V

Департамент Лозеры, занимающий южный выступ гранитного плоскогорья, представляет одну из беднейших частей Франции. Самое название Жеводан—народное обозначение большей части местности, т.е. древней земли бабалов, Gavaldanus pagus времен Карла Великого,—тотчас же порождает в уме представление о высоких необработанных плоскогорьях, по которым рыскают волки, где раздражаются бури и часто лежат снега. Для составления департамента Лозеры, к Жеводану присоединены несколько отрезков Велэ и страны Узэ, составлявших также часть Лангедока, которые противоположностью своих склонов придают стране некоторое разнообразие; почти все воды департамента текут к западу, в Гаронну, чрез Ло, Тарн и их притоки, но часть излишка дождей принадлежит бассейну Луары чрез Аллье, или бассейну Роны чрез Ардеш, Сезу и Гардону. По ценности земледельческих продуктов, департамент Лозеры занимает почти последнее место. Так: сложность земледельческого дохода в Лозере в 1862 г. была 36.500.000 фр.; средняя производительность французского департамента 114.000.000 франков.

Он имеет относительно большее значение по своим минеральным жилам, и его рудники сереброносного свинца принадлежат к числу самых производительных во Франции. Собственно промышленность весьма отстала и недостаточна для пропитания жителей, которые принуждены покидать родину в большом числе. Население департамента Лозеры более чем вдвое ниже среднего населения остальной Франции.

Пространство департамента Лозеры—5.170 кв. килом.; население в 1891 г.—135.527 челов.; на километр—28 человек.

Манд, хотя и самый большой город в департаменте, тем не менее, считается ссылочным местом для большей части чиновников, посылаемых сюда правительством. Расположенный почти на 750 метрах высоты, он часто зимою бывает заливаем снегом и только ныне дождался своей железно-дорожной ветви. В нем существует однако некоторая промышленная деятельность, так как ему приходится самому создавать себе средства, которых не дает ему жалкое земледелие окружающих плоскогорий. Как Марвежоль, Сент-Альбан и большая часть других городов и местечек Жеводана, он фабрикуют для одеяния своих жителей грубые шерстяные материи, называемые кади, саржею, эско, и отправляет их даже за пределы Франции. Летом Манд несколько оживляется, благодаря проезду иностранцев, отправляющихся выше, в долину Ло, на Баньольские воды, принадлежащие к числу самых целебных во Франции серных источников. Марвежоль расположен лучше Манда, на меньшей высоте и в более плодородной долине, но населен слабее, без сомнения потому, что находится вовсе не на пути к долинам Аллье и Ардеши. В Марвежольском округе на 1.000 метрах высоты, на верхнем притоке Трюйера, находится древний главный город габалов, Жаводь, где открыто много галло-римских остатков. Что касается до третьего города Лозерского департамента, Флорака, одного из самых малейших во Франции, то он отличается в особенности оригинальностью своего положения в зеленеющей борозде, орошаемой Тарноном, между обрывистыми горами с востока и высоким валом косса Межана, на который длинными извилинами взбирается дорога; из основания большого известкового плоскогорья струится великолепный источник, источник Пеше, который протекает по городу шумными каскадами. В Флоракском округе на одном из южных отрогов горы Лозер, находится община Виала, в которой разрабатываются копи сереброносного свинца, дающие до 10.000 квинталов.

Другие местечки департамента Лозеры представляют некоторый интерес только по историческим воспоминаниям. Шатонеф-Рандон, около унылых пустынь «Королевского дворца», напоминает смерть Дюгесклена, в 1380 г.: грубый памятник указывает то место, где, по словам легенды, англичане положили на его гробницу ключи крепости. Многочисленные развалины церквей и замков, на юге департамента, повествуют о битвах камизардских протестантов с драгунами Людовика ХIV-го. Эти гористые места, столь благоприятные некогда для партизанской войны, ныне уже не таковы, так как чрез верхнюю долину Аллье и горную группу, отделяющую ее от бассейнов Сезы и Гардона, проходит прямая железная дорога из Парижа в Ним, соединяющая недавно еще почти неизвестные местности с остальною Франциею; она принадлежит к числу тех, которые изумляют своими прекраснейшими искусственными сооружениями: мост, перекинутый около Вилльфора через Аллье, над дорогою из Манда, имеет не менее 72 метров высоты. От Вилльфора до Лангони следует непрерывный ряд мостов, туннелей, выемок и насыпей: природа побеждена ценою величайших усилий.

Департамент Верхней Луары, образованный из бывшего Велэ, к которому присоединены части Фореза, Оверни, Жеводана и Виварэ, относительно населеннее и гораздо богаче Лозерского. Несмотря на среднюю высоту её гранитных и лавовых плоскогорий, близость исторического пути Роны и естественных дорог, представляемых двумя верхними долинами Аллье и Луары, дает ему большие преимущества. В Верхней Луаре есть каменоломни и рудники; превосходная трава высоких пастбищ и низменных лугов дает прокормление для овец и рогатого скота; наконец, производство лент и шерстяных кружев, названных «кружевами Пюи», дополняет собою средства, доставляемые земледелием и скотоводством. Население департамента хотя и не достигает среднего населения остальной Франции, но все-таки довольно велико для горной местности. Пространство департамента Верхней Луары 4.962 кв. кил. Население в 1872 г. 316.735 жит. На километр 64 жит.

Главный город департамента Верхней Луары, Пюи-ан-Велэ, есть торговый город, имеющий около 20.000 населения; до религиозных же войн, говорят, в его стенах теснилось даже до 40.000 человек. Во все средние века Пюи считался священным городом, и к его церквам стекались толпы богомольцев. Настоящий центр города для жителей всегда составляет собор, оригинальное здание, сероватая масса которого возвышается над множеством домов с маленькими красными крышами; в нем еще и теперь хранится старый камень, вероятно остаток древнего дольмена, который, по словам простонародия, сохраняет прежнюю силу исцеления от лихорадок; здесь же находится и знаменитое изображение Черной Богородицы, которое привлекало когда-то огромное стечение богомольцев. Вокруг собора группируются амфитеатром другие церковные здания, равно как дома старинного дворянства, а над ним возвышается скала Корнейль, на вершине которой стоит статуя Св. Девы, отлитая из двухсот слишком пушек: этот громадный колосс, имеющий не менее тринадцати метров вышины, на природном пьедестале в сто тридцать метров высоты и один километр длины, производит недостаточно сильное впечатление. На вершине Эгюиль возвышается также капелла, которая была знаменита не менее святилища Черной Богородицы, как место богомолья. К ней нужно взбираться на коленях по лестнице в 220 ступеней, высеченной в скале.

Новый город, населенный буржуазиею, расположен при подошве холма, от которого древний город получил свое название «Пюи». В этом новейшем квартале находятся большая Брейльская площадь, прекрасный фонтан Крозатье с аллегорическими статуями, сады, городская ратуша, суды, префектура и, наконец, музей, в котором хранятся знаменитые доисторические Денизские черепа, множество интересных ископаемых, древние изваяния и надписи, картины и редкая коллекция кружев. Кружевная промышленность имеет действительно капитальное значение для «Понотов» или «Подотов»—как называют жителей Пюи и даже для всего велэйского населения. В Праделле, Монастье, Тансе, Крапонне, Ленжаке, во всех деревнях и деревушках женщины занимаются производством кружев и блонд из шерстяных, льняных, бумажных, шелковых, золотых и серебряных ниток: при полном ходе промышленности, этим трудом бывают заняты более 100.000, даже 130.000 человек и торговая ценность кружев превышает двадцать пять миллионов франков; но велика и конкурренция, так как этот предмет торговли зависит от капризов моды. Самый верный торговый доход составляет продажа скота на лионский и марсельский рынки и лошаков—в Пиренеи. Благодаря этому значительному торговому движению, велэйские или велавские горцы, вовлеченные невольно в поток цивилизации, утратили древнюю суровость своих нравов. Недавно еще, говорят, житель плоскогорья не входил в кабак без своего ножа, который он обыкновенно клал на стол, восклицая «кто хочет этого?» Но еще в 1878 г. в целом департаменте было только 28 общественных школ для девочек, не считая 106 так называемых свободных, содержимых временно, так называемыми, «beatis» дамами, которые, посещая деревни, учат детей шить, вышивать, катехизису и чтению, если только сами умеют читать. В 4 года от 1879 до 1882 г. устроено 74 школы для мальчиков, 15 для девочек и 6 общих.

Пюи принадлежит к числу богатейших городов Франции по естественным и историческим достопримечательностям. Вулканы окрестностей, потоки лавы, величественные теснины Луары, протекающей в четырех километрах к востоку от Пюи, долины Борн и Долезон, между которыми построен город, представляют собою места то суровые, то прекрасные, которые на-перерыв прославляются путешественниками и которые тем более интересны, что с ними связана память прошедшего. К северо-западу от Пюи, над местечком Полиньяк, возвышается огромный феодальный замок, владетели которого вели весьма часто войны с гражданами Пюи, почему местные жители, под влиянием старых преданий, еще недавно смотрели на него с ужасом. До средневековой крепости здесь стоял галло-римский памятник; галлам же приписывают прорытие «пропасти», т.е. страшного колодца, в котором на глубине 83 метров есть проточный источник. В нем, вероятно, брали воду во время осады те первобытные люди, жилища которых видны еще и теперь в Полиньякской скале. В верхней долине западного Борна, близ Сен-Польена, древнего Буэссиума, который был у римлян главным городом земли велавов, есть также много гротов, которые в древности были обитаемы; самый замок Рош-Ламбер, так чудно описанный Жорж-Зандом в романе «Жан-де-Рош», которому Франция обязана столькими прекрасными картинами центральной Франции, построен на одной из таких пещер. К юго-востоку от Пюи, около деревушки Террас, есть другое древнее подземное селение, вырытое человеческою рукою в шлаках лавы, в котором некоторые пещеры разделяются на комнаты и этажи, сообщающиеся друг с другом проходами и лестницами.

Второй город департамента, Иссенжо, расположен на гористом плоскогорье, не отличающемся большою красотою: у него нет глубоких ущелий, подобных прорытым на западе Луарою, каждая излучина пересечена мостом или туннелем железной дороги из Пюи в Лион. Соседство большого промышленного города Сент-Этьена чувствуется уже в этой части департамента Верхней Луары: в самом Иссенжо, в Сен-Дидье и Монистроли к кружевной промышленности присоединяется или даже заменяется фабрикациею лент и тафты, и текучия воды приспособлены для различных заведений: бумажных фабрик, сталелитейных заводов и прядилен.

Западный округ, Бриудский, не имеет тех преимуществ, которые дает близость большого города, поэтому и значение его не велико, и главный город мало оживлен. За исключением торговых местечек, область эта представляет лишь деревни более чем жалкого вида; большая часть деревень плоскогорий, там и сям покрытых лесом и возвышающихся над долиною Аллье, принадлежали прежде знаменитому аббатству Шез-Дье, которое было одним из самых могущественных во всем христианском мире: его башни и стены сохранили еще весьма величественный вид, а на хорах церкви сохранилась удивительная резьба из дерева. Бриудская страна, одна из беднейших частей центральной Франции, обладает, однако же, большими богатствами: прежде всего она владеет плодородною долиною, по которой протекает Аллье и которая кажется очень красивою, если смотреть на нее с моста Старого Бриуда, перекинутого между двумя скалами, при начале бывшего озера, где покоились некогда воды; кроме того страна богата минеральными сокровищами, каковы: сереброносный свинец в Полагё и каменный уголь в Ланжаке. Бриудский округ счастлив также перекрещивающимися в нем путями сообщения. Ниже Бриуда, при станции Арван, Парижско-Нимская железная дорога дает к северо-западу ветвь, которая, пройдя Канталь, разветвляется в свою очередь к Бордо и другим городам бассейна Гаронны. В 1882 г. каменного угля в департаменте было добыто 240.000 тонн.

Между тем как бывший Велэ находится на склоне Луары, Руэрг, сделавшийся Авейронским департаментом и расположенный на западе плоскогорий Лозеры, изливает все свои воды в бассейн Гаронны, за исключением нескольких рек, принадлежащих к Орбу и Эро, на южном склоне Севенн. Это один из обширнейших административных округов Франции; но значительных городов в нем нет вовсе, и относительное население его принадлежит к числу слабейших на всей французской территории. Пространство департамента Авейрона 8.743 квадратн. килом. Население в 1895 г. 400.467 человек. На километр 47 человек.

Большую часть пространства Руэрга занимают «segalas», т.е. ржаные плоскогорья, неспособные производить пшеницу, но, при этой естественной бесплодности почвы, в глубине земли заключаются большие богатства минеральных сокровищ: каменного угля, антрацита, железа, свинцу и цинка. Производство каменного угля в Авейроне в 1881 г. было: 744.000 тонн, стоимость—10.000.000 фр. Производство железа и стали 70.625 тонн, стоимость—15.000.000 фр. Производство цинка в 1875 году 2.350 тонн, стоимость—1.884.000 фр.

Самый многолюдный город Авейрона, Милло, находится уже в горах, между коссом Ларзака и плоскогорьем Левзу, но его поля и фруктовые сады, орошаемые соединенными водами Тарна и прозрачной Дурби, кажутся тем прекраснее, что составляют контраст с высокими бесплодными пространствами, возвышающимися над долиною. Милло был некогда протестантским городом, как и все города севенской области в Лозерском и Гардском департаментах, и его промышленность процветала до тех пор, пока отмена Нантского эдикта не заставила бежать почти всех фабрикантов. Тем не менее промышленные предания воскресли, и жители, отличающиеся своею предприимчивостью, отправляют вместе с местными товарами в дальние страны, кожаные перчатки, дубленые кожи, замшу, сукна и шелки.

Сент-Африк расположен, как и Милло, в бассейне Тарна, на реке Сорге, получившей название от своего чудного источника; скала Кайлус, подобная древней крепости, возвышается над городом с востока и придает ему своеобразнейшую физиономию. Сент-Африк так же знаменит в истории религиозных войн, как и Милло, и также получил довольно большое значение в торговле и промышленности: его шерсти и шерстяные изделия, равно как кожи и замши хорошо известны во всей южной Франции. Отсюда же еще недавно отправлялись произведения соседнего местечка Рокфора известного всему миру своими сырами, которые причисляются гастрономами к наилучшим. Построенный на довольно возвышенной террасе, над долиною Сульсу, второстепенного притока Тарна, Рокфор тянется в виде длинного фасада неровных построек, при подошве высоких откосов Камбалу, которые издали сами имеют вид города. Обвалившиеся известковые слои образовали между собою и твердою частью скалы неправильные пещеры, которые во времена доисторические вероятно были обитаемы, так как в них найдено много остатков, принадлежащих к периоду тесаного камня. С одиннадцатого века средневековые летописи сообщают нам, что рокфорцы пользовались этими погребами для фабрикации сыров, и около средины шестнадцатого века эдиктом Тулузского парламента им предоставлена монополия на эти произведения. Превосходные свойства погребов зависят от «fleurines», т.е. токов свежего воздуха, поддерживающих внутри них почти постоянную температуру, колеблющуюся между пятью и десятью градусами. Но так как природные погреба оказались недостаточными для помещения всего сыра, фабрикуемого в Рокфоре, то пришлось рыть новые и стараться провести в них освежающие «fleurines», что было легко, благодаря свойствам возвышающейся над деревней скалы; но другие «настоящие» погреба, устроенные в различных местах Севенских гор, вовсе не имеют тех свойств, какими отличаются рокфорские. В этом же местечке производство сыров с начала нынешнего века почти удвадцатерилось: сырное производство в Рокфоре в 1876 году было таково: овец 500.000, из которых 350.000 молочных. Сыру изготовлено 4.250.000 килограммов. Общая сложность дохода от стад 9.000.000 франков.

Родезский округ расположен почти целиком в бассейне Авейрона, и главный город его, Родэз, носящий слегка видоизмененное название древнего галльского народца рутени, занимает вершину очень высокого холма, огибаемого этою рекою. Сверху из его публичных садов, и особенно с башни собора, представляющего прекрасный памятник блестящего готического стиля, более восьмидесяти метров вышиною, вы любуетесь весьма обширным видом на изгибы долин и на плоскогорья. Родэз, расположение которого было некогда очень хорошо для защиты в беспокойные времена средних веков, построен слишком высоко, чтобы принимать значительное участие в промышленном труде важной каменноугольной области окрестностей. Город этот обновляется медленно и во многих местах сохраняет свою древнюю физиономию: в нем существует еще вся окружная стена и даже несколько остатков языческих времен. Он имеет по крайней мере то преимущество над большею частью новых городов, что обильно снабжается чистою водою, и обязан этим, как и нынешний Рим, древним римлянам; но он долго еще не знал о своем богатстве. У жителей не было воды, годной для питья, и чистоту города поддерживали с большим трудом, пока археолог Буассонад не открыл в 1856 году довольно хорошо сохранившихся развалин римского водопровода. Произвели разыскания, и вскоре отыскали весь водопровод, который приносил для древнего Сегодунума воду маленькой речки Эн и источников Вор, струящихся в пятнадцати километрах к юго-западу от Родэза на противуположном плоскогорье. Водопровод был восстановлен с издержками вдесятеро меньшими, чем стоили бы новые работы, и ныне снова течет обильная искусственная река, остановленная на несколько столетий.

Каменноугольная область Авейрона, столь важная в промышленной экономии центра Франции, занимает полосу, имеющую более 100 квадр. километров, к северо-западу от Родэза в бассейне Ло. Его пересекают две почти параллельные линии железных дорог и весьма богатые искусными работами туннели, мосты и виадуки, которые облегчают эксплоатацию, сильно запоздавшую вследствие недостатка выходов и беспорядочности спекуляций. В этом бассейне, главные центры которого суть Обэн и Деказвилль, залежи каменного угля представляют необыкновенно громадные пласты, из которых один имеет не менее 70 метров толщины на пространстве 4 слишком километров; много и таких залежей каменного угля, которые можно ломать в виде каменоломень, на высоте нескольких метров: так в горе Ваисс сотни рабочих ломают уголь, подвешивая себя к скале в 90 метров, в которой черные угольные слои чередуются с каменными. К сожалению, деказвильский и обенский уголь, добываемый местными жителями со времен средних веков,—посредственного достоинства: в нем примешано много шифера и летучих веществ, и недостает плотности, почему он дает легкий кокс, который на больших плавильных заводах сжигается в весьма большом количестве с весьма малою производительностью. Это и было одною из причин, приведших в упадок первые устроенные здесь металлургические заведения; но этот «промышленный хлеб», даже второстепенного качества, не мог не найти многочисленных потребителей: деказвильский уголь, если он добыт из руды тщательно, пользуется конечно монополиею на соседних рынках вследствие дешевизны перевозки. Кроме того, вокруг самых копей основано множество значительных заводов, которые потребляют топливо на месте и пользуются добываемыми тут же железом и огнеупорными глиною и песчаниками. В Обэне Орлеанская компания владеет чугунными и железными заводами, на которых фабрикуются запасы рельсов. В Деказвилле и Фирми есть также огромные заводы. В Вивье, близ Ло, при западном конце каменноугольного бассейна, есть также большие мастерские и плавильни; в Паншо, на самом берегу Ло, стоит большой стеклянный завод (фабрикация стекла в Авейроне в 1880 году составляла 15.000 метрич. цент.) Отсюда является разительный контраст между новым миром промышленности и живописною природою с её прозрачными водами, деревьями и скалами. Красоте видов способствуют деревни, расположенные амфитеатрами на склонах гор и развалины старинных замков на вершинах. Впрочем, даже в долине Обэна, где фабрики следуют друг за другом, образуя как-бы растянутый город, извергающий из своих труб беспрестанно целые тучи черного дыму, природа сохраняет некоторую прелесть, и может еще нравиться иностранцам, собирающимся ежегодно тысячами на Крансакские минеральные воды. Каменноугольные холмы, возвышающиеся к северу от Крансака, частию зажжены еще несколько веков тому назад, и подземный огонь вырывается постоянно в виде светящагося ночью дыма—думали, что это жерло вулкана. Бани, вырытые в этих горячих землях, весьма действительны для излечения ревматизмов.

Западная часть Руэрга, к югу от промышленной области Обэна, находящейся почти целиком в округе Вилльфранш, имеет небольшое значение. Самый Вилльфранш, который в средние века был весьма богат и деятелен именно вследствие своих «вольностей», представляет маленький городок с античной физиономиею и с некоторою промышленною жизнью; но для проезжего иностранца он привлекателен своими окрестностями, чудными берегами Авейрона и извилистыми ущельями, в которых течет река, вдоль которой идет туннелями Монтобанская железная дорога; мало во Франции железных дорог, которые были бы любопытнее её по разнообразию пейзажей; особенно восхитительна картина в том месте, где видна скала Нажак и её гордая башня, как бы загораживающие собою долину.

Северная часть департамента, заключающая в себе долину Дурду, Ло и Трюйера, точно также богата прелестными или дикими видами, хотя путешественники редко посещают ее из любви к природе. Сен-Женье, маленький мануфактурный город округа, известного под именем «pays d’Olt»; Эспалион, над которым возвышаются развалины замка, Антрэг, бывшая крепость при слиянии Ло с Трюйером—отличаются своими красивыми видами, ограниченными с востока гребнем Обракских гор; Конк, в красивой долине Дурду, известен своею романскою церковью одиннадцатого века и чеканными древними сокровищами, между тем как деревню Бозуль, в той же долине, но выше, стоит посмотреть по её положению на краю овальной пропасти, куда река падает высоким каскадом и откуда вытекает в виде водопада.

Центральное плоскогорье Франции продолжается к югу и западу от Авейрона, но постепенно понижается в направлении Тарна, сообщающего свое название расположенному здесь департаменту. Это и есть бывшая Альбижуа, принадлежавшая провинции Лангедок. В восточной части, кристаллические и шиферные скалы держатся средней высоты 600 метров и соединяются с суровыми Лаконскими горами, а также цепью Черной горы, гранитные скаты которой возвышаются с юга над долинами Ода и Эра. В западной части департамента холмы понижаются постепенно к равнине Тулузы, а реки извиваются по обширным наносным равнинам, имеющим уже совершенно южный вид. Земледелие дает здесь богатейшие сборы хлебов и вина, между тем как возвышенная восточная область, с обширными пастбищами, с прозрачными и быстрыми водами, замечательна по преимуществу скотоводством и промышленностью. В Тарнском департаменте есть также деятельно разрабатываемый бассейн каменного угля; но, несмотря на все его преимущества, население в нем еще ниже среднего: пространство Тарнского департамента 5.762 кв. кил.; население в 1895 году 346.739 человек; на километр 63 человека.

Все реки, протекающие в северной части департамента, долины которых весьма живописны, суть непосредственные притоки Авейрона, который сам омывает наружный угол округа Гельяк. Одна из этих рек, Серу, протекает через два города, представляющие необычайный контраст один другому. Первый из них, Кармо недавно еще был плохенькой деревенькою, хотя местные жители несколько веков тому назад раскапывали каменноугольные копи; теперь же, благодаря железной дороге, соединяющей Кармо с Тулузою и Кастром чрез Альби, залежи этого бассейна служат для снабжения всей промышленной провинции, при чем часть угля потребляется при самых колодцах копей большим стеклянным заводом и другими заведениями. Добыча каменного угля в бассейне Кармо: 1860 г. 121.923 тонн; 1881 г. 340.360 тонн.

Корд, построенный на возвышающемся над Серу конусе в 119 метров, есть средневековый город, почти такой же, каким он был в тринадцатом веке, после основания своего графом Раймондом VII Тулузским. Между его древними домами в особенности замечательны дома обер-егермейстера, главного конюшенного, сокольничего и базар, по средине которого находится колодец в 86 метров глубины; валы его сохранили монументальные ворота, а в окрестностях возвышается несколько укреплений, укрепленных мельниц и различных древних зданий. В Корде и его непосредственных окрестностях можно пройти полный курс средневековой архитектуры; здесь есть также дольмены и другие остатки времен доисторических.

Главная долина департамента, т.е. долина Тарна, точно также весьма богата памятниками прошедшего. На господствующем с юга её плоскогорье, близ границ Авейрона, есть деревня Альбан, построенная на другой подземной деревне, которая служила часто убежищем во время войн, а в окрестностях возвышаются два менгира. На самом Тарне, древний укрепленный замок и живописное местечко Амбиалэ занимают скалистый перешеек, при основании круглого полуострова реки. Наконец Альби, столица страны, родина Луперуза, представляет весьма интересный для археолога город. Этот древний город, который сообщил свое название катарам юга и на который так страшно обрушился гнев крестоносцев Севера, представляет ничтожные остатки от времен до-альбигойских, но имеет прекрасные памятники последующих веков: весьма замечательный мост через Тарн, укрепленные дома, квадратную башню архиепископского дворца, и в особенности собор Святой Сесилии, построенный, как и все постройки тулузцев, из кирпича, но с великолепным портиком шестнадцатого столетия, белый камень которого так резко отличается от красного тона фасада; внутри него можно любоваться амвоном с искусными скульптурами, который представляет самый обширный памятник этого рода во Франции, и итальянскими фресками Возрождения. В окрестностях Альби также возвышаются башни древних замков, а в деревне Лескюре, в 5 километрах выше по Тарну, можно посетить церковь двенадцатого века, которая, как заключают по символогическим скульптурным изображениям, построена катарами. В недалеком расстоянии выше Лескюра, около Артез, находится тот каменный порог, у которого оканчивается верхнее течение Тарна: это именно Со-де-Сабо, ряд каскадов и порогов, имеющих вместе до 19 метров высоты, с которых свергается кипящая масса воды, составляющая до 21 кубического метра в секунду в обыкновенное время.

Наносная долина Тарна, уже весьма богатая в Альби хлебами и винами, становится еще богаче с приближением к равнинам Гаронны. Гальяк, главный город округа, граничащего на западе с округом Альби, во времена английского господства был центром производства лучших вин всего бассейна Гаронны; виноградников считается 48.129 гект., а вина 459.640 гектолитров; и теперь вина его после появления филлоксеры, ценятся еще весьма высоко, хотя их и нельзя сравнивать с бордосскими. Иль-д’Альби и Рабастен, расположенные ниже, на правом берегу Тарна, также окружены виноградниками и, кроме того, отличаются некоторою промышленною деятельностью, точно так же, как и местечко Сен-Сюльпис-де-ля-Пуант, построенное при слиянии Тарна и Агу, в том месте, где железная дорога из Монтобана в Кастр скоро должна пересечься с дорогою из Альби в Тулузу.

Агу, оканчивающаяся у Сен-Сюльписа после приблизительно ставосьмидесяти километров своего течения, орошает одну из богатейшим по промышленности долин. В двадцати километрах от впадения стоит Лавор, главный город округа, в котором есть прядильни шелка и бумаги и фабрики различных материй, между тем как и в Гролэ, в побочной долине, именно в долине Даду, главную промышленность составляет дубление кож. Далее вверх по Агу, расположен Вьельмюр, где сходятся железные дороги, спускающиеся из старых феодальных городов Лотрека на севере и Пюилорана на юге, а затем следует богатая кастрейская равнина, в которой соединяются реки Агу и Торэ.

Большой промышленный центр Тарна, Кастр, занимает весьма счастливое географическое положение: он не только построен на Агу, при соединении двух долин, но расположен как раз против широкого прохода в тулузские равнины между гранитными скатами Черной Горы и более низкими Пюилоранскими холмами. Поэтому, в этом именно месте, самое название которого напоминает о существовании древнего римского стана, должны были сходиться естественные пути сообщения между областями гор и равнины. Кастр хорошо воспользовался своим счастливым положением, хотя население его, частью протестантское, было долго связано «Палатою Эдикта», которая заседала в Кастре и блюла «чистоту веры» во всей провинции. Агу, пересекаемая порогами, с которых вода падает могучими массами, окаймлена с обеих сторон промышленными заведениями, шерстопрядильнями, фабриками полотен и сукон, красильнями, дубильнями, бумажными фабриками и строительными мастерскими. Шерстяная промышленность Тарнского департамента в 1873 году была: 331 фабрика, 8.177 рабочих, 100.000 веретен, 4.400 станков.

Из двух Кастрийских долин самая деятельная по своему промышленному движению—есть долина Торэ, идущая вдоль северного основания Черной Горы. Здесь расположен соперник Кастра по фабрикации сукон—Мазамэ. В начале нынешнего века это было незначительное селение, но к 1830 г. шерстяная промышленность в нем начала приобретать важное значение, и теперь шерстопрядильни, фабрики различных материй и другие заведения превратили город в значительный центр, имеющий торговые сношения не только со всем югом и остальной Францией, но и с за-границей. На верхнем Торэ суконные фабрики есть также в Сент-Аман-Су (Сульт), где родился знаменитый солдат, от которого местечко получило свое название, и в Бастид-Руэру, около которого есть красивый дольмен. Точно также и города верхнего бассейна Агу извлекают из промышленности то довольство, которого не могла бы обеспечить обработка окружающих высот. Роккурб, расположенный при начале длинной излучины реки, между отрогами Сидобрского плоскогорья и Монтредонских холмов, увенчанных старинными башнями, имеет фабрики шапок, чулок, шляп, разных материй и кож; Вабр, в боковой долине, владеет бумагопрядильнями и шерстопрядильнями, что же касается до Лакона, построенного уже на одном из высоких севеннских плоскогорий, то он добывает мрамор, разводит овец и фабрикует сыры в роде рокфорских.

На западной оконечности Черной Горы (Монтань Нуар) есть еще город, зависящий в административном отношении от Альби: это живописная Сореза, прославившаяся своей коллегиею, основанной бенедиктинцами в конце шестнадцатого столетия. В окрестностях её, в прелестных долинках можно посетить питательные бассейны Южного канала.

Департамент, получивший свое название от реки Ло, образовался из большей части бывшего Керси, т.е. страны кадюрков и представляет пространство, довольно ясно ограниченное самою природою. На северо-востоке, из Центрального Плоскогорья, между долинами Дордони и Ло, выдвигаются гранитные земли, разрезанные многочисленными потоками на неравные холмы; но почти вся остальная часть департамента состоит из известковых юрасских скал, подобных лозерским, и возвышающимся средним числом до половины высоты последних. Поверхность этих скал представляет обширные пространства «коссов», лишенных текучей воды, и вырытые местами закрытые долины, или cloups, в которых исчезает дождевая вода. Подобные пространства, возделаны ли они, покрыты ли лесом или служат жалкими пастбищами, не могут прокормить значительного населения; поэтому департамент Ло, уступающий впрочем и по пространству среднему департаменту Франции, населен относительно слабо. Пространство департамента 5.211 квадр. километров. Население в 1895 году 253.885 человек. На километр 54 человека.

Город Фижак, родина знаменитого Шамполиона, представляет естественный рынок гористой страны на границах Канталя и Авейрона. В нем находится узел трех главных линий железнодорожной сети, а в 6 километрах к юго-востоку у живописной скалы в роде полуострова, на которой возвышается над Ло старое укрепленное местечко Капденак, разветвляются еще две железные дороги из Тулузы и из Монпелье. И все-таки значение Фижака не соответствует столь счастливому положению его относительно легкости переезда и перевозки. Город имеет еще древний вид, и главные его достопримечательности составляют старинные дома тринадцатого и четырнадцатого веков. На окрестных высотах видны два памятника, имеющие большой исторический интерес:—это два «шпиля», поддерживающие фонари, которые указывали по ночам заблудившимся на плоскогорье путникам дорогу в город, построенный в глубине долины, на берегу Селэ.

Гористая местность, простирающаяся к северу от Фижака, представляет унылую и дикую область, от которой долины притоков Дордоньи, Бавы и Серы весьма резко отличаются богатством зелени и обилием воды. Из окрестностей Сен-Серэ, Бретену и в особенности из старинной крепости Кастельно вы любуетесь дивными видами на долину Дордони, с излучинами её русл, с переплетающимися рукавами и зелеными островками. Вся часть департамента, орошаемая овернскою рекою, очень интересна или по историческим воспоминаниям, или по природным редкостям. Так Пюи д’Иссолю, возвышающийся своими крутизнами к востоку от Бриво-Фижакской железной дороги, между Дордонью, Турментою и Сурдуарою, представляет одно из тех мест, которые оспаривают у Исселя, Капденака и Люзека честь быть древним Укселлодонумом. В Мартеле, на возвышающемся над рекою с севера плоскогорье, есть средневековые развалины и курган. Около Сульяка есть пропасти, наполненные водою, текущею из скважистых плоскогорий Тюренни и Грессенсака.

Долина Уиссы, соединяющаяся с долиною Дордони с южной стороны, также весьма богата интересными местоположениями. Воды, текущие в нее и образующие настоящую реку неперемежающуюся даже летом, струятся из двух пропастей, из которых самая обильная водою—Св. Спасителя: из подошвы известковых скал вода просачивается всюду и идет где прямо в открытом пространстве, где журча между камышами, а где изливаясь в самое ложе двух рек. Альзу, которая несет свою перемежающуюся дань неистощимым источникам Уиссы, питается точно также естественными колодцами, соответствующими «cloups» верхнего плоскогорья. Но иностранцы ездят по этой долине не для того, чтобы посмотреть эти природные достопримечательности, а для посещения Рокамадура, представляющего одно из самых знаменитых во Франции мест для богомолья, история которого восходит ко временам глубокой древности: христианская легенда не идет дальше Закхея, который будто-бы сам принес Рокамадурскую Черную Богоматерь, но предполагают, что место это уже в галльские времена было весьма известным святилищем. В средние века в церквах здесь скоплялись бесчисленные богатства, и набожность странников не перестает обогащать их еще и в наше время. Общий вид древних и новых религиозных зданий, прилепленные к утесу дома местечка, стрельчатые ворота, винтовые лестницы, древние укрепления, старинный укрепленный замок, возвышающийся на вершине горного выступа над всею «Мрачною долиною» Альзу—представляют своеобразный и живописный пейзаж.

Ближайший к Рокамадуру и расположенный, как и последний, при Альзу, город Грама, судя по окрестным курганам,—также галльского происхождения. У него есть довольно известные минеральные воды и между соседними пропастями есть одна, напоминающая своим видом знаменитый «источник Италии» близ Алатри: это пропасть Бед. Дно пропасти занято полями, осененными прекрасными орешниками, но земледельцы спускаются туда не по веревкам, а сквозь трещину скалы, в которой могут проходить даже рабочия животные.

Непосредственно над долиною Альзу тянется большое голое пространство косса Ло, где путешественнику нечего посмотреть, кроме воронок, курганов и дольменов, как напр. дольмен Пьерр-Мартина, близ Ливернона: тем не менее в ясную погоду, с возвышений плоскогорья, можно различать бесконечный горизонт от Пюи-де-Дома до Канигу и от этой последней вершины до Виньемаля. Одно из самых населенных местечек этого косса, Бастид, приобрело прозвище Мюра (Murat—Мюрат) в честь знаменитейшего из своих сынов. Главнейший город этой области, Гурдон, не пользуется таким грандиозным видом, как верхния поселения; хотя этот высокий город, окруженный древними валами и новыми общественными садами, возвышается над глубокою долиною Блё, но стоит ниже плоскогорий, отделяющих его от прибрежных равнин Ло.

Кагор, древнегалльская Дивона, названная так от «дивонны», т.е. источника, который струится из подошвы скалы и стекает каскадами в Ло, получил свое название от древних Кадюрских галлов, у которых он был столицею—это родина Климента Маро. Он сохранил некоторые следы римской эпохи и прекрасные памятники средних веков: валы, собор, старинные дома, и в особенности мост Валантрэ, с укрепленными башнями. Во времена римлян торговля Кагора состояла главным образом в льняных тканях и матрацах, отправлявшихся во все концы цивилизованного мира, под именем cadurcum. В наше время главный предмет сбыта у кагорских купцов составляют вина, служащие для потребления или для подмеси к бордосским винам. Вся долина Ло, от востока до запада департамента, от Кажарка до Пюи-л’Эвека, богата виноградниками, из которых некоторые производят превосходные местные вина, благодаря благоприятному положению, доставляемому им извилинами Ло. Пространство, занятое в 1881 году виноградниками, составляло 51.141 гектар, а производство вина 205.250 гектолитров. Кроме того разводится табак, хотя по причине избытка в листьях никотина он мало ценится. Некоторые средне-оолитовые скалы окрестностей Кагора также получили вдруг недавно большое значение, благодаря открытию фосфорнокислой соли извести, содержащей средним числом от 70 до 92 процентов чистой материи; точно также в Сент-Антонэне и Кайлусе, в коссах Тарна-и-Гаронны, эти фосфорнокислые соли минерального происхождения наполняют собою настоящие карманы, которые очень искусно находят каменоломы. Раскопки повели к открытию весьма богатой третичной фауны, которую можно сравнить только с фауною Леберона и Пикерми.

Почти все местечки и селения винодельческой области Керси и бугристых южных плоскогорий, каковы: Кажарк, Меркюэ, Люзек, Пюи л’Эвек, Монкю, Кастльно-де-Монтратье, украшены развалинами древних укреплений и замков. Люзек, расположенный на одном из многочисленных полуостровов, образуемых излучинами Ло, прославился, благодаря спорам между историками о положении древнего Укселлодунума. В честь Люзека основалась коммисия, называемая коммисиею «карты Галлии».

Кантальский департамент, к востоку от департамента Ло, занятый большею частью лесами, мало плодородными плоскогорьями и горами, и разделенный на два склона, сообщения между которыми не всегда легки, по необходимости должен был стать в число наименее населенных департаментов Франции; промышленность находится в нем в первобытном состоянии. В некотором отношении Кантальский департамент, населенный самыми чистейшими кельтами, как можно судить по их физиономии, росту и форме головы, может считаться центром той страны, которую геологи Эли де Бомон и Дюфренуа назвали «полюсом оттолкновения», так как здесь всего более происходит передвижение населения; в конце осени из кантальских деревень отправляется средним числом около 10.000 человек или в большие города на заработки, или в равнины в качестве продавцов скота, материй и зонтиков. В 1850 году, вследствие излишка эмиграции, население Канталя уменьшилось более чем на одну десятую, а департамент между тем лучше обрабатывается и не перестает обогащаться. Скотоводство, составляющее главный источник существования для жителей, благодаря стараниям сохранить достоинства расы,—дает все более и более улучшающиеся произведения; в сырной промышленности, имеющей также большое местное значение, способы производства улучшены также значительно; в грязных хижинах, или «burons», на плоскогорьях, начали фабриковать превосходные сыры, называемые «голландскими»; наконец, прежде весьма запущенная порода баранов стала гораздо производительнее шерстью и мясом. Пространство Канталя 5.741 кв. килом. Население в 1891 году 239.601 человек. На километр 41 человек.

Главный центр администрации и в то же время самый многолюдный город Канталя, Орильяк, расположен с западной стороны, при подошве большой вулканической горной группы, на берегах Жорданы, только-что вышедшей из живописных горных теснин и соединяющейся с Серою посреди бывшего озера, место которого занимают теперь Арпажонские луга. История упоминает об Орильяке в первый раз в конце девятого века, но город был тогда уже довольно значителен, и его могущественное аббатство, в течение многих веков, до религиозных войн, давало ему значительную роль в центре Франции. В нем родился папа Герберт. Самый живописный средневековый памятник его—это замок Сент-Этьен, завоеванный в 1233 году горожанами у аббатства: верхняя часть его при этом была разрушена. Окрестности Орильяка представляют пейзажи редкой красоты, и в особенности богата чудесными видами долина Жорданы; в долине Серы есть один поток, текущий с лесистых высот Канталя, который должен был пробить себе путь сквозь базальтовые валы узкого прохода, каковы Па-дю-Компэн и Па-де-ла-Сер, названные так вследствие трудности, с которою подымались прежде по этим ущельям, стены которых местами отвесны и достигают 140 метров высоты. Местечко Вик-сюр-Сер, весьма известное своими минеральными водами, представляющими превосходное средство против малокровия, является стражем этих высоких проходов и пользовалось довольно долгое время стратегическим значением: в средние века оно было столицею Карладеса, аллодиально-вольной земли, которая занимала большую часть Канталя, от Мора до Мюра и простиралась даже в Руэрг до долины Трюйеры. Замок Карла, от которого существуют лишь незначительные остатки на вершине высокой базальтовой скалы, возвышается над небольшим притоком Трюйеры; он был срыт по приказанию Генриха IV, который с неудовольствием смотрел на эту могучую крепость в сердце верхней Оверни.

Из других местечек Орильякского округа самое значительное—Мор, на фижакской дороге, в побочной долине Ло: ярмарки его весьма оживляются продажею зерновых хлебов, плодов, каштанов, свинины, гвоздей и холстов. В Мориакском округе, который расположен целиком на склоне Дордоньи и продолжается на север к плоскогорью Артанз, земли весьма возвышенны и представляют почти только леса и пастбища, почему и местная промышленность состоит в скотоводстве и фабрикации сыров. Салерская порода коров, названная так от небольшого, с виду еще совершенно феодального города, расположенного на высоте около тысячи метров на базальтовом выступе горы, принадлежит к числу самых известных во всей Франции: чудные стада, пасущиеся на окрестных пастбищах, прославили между скотоводами название деревень Риом-э-Монтань, Фонтанж, Сен-Поль-де-Салер. Главный город страны, Мориак, обязан движениями своих операций также торговле рогатым скотом, мулами, лошадьми и баранами; собственно местная промышленность заключается только в полотнах, продаваемых лангедокскими купцами, и в бондарничестве. Не имея значительных городов и промышленных заведений, эта часть Канталя представляет одну из тех местностей Франции, где всего лучше сохранилась первая краса их—леса и рощи, и растительность эта кажется еще красивее при контрасте обильных, почти всегда прозрачных вод, которые текут в долинках и падают с высоких скал прелестными каскадами. В некоторых из этих прекрасных мест разбросаны остатки времен доисторических. Около деревни Тризака, среди Коттегских лесов, приметны остатки галльского города, а на самой площади Англарда, к востоку от Мориака, стоит дольмен, с четырьмя базальтовыми столбами, поддерживающими две широкия плиты.

Восточный склон Канталя, округа с главными городами Сен-Флур и Мюра, вовсе не отличается деревенскою красотою и не имеет грандиозных видов противоположных склонов: Планез есть местность, конечно, весьма богатая хлебами и называется обыкновенно «житницей Оверни», но это плоскогорье без природных возвышений, с обширным и унылым горизонтом. Округлые вершины Маргериды, Люгетских гор и Сезаллье также весьма однообразны, зато зеленеющие долинки там особенно красивы. Что касается долин Трюйеры и Аланьона, то они представляют места, иногда весьма замечательные по возвышающимся над ними базальтовым мысам. На одной из таких скал стоит Сен-Флур, известнейший город верхней Оверни, который, в глазах парижан, считается, и совершенно ошибочно, точкою отправления всех эмигрантов Канталя, вероятно, вследствие своего бывшего значения, как цитадели Оверни и епископского города: он утратил свои валы, но сделался, вместо Орильяка, главным судебным местом департамента. Сен-Флур во Франции привыкли считать также большою медно-котельною мастерскою, а между тем именно этот род промышленности почти не существует у сен-флуренцев; мануфактурное предместье, расположенное у подошвы скалы, над которою возвышается город, занято преимущественно горшечными заводами и фабриками одеял и материй, известных под именем «maregues». Положение Сен-Флура весьма невыгодно в том отношении, что он находится, и вероятно еще долго будет находиться вне сети железных дорог; переход чрез плато между Нейсарг и Марвежоль потребует больших искусственных работ; необходимо над Трюйерскою долиною построить гигантский мост с пролетом в 165 метров длины и 123 метра высоты над долиною. Другие города восточного склона Кантальских гор, как Мюра и Массиак с Шодзегом, расположены, относительно путей сообщения лучше Сен-Флура, так как там проходит главная линия железной дороги между Бордо и Лионом. Впрочем, земледельческие успехи также весьма значительны в этой части Канталя, которая не открыта еще для локомотивов. Около древней крепости Пьеррфор, возвышающейся над одним притоком Трюйеры, есть ферма г. Ришара из Канталя, где Парижское Общество акклиматизации производило свои опыты над иноземными животными, которых было бы полезно развести во Франции, каковы например ангорские козы, ламы и альпака. Здесь, как и в окрестностях Салера, встречаются остатки доисторической архитектуры, выделяющиеся местами среди новых построек. В окрестностях Мюра, в Бредоне, показывают древние обиталища пещерных жителей. Около Кольтины на Планезе, есть дольмен, который так просторен, что пастухи могут скрываться в нем от дождя. В Рекиста неподалеку от Шодзега, есть другой дольмен, называемый пещерою Святого Петра, около которого собирались древние жители деревни и творили суд под тенью вяза. Шаваньяк, к северу от Мюра,—родина Лафайета.

Пюи-де-Дом, занимающий большую часть нижней Оверни, вместе с отрезками Бурбонэ и Фореза, представляет один из крупных департаментов Франции; кроме того, благодаря необыкновенному плодородию прибрежных равнин Аллье, относительной мягкости климата и легчайшему сообщению, километрическое население Пюи-де-Дома должно было сделаться значительнее, чем население Канталя и других департаментов плоскогорья. Население здесь даже несколько гуще, чем в остальной Франции; но местные земледельческие, промышленные и минеральные средства для них недостаточны, и около двадцати тысяч людей, почти все горцев, из наименее плодородных округов, выселяются из дому каждый год с началом зимы и возвращаются весною. Пространство департамента Пюи-де-Дом 7.961 кв. кил.; население в 1891 г. 564.266 челов.; на километр 71 чел.

Главный город Пюи-де-Дома, Клермон, расположен на небольшом возвышении среди круга гор, над которым возвышается своею закругленною массою «puy», которому департамент обязан своим названием. Это довольно большой и самый важный провинциальный город центральной области Франции после Сент-Этьеня и Лиможа. Во времена галло-римлян, Неметум, населенный отчасти на счет героической Жерговии, был уже значительным городом, посвященным Августу, с Капитолием, с форумом, с муниципальным устройством; возвышающийся на соседней горе храм Меркурия Думиатского привлекал в овернский город всех галлов. Франки превратили его в огромную развалину, а по возобновлении город разрушен был впоследствии сарацинами. Город Монферран, купленный Филиппом Красивым, сделался королевским городом, местопребыванием юстиции, и его двор часто вступал в столкновения с овернскими парламентами. Когда Клермон был присужден короне, после долгого процесса, выигранного Екатериною Медичи, двор переселился туда, и Монферран опустел; жизнь из него вдруг ушла—и его, хотя еще и жилые, дома приняли вид опустения и бедности. Все движение перелилось в город торговли и промышленности Клермон, и Монферран, принадлежащий оффициально к его общине, представляет не более, как предместье, которому, может быть, суждено соединиться с главным городом новыми кварталами от станции железной дороги.

Клермон, построенный из лав Вольвика, почти черного цвета, город мрачный, унылого вида, который сильно противоречит с чудными полями окрестностей; но в нем есть любопытные здания, как например готический собор, который чистотою и легкостью своего стиля напоминает священные памятники северной Франции; другая церковь, «Портовой, т.е. Базарной Богоматери», представляет совершенный тип романского стиля в Оверни, и в его склепе хранится одна из тех Черных Богородиц, которые так почитаются в области верхней Луары и верхней Аллье: это та самая церковь, где началось движение первого крестового похода, и можно видеть еще и теперь позади здания, на площади, составлявшей древнее agger publicus Неметума, то самое место, где заседал папа Урбан II и где происходили торжественные собрания совета. Жители Клермона показывают также иностранцам прекрасный фонтан Возрождения, снабженный водою из источника Руайля, но они вовсе не могут гордиться красотою и чистотою своих улиц. Город довольно оживлен. В нем есть весьма значительные фабрики тестяных изделий и манной крупы, доставляющие самые лучшие в мире произведения этого рода: его абрикосовые варенья и печенья отправляются даже в города Леванта. В Клермоне обрабатываются также различным образом металлы, дерево, прядильные волокна, и производится крупная торговля земледельческими товарами и скотом. Он имеет железно-дорожные сообщения со всею Франциею. Впрочем, Клермон, город труда и торговли, не забыл, что он есть родина Паскаля, город исторический, окруженный самыми интересными местами для изучения земли—в нем есть прекрасный музей и богатые коллекции по археологии и естественной истории. Не выходя из города, можно видеть инкрустирующий источник Сент-Алир с его мостами из травертинского туфа; к востоку, в Лимани, есть колодец Пуа, из которого сочится нефть; вокруг города всюду возвышаются вершины вулканов, и базальтовые потоки тянутся длинными площадями, разорванными медленною работою времени. Наконец, в самой долине Тирентини, или лучше Тиртени, идущей к Клермону, текут теплые Сен-Марские воды и падают небольшими каскадами источники, выходящие из базальтовой пещеры Руайа: немного было бы таких чудных мест, если бы они, как и множество других в соседстве с большими городами, не были испорчены безвкусицей и духом спекуляции.

В нижней Оверни была прежде вторая столица, город легистов и парламентаристов, старый Риом, древнего арвернского происхождения. Как и соперник его Клермон, он занимает подобное же топографическое положение, при подошве лавовых гор, в покрытой нивами равнине, на речке, спускающейся к Аллье и извивающейся в тени больших деревьев. Овернцы, не художники по природе, а люди по преимуществу аферы, всего лучше развили в Риоме свою способность к юриспруденции, и между знаменитейшими юристами Франции многие начали с того, что отличались сперва в маленьком городе Оверни. Риом, построенный, как и Клермон, из лавы, сохранил суровую физиономию, приличную городу чиновников, и многие из его памятников, а в том числе и Святая Капелла при Дворце Юстиции, недавно превращенная в архив, свидетельствует о том значении, которым пользовалось в Овернском городе некогда «служение Фемиде». Но красота окружающей природы и обилие воды поправляют то унылое впечатление, которое мог бы составить по себе вид Риома. Виды окрестностей не уступают по красоте клермонским. На Вольвике, который дает Риому камень для домов и воду для фонтанов, возвышается старый, развалившийся замок Турноэль, откуда можно любоваться одним из грандиознейших пейзажей во Франции: вдали тянется прелестная долина, или скорее равнина Лиман, «испещренная зеленью лугов и золотом нив»; к северо-востоку, за купаньями Шатель-Гюйон, виднеется город Эгперс, родина Л’Опиталя; правее виден пригорок Монпансье, цепь холмов, частию покрытых лесов, где находятся замки Эффиа и Рандан, а при слиянии Моржа с Аллье,—промышленный город Марэнг. Горизонт замыкают большие горы Форез и Пюи.

Но по цифре своего населения Риом не второй город Пюи-де-Дома и уступает в этом отношении промышленному Тьеру, дома которого, лепясь по бокам горы Бессэ, спускаются неправильными ступенями до берегов Дюролли—ручья, вспениваемого беспрерывно колесами фабрик. Чтобы подняться на верхнее плоскогорье, одну из прекраснейших точек для обозрения вида на Лимань и горы Дом, дорога должна восходить змейкою, между тем как железная дорога, прежде чем повернуть прямо к городу, описывает длинные изгибы к северу. Тьер—один из крупных центров ножевой фабрикации, но к этой промышленности, придающей ему особый специальный характер, присоединяются еще многие другие, в особенности фабрикация гербовой бумаги. В самом городе каждый дом представляет группу мастерских, а около города каждое местечко, каждая деревушка имеют свои колонии рабочих—в особенности Сен-Реми, деревня, расположенная в горах к северо-востоку от Тьера, имеет вид промышленного предместья. Но местечко Шательдон, где именно зародилась в средние века местная ножевая промышленность, по странному обороту вещей, совершенно утратило ее в пользу Тьера и окрестных мест. Оно известно теперь только своими холодными минеральными водами.

К югу от Тьера, в высокой долине Дор, с прелестными боковыми долинками есть только один город—Амбер, бывшая столица Ливрадуа. Амбер занимается преимущественно фабрикациею полотен и бумаги; в Арланке и разных других местечках округа, расположенных в дистриктах, смежных с Верхнею Луарою, точно также ткут грубые сукна, и в последние годы получила большое значение кружевная промышленность; тем не менее эти места представляют так мало средств для жителей, что они должны переселяться отсюда периодически в большом числе. Между долинами Доры и Аллье нет значительных групп населения. Биллом, носящий название города, заслуживал того в средние века; при Меровингах в нем была основана также знаменитая школа, которую в тринадцатом веке посещали до 2.000 учеников.

Иссуар, к западу от Аллье, был так опустошен во время религиозных войн, что герцог Алансонский поставил на его место колонну с надписью: «Здесь был Иссуар!». От прежнего времени остается только одна романская церковь чистейшего стиля. Поднявшись из развалин, город приобрел себе скромное благосостояние своими суконными фабриками и другими мелкими мануфактурными заведениями. Но что в особенности интересно в этой местности,—так это природные достопримечательности и исторические воспоминания. Долина Куз-Павэн, в устье которой стоит Иссуар, начинается в центральной группе Дорских гор, и Павэн есть одно из питающих ее озер. Другая Куза, текущая севернее, выходит из озера Шамбона, течет при подошве Тартарэ и Мюрольского замка, и принимает в себя минеральные воды Мотэгю и Сент-Нектэра. Еще севернее, Вейр, протекающий озеро Айда и прорывающийся из него чрез подземные щели, течет при подошве холма, в котором вырыты жилища древних пещерных жителей Вейр-Монтона, и принимает в себя Монн ниже тех высот, где находится крытая Курнольная дорога. Единственный округ этой области, между Аллье и цепью вулканов, получивший в последнее время промышленное значение—это каменно-угольный бассейн Брассака, при слиянии Аллье с Аланьоном. По производительности, этот бассейн в 1881 году был девятым во Франции. Топливо его употреблялось преимущественно на железную дорогу.

Долина Сиулы, на западном склоне цепи Дом, есть также минеральная область. В Понжибо, на самых берегах прелестной реки, есть копи среброносного свинца, самые производительные во Франции. В 1873 г. было добыто 3.950 тонн на сумму 1.382.000 фр. В Сен-Жервэ есть слои каменного угля, составляющие южное продолжение деятельно разработываемого бассейна Сент-Элуа. В 1881 году добыто в копях Брассак 253.150 тонн, а в Сент-Элуа 112.600. Мена имеет также залежи; наконец в Шатонёве—многочисленны источники, холодные и теплые, углекислые, содовые, железистые, которые бьют в местах соприкосновения гранита с порфиром на пространстве нескольких километров, и даже в самом русле Сиулы. Что касается начинающейся в юго-западном углу департамента долины Дордони, то она обязана также минеральным источникам почти всем стечением приезжающих сюда на лето иностранцев, так как здесь именно находятся, знаменитые мон-дорские воды, с которых отправляются смотреть каскады Дордони, старый феодальный замок Тур д’Овернь, колодезь Санси и соседния горы. Ниже источников горы Доры есть другое купальное заведение, именно Бурбуль, соленые воды которого, весьма многолюдные с некоторого времени, так богаты мышьяком, как ни одни из открытых до сих пор в мире; они весьма действительны особенно против болезней кожи, но употребление их не всегда безопасно. Весьма значительные каменно-угольные залежи, находящиеся по обе стороны Дордони, остаются почти без употребления за недостатком сообщений.

Департамент Коррезы, принадлежащий в большей части к бывшему Лимузэну, находится почти целиком в бассейне Дордони, и, следовательно, его территория довольно правильно склоняется с северо-востока к юго-западу, т.е. в направлении течения Дордони и её притока Коррезы. Эта довольно небольшая по объему река сообщила однако свое название департаменту, так как пересекает его по наибольшей его длине, и в её долине находятся два единственные значительные города департамента Тюлль и Брив-ля-Гальярд, не считая местечка Коррезы, получившего свое название, без сомнения, от реки. Пространство департамента Коррезы 5.866 кв. килом., население в 1872 г. 328.119 челов., на километр 54 челов.

Часть департамента, ближайшая к Оверни, всего более походит на последнюю страну, как по климату, так и по нравам жителей. Голая и унылая территория вообще весьма возвышенна, так что в ней можно странствовать по целым дням, не спускаясь ниже семи-восьми-сот метров высоты: ни одна часть Франции не представляет большей сплошности своих плоскогорий, как эти гранитные пространства, по которым бродят стада быков и свиней; местность эта еще весьма бедна большими путями сообщения: на карте французских железных дорог самая широкая петля сети обнимает именно эту территорию. Главный город этой области, Иссель—есть маленький городок, известный более своими мало основательными претензиями на исторический титул Укселлодонума, чем своими шерстяными фабриками, которые похожи на фабрики Меймака и многих других местечек плоскогорья. Бор, на Дордони, обладает прелестными крутизнами своих «органов», т.е. базальтовых скал, представляющих остаток древнего потока овернских вулканов, и лежит неподалеку от каскада Со-де-ля-Сюд, образуемого рекою Рю, соперницею Дордони по обилию воды, Бор есть место отправления полотен, фабрикуемых в этом крае.

Тюлль находится в центре департамента и в точке соединения всех долин, дающих некоторое значение бассейну Коррезы, и потому сделался относительно людным городом, хотя своею промышленною деятельностью он обязан отчасти и административному покровительству. В непосредственном соседстве с Тюллем был основан национальный оружейный завод, на котором в главном заведении и добавочных мастерских департамента заняты до полуторы тысячи рабочих; в самом городе есть фабрики роскошного оружия, материй и бумаги, но тюлевая промышленность, которой город сообщил свое название, давно уже переместилась из него. Ручьи, прорезывающие плоскогорье, вырыли во многих местах глубокия пробоины и образовали каскады, которым местами придают живописный профиль развалины и остатки стен на скалах. Километрах в десяти к северо-востоку от Тюлля есть один из таких замечательных пейзажей, именно водопады Монтаны или Жимеля, которые делают несколько скачков с высоты ста двадцати пяти метров. Километрах в 20 к юго-западу, Обазень стоит над дикими ущельями грандиозного вида. К северу прелестные виды представляет долина Везера, идущая параллельно долине Коррезы выше Треньяка, где находится один из добавочных оружейных заводов. Везер падает с высоты пятнадцати метров, образуя скачек Вироль; при основании холмов, Юзерша, одного из городов, претендующих представлять собою наследье галльского Укселлодонума, она извивается прекрасными круглыми изгибами, а еще ниже образует Сальянтские пороги. Долина Дордони, на юге департамента, точно также богата любопытными местоположениями, особенно в окрестностях Аржанта, где река становится судоходною, но только для «argentats», т.е. плоских судов, углубление которых не превышает двух футов. В этом именно месте присоединяются к Дордони Маронна и Дустр. Верхнюю Дордонь было бы весьма полезно канализировать, для облегчения эксплоатации находящихся в долине залежей минерального топлива.

Самый приятный город департамента Коррезы, Бриво—это галльское имя; в средние века он часто оспаривал у Тюлля первое место между городами нижнего Лимузена; но однако не равнялся с ним ни по населению, ни по промышленности, хотя в соседстве его залегает каменно-угольный бассейн. Он весьма украшается своим собором, местами проломанными стенами, окруженными большими деревьями, своею рекою, скользящею между островками, и высокими окрестными холмами. Различные окрестные долины, особенно Везера, принимающего Коррезу в 5 километрах ниже Брива, изобилуют прелестными и дикими видами. В этой же долине расположено большое селение Алласак, главный общинный центр департамента после Тюлля и Брива. На севере округа на плоскогорьях, отделяющих Везер от верхнего Везера или Овезера, находится важный конский завод Помпадур, расположенный рядом с замком, принадлежавшим знаменитой маркизе. На другом конце округа другой замок, именно Тюреннь, возбуждает совсем иные воспоминания. На высокой скале, над сохранившей свой средневековый вид деревнею, возвышаются развалины крепости тринадцатого и четырнадцатого веков. Владельцы гористой и лесистой местности, разделяющей бассейны Везера и Дордони, сеньоры Тюреннь, предки знаменитого полководца, были почти независимы, получили свои права, как они говорили, только «от Бога и святого Маркела». Они творили верховный суд на большом пространстве нижнего Лимузена, Керси и Перигора, включая даже и города; они могли вооружать более 3.000 человек, жаловать вассалам дворянство и чеканить монету.

Бывший Перигор, сохранивший еще галльское название Петрикорий, превращен в департамент Дордони, с несколькими отрезками Лимузена на севере, Анжэ на юге и Ангумуа на западе. Он естественно разделяется на различные области пересекающими его с северо востока на юго-запад и с востока на запад реками, каковы: Дронна, Иль, Овезер, Везер и Дордонь. Часть гранитного плоскогорья, высшие точки которого достигают 500 метров высоты и дают начало многим притокам: Шаранты, Дронны и Иля, занимает северную область департамента. Этот горный край, известный под именем Нотроннэ, во многих местах еще бесплоден и пустынен. Большие леса к югу от Риберака занимают косогоры Дубля; обширные сосновые леса и даже ланды тянутся широкою полосою по высотам, разделяющим долины Иля и Дордони. Большие пространства этих земель, остававшиеся в природном состоянии, стали расчищаться с средины нынешнего века, многие нездоровые болота, заражавшие долины, заменились лугами, и область обработанных земель сильно расширилась, особенно в долине Дордони. Перигор разрабатывает весьма богатые железные руды и неистощимые каменоломни. В нем есть различные фабрики, особенно рельсовые и бумажные. Производство железа в департаменте Дордони в 1873 г. 24.500 тонн на 9.500.000 фр., бумага 1.500 тонн на 1.200.000 фр.

Наконец, он пользовался монополиею торговли трюфелями, пока не превзошли его, по крайней мере по количеству продуктов, большие плантации трюфелевых дубов в Воклюзе и Нижних Альпах. Будучи третьим департаментом во Франции по протяжению и уступая в этом отношении только департаментам Жиронды и Ландов, департамент Дордони принадлежит, следовательно, к числу многолюдных; но по плотности население его гораздо ниже среднего и при том заметно уменьшилось за последние годы. Пространство департамента Дордони 9.183 кв. кил., население в 1891 г. 478.471 челов., на километр 54 челов. Пространство, занятое виноградниками, составляло в 1881 г. 88.569 гектаров, а производство вина 242.255 гектолитров.

Округ Сарла, занимающий юго-восточный угол департамента, граничит с департаментами Ло и Коррезы и получает из них свои воды чрез Везер и Дордонь. Самый город Сарда, в котором замечательны старинные здания и между прочим дом, где родился Ла-Боэти, расположен внутри округа, на ничтожном ручейке. Портом его на Дордони служит Витрак, повыше живописного города Домм, построенного амфитеатром на склонах крутого холма и опоясанного еще старинными валами; вдали на вершине скал видны башни средневековой крепости и обширный замок Бейнак, зала которого тринадцатого века украшена стенною живописью. Портом же на прелестном Везере, который становится судоходным ниже Террасона и особенно от Монтиньяка, является Бюг, чрез который отправляются железные изделия нескольких фабрик, лучшие трюфели Перигора, вина и другие местные произведения. С тех пор, когда Бюгсонская станция, кверху от слияния Дордони с Везером, прямо соединена с Бордо через Бержерак,—там и сосредоточилось торговое движение страны. Окрестности Бюга стали знамениты своими гротами с северной стороны, из которых пещера Миремон с длинными извилистыми галлереями имеет больше четырех километров. Но наибольшею известностью пользуются другие не столь значительные пещеры и убежища, благодаря открытиям, сделанным в них Лартэ, Кристи и другими учеными. Названия Мустье, Эйзи, Верхней и Нижней Ложери, Магдалины, Тайяка, скала которого, пробуравленная во всех направлениях, была чем-то в роде крепости, приобрели в науке незабвенное имя, связанное отныне с целою расою людей, равно как и с целым периодом доисторической цивилизации.

Ниже на высокой скале возвышается городок Лимёйль, где Дордонь протекает мимо Лалинды и где некоторые фабрики пользуются двигательною силою обильных источников, текущих из подошвы плоскогорья; затем следует Бержерак, главный город округа и единственный сколько-нибудь значительный после Либурна город, который находится на Дордони. Говорят, что до отмены Нантского эдикта, Бержерак, по числу жителей и торговому движению, был серьезным соперником Бордо: в его стенах жило до 50.000 человек, т.е. втрое больше нынешнего. В нем происходит весьма значительное торговое движение особенно винами; некоторые из этих местных вин, между которыми называют прежде всего белый Монбазильяк, приготовляемый на полуденных косогорах равнины, сделались знаменитыми.

Судоходство по Дордони, ниже Бержерака в 1880 г. было 25.800 тонн.

Самый город Бержерак не имеет замечательных памятников, но их много в его округе. В аббатстве Кадуэн, на плоскогорье, ограничиваемом с севера излучинами Лалинды, есть известный монастырь шестнадцатого века, где изящнейшие скульптурные работы эпохи Возрождения соединяются с грациозными сводами средних веков. Далее к югу, к источникам Дро, возвышается замок Бирон с башнями, стенами и постройками различных времен; его капелла, шестнадцатого века, как и Кадуэнский монастырь, есть образцовое произведение. К западу, на холме, возвышающемся над долиною Лидуары, составляющей границу департаментов Дордони и Жиронды, стоит реставрированный замок Монтэнь, в котором родился и умер знаменитый писатель. Перигор есть именно та часть Франции, которая произвела наибольшее число выдающихся людей шестнадцатого столетия, каковы: Маро, Брантом, Монтэнь, Ла-Боэти.

Долина Иля, хотя далеко не так важна с гидрографической точки зрения, как долина Дордони, тем не менее гораздо выше неё по торговой деятельности, ибо в ней находится столица Перигора, нынешний центр департамента Дордони. Перигё, город петрокорийцев, есть наследник галльского города, стоявшего на левом берегу Или, и галло-римской Везоны (Везуна или Везунна), построенной на правом берегу, именно на той стороне, где так живописно расположен амфитеатр зданий нынешнего города. Внизу города, около железной дороги еще стоит большая треснувшая римская башня, cella древнего храма, к которому сходились некогда все дороги города и который был покрыт плитами красного и белого мрамора, а одна из башен древней стены, замок Баррьер, стоит на римском основании. Кроме того, видны следы многих других памятников, каковы: арены, на которых могли поместиться 40.000 зрителей и камни которых послужили на постройку монастыря; статуи, мозаики и надписи обогатили городской музей; на возвышенности с юго-восточной стороны видны еще валы древне-римского стана. Средние века напоминают разные важные остатки, башни, стены, дома и один из богатейших во Франции музей древностей; но архитектурную славу Перигё составляет церковь Сен-Фрон, над громадным строением которой возвышаются пять круглых куполов: здание это, которое начали строить в средине десятого века, есть базилика, представляющая византийский стиль во Франции в величайшей чистоте.

Перигё—город промышленный и имеет свои экипажные заведения, металлургические заводы; суконные фабрики, мельницы, приводимые в движение великолепным источником Тулоном, и мастерские для приготовления съестных припасов, которые хвалят гастрономы; он город по преимуществу торговый, благодаря своему положению в точке пересечения двух перворазрядных железных дорог. Что касается других городов и местечек верхнего бассейна Иля, то они замечательны только развалинами и историческими воспоминаниями. В Готфоре, расположенном на холме к югу от Верхнего Везера, есть замок, в котором жил знаменитый трубадур и воин Бертран-де-Борн. В Эксидейле, в долине Лу, и Жюмилаке, в долине Иля, показывают также феодальные развалины. Один только Тивье, где тоже есть древний замок, ведет обширную торговлю; служа посредником между Перигё и Лиможем, он привлекает на свои ярмарки скототорговцев всей страны, отправляет известные сыры и другие земледельческие товары и фабрикует горшки и фаянсовые изделия, которые отличаются особенным свойством своей глазури, благодаря глине, содержащей марганец и сурик. Что касается нижней долины Иля, ниже Перигё, то в ней нет людных городов; земледелие процветает, особенно в окрестностях Мюссидана и Монпона.

Главный город северного округа департамента Дордони, Нонтрон, стоит частию на подземном притоке Шаранты—Бандиа: многочисленные железоделательные заводы и другие металлургические заведения, из которых выходят прекрасные «нонтронские ножи», легко узнаваемые по буксовым черешкам, занимают берега реки и доставляют населению средства существования, которых не дают ему в достаточном количестве каштаны и нивы гранитных высот. Долина Дронни шире, плодороднее и окаймлена откосами живописных форм. Брантом, имя которого знаменито в ученом мире, замечателен красотами окружающих его видов. Сам он построен на острове Дронни, между скалами с некогда обитаемыми пещерами; остатки его древнего аббатства с башнями и колокольнями, остатки стены, оригинальный мост, шлюз реки, большие деревья и луга по берегам—представляют и своеобразную и, в то же время, прекрасную картину. В 8 километрах ниже расположен Бурдейль с своими двумя замками, на одном из которых возвышается башня в 40 метров высоты. В скалах здесь есть также гроты, а из-под скал бьют обильные источники или «bouilidous», между тем как на плоскогорьях встречаются воронки. Дольмены и другие мегалиты в этих местах многочисленны.

В нижнем своем течении, Дронна, многоводная и чистая, благодаря питающим ее «bouillidous», протекает неподалеку от Риберака, главного центра округа, который служит в то же время главным рынком для дублийцев, т.е. людей с Дубли, и, выйдя из департамента Дордони, образует границу между Перигором и Ангумуа. На большом протяжении своего русла она, действительно, разделяет наречия—лангдойльское и лангдокское: на одном берегу поселяне говорят по-французски, на другом на романском наречии, называемом перигорским.

Департамент Верхней Вьени образован из верхнего Лимузена, к которому присоединены несколько отрезков Пуату, Марша и Берри. Вся страна принадлежит к области гранитного плоскогорья, образуя западный его угол, и почти все её воды изливаются в Луару при посредстве различных притоков реки, сообщившей свое название департаменту, между тем как южный склон плоскогорья отдает излишек своих дождей Дордони и Шаранте. Воды очень много, благодаря свойствам почвы, не позволяющей ей уходить в подземные галлереи; но высота места, которая в среднем доходит до 500 метров, неровность земли, и, в некоторых местах, недостаточность толщины слоя растительной земли, далеко не благоприятствует земледелию: виноградники весьма редки на склонах косогоров, хлеба собирается недостаточно для прокормления жителей, и главную пищу у целых тысяч населения составляют каштаны. Луга занимают больше четверти территории и прокармливают рогатый скот прекрасной породы, отправляемый на рынки Парижа. Свиней в Верхней Вьени разводят также много, как и в Перигоре. Что же касается лошади лимузенской породы, этого замечательного типа горных животных, то она исчезает с каждым днем: она скоро уже, как говорят скотоводы, будет принадлежать к истории прошедшего. Из минеральных богатств департамент обладает преимущественно залежами фарфоровой глины и других земель, содержащих фарфор, которые послужили основанием главного промысла в Лиможе. Население департамента, вообще, ниже среднего по благостоянию и образованию. Поэтому эмиграция, отнимающая ежегодно большое число лимузенцев от их родного плоскогорья, имеет ту счастливую сторону, что дает выселяющимся прочное, практическое воспитание, доставляемое им странствиями. Пространство департамента Верхней Вьени 5.517 кв. кил. Население в 1891 г. 372.878 человек. На километр 63 человека.

Сент-Ирие, один из главных городов округа Верхней Вьени, находится еще в бассейне Дордони, на берегах Лу. Основанный монахом Аредиусом или Ириеем около конца шестого века, он имеет прекрасную церковь, называемую Мутье и весьма замечательную по смешению двух стилей арок—романского и готического. В Сент-Ирие и далее к востоку в общине Куссак-Боньваль эксплуатируются весьма значительные ломки фарфоровой глины, открытые г-жею Дарнэ более ста лет тому назад; продукты их употребляются частию на фабриках Сент-Ирие.

Самый известный город той части департамента, воды которой текут в Шаранту, есть Шалю-Шаброль, который составлен из двух отдельных частей, разделяемых ручьем Тардуаром и над которым возвышается башня расположенного к северу на скале укрепленного замка; внизу, на левом берегу, стоит другой замок, из которого, по преданию, была пущена стрела, ранившая смертельно Ричарда Львиное Сердце в 1199 г. Вся эта гористая местность, на часто спорных границах Лимузена, Ангумуа и Перигора, покрыта целыми или развалившимися замками, дольменами и романскими церквами. Маленький городок Рошешуар, главный город юго-западного округа департамента Верхней Вьени, известен только своим великолепным замком, при соединении двух небольших боковых долин Вьени, перестроенным в конце пятнадцатого века.

Сама эта река берет начало на плоскогорьях Коррезы, но при входе своем в округ Лиможа она еще не более как ручей. Она омывает Эймутье и протекает неподалеку от родины Ге-Люссака, города Сен-Леонарда, к промышленному селу Пон-де-Нобла, в котором есть не только фарфоровые мануфактуры, преимущественная принадлежность Верхней Вьени, но и прядильни, бумажные фабрики, сыромятни, шляпные заведения и металлургические заводы. Километрах в десяти книзу от Сен-Леонарда, Вьень соединяется с Торионом, вливающим в нее столько воды, сколько в ней самой, и, сделавшись сильною рекою, течет у подошвы высокого холма, на котором стоит важнейший на всем западном склоне гранитного плоскогорья Франции город Лимож, который был многолюднейшим центром на всем пространстве между долинами Роны и Гаронны, пока каменноугольные копи не превратили Сент-Этьень в большой город.

Древняя столица конфедерации Лемовицей занимает вообще весьма счастливое географическое положение, как торговый пункт. Правда, омывающая его река вовсе не судоходна и несет только растерянные поленья, но во всем своем верхнем течении она выдерживает направление с востока на запад, образуя таким образом естественное пересечение с большою дорогою в Париж и в северную Францию, где должна была основаться значительная группа населения. Поэтому в ту эпоху, когда езда совершалась правильно от станции до станции, Лимож сделался главным пунктом непременной остановки на дороге, ведущей из Орлеана в Бордо чрез Лимузен и Перигор. В прошлом веке Тюрго увеличил еще капитальное значение Лиможа, как складочного места, проведя в него много прекрасных дорог, но в наше время значение это относительно уменьшилось, так как большая часть железных дорог, соединяющих Лимож с остальною Францией, разветвляются далеко от города на главной линии. Дорога в Брив и Тулузу разветвляется на станции Нексон, в 20 километрах к югу от Лиможа; дорога в Монлюсон отделяется в 30 слишком километрах к северу, в Сен-Сюльпис-Лорьере, а ветвь в Пуатье начинается еще дальше.

От галло-римского города остаются только следы, по средним векам принадлежит самое красивое здание Лиможа, собор Сент-Этьень, построенный в тринадцатом и четырнадцатом веках в парижско-готическом стиле. Сент-Этьенский мост, тринадцатого века, есть один из самых любопытных мостов, оставленных нам средними веками. Некоторые кварталы, с узкими и извилистыми переулками, с каменными домами, украшенными деревянною резьбою, представляют в другом виде город прошедших времен, и вы вовсе не удивляетесь при виде некоторых групп развалившихся лачуг, что чума и повальная горячка производили столько опустошений, пока стены города не были разрушены и в самых нездоровых кварталах не были проведены широкия улицы. Из всех этих древних улиц всего любопытнее улица мясных лавок, жители которой имеют особые нравы и предания: вы содрогаетесь, ступая на эти окровавленные плиты, между всеми этими лавками с мясом и развешанными тушами!

Главная промышленность Лиможа, доставившая ему всесветную известность,—это гончарное производство. В средние века высоко ценились лиможские эмали на металлах, и во многих музеях, между прочим, и в музее самого города, где они делались, есть драгоценные образцы, которые по красоте гораздо выше нынешних произведений Лимузена. Теперь в Лиможе и окрестностях есть около сотни заведений, занимающихся переработкою сент-ириейской и шантлубской глины, и живописью по фарфору; произведения эти, занимающие несколько тысяч рабочих и представляющие ежегодно стоимость десятка миллионов, отправляются отсюда во все страны мира. К сожалению, чувствуется недостаток в каменном угле, почему заводам приходится платить за него дорого. Кроме того, в Лиможе есть шерсто-и бумагопрядильни, мануфактуры разных материй, в особенности полотен, называемых «лимузенскими», и бумажные фабрики. Фарфоровая промышленность в Лиможе в 1880 г: 6.500 рабочих; стоимость произведений 13.300.000 франков.

Другие города, следующие по берегам Вьени, точно также весьма деятельны. Перейдя, прелестную Бриансу и спустившись с высот Сен-Жермен-ле-Белль и Пьеррбюфьера, родины Дюпюитрена, вы достигаете вскоре города Экса, в котором есть мельницы, дубильни и другие фабрики, раскиданные в тени деревьев, при выходе из долин «Лимузенской Швейцарии». Сен-Жюньен, километрах в двадцати ниже, неподалеку от того места, где Вьень вступает в департамент Шаранты, имеет значительные бумажные фабрики, масляные заводы, сыромятни и, как и Лимож, фарфоровые мануфактуры. По населению и деятельности это второй город Верхней Вьфни.

Северная часть департамента относительно—самая малолюдная и наименее промышленная. Занимающие ее на значительном протяжении гористые плоскогорья представляют грандиозные виды; глубокая долина Гартампы и долины побочных потоков также весьма красивы, и, местами, особенно в окрестностях Сен-Сюльпис-ле-Фёйля, существуют еще весьма любопытные группы мегалитов; но города скромны; наиболее известны—Беллак, главный город округа, и Дора, который оспаривал у него титул столицы Нижнего Марша.

Река Крёза (рытая), названная так вследствие прорезов в несколько сот метров глубины, вырытых ею постепенно в толще сланцевых и гранитных плоскогорий, служит для обозначения департамента, образованного из большей части бывшего Марша, к которому присоединены несколько округов Лимузена, Пуату и Берри. Страна, лежащая почти целиком на склоне Луары, представляет почву почти бесплодную, либо в горах, либо в слабо населенных склонах плоскогорья; обширные пространства покрывают еще здесь каштановые леса, ланды, пустыри и тощие ржаные поля, и старательное земледелие могло сделать здесь лишь незначительные успехи, но продажа скота, откармливаемого в природных лугах впадин, получила большое значение. Находившаяся прежде в пренебрежении разработка копей за последние годы стала весьма деятельна, благодаря достоинству каменноугольных залежей бассейна Крёзы; наконец промышленность основала свои заводы в верхних частях страны, где земледельческий труд наименее благодарен. Впрочем, средства страны далеко недостаточны для прокормления жителей. С Крёзы уходят на заработки множество людей, умеющих разводить известь, которые идут в Париж и другие северные города, и помогают там разрушать и строить; возвращаясь домой, они приносят большее благосостояние и образование, чем имели раньше. По плотности населения департамент Крёзы занимает одно из последних мест. Пространство департамента Крёзы 5.568 кв. кил.; население в 1891 г. 284.660 человек; на километр 50 человек.

Округ Бурганёф, составляющий, по бассейну Ториона, естественную принадлежность Верхней Вьени, имеет те же самые промыслы, как и большой город Лимузена. Бурганёф фабрикует фарфоры, бумагу, войлоки, и его заведения потребляют несколько тысяч тонн каменного угля, добываемого в соседстве, в Босморо. В Бурганёфе следует отметить остатки древнего большого приорства Оверни и, между прочим, башню, с срубом наверху мавританского вида, где был заключен брат Баязета II, Зизим. Верхняя долина Крёзы гораздо богаче минеральным топливом и представляет иные промыслы, чем в Верхней Вьени. Фелльтэн, расположенный почти на высоте 600 метров, известен с четырнадцатого века своими фабриками ковров, а шерстопрядильни, суконные фабрики и сукновальни делают его вторым промышленным городом в департаменте Крёзы. Первым же городом является Обюссон, старый феодальный город, построенный восточнее, ниже Фелльтэна на 160 метров, кинзу от слияния Крёзы с Розелью. Говорят, что Обюссон был основан в восьмом веке сарацинами, бежавшими от преследования Карла Мартелла, и что этим беглецам Обюссон обязан тою промышленностью восточного происхождения, которая составляет ныне его богатство, и у фабричных рабочих будто бы сказывается южный тип. Как бы то ни было, фабрикация ковров получила весьма большое значение со времен реформации, и город имел в средине семнадцатого столетия вдвое более населения, чем ныне. Отмена Нантского эдикта изгнала лучших работников, разорила город и уронила его промышленность, которая впоследствии стала понемногу снова подниматься. В настоящее время самая значительная во всей Франции фабрика находится в Обюссоне; на ней заняты около двух тысяч рабочих, многие парижские художники посылают ей свои рисунки; на всех выставках можно любоваться её чудесными произведениями.

Высокие плоскогорья департамента Крёзы очень интересны для археолога по своим многочисленным мегалитам, из которых один, только в 2 километрах от Фелльтэна, представляет собою дольмен, прославившийся под именем «хижины Цезаря». Впрочем, исторические памятники прошедшего теснятся здесь массами: здесь вы замечаете местами следы римской дороги из Лиможа в Клермон, латинские надписи найдены в различных местах, особенно в соседстве Агуна, Ацитодунума пейтингеровой таблицы. В наше время Агун сообщил свое название каменноугольному бассейну, занимающему пространство по обе стороны Крёзы на протяжении около 12 километров и быстро выигравшему в экономическом значении с тех пор, как он соединен с сетью железных дорог. В 1882 г. агунский бассейн был двенадцатым во Франции по количеству извлекаемого топлива. Новое местечко бассейна, Лававей, сделалось уже одним из самых населенных в департаменте. Книзу от Агуна через глубокую долину Крёзы построен железнодорожный мост на высоте 56 метров. Добыча угля была: в 1860 г. 10.600 тонн, в 1864—22.150, а в 1882—169.875 тонн.

Главный центр департамента, Герэ, город весьма скромный, несмотря на свою административную роль, не имеет даже того удобства, которое представляет близость текущей воды: он расположен между долиною Крёзы и долиною Гартампа, на плоскогорье, на юго-западе которого возвышается вершина Мопюи, и на юго-востоке Пюи-Годи, с некоторыми остатками галло-римского oppidum (города). Вся эта часть Марша очень богата остатками доисторических времен и средних веков. В этом отношении в особенности любопытен округ Подземный: к востоку от города, среди галльских развалин, возвышаются высокие курганы, покрытые деревьями и нивами, а неподалеку отсюда, около селения Сен-Приэла-Фёйль, находится прекраснейший дольмен департамента, поддерживаемый шестью каменными глыбами более 2 метров вышины. Из этой Подземной местности отправляются периодически на заработки множество каменщиков.

Малая Креза, текущая в северной части департамента до соединения своего с большою Крёзою, орошает территорию только одного города, если можно так назвать Буссак, в котором едва наберется тысяча жителей, поселившихся вокруг древнего замка, превращенного в подпрефектуру. В 2 километрах к северо-западу другое местечко, почти такое же значительное, носит название Буссак-лез-Эглиз. Впрочем, след доисторических времен сохранился здесь тем лучше, что редкое население не могло часто будоражить почву и переделывать постройки. Километрах в десяти к югу от Буссака, около Туль-Сент-Круа, еще видны остатки большого кельтского города, окруженного некогда тройною стеною.

В восточной части департамента берут начало реки Тард и Шер; первая длиннее, вторая известнее, но обе красивы в своих узких долинах, в которых следуют друг за другом зеленеющие котловины; напротив, плоскогорья в 750 метров средней высоты, откуда текут эти реки, унылы и голы; здесь трудна для земледельцев борьба за существование, и понятно, почему именно здесь зародилось в конце шестнадцатого века одно из тех многочисленных народных возмущений, театром которых бывали Марш и Лимузен: если верить свидетельству Агриппы Обинье, то именно от местечка Крок, близ истоков Тарда, инсургенты получили свое прозвище «croquants» (грызуны). Естественным центром всего бассейна Тарда является городок Шамбон, судебная столица Буссакского округа; его романская церковь самая красивая в департаменте Крёзы. В нескольких километрах к востоку, близ Эво, бьет восемнадцать теплых ключей различной температуры, содержащих соду и железо; эти источники, которыми пользовались еще римляне, снабжают единственные в департаменте водолечебные заведения.

Бывшая провинция Бурбоннэ превращена, без больших изменений границ, в департамент Аллье, названный по имени реки, пересекающей его с юга на север; но на западе департамент орошает Шер, а на востоке Луара, воды которых, следуя почти параллельно направлению Аллье, наконец, встречаются в одном и том же русле. Бурбоннэ не вполне принадлежит к области плоскогорья, и широкия долины Аллье и Луары заслуживают во многих местах названия равнин, а граниты и порфиры высот, в низших частях департамента, уступают место геологическим формациям всех времен до новейших наносных земель; страна имеет гористый вид только на юге Палиссы, именно там, где цепь Магдалины продолжает собою горные группы Фореза. Впрочем, эти области различные по природе и по характеру населения, которое с одной стороны тяготеет больше к Оверни, а с других—к Форезу и Маршу. В средине нынешнего века, Бурбоннэ, в которой «brandes», т.е. верески, занимали еще обширные пространства рядом с лесами, полями и лугами, была страною совершенно земледельческою, но богатые каменноугольные копи делают из неё департамент более и более промышленный; кроме того, здесь добывают железную руду, мрамор, строительный камень и различные земли и глины. Аллье есть в то же время одна из тех частей Франции, где теплые источники, благодаря смежности различных каменных пород, текут в наибольшем изобилии и представляют самые замечательные свойства. Эксплоатация этих природных богатств дала сильный толчек в материальном прогрессе, и Аллье принадлежит к числу тех департаментов Франции, население которых, несмотря на отсутствие значительных городов, за последние годы увеличилось. И все-таки число жителей в нем на пятую часть ниже среднего. Пространство департамента Аллье 7.308 кв. кил.; население в 1891 г. 424.382 челов.; на километр 57 челов.

Наиболее переворотов в своей промышленности испытала западная часть Аллье, орошаемая Шером от Крёзы до выхода своего из департамента. Здесь находится Монлюсон, сделавшийся теперь главным городом Аллье, хотя он и не административный центр. Монлюсон, население которого учетверилось в течение одного поколения и который имеет претензию сделаться когда-нибудь «французским Манчестером», как будто еще нет Сент-Этьеня и Рубэ, есть один из городов центра, изумляющих противоположностью своего прошедшего и настоящего. Феодальный город стоит на вершине холма еще почти целехонек; полузаплесневевшие дома, за исключением замка, превращенного в казарму, так и остаются прислоненные к скале:—точно в десять веков ничто не изменилось. Внизу расположены разростающиеся кварталы нового города, с элегантными домами, фабриками и заводами. Обширнейшее заведение в Монлюсоне есть весьма важная стеклянная фабрика, принадлежащая сильной Сен-Гобэнской компании, которая, как и другие промышленные заведения города, снабжается каменноугольным топливом из Комментри, который недавно еще не был даже административным центром кантона, а теперь вырос так быстро, что стал третьим городом в департаменте. Его каменно-угольный бассейн—пятый во Франции по количеству продукта, считая в том числе и уголь, добываемый в соседних копях, в Монвике, Безенэ, Дуайэ и Вилльфранше. Главный слой в Комментри, продолжающийся в глубинах почвы с замечательною правильностью, имеет 14 метров средней толщины и доставляет превосходный уголь, весьма годный для добывания кокса; он употребляется в самом Комментри на большом металлургическом заводе. Самый громадный слой, в Безенэ, долго раскапывался под открытым небом. В 1816 г. большой слой в Комментри загорелся, и пожар продолжался двадцать четыре года: пламя, вырывавшееся на свободный воздух как из пасти кратера, представляло одновременно страшное и чудное зрелище. Для потушения огня пришлось направить в кратер ручей, протекавший в одной мили от Комментри, который и образовал озеро, закрывшее доступ свободного воздуха. Добыча в 1860 г.—538.540 т., а в 1882 г.—866.000 т., производство стали и железа в 1881 г.—153.970 т. на 28 мил. фр.

Aquae Neri, ныне маленькое местечко Нери, во времена римлян, именно в конце первого века, имело временное значение, как местопребывание восьмого легиона Августа, который построил над источниками купальное заведение. Кроме остатков древних бань, здесь видны еще, в километре расстояния, подземные части различных зданий, в особенности театра, а на соседнем холме—римский стан, защищавшийся валом в 28 метров высоты. Обильные теплые воды, придавшие значение галло-римскому городу и доставившие благосостояние новому, считаются весьма действительными. Окрестности Нери, часто посещаемые купальщиками, принадлежали, конечно, к числу самых известных мест, но другие места по берегам Шера и приточных ручьев гораздо интереснее, особенно там, где профиль зеленеющих при подошве холмов увеличивает своими живописными очертаниями красу старинных замков, каковы: Ирьель, Маресила, Мюра, Гериссон. Плоскогорья покрыты местами довольно обширными рощами, а на границах департамента Шера тянется большой лес, состоящий почти сплошь из дубов,—это именно лес Тронсэ, остаток древних высоких лесов Галлии: там можно прогуливаться на протяжении нескольких километров, оставаясь постоянно под тенью.

Прекрасная Сиула, вытекающая с западного склона Овернских гор, орошает самый малолюдный округ департамента Аллье—Ганнатский. При входе своем в департамент она протекает мимо древнего города Эбрёйля, сохранившего еще свой замок и церковь аббатства частию романского стиля; затем, неподалеку от слияния своего с Аллье, орошает поля Сен-Пурсэна, некогда знаменитые вина которого, как и вина окрестностей Ганната, доставлялись к столу Генриха IV. От укреплений Сен-Пурсэна остаются лишь ничтожные развалины; точно также и Ганнат, построенный в долине Андело, сохранил только руины своих стен, но страна очень богата старинными романскими церквами чистого овернского стиля и средневековыми замками, из которых иные пышно отделаны нынешними владельцами. Округ Палиссы, граничащий с Форезом и представляющий тот же самый физический вид, ограничивается с запада течением Аллье. Главный город его, расположенный на притоке Луары, Бебре, едва заслуживает названия города, хотя владеет обширным замком четырнадцатого века, принадлежащим знаменитой фамилии Ла-Палисс. Город этот есть место торговли скотом между Бурбоннэ и Форезом. Выше в гору, особенно в деревне Арфёйль, вода Бебры приводит в движение многочисленные заведения, чесалочные фабрики, прядильни и красильни. Быть может каменноугольный бассейн Берт, соединяемый железною дорогою с линиею, идущею в Мулэн и в долину Луары, и доставивший в 1881 году более 40.000 тонн топлива, и создаст в будущем большую промышленную деятельность в нижней долине Бебры, но теперь движение страны направляется преимущественно к берегам Аллье и к выходу долины Сишон, в том месте, где находятся неподалеку друг от друга два города—Кюссэ и Виши. Последний представляет одно из крупных во всем мире водолечебных мест и самое любимое во всей Франции. Медики восхваляют действительность его вод, и более 25.000 больных являются сюда каждый год за здоровьем: залы купального заведения и казино, аллеи парка, бульвары, окаймляющие реку, постоянно наполнены во время «сезона» непрерывно сменяющимся элегантным обществом, состоящим из представителей всех народов; как только медики и метр-д’отели являются на свои места, Виши становится космополитическим городом. Вокруг чудесных источников теснятся толпою страдающие засорениями печени или селезенки, подагрою, каменною болезнью, сахарным мочеистощением, малокровием, бессилием. Воды Виши принадлежат государству, которое отдает их на откуп компании, обязанной делать некоторые необходимые улучшения в украшении города и удобствах его богатого переменного населения. Различные источники Виши, одни теплые, другие холодные и все двууглекисло-солено-содовые, дают около 400 литров в минуту, чего достаточно для делающихся ежедневно 3.500 ванн. Кроме того, в окрестностях по обе стороны Аллье, есть много других источников, принадлежащих к той же группе. Самые употребительные-воды Кюссэ, главного кантонального города, построенного на правом берегу Сишона; в действительности оба города составляют один, и рано или поздно, если приток иностранцев будет продолжаться, парки, виллы и отели соединят их в один город ванн, конечно, более пышный, чем Aquae Calidae времен римского величия. Промышленность также вносит свою долю для процветания кантона: на окрестных фабриках приготовляются бумажные клетчатые ткани, посылаемые в дальние страны под именем «полотен Виши».

Пейзажи окрестностей прекрасны. Поднимаетесь ли вы в долину извилистого Аллье, усеянного островами и окаймленного тенистыми деревьями, пробираетесь ли в ущелье шумного Сишона, чтобы посетить восстановленный замок Бурбон-Бюссе или живописные развалины Монжильбера на одной из ближайших вершин Фореза,—вас всегда будет поражать неожиданная прелесть мест или обширный вид горизонта. Спускаясь по течению Аллье, вы видите, что пейзаж меняет свой характер. Книзу от Сен-Жермэн-де-Фоссэ, большой станции на пересечении дорог, и от Бильи, над домами которого возвышается могучая четырехугольная масса разрушившейся крепости, косогоры понижаются и долина расширяется; извилины реки раскидываются по равнине шире и там и сям оставляют болота: общий вид пейзажа становится довольно однообразен—это Лиман, но куда ниже по красоте и богатству Лимани Овернской!

Мулэн, главный город департамента, расположен в одном из тех мест, где съузившаяся долина и ограничивающаяся одним только своим руслом река представляли легкость перехода и защиты. Важность Мулэна обусловливается замком, возведенным там герцогами Бурбонскими, от которого теперь существуют лишь некоторые остатки, но только со второй половины четырнадцатого века город начал привлекать к себе окрестное население. Несмотря на свою относительную новизну, он представлял однако же интересные здания, как например, церковь последних времен готической архитектуры, с надстроенными недавно двумя колокольнями, около 100 метров высоты; в капелле лицея находится прекрасная, изваянная Кусту, гробница последнего из Монморанси, обезглавленного в Тулузе в 1632 г. Здесь посещают также, в 2-х километрах к востоку, на холме, древнюю деревню Изёр и её церковь отчасти десятого века. Мулэн—родина Вилляра. Земледелие, еще недавно весьма отсталое, сделало в этой части Бурбоннэ весьма большие успехи. Обширные песчаные ланды, простиравшиеся между Мулэном и Десизом, равно как на востоке к Шеваньи и Дампьерру, на невысоком плоскогорье, разделяющем реки Луару и Аллье, превращены в плодоносные земли простым углублением почвы, позволявшей перемешать песок поверхности с мергелем основы.

Город Сувиньи, к западу от Аллье, которого касается Монлюсонская железная дорога, пройдя громадные Куландонские каменоломни, есть так же, как и Мулэн, одна из исторических столиц Бурбоннэ. Это первая колыбель дома Бурбонов. Родоначальник фамилии, Адемар, сделавшийся впоследствии столь счастливым, построил в начале десятого века укрепленный замок для обороны своего лена и основал там приорство, церковь которого хранит еще и теперь гробницы древних герцогов. Оставляя Сувиньи, они избрали себе в тринадцатом веке главною резиденциею город Бурбоннэ, приняв его имя, т.е. имя древнего местного божества—Бормо или Борво; один же из принцев дал городу, в свою очередь, свое собственное прозвание—Аршамбо. В Бурбоннэ-Аршамбо сохранились еще обширные развалины его феодального замка, но ныне город замечателен только по своим теплым водам, которые выбрасываются источниками в количестве 3-х кубических метров в час и весьма действительны для лечения ревматизмом, болезней кожи и застарелых ран. Находясь вдали от железных дорог, Бурбоннэ-Аршамбо не привлекает к себе элегантной толпы, и вы увидите в нем во время сезона только серьезно больных.

Люрси-Леви, расположенный к северу от Бурбоннэ, в местности, богатой лесами, озерками и ручьями, есть также один из заметных городов департамента; около него есть фарфоровой завод и кузницы.

Департамент Луары, образующий с верхнею Луарою самую восточную часть плоскогорья, представляет поверхность весьма неровную, покрытую горами, холмами и равнинами, где оказывается большая смешанность геологических формаций, гранитов и порфиров с новейшими наносными образованиями. Область, которой движущаяся дорога Луары сообщает географическое единство, составлена преимущественно из бывшего Фореза, к которому присоединены отрезки Лионнэ и Божолэ. В целом территория страны должна бы, казалось, представлять мало богатств—в ней нет хороших полей для земледелия, кроме бывшего озерного бассейна, усеянного еще мелкими озерками, чрез которые протекает Луара от Сен-Рамбера до Пинэ. Поэтому страна была бы одною из малолюднейших во Франции, если бы не обладала весьма богатыми каменноугольными копями, которые дали местной промышленности необыкновенное развитие. Население с начала нынешнего века удвоилось и ныне гораздо выше среднего населения Франции, а в последние годы не переставало возростать, между тем как другие департаменты испытали значительное сокращение человеческих жизней. В период времени с 1872 по 1881 год увеличение населения равнялось 50.000 человек.

Пространство департамента Луары—4.760 кв. кил., население в 1891 г.—616.227 челов., на километр—116 челов.

Фёр, древняя столица, галло-римский Форус (а не Форум), имя которого увековечено в названии Фореза, находится в упадке, хотя расположен очень хорошо для торговли, недалеко от Луары и среди большой равнины; в галло-римские времена он был главным городом сегусиавов. Жизнь разошлась в другие места: в смутные средние века главным городом страны должен был сделаться лучше расположенный для обороны Монбризон, а ныне население теснится около колодцев, из которых идет «насущный хлеб промышленности»—каменный уголь. Главным центром Фореза является отныне Сент-Этьень, который еще в прошлом веке был ничтожною маленькою деревнею. Он расположен на высоте более 500 метров, на берегах маленького притока Луары, Фюрана, впрочем в таком месте, которое может удобно служить для перехода между долинами Роны и Луары. Вследствие своих подземных сокровищ, Сент-Этьень был соединен с Луарою в первые же годы существования железных дорог, а ныне он связан с французскою сетью четырьмя большими линиями и все-таки еще далеко не достаточно снабжен путями сообщения, так как дорога, соединяющая Сент-Этьень с великою столицею Ронской долины, Лионом, далеко не в состоянии удовлетворить, как следует, его громадной торговле.

Каменноугольный бассейн, давший Сент-Этьеню восьмое место между городами Франции и собравший более 200.000 жителей на пространстве 20.000 гектаров, расположен в виде продолговатого треугольника, основание которого обращено к Луаре, а обе стороны, удаленные друг от друга в долине Фюрана километров на пятнадцать, мало-по-малу сходятся в долине притока Роны, Гиера, и оканчиваются вершиною, находящеюся на другом берегу реки, в департаменте Изеры. Содержание каменноугольной почвы Сент-Этьеня определяется г. Рюолем в 577 миллионов тонн, выражающих 175 лет такой производительности, как теперь; бассейн содержит 28 годных для разработки слоев, общая толщина которых составляет около 50 метров, при чем колодцы копей, как напр. в окрестностях Рив-де-Гиера, позволяют раскапывать до глубины 400 метров: одно утолщение каменноугольного слоя в Монтрамбере имело прежде, до начала копки, 65 метров толщины. Около самого Сент-Этьеня копи имеют гораздо меньшую толщину. Открытие здесь каменного угля относится по крайней мере к одиннадцатому веку и, по документам, он добывается уже с 1321 года; но большие работы извлечения угля начались не ранее французской революции, когда продажа угля стала производиться свободно. Общая производительность бассейна составляет пятую часть всей каменноугольной производительности Франции. Из колодцев извлекаются два главные сорта топлива: лучший кузнечный уголь, какой только существует, и газовый каменный уголь, который необыкновенно богат летучими веществами: рабочие не раз испытывали ужасное явление внезапного взрыва рудничного огня. Производительность бассейна в 1881 г. была 3.470.350 тонн.

Город, который всем своим значением обязан своим каменноугольным копям и потребляет на своих фабриках такое громадное количество угля, должен иметь совершенно иную физиономию, чем города, выростающие нормальным путем, как рынки или естественные центры провинции. Земля в Сент-Этьене черная, покрытая или мелкою угольною пылью, или глубокою грязью, воздух густой, наполненный дымом, который освещается по ночам зловещим отблеском: однообразные, тяжелой архитектуры дома, окаймляющие длинные улицы—все угольного цвета: несмотря на южную широту, можно подумать, что вы находитесь под тяжелым туманом Англии. Сами жители и серьезны, и торопливы, как и следует ожидать от населения, толкаемого беспрестанным трудом.

Памятники Сент-Этьеня—это его фабрики. В городе есть и свой дворец искусств с артиллерийским музеем, коллекциями по естественной истории, коллекциями обоев, фаянсовых изделий и картин и специальная библиотека с 55.000 томов; но величайшие чудеса представляют его громадные мануфактуры, где грубая материя преобразуется постепенно под руками рабочих, при помощи разделения труда, и, меняя свой вид с каждою операциею, выходит, наконец, из фабрики в состоянии совершенного произведения, в виде куска материи или железной вещи. Главная сент-этьенская промышленность—ленточная, начало которой восходит к концу шестнадцатого столетия, которою, как и тканьем в Лионе, рабочие занимаются большею частью в одиночку или небольшими группами, в городе или окрестных деревнях: в окружающих долинах считается не менее 8.000 станков. Впрочем, машинное тканье стремится вытеснить ручное, так как фабриканты получают, таким образом, произведения, которые они могут продавать по низшей цене и которые дают им возможность выдерживать заграничную конкурренцию с швейцарскими и немецкими ткачами; но относительно хороших лент, ручные станки в Сент-Этьене легко удерживают за собою господство на рынке. Более четырех пятых всех лент, делающихся во Франции, и около половины всего, что производится на всем материке Европы, идет из мастерских Фореза. Другая чрезвычайно важная промышленность в Сент-Этьене, особенно в военное время, это—производство оружия. Франциск I основал здесь большой оружейный завод, за которым, после различных превратностей, появились и другие еще более важные заведения: нынешнее заведение, принадлежащее государству, доставляет ежегодно до 200.000 ружей и, кроме того, частная промышленность может дать около 100.000 штук разного оружия—от простого карманного пистолета до изящно нарезанных золотом карабинов.

Все города окрестностей Сент-Этьеня имеют также большие фабрики, на которых потребляется каменный уголь своих особых колодцев. В Фирмини, на западном конце бассейна, есть важные фабрики литой стали и разных мелких железных и стальных изделий. В Шамбоне, над которым возвышается феодальный Фежероль и Рикамери, где одна копь горит уже несколько веков, есть фабрики болтов, винтов, напилков, кузницы и плавильни. В Фульузе ленточная и оружейная промышленности имеют своих представителей, как и в Сент-Этьене, в виде громадных фабрик. Террнуар, на лионской дороге, представляет настоящий мир машин и рабочих, где в первый раз во Франции применен был Бессемеров способ превращения чугуна в сталь. Затем, на той же лионской дороге и уже в долине Жиера, следуют Изьё и Сен-Шамон—город весьма деятельный, главную промышленность которого составляют шнурки; затем следуют, как длинная улица фабрик, Сен-Жюльен в Жаррэ, Сень-Поль—в Жаррэ, Гран-Круа, Лоретт и Рив-де-Жиер, из которых последний знаменит своими стеклянными заводами и мастерскими локомотивов и других крупных машин. Металлургическое производство составляло в 1881 г. 272.750 тонн (в том числе 131.000 стали) на сумму 120.000.000 фр.; производство стекла в 1873 г. 7.120 тонн на 4.460.000 фр., а лент на 130.000.000 фр., число рабочих на шелковых фабриках было 12.150 человек. Канал, по которому каменный уголь доставляется из Рив-де-Жиера на Рону, снабжается водою с Пилатских высот. Приход воды регулируется большим резервуаром, хотя и не столь хорошим, как в Рошталье, в котором Фюран оставляет излишек от своих наводнений для снабжения сент-этьенских фабрик во время засух. Красота местоположения делает этот бассейн местом прогулок для жителей Сент-Этьеня. Фюранская запруда, имеющая 57 метров высоты, может задерживать 1.600.000 куб. метров воды.

Вниз от Сен-Рамбера и Андрезьё, где суда нагружаются каменным углем для сплава по Луаре до Роанна, вы оставляете промышленность и вступаете в область земледелия, хотя впрочем долина Бонсон, подымающаяся на юго-запад к холмам Сен-Боннэ-ле-Шато, населена крестьянами, которые, как и в верхней Луаре, занимаются фабрикацией кружев. В Мейлье-Монрон, где Луару пересекает прямая железная дорога из Лиона в Монбризон, и где сохранились замечательные развалины замка, в Луару впадают почти друг против друга две красивые реки Мар и Куаз, из которых на берегу последней находится Сен-Гальмье, знаменитый далеко за пределами Франции своими холодными, газовыми водами, которые рассылаются ежегодно миллионами бутылок. На возвышенностях с северной стороны долины Куазы есть весьма важная община Шазелль-сюр-Лион, принадлежащая действительно, как показывает название, к промышленной Лионнэ: она занимается фабрикациею шляп.

Монбризон, бывшая столица департамента, разжалованная в пользу Сент-Этьеня, стоит к западу от бывшего Форезского озера, на склонах вулканического холма: это город мирный, составляющий странную противоположность своему соседу с постоянно горящими горнами. Самое любопытное из его зданий—это зала Диана (decanat—деканство), расположенная за хорами главной церкви: около 1.500 гербов Форезского дворянства делают ее весьма любопытным геральдическим памятником. Долины Визери и особенно Форезского Линьона, к северу от Монбризона, представляют точно также интересные остатки прошедшего. На многих лавовых холмах, возвышавшихся некогда над озером в виде островов, находятся теперь деревни, развалины замков и аббатств. Кристальная вода Линьона, омывающего город Боэн, орошает всю прекрасную страну Урфе, описанную в «Astree» одним из представителей крупной владельческой фамилии этих мест.

Главный город северного округа Луары, Роанн, обязан своим значением, как и Сент-Этьень, торговле и промышленности, но он остается гораздо ниже метрополии Фореза; по бумагопрядению, составляющему его преимущественный труд, у него есть счастливые соперники во многих промышленных городах севера. Впрочем он хорошо расположен для торговли, так как в нем Сент-Этьенская железная дорога встречается с большой Бурбонской линиею, из Парижа в Лион, и берет начало сопровождающий Луару навигационный канал. Другие города округа, по примеру Роанна, занимаются преимущественно фабрикацией бумажных материй и кисеи. Паниссьер, на дороге из Фёра в Тарар, есть также весьма деятельный центр по тканью полотен и шитью. Многие деревни холодных плоскогорий богаче местечек плодородной равнины.