, ведет значительную торговлю гусями и скотом.

Департамент Тарна-и-Гаронны составлен из трех весьма различных областей: холмов восточной Ломаньи, принадлежавших прежде к Гаскони, прибрежных равнин Гаронны, Тарна и нижнего Аверона, принадлежащих с одной стороны к Лангедоку, с другой—к Ажнэ, наконец из северных и восточных плоскогорий, составляющих уже часть ближайших высот Керси и Руэрга. Составленный из обрезков соседних округов, Тарн-и-Гаронна представляет самый маленький департамент Франции, после департаментов Сены, Роны и Воклюза. Пространство его—3.720 кв. кил.; население в 1895 году—206.596 чел.; на километр—59 чел.

Хотя часть земли в нем очень хороша и нивы покрывают почти все его пространство, а промышленность довольно развита в Монтобане и других городах, тем не менее население ниже среднего и с 1821 г. даже уменьшилось более чем на 20.000 человек.

Главный город Ломаньи, Бомон, родина Ферма, принадлежит к числу мест, утративших свое значение, хотя оно служит воротами для долины Жимонны и имеет различные фабрики: полотняные, шерстяные, фаянсовые и кожевенные. Точно также и все города левого берега Гаронны—Верден-на-Гаронне, Никола-де-ла-Грав, Овильяр—хотя и одарены природным плодородием своих полей, но население их уменьшилось, их различные фабрики не в состоянии выдержать конкурренции с фабриками больших городов. Кастель-Сарразен, по другую сторону реки, среди наносных земель, принесенных Гаронною и Тарном, находится также в периоде убыли населения; между тем за ним всегда останется его значительная торговля винами, хлебами и другими земледельческими произведениями, которые дает богатая равнина, слишком часто опустошавшаяся разливами Гаронны.

Монтобан, большой город в департаменте, величественно возвышается на высоком берегу Тарна, который продолжается к юго-востоку длинною террасою, возвышающеюся над ручьем Теску; на западе, по другую сторону Тарна, расстилается обширная однообразная равнина, где во всех направлениях тянутся улицы предместья Виль-Бурбон, оба берега реки соединяет один из красивейших во Франции мостов, построенный в начале четырнадцатого века, на-счет города—его широкое, горизонтальное полотно, длиною более 200 метров, поддерживается восемью устоями, разделенными стрельчатыми арками. По своему географическому положению, Монтобан пользуется большими преимуществами: он занимает крайний угол центральнаго плоскогорья, над теми равнинами, где сходятся естественные пути, идущие вдоль Гаронны, Тарна, Авейрона и всех судоходных рек, соединенных, кроме того, каналами. Сверх того, в Монтобане же соединяется одна из больших железных дорог центральной сети Франции с главною линиею юга. Еслиб не лежала в незначительном расстоянии отсюда могущественная столица Лангедока—Тулуза, то нет никакого сомнения, что Монтобан или такое же другое место, по близости слияния Гаронны и Тарна, играл бы первостепенную историческую роль.

Впрочем для Монтобана существовал уже свой период величия и благосостояния. В 1570 г., сделавшись одним из четырех мест, где была гарантирована безопасность кальвинистам, он преобразовался в административном отношении в маленькую самостоятельную республику, избиравшую себе своих собственных должностных лиц и избавлявшую свою промышленность от всяких стеснений; здесь собирались в синоде делегаты от всех протестантских церквей Франции. После полувека религиозной свободы и административной автономии, когда отправление реформатского богослужения было запрещено, Монтобан имел достаточно нравственной энергии и материальных средств противостоять 20-ти-тысячной армии, под личным начальством Людовика XIII, и прогнать ее после 86-ти-дневпой осады. Но по прошествии двенадцати лет, он должен был сдаться Ришелье: он отворил ворота, потерял свои вольности и видел падение своей промышленности. Теперь Монтобан, как и многие другие города, истощенные героическими усилиями, принадлежит к числу самых спокойных и наименее предприимчивых провинциальных городов. Благодаря двигательной силе вод Тарна и своим старинным торговым сношениям, он имеет все еще значительные заведения, для приготовления мукосеек, фабрики простых тканей и различных материй, мельницы, кожевенные и фаянсовые заводы, но в нем нет энергии ни к расширению сбыта, ни к преобразованию своих промыслов. Впрочем вкус к искусствам здесь очень развит. В городской ратуше, находящейся у восточнаго конца моста, есть библиотека, богатая документами, относящимися до реформации, и замечательный музей, весьма любопытный для истории искусства, благодаря оригинальным картинам, копиям, рисункам и всякого рода предметам, завещанным родному городу Ингром. В соборе есть одна знаменитая картина этого живописца.

В окрестностях Монтобана главные природные достопримечательности представляют ущелья Авейрона, где проходит железная дорога. При входе в первое ущелье возвышается его стена древнего феодального города Монрику и его башня, защищавшая проход. Далее, следует живописный замок Брюникель, возвышающийся на отвесной скале, над большим металлургическим заведением, и господствующий над слиянием Авейрона с Верою; в известковых скалах есть пещеры и норы, сделавшиеся знаменитыми в истории науки любопытнейшими находками из палеолитического периода. Следующая станция, Пенн, принадлежащая к департаменту Тарн, расположена, как и Брюникель, у подножия скалы, на которой находятся развалины гордой средневековой крепости. Затем, уже вступив снова в Тарн-и-Гаронну и следуя крутым поворотом ущелья, вы видите на правом берегу Авейрона город Сент-Антонен, хорошо известный антиквариям своими домами тринадцатого века и ратушею двенадцатого века с лепными колоннами. Местечко Кайлус, расположенное далее к северу, между двумя белыми, поглощающими воду, пустынями, точно также сохраняет до некоторой степени свою средневековую физиономию в старинных домах, церкви и замке.

Плоскогорья, ограниченные с юга течением Авейрона, а с запада течением Тарна, населены весьма слабо и вовсе не имеют интересных городов, которые бы задерживали путешественника на своих каменных или глинистых склонах. Только Коссад, в глубине долины, чрез которую идет дорога из Монтобана в Кагор, представляет некоторое торговое значение. Деятельность местности естественно должна была сосредоточиться по краям большой равнины, в которой смешались наносы Авейрона, Тарна и Гаронны. Поэтому также не далеко от слияния двух главных рек, при подошве холмов, засаженных виноградом и плодовыми деревьями, построен город Моассак, сделавшийся главным городом округа и одним из важных хлебных рынков для всей Франции. В Моассаке есть один из интереснейших памятников юга—церковный портал, представляющий «настоящий музей римских скульптур», отличающихся редкою красотою исполнения; примыкающий к церкви монастырь древнего аббатства, относящийся, как и знаменитый портал церкви, к первым годам двенадцатого века, и его колонки, попеременно простые и двойные, отделяемые стрельчатыми арками и носящие лепные капители, сохранили всю правильность своего ордена. Другие памятники Моассака странно противоречат этим средневековым остаткам: это два моста через Тарн, выше города, один каменный, чрез боковой канал Гаронны, другой—из кованого железа, чрез который идет железная дорога.

Ниже от Моассака есть только одна группа жилищ, которая заслуживает названия города,—это богатый и промышленный Валанс-д’Ажан. В нем и теперь еще показывают «Дом Веры», в котором заседали инквизиторы, приговорившие к костру сорок три еретика.

Департамент Ло-и-Гаронны, названный по имени двух рек, соединяющихся в нем, в плодороднейшей равнине Франции, разделяется, как и Тарн-и-Гаронна, на естественные области, совершенно различные по виду и составу почвы. На юге цепи холмов Ломаньи оканчиваются крутыми скатами в равнину Гаронны: на юго-западе простирается однообразная поверхность лесистых ландов, принадлежавших прежде к Базадэ, между тем как Ажнэ, к северу от удивительных, орошаемых рекою полей, весь занят холмами третичного происхождения, между которыми Ло, Дро и другие потоки прорезали извилистые долины. В целом, департамент весьма производителен и богат земледельческими произведениями всякого рода, в особенности хлебами, коноплею, льном, табаком, овощами и плодами; в нем есть одна из самых ценных пород рогатого скота; в нем процветают некоторые промыслы; нищета здесь не известна, и благодаря общему довольству, средняя смертность относительно весьма слаба. Между тем население убывает вследствие малочисленности рождений: в этом отношении департамент может считаться типом многих других земледельческих местностей Франции: Пространство департамента 5.354 квадратных километров; население в 1891 г. 297.360 человек; на километр 58 человек.

Главный город департамента, Ажан, расположен при подошве холма, покрытого садами, виллами и часовнями, на правом берегу Гаронны, извивающейся по равнине в 7-8 километров ширины. Город этот есть главная станция между Бордо и Тулузой, в точке пересечения линии из Парижа в Тарб, через Ок. Торговля его значительна. На его большой площади, называемой Гравье, вследствие голышей, принесенных когда-то Гаронною, бывают весьма большие ярмарки, на которых продается прекрасный скот ажнесской породы, замечательный своими изящными и правильными формами и высокоценимый скотоводами за ту легкость, с которою он откармливается. Между многими земледельческими произведениями Ажан отправляет также чернослив, известный в торговле под его именем и собираемый в особенности на косогорах долины Ло. Из Бордо ящики этих превосходных плодов рассылаются во все концы мира.

В городе Ажане есть несколько средневековых памятников, широкий каменный мост через Гаронну, изящные висячие мостики для пешеходов и чудесный акведук, по которому тянут барки, между тем как под его арками скользят другие суда; железно-дорожный мост пересекает реку в нескольких километрах выше города, и железная дорога идет в долину Жера и подымается к Оку и Миранду. На косогорах, возвышающихся к югу от равнин Гаронны, находятся маленькия, но весьма интересные церкви Лерака, Моаракса, Обиака; наконец деревни плоскогорий, возвышающихся к северу, в особенности замечательны развалинами замков. Ажан—родина Жасмена, одного из тех поэтов юга, которые рассчитывали красотою своих стихов воскресить умирающее наречие своей родины.

Первый город, имеющий какое-нибудь торговое значение, ниже Ажана,—это Пор-Сен-Мари. Прямо к юго-западу от него открывается долина Баизы, по которой идет дорога из Нерака и Кондома. Нерак, древний римский город, имя которого остается неизвестным, был некогда столицею королевства: в нем жили Маргарита Валуа, Жанна Альбрэ, её сын Генрих Наваррский, сделавшийся впоследствии Генрихом IV,—в обширном замке, от которого еще и теперь существуют кое-какие остатки, окруженные огородами, известными и поныне под именем Королевских Садов. Прекрасное место прогулок—Гаренн, идущее вдоль Баизы на протяжении около двух километров, сохраняет также несколько построек, относящихся к этой эпохе. После отмены Нантского эдикта, Нерак потерял своих наиболее деятельных жителей и большую часть промышленности, но с начала нынешнего века его благосостояние и население возрасли снова, благодаря плодородию долины, сбыту арманьякских вин и водок, распространению лесов, которыми засажены ланды к западу от Жализы и которые доставляют ему в изобилии дрова и пробковое дерево для бочарен, пробочных фабрик и других заведений.

Различные местности этой области, смежной с Арманьяком и большими ландами, также очень интересны. К юго-востоку над долиною Баизы возвышается старинный укрепленный город Монкрабо, город гасконский по преимуществу, «город лгунов, врунов и хвастунов», в котором есть еще Камень Истины, где заседают все стремящиеся присоединиться к Братству Лжи. К юго-востоку от Нерака, близ слияния Жализы с одним длинным притоком, стоит промышленный город Мезен, вина которого, отправлявшиеся в Лондон еще в четырнадцатом веке, пользовались большою славою. Ниже, при соединении Жализы с Баизою, возвышается старый замок Барбаст, превращенный в завод и окруженный разными промышленными заведениями; наконец к северо-западу за большим сосновым лесом и ландами, где местами встречаются искусственные холмики доисторических времен, стоит город Кастельжалу, также с разными фабриками и минеральными водами. В окрестностях его железные заводы и бумажная фабрика утилизируют воду ручья Аванса, который появляется здесь из земли, после исчезновения своего выше в песках и камнях. Вся местность усеяна воронками, в которых исчезает вода, и родниками.

Эгильон, возвышающийся над чудными полями, в которых соединяется Гаронна, Ло и Баиза, есть не что иное, как маленький городок, несмотря на свое великолепное положение при тройном слиянии; но в этой богатой стране даже мелкие общины имеют значение. Клерак, старинный протестантский город, расположенный на холме, которого касается Ло своим предпоследним изгибом, славится своими белыми сладкими винами, называемыми «гнилыми винами» вследствие необыкновенной зрелости собираемого для них винограда. Кастельморон, расположенный выше в долине Ло, известен в особенности своими красными винами. Сент-Ливрад славится превосходным черносливом. Вилльнёв на Ло, главный город округа, построен на обоих берегах Ло, преимущественно на правом, представляет центр весьма большой торговой деятельности по вывозу местных товаров и по ввозу мануфактурных предметов. В Вилльнёве есть несколько старинных средневековых зданий, замечательный мост, двое стрельчатых ворот, остатки стен, окруженные прекрасными аллеями. На пригорке, возвышающемся над городом с юга, видны еще башни стены замка Пюжоль, а с севера—старинное аббатство Эйсс, превращенное в центральную тюрьму, в которой бывает иногда до 1.200 арестантов. В различных других местах округа также есть интересные остатки прошедшего. Неподалеку от Фюмеля, где соединяется железная дорога из Кагора, находится крепость Бонагиль, замечательная в особенности тем, что она была одною из первых предназначена сопротивляться артиллерии. Другие замки возвышаются около Турнона, на границе Керси.

Продолжая спускаться по долине Гаронны и пройдя слияние её с Ло, первый город есть Тоннен, весьма важный по своей торговле и известный своими плодами и табачною мануфактурою. Но с тех пор как Тоннен был совершенно разрушен во время войн реформации, кроме прекрасной тени своей эспланады и величия Гаронны, он не представляет ничего такого, что возвышало бы его над обыкновенною монотонностью мелких городов. Другой коммерческий центр земледельческих произведений и главный город округа, Марматид, имеет более античный вида; в нем есть еще одна готическая церковь, построенная между двенадцатым и четырнадцатым веками. Нужно заметить, что Марманд, как и другие значительные города долины Гаронны, расположен на правом берегу реки, без сомнения, потому, что положение косогоров, обращенных к югу, сделало северную часть долины более плодородною и более приятною для поселения. Что касается «городов» мармандского округа, Маса и ажесского Мейлана, построенных на левом берегу реки, то это не более, как простые местечки, замечательные средневековыми остатками и новыми замками своих окрестностей. Наконец, к северу от Марманда, на косогоре долины Дро, стоит старый город Дюра, в котором существуют еще укрепленные ворота и владетельный замок, из которого видны иногда неясные очертания гребня Пиренеев. Мирамом, расположенный в той же местности департамента, есть главный пункт отправки слив, так называемых ажанских. Здесь же живет несколько сотен недавно поселившихся испанцев.

Пустынная область Гасконских ландов имеет вовсе не те границы, какие носящий их имя департамент; большая песчаная равнина, покрытая соснами и вереском, занимает часть Ло-и-Гаронны и половину территории Жиронды. Между тем как вся часть департамента ландов, ограничиваемая с севера течением Адура, принадлежит поясу подпиренейских холмов Шалосса и Беарна, к востоку холмы Арманьяка исчезают в песках. Впрочем, большая часть пространства ландов имеет вообще характер бывшего и недавно обсохшего морского дна. Нынешния условия почвы не способствуют здесь оседлости большого населения: море, с прямолинейным берегом более чем во сто километров длины, всегда омываемым прибоем зыби, не имеет ни одного порта, и мореплаватели старательно избегают его. Не имея ни богатых нив, ни торговых гаваней, ни больших рудников, которые привлекают людей, департамент Ландов и должен оставаться относительно пустынным. Во время войны в Америке он обогатился было, благодаря весьма высоким ценам на стальные произведения, но быстрое падение цен снова привело часть страны в первоначальную бедность. Хотя, по пространству, он второй департамент во Франции и уступает в этом отношении только Жиронде, но принадлежит к числу наименее населенных: на квадратный километр в нем не приходится и половины среднего для Франции числа жителей. Пространство департамента Ландов 9.321 квадратных километров: население в 1891 г. 297.842 человек; на квадратный километр 32 человека.

Главный город департамента Дакс, на левом берегу Адура, представляет естественный рынок Шаллосы, самой плодородной и самой населенной в ландах местности. С предместьем на правом берегу, он имеет не менее тринадцати тысяч жителей. Это город древний, сохранивший еще, хотя и в испорченной форме, свое латинское название (Aquae Tarbellicae, Acqs, la ville d’Acqs); в нем есть красивые остатки римской стены, и найдены мозаики, остатки водопроводов и бань. Большой теплый сернистый источник, видимый еще издали по стоящему над ним столбу пара, дает воды более двадцати литров в секунду и не только удовлетворяет потребности большого купального заведения и множества второстепенных ванн, но и дает достаточно воды для стирки и различного домашнего употребления на целый квартал; многие жилы теплой воды теряются в Адуре, и зимою на реке бывают видны пары. Несколько лет тому назад воды и в особенности грязи Дакса, состоящие вместе и из растительной, и из минеральной грязи, получили большое значение во французской терапевтике для излечения ревматизмов и нервных болезней. Кроме того, некоторые селения этой местности, как-то: Пульон, Терси, Прешак, Гамард, изобилуют теплыми источниками, весьма известными своими различными достоинствами. Страна, которая в один из периодов третичной эпохи находилась очевидно на берегу Атлантического океана, расположена, повидимому, над большою подземною лабораториею; здесь разрабатываются богатые копи каменной соли: на юго-востоке, в долине Люи, есть нефтяные источники; наконец ланды, простирающиеся к западу, богаты железною рудою, которую обрабатывают на железных заводах Кастэ.

После Дакса, самою торговою местностью округа является Пейрегорад, находящийся в Беарне, немного ниже слияния Гава По с Гавом Олорон. Город этот, над которым возвышаются развалины укрепленного замка, составляет точку отправления всей речной торговли с Байонною. Что же касается древнего порта Кап-Бретона, бывшего столь деятельным в то время, когда здесь находил себе выход Адур, то он не имеет решительно никакой торговли; колокольня его церкви, служившая прежде и маяком, перестала освещать море, а прежних китоловов, плававших по морям Ньюфаундленда и американского острова Кап-Бретон, заменили береговые рыболовы, да виноградари, возделывающие на дюнах виноградную лозу, дающую хорошее «песчаное вино». Пространство, занятое виноградниками, простирается до 28.000 гектаров. Кап-Бретон есть наиболее посещаемая в летнее время местность из всех прибрежных ландов, и, как уже было упомянуто выше, инженеры предполагают построить здесь спасательный порт, чтобы употребить таким образом в пользу глубокий рейд, открывающийся прямо на западе; но только для этого потребовались бы весьма значительные работы.

Округ Сан-Север, как и округ Дакс, занимает также оба берега Адура: по одну сторону тянутся высоты Шалосс, составляющие продолжение беарнских, по другую—монотонные ланды. Сан-Север, построенный на одном из холмов левого берега и господствующий над обширным горизонтом, представляет в сущности маленький городок с пустынными улицами, в которых есть древние священные здания, а в окрестностях города весьма многочисленны остатки до-исторических и просто—древних времен, каковы: камни, курганы и укрепленные лагери. В том же округе находится также епископский город Эр, на Адуре, хотя он просто только главное место кантона.

Мон-де-Марсан, сделавшийся, по центральному положению, местопребыванием администрации департамента, приобрел некоторое значение, благодаря своим общественным зданиям и колониям служащих, привлекаемых сюда различными бюро. Кроме того, соединение долин Миду и Дузы и узел всех больших дорог ландов делают из этого города складочное место и довольно оживленный рынок. Вилль-Нёв и Габбарэ посылают ему свою арманьякскую водку, Рокфор—свои произведения, а Шалосс продает ему свои вина, зерновые хлеба и прядильные матерьялы. Кроме того, Мон-де-Марсан имеет еще то преимущество перед всеми почти городами Франции, что обладает прекрасными аллеями: благодаря дешевизне земли, он мог окружить себя восхитительными местами для прогулок. Всякое самое маленькое местечко ландов в этом отношении богаче многих больших городов.

Между тем как Мон-де-Марсан увеличивается, благодаря легкости сообщений, Лабри, главный город древнего герцогства, с перским достоинством Лабри, или Альбрэ, находящийся вдали от больших дорог, превратился в бедную деревушку с ничтожными остатками замка Генриха IV. Коммерческая жизнь, конечно, старается концентрироваться около станций железной дороги из Бордо в Мадрид, перерезывающей департамент в направления с севера к югу. Здесь находится Ишу, железоделательные заводы которого, получающие руду преимущественно из Бильбао, производят, как и другие подобные же заводы ландов, самый лучший формовальный чугун во Франции, высоко ценимый в Англии и Бельгии, куда он вывозится в большом количестве. На юге следуют друг за другом но дороге Лабугейр (Бычачий хлев), знаменитый своими ярмарками скота, Сольферино, новая деревня, окруженная обширными плантациями, Морсан, в котором разделяются дороги в Байонну и в Тарб, через Мон-де-Марсан, и который должен сделаться значительным городом, если в нем сойдутся еще какие-нибудь железные дороги. Зато древние города берегового пояса, или Борна, пересекавшагося некогда большою римскою дорогою и дорогою пилигримов Сен-Жака-де-Компостелья, представляют не более как деревни с разбросанными там и сям домами. Самое замечательное местечко представляет Мимизан, расположенный в центре амфитеатра дюн, грозивших некогда поглотить его; при устье протекающего на севере потока находится деревушка с морскими купаньями, посещаемыми в летнее время довольно значительным числом жителей Мон-де-Марсана. Три обелиска, поставленные в средние века на некотором расстоянии вокруг Мимизана, указывают границы «убежища», дававшагося некогда всем преследуемым из окрестных стран. Другая прибрежная деревня, Старый Сен-Жирон, находящаяся гораздо южнее, сохранила также три подобные же любопытные средневековые памятника.

Департамент Жиронды принадлежит к естественной области ландов почти целою половиною своей территории, ограниченной с севера течением Гаронны и жирондским лиманом; даже по ту сторону реки, в округе Блэ, ланды занимают еще значительные пространства. Но вся так называемая область «Между Двух Морей», заключающаяся между Гаронною и Дордоною, и холмы Фронсадэ и Перигора, по ту сторону реки, в географическом отношении составляют уже часть внешних передних гор центрального плоскогорья. Будучи различны по внешнему виду, почве и произведениям, различные части департамента имеют тем не менее один общий естественный центр—это порт Борда, счастливо расположенный при устье всей долины Гаронны и в точке встречи великих исторических путей, расходящихся по направлению к Луаре и Сене, Испании и Средиземному морю. Кроме своего прекрасного коммерческого положения, департамент Жиронды имеет еще то преимущество, что дает превосходные земледельческие произведения и в особенности вина, известные в целом свете. Поэтому, хотя значительная часть департамента представляет пустыню, среднее население его почти равняется нормальной цифре населения для всей Франции, и вся страна пользуется довольством. По своему протяжению, департамент этот самый значительный из всех и занимает более миллиона гектаров. Поверхность Жиронды—10.340 кв. кил. (Ролен); население в 1891 г.—793.323 чел.; население на километр 68 чел.

Самая южная часть департамента Жиронды, округ База, лежит целиком в области ландов. Древний город Новемпопулани, имевший во времена Карла Великого университет, ныне представляет лишь маленький городок с несколькими фабриками, изготовляющими материи и шляпы; но он находится в центре местности, весьма любопытной по остаткам прошедшего, по своим курганам, известным в стране под названием «debises» и по своим «clotes», т.е. остаткам гальских жилищ. Средние века оставили также в стране любопытные памятники, и между прочим замок Роктальяд, возвышающийся на шесть километров к северу от База; для антиквариев—это самое совершенное в Жиронде историческое здание.

Естественные источники богатства округа База составляли прежде лишь сосновые и дубовые леса, пастбища, луга по берегам рек, да железистые воды, из которых самые известные воды Кур или Род, близ Гриньоля. Тем не менее жители Базаского округа сумели найти значительные источники доходов в эксплоатации почвы. Рогатый скот База прославился своим быстрым развитием, смышленостью и силою сопротивления болезням. Но главное богатство страны заключается в её виноградниках. Белые вина, получаемые между Лангоном и Вилландро, на территории общин, ограниченных с запада течением Сирона, и даже по ту сторону этой реки, суть одни из лучших в целом мире. Названия Преньяк, Барзах, Бомм, Сотерн известны от Китая др Америки, и некоторые столовые вина, как например Шато-Икем, по мнению большого числа знатоков, не могут сравняться ни с чем. Правда, чтобы получить эти драгоценные напитки, за которые платят иногда по 35 франков за бутылку, виноградарям бывает весьма много забот. Они дожидаются, пока уже спелый виноград подсохнет и провялится на мягком октябрском солнце, и затем уже собирают его постепенно, смотря по степени его высушки. При этом способе собирания винограда теряется треть, а иногда даже половина сбора, но убытки собственников щедро вознаграждаются высотою цен.

Из городов, окаймляющих Жиронду, имеют торговлю и промышленность только те, которые участвуют в изготовлении и отправке вин и других земледельческих произведений. Так, Касте, который находится при входе в береговой канал и до которого доходят волны прилива, представляет весьма оживленный порт, а Лангон, место нагрузки произведений Базаского округа, представляет еще более оживленный рынок и образует один порт с древним городом Сен-Макер, возвышающимся на одном из холмов правого берега и окруженным стенами, воротами и башнями. В этом месте останавливаются те тысячи богомольцев, которые отправляются к знаменитой капелле Верделэ. Реоль («Правило»), названный так от древнего монастыря Святого Бенедикта, находится выше по течению реки и, подобно Сен-Макеру, представляет древний город, которому придают весьма интересный вид его церковь, башни укрепленного замка и несколько средневековых зданий. Важные рынки Реоля обещают сделать его главным местом округа, состоящего отчасти из округов древнего Аженэ. Один из этих округов к северо-востоку от Реоля, близ местечка Монсегюр, был известен прежде под названием Гавашри (страна подлецов), полученным, как говорят, благодаря колонистам, переселенным из Пуату и Ангумуа Генрихом д’Альбрэ для возделывания страны, обезлюдевшей во время чумы 1524 и 1525 гг.; но некоторые писатели приписывают им анжевинское происхождение и полагают, что они поселились в стране Дро гораздо ранее шестнадцатого века. Колонистов этих, основавшихся в Тайлькава, Куре, Дьеливоле, Сен-Вивьене и некоторых других деревнях, конечно, ненавидели и презирали, как иностранцев, и называли их gavaches—ругательное название, дававшееся жителями юга жителям севера и употребляемое испанцами еще и теперь для обозначения французов. Эти люди ойльского наречия, окруженные со всех сторон гасконцами, представляли интересное явление для филологов, но территория гавашей далеко не имела того протяжения, как ее обозначают на некоторых этнологических картах. Впрочем, все жители страны говорят теперь на обоих языках и, кроме того, на смешанном наречии, называемом таро.

Продолжая спускаться по Гаронне, от Сен-Макера и Лангона, можно встретить только один промышленный город, Кадильях, продающий ежедневно фруктов на 10 тысяч франков, и замок которого, бывшая резиденция герцогов Эпернонских, был превращен в центральный дом для женщин; напротив его, на левом берегу находится Серон, славящийся своими белыми винами. Но уже по обеим сторонам расширившейся реки замечается близость Бордо по дачам и по богатым домам, окруженным зеленью, и вскоре начинаются постройки морской пристани и промышленное предместье Палюдат. За большим мостом на арках, по которому идет железная дорога и который поддерживают шесть могучих чугунных устоев, состоящих из двух соединенных вместе цилиндров, начинается уже набережная самого города. Над бесчисленным множеством домов возвышаются колокольни и башни; прекрасный каменный мост, состоящий из семнадцати полукруглых арок, соединяет главную часть города с Бастидой, кварталом правого берега, а за ним виднеются скученные мачты судов и здания набережных на протяжении семи километров, образующих род полумесяца, отчего и происходит название «Порт Луны», данное Бордо древними. Не многие города представляют более грандиозный вид, чем столица Аквитании, и Артур Юнг не знал города, который он мог бы сравнить с нею.

Древняя Бурдигала, основанная, как говорит Страбон, битюрижскими галлами, но населенная в значительной мере потомками иберов, судя, по крайней мере, по физическим и нравственным чертам жителей, была значительным городом уже во времена господства римлян; она была центром торговли, имела академии и служила местом сборища для ораторов и артистов, между которыми нельзя не назвать Озона, доставившего нам столько полезных сведений о Галлии четвертого века. Памятники Бордо были прекрасны и многочисленны, но от них остались лишь развалины амфитеатра, называемого Галльским дворцом, и еще некоторые менее значительные; но от средних веков остались прекрасные церкви. Одна из них, церковь Святого Креста, представляет еще некоторые остатки романского стиля первой половины десятого века; церковь Святого Михаила, принадлежащая исключительно готическому стилю, в особенности замечательна одинокою башнею своей колокольни, вновь построенный шпиц которой достигает высоты 107 метров; в склепах же её хранится ряд бальзамированных трупов, на которые приходят смотреть целые толпы иностранцев; собор, также готический, имеет, как и церковь Святого Михаила, отдельно стоящую колокольню, называемую Пей-Берлан, по имени бордосского архиепископа, который построил ее в половине пятнадцатого века. Новейшая архитектура также дала Бордо некоторые замечательные здания, как например, Большой театр, который, к несчастью, портят кровли, возвышающиеся над колоссальными статуями фриза, и ратуша, которая уже два раза горела вместе с частью архивов и ценными, находившимися в ней, документами. Но всего более придают величественный вид городу не общественные здания, а частные дома, развертывающие свои фасады вдоль широких улиц, расходящихся лучами от громадной площади Кенконс, и аллей Турни. Благодаря дешевизне камня, все постройки могли быть сооружены с прочным и величественным изяществом. Город кажется слишком обширным для его населения, которое как будто-бы с трудом наполняет его.

Во время сильного торгового оживления население преимущественно теснится по берегу реки. Набережные, загроможденные тюками, нагружаемые товары, большие корабли, стоящие в Гаронне на якоре, маленькие пароходы, проворно снующие между этими тяжелыми массами,—все это составляет весьма привлекательную, постоянно изменяющуюся картину. Порт образует именно полулунный изгиб реки, и его достаточно, чтобы вместить более тысячи судов, но только не все суда могут подходить к самому берегу, отчего происходит значительная трата времени и денег, которая всего более вредит торговле Бордо и не дает ему выдерживать конкурренции с другими, лучше устроенными портами. Чтобы помочь этому неудобству, сделан бассейн поверхностью в десять гектаров, вода которого должна возобновляться посредством четырех артезьянских колодцев; около набережной, длиною в 1.800 метров, можно становиться 80 судам по два в ряд. Бассейн этот, глубина которого, смотря по приливу и отливу, колеблется между десятью с половиною и девятью метрами, и который окружают обширные складочные места, находится в Бакалане, в том месте, до которого доходят трансатлантические пакетботы. К несчастью, эти большие суда достигают якорного места не без затруднений: опасные банки Жиронды, на которые отлагается средним числом 2.500 кубических метров илу в день, часто останавливают или задерживают ход их, и Польяк должен служить им внешнею гаванью, в которой они оставляют часть людей и груза. Не раз предпринимались работы по расчищению и углублению речного русла, но все это делалось без строгой системы, а иногда даже вело за собою плачевные последствия. Даже во время половодья большие суда, вместимостью в 530 м., не могут более подниматься до Бордо. Если положение не изменится, этот город в скором времени не будет уже более в состоянии выдерживать конкурренции других больших морских портов. Неоднократно возникал вопрос о том, чтобы дополнить Бордо прикрытием дока в Граттекине или даже ниже, на Тромпелупском рейде, близ Польяка, чтобы таким образом суда могли обходить опасные мели; предлагали даже избрать какой-нибудь новый порт, более близкий к морю. И, несмотря на все эти неудобства, Бордо все-таки считается третьим (если не принимать во внимание Париж) портом во всей Франции по движению судов, и четвертым—по своим оборотам. В XVIII веке он занимал первое место.

Морская торговля Бордо в 1879 г. 3.029.200 тонн.

Значением своим в мировой торговле Бордо обязан преимущественно вывозу вина. С половины тринадцатого века его купцы торговали непосредственно с Англиею, которой они продавали свои вина, и многие из них, благодаря этим обменам, приобретали в одно и то же время звание лондонских граждан и граждан Бордо. В 1372 году Фруассар видел, как вошел в Гаронну целый флот в двести купеческих судов, отправлявшийся за винами. В продолжение нескольких веков столовые вина Бордо гораздо более ценились иностранцами, чем самими французами, и Бургундия не боялась тогда никакой другой соперницы относительно превосходства вин, кроме Шампаньи. Мода, весьма справедливая в этом случае, начала покровительствовать произведениям Бордо лишь в половине прошлого столетия, но с того времени производители уже успели установить вкус своих произведений и распределить букет их, согласно со щепетильной иерархиею от «высоких столовых вин» до «хороших буржуазных» и от «буржуазных» до «простонародных». Обыкновенные вина Бордо и всех соседних областей имеют для Бордосского порта то особое преимущество, что доставляют объемистый возвратный груз, чего нет почти ни в одном порте для французской навигации: суда, привезшие сюда сырые материалы или мануфактурные произведения, не могут бояться возвратиться порожняком. К тому же, к винам присоединяются еще и другие товары, а непосредственные сношения Бордо с Америкою, Сенегалом и Индиею заставляют его всюду искать предметов для обмена. Затем сам Бордо есть город промышленный; он имеет не только все заведения, необходимые для мореходства, каковы: канатные заводы, парусные мастерские, машинные фабрики и верфи, но также и литейные заводы, прядильни, сахарные заводы, паровые мельницы, большие фабрики съестных консервов и весьма значительный фарфоровый завод, так что если бы даже движение навигации переместилось в ниже-лежащий по реке пункт, Бордо тем не менее остался бы весьма важным производительным центром.

Главные предметы вывоза из Бордо суть: вино 145.500.000 литров: водка 9.300.000; винная кислота 1.320.000 килограммов; фрукты 13.214.000 килограммов; рыба соленая и маринованная 8.650.000 килограммов и фруктовые соки 4.400.000 килограммов.

Можно сказать также, что Бордо есть один из редких провинциальных городов, сохранивший местный дух, свои нравы, свою самоличность,—хотя гасконский язык почти совсем исчез в нем. Он долго был совершенно свободным городом: с 1206 по 1451 г. он пользовался полною автономиею и совершенною коммерческою свободою; в нем не было ни одного английского солдата, разве только в военное время. Свободный сам, Бордо не лишал независимости и соседние города, но был соединен с ними федеральными узами, аналогичными с «союзом» итальянских коммун. От этого город долго оставался как бы отделенным от остальной нации и лишь с 1799 года начал жить действительно общею с нею жизнью; но, соединившись с Франциею, он вовсе не старается подражать Парижу, а любит делать все на свой лад. Литературная и научная жизнь в Бордо не дремлет, как в других, даже весьма людных, провинциальных городах. В нем есть богатый музей, значительная библиотека и деятельные общества, между которыми одно географическое общество основано в недавнее время; за последние десять лет образованность сделала в Бордо и продолжает делать самые большие успехи. Бордо имеет богатые музеи, научные коллекции, университет с медицинским факультетом, на котором 300 слушателей, коммерческую и промышленную школу, библиотеку в 180 тысяч томов, разные ученые общества, в том числе географическое. Там же существует с 1873 года первая во Франции женская школа. Четвертый город Франции хочет удержать за собою свое место во всех отношениях.

Покрывая своими постройками пространство в шесть или семь километров на берегу Гаронны, Бордо уничтожил два ручья—Пег и Девез, превратил в твердую почву обширные зыбкия пространства и болота, содержащие остатки озерных жилищ, и переделал гравии, ланды и леса окрестностей в сады и плодородные поля, среди которых красуются прекрасные дачи. Остается, впрочем, весьма желать еще, чтобы были предприняты систематические работы для отнесения наносов или мелей Гаронны на ланды, чтобы очистить таким образом реку в пользу земледелия. Некоторые прежде совершенно пустынные части ландов ныне представляют одни из самых известных виноградников Бордо. Вдоль реки получаются красные вина «grands ordinaires», лучшие из вин лимана, производимых департаментом. Более возвышенные земли гравия, идущие вдоль Гаронны на некотором расстоянии до местности Сотерн, дают другие, весьма известные вина, между которыми в особенности должно назвать Хо-Брион и вино Папы-Клемента, которые причисляются к самым лучшим столовым винам и в особенности ценятся в Новом Свете, равно как и все красные вина Пессака; вина Леоньяна, также едва-ли менее известные, находят потребителей преимущественно в Бельгии и Англии. Здесь же находится замок Бред, знаменитый тем, что он был резиденциею Монтескье.

Сельские общины Бегль, Таланс, Пессак, Мериньяк, Кодеран и Буска, связанные с благосостоянием Бордо, также быстро приобретают все более и более значения, а некоторые местечки, гораздо более отдаленные, вполне зависят от Бордо и развиваются только благодаря ему. Таков Аркашон, девиз которого: «Вчера пустыня, сегодня город». Летом железные дороги привозят сюда более ста пятидесяти тысяч посетителей почти исключительно борделезцев, для воскресного отдыха от трудов; отели и виллы следуют одни за другими по берегу на протяжении более шести километров и принадлежат по большей части жителям Бордо. Впрочем, Аркашон есть не только город увеселений. Подобно древней столице страны Тест-де-Бюк, находящейся на берегу лимана бассейна, моряки Аркашона занимаются рыбною ловлею в открытом море. Разведение устриц в Аркашоне сделало недавно также весьма большие успехи, и маленькая «приманочная устрица», которая никогда не достигает большого развития раковины, начинает приобретать известность за столами в больших городах. Садки «Птичьего острова» и другие мели бассейна производили прежде не более миллиона устриц, а в 1880 году 4.259 садков дали 195.000.000 молюсок, ценностью в 4.200.000 франков. Общины, прилежащие к северному берегу бассейна, Оданж и Арэ, владеют также большими рыбными резервуарами. Все внутреннее море Аркашона следовало бы превратить в фабрику съестных припасов.

Побережье Гаронны и Жиронды, ниже Бордо, можно также считать продолжением большого города. Действительно, Польяк, на берегу реки, не представляет ли преддверья Бордо для больших кораблей, которые должны разгружаться или пополнять свой груз? А Вердон, лежащий ниже, при устье Жиронды, где иногда до сотни судов дожидаются благоприятной минуты, чтобы сняться с якоря, не составляет ли большого станционного рейда? Самый Ройан, хотя он и на сентонжуазской стороне лимана, обязан своим благосостоянием Бордо. Наконец, узкая полоса возделанных земель, известных под именем Медока, косогоры которого ограничены с востока рекою, а с запада песчаным плоскогорьем ландов, представляет, по преимуществу, бордоский виноградник, в котором теснятся замки крупных негоциантов. С точки зрения разведения винограда, настоящий Медок начинается к северу от Бланкфора и оканчивается кантоном Польяк. Эта знаменитая местность производит ежегодно около 100.000 гектолитров превосходных вин, между которыми есть несравненные типы своего рода, как например: Шато-Марго, Шато-Лафит, Шато-Латур; эти вина отправляются в особенности в Северную Европу. Опасная филлоксера, произведшая уже много опустошений в департаменте и разрушившая во многих местах половину виноградников, до сих пор щадила Медок и большую часть местностей лучших вин, не только вследствие песчаных свойств почвы виноградников, но и вследствие необычайной заботливости при возделывании драгоценного растения. К устранению бедствия способствует может быть и западный ветер, дующий в Медоке три четверти года. Впрочем, хотя производство вин в Жиронде и значительно уменьшилось, ценность сбора во всяком случае понизилась весьма мало.

Пространство, занятое виноградниками в 1888 году, было 178.500 гектаров; сбор в 1875 г.—5.280.000 гектолитров; в 1877 году—3.200.000; а в 1881 г.—1.276.000. Средняя цифра урожая составляет 20.000.000 франков.

Главное место округа Леспар, занимающее конечный пункт Медока, между Атлантическим океаном и Жирондою, не дает уже знаменитых столовых вин; его виноградники производят только «хорошие буржуазныя». В нем замечательны: прекрасная укрепленная башня, представляющая лучший археологический памятник страны, и древняя романская церковь Старого Сулака, которая прежде была покрыта песком дюн, а теперь окружена отелями, в которых собираются на лето купальщики.

Часть департамента, которая граничит с Нижнею Шарантою, а с запада ограничивается Жирондою, составляет небольшой Блэский округ. В маленьком городе Блэ, где, по преданию, было положено тело паладина Роланда, возвышается господствующая над переправою реки цитадель с фортом Патэ, построенным на острове, и форт Медок на противоположном берегу. Блэский порт, как и порт Бург, расположенный на Дордонском «море», против полуострова Бек д’Амбез, ведет большую торговлю строительным камнем с Бордо, и в скалах его видны там и сям полости каменоломен, где живет еще первобытное население. Но и здесь важный предмет вывоза составляют вина. То же надо сказать и о городах долины Дордоньи: Сент-Фуа-ла-Гранд, Кастильоне и Либурне, которые Монтель любил проводить в своих путешествиях, для сравнения. Все дороги, сходящиеся в этих городах и спускающиеся с Перигора или с холмов, между двух морей, а также идущие по равнине, служат для пере возки вин, и по самой реке, во время навигации, плывут многочисленные барки, нагруженные бочками. Главные вина в стране—суть знаменитые Сен-Эмилион, лучшие «береговые вина, бургонское Жиронды». Засаженные виноградом известковые холмы, к востоку от Лабурна, изрыты огромными каменоломнями, каковы, например, Бургские, и имеют свой подземный город, таинственный склеп феодального города, который выступает на свет своею старинною стеною, развалинами и готическою церковью.

Второй город департамента, Либурн—есть наследник древнего Кондата, название которого указывало на положение его при слиянии двух рек. Благоприятное положение при соединении двух важных долин Дордоньн и Иля, в которую выходит и долина Дронны, не могло не породить многолюдного города, и если бы Либурн находился, как Бордо, на пересечении двух великих исторических дорог, то он заменил бы собою столицу страны. Но ему вредит самое соседство Бордо, привлекающее всю торговлю в Гаронну. Теперь не более 30.000 тонн поднимаются из моря по Дордонье до Либурна. Почти вся торговля этого города ведется отныне сухим путем; как и соседняя Кутра, расположенная севернее, при слиянии Иля и Дронны, он составляет нечто в роде преддверия главной центральной станции Бордо; проезжие и товары распределяются здесь по железным дорогам, идущим в ла-Рошель, Нант, Париж, в долину Иля и Дордоньи.