X. Север Англии

Кумбрийские горы, бассейны рек Эдена, Тиса и Тайна

Кумберленд, Уэстморленд, Дургам, Нортумберленд, остров Мен

Эта часть Англии обнимает естественную область, составляющую переход между севером и югом Великобритании. Заключенные между двумя морями, провинции Кумбрия и Нортумбрия имеют столь же ясные пределы и на юге, где они ограничены—с одной стороны лиманом реки Тис, ас другой—большим заливом Моркомб, который разветвляется на множество бухт и бухточек, врезывающихся в массу Кумбрийских или Кумберлендских гор. К северу от этих высот другой залив, Сольвэй-Ферт, проникает глубоко внутрь материка, километров на 100 по прямой линии от Северного моря: расстояние между двумя приливными волнами, которые, с той и другой стороны, поднимаются вверх по течению рек, не превышает 80 километр.

Пеннинская горная цепь, начинающаяся на севере Дербишира и ограничивающая на западе бассейны Трента и Узы, продолжается на север между водоскатами рек Тиса и Эдена и тянется до соединения с шотландскими холмами, известными под именем Чевиотских (Cheviot-Hills). В этой северной части Пеннинской цепи находится самая высокая её гора, Крос-Фелль. Но на западе поднимаются еще более высокие вершины: это—горы Кумберленда, состоящие из гранитных пород и из переходных формаций. Эта горная группа, почти уединенная, связанная с холмами так называемого «Станового хребта» порогом, который, повидимому, составляет часть области равнин, имеет вершины, Скау-Фелль, Гельвеллин, Скиддау, достигающия без малого километра в высоту: это—самые величественные пики Англии в собственном смысле. Вот точная высота главных вершин северных графств:

Крос-Фелль (Пеннинская цепь)—936 метр.; Скау-Фелль (Кумбрийские горы)—985 метр.; Гельвеллин (Кумбрийские горы)—931 метр.; Скиддау (Кумбрийские горы)—921 метр.

Поднимаясь непосредственно над морем и над роскошными, зеленеющими равнинами, расстилающимися вдоль морского берега, эти горы, с которых в ясную погоду можно обозревать все Ирландское море с холмами, окаймляющими его берега, кажутся тем более величественными, что на склонах их ясно виден контраст двух климатов: внизу ростут фруктовые деревья, выше идет пояс хвойного леса, а на верхушках виднеется только мох да короткая трава, которую могут щипать лишь зубы овец и коз. При том верхния части гор покрыты зеленью только в продолжение шести месяцев в году: зимой и весной они имеют белый цвет от снега, или рыжеватый во время таяния снежного покрова. Эти горы, обращенные к юго-западному ветру, получают атмосферную влагу в огромным количествах, превышающих, в среднем выводе, 2 метра в год и даже 3 метра в некоторых цирках или котловинах, куда спускаются облака: случалось, что в течение одного года выпадало из атмосферы до 5 метров воды. Эти атмосферные осадки (летом дождь, зимой снег) падают в виде сильных ливней или страшных метелей: в самые холодные месяцы нет никакой возможности добраться до вершин; самые смелые пастухи не соглашаются в это время ни за какие деньги совершить восхождение на верхние склоны, чтобы посмотреть показания дождемеров.

Эти обильные дожди и снега, падающие на плотные, мало проницаемые горные породы, стекают с гор многочисленными ручьями и ручейками, воды которых скопляются в долинах в виде удлиненных озер, похожих по форме на бухты, которыми изрезано прибрежье; простое изменение уровня в том или другом направлении могло бы преобразовать бухты в пресноводные озера, или озера в морские бухты; впрочем, геологи пришли к убеждению, что в прежния времена, до поднятия страны, многие из этих озерных бассейнов действительно были фьордами (firths), подобными разветвлениям залива Моркомб. Эти озера составляют славу Англии, не только по причине их чистой, прозрачной воды, лугов и лесков, окаймляющих их берега, живописных скал и островов зелени, которые отражаются в их зеркальной поверхности, но также благодаря поэтам, которые их воспели и прославили. Воды Кумберленда породили особую литературную школу, так называемую школу лакистов или «озерников», которая, как и всякая школа, заключает в себе, рядом с искренними поэтами, воспевавшими то, что они действительно чувствовали, много скучных подражателей, отыскивающих природу не в самой природе, а в произведениях своих предшественников. Имена Вордсворта, Кольриджа, Соути, Куинси, мисс Мартино навсегда связаны с именами кумберлендских озер Уиндермир, Терльмир, Дервентватер, Уллесватер. Следующая таблица показывает высоту положения, площадь и глубину главных озер Кумбрийских гор:

	Высота, метр.	Площадь, кв. килом.	Глубина, метр
Уиндермир (Винандермир)	41	20	73
Уллесватер	116	8	64
Конистон	45	5	53
Уастватер (Уэстватер)	62	4	76
Гауэсватер	135	2	70
Круммокватер	73	3	41
Дервентватер	69	7	22
Бассентуэтватер	64	6	21

Все эти озера, получая гораздо большее количество воды, чем сколько теряют путем испарения, изливаются через ручьи либо в реки Эден или Дервент, либо непосредственно в море. Промышленность еще не завладела их чистыми водами для приведения в движение колес фабричных машин, и на окраинах их еще не возникли мануфактурные города; но художники, основавшие свою резиденцию в озерной области, и любители красот природы, предпринимающие поездки на живописные берега, описанные в поэтических произведениях лакистов, едва-ли успеют охранить эти восхитительные горные озера от захватов алчных промышленников: движущая сила каждого ручья отныне исчисляется уже количеством паровых лошадей. Крупная фабричная промышленность уже водворилась в группе Кумбрийских гор и мало-по-малу пробирается внутрь края.

Область Кумберленда также заключает в глубинах почвы весьма важные залежи каменного угля, которые тянутся вдоль морского прибрежья, на юг от Сольвейского залива. Эти залежи некогда соединялись, в виде непрерывных слоев, с пластами Нортумберлендского и Дургамского бассейна; но потом они были отделены от этого бассейна вследствие взбросов и размываний: в недавние геологические периоды, каменный уголь, находившийся на нынешнем протяжении Пеннинской цепи, был постепенно размыт и унесен водами. Каменноугольные копи Кумберленда замечательны в особенности своими галлереями, идущими под ложем моря. На широте Уайтгевна подземные ходы тянутся на 3 слишком километра по прямой линии от берега и почти на глубине 200 метров под поверхностью морских вод. Вся сеть этих ходов, над которыми движется жидкая масса океана, имеет, вместе с поперечными галлереями, несколько сот километров протяжения. Ежегодная добыча угля из Уайтгевенских копей составляет около 1.400.000 тонн. Толщина свода, поддерживающего воды моря, различна, изменяясь от 70 до 220 метров, что вполне достаточно, чтобы устранить всякую мысль об опасности; кое-где, однако, соляная вода иногда просачивается в копи, но это не сопровождается никакими несчастиями, так как рудокопы тотчас же законопачивают все щели, образующиеся в потолке галлерей. Только в Уоркингтонской копи, которая шла под морем почти на 1.500 метров от берега, потолок был слишком непрочен, чтобы выдержать напор налегавшей сверху жидкой массы. 30 июня 1837 года крыша вдруг уступила давлению воды, копь была залита, и едва несколько рабочих успели спастись от преследовавшего их потопа. В настоящее время, одна из галлерей продолжается под водой на 2.928 метров от берега. Количество каменного угля, которое еще может быть извлечено из залегающих под морем пластов, исчисляется в 100 слишком миллионов тонн.

Каменноугольный бассейн Нортумберленда и Дургама, прерываемый через известные промежутки параллельными стенами базальта, есть наиболее деятельно разработываемый бассейн во всем свете: он один производит вдвое больше минерального топлива, чем вся Франция; из этого округа город Лондон получает наибольшее количество потребляемого им угля. Четыре копи в окрестностях города Дургама доставляют каждая слишком 1.500.000 тонн угля в год. Добыча минерального топлива: из копей Нортумберленда (1894 г.)—9.540.000, из копей Дургамшира (1892 г.)—23.800.000 тонн. Девять главных пластов, которые разработываются на водоскате рек Тиса и Тайна, содержат еще по меньшей мере от 8 до 10 миллиардов тонн легко эксплоатируемого угля,—количество, достаточное для того, чтобы снабжать рынок этим продуктом и определять его цены еще в продолжение сотен лет; пласты продолжаются далеко под морем, и статистики вводят в свои приблизительные исчисления будущую эксплоатацию этих слоев земляного топлива до расстояния 5 километров от берега. Разработка залежей каменного угля и, в долине реки Тис, месторождений железной руды привлекли в этот край значительное население. Города расположены здесь очень близко один от другого; суда теснятся в рейдах и вдоль набережных приморских портов; даже в Англии мало найдётся провинций, где бы промышленность делала столь быстрые и огромные успехи.

А между тем эта местность в течение длинного ряда веков была одною из самых бедных и наименее населенных областей Великобритании; это была страна продолжительных войн и внезапных набегов: даже во время мира жители должны были постоянно быть настороже. Причина этого была та, что исторический путь между Англией и Шотландией проходил именно в Нортумберленде, следуя по восточному склону Пеннинских и Чевиотских гор. С западной стороны высоты слишком круты, естественные оборонительные пункты слишком многочисленны, чтобы движение армий могло совершаться без затруднений; военные дороги пролегали, естественно, через восточные, более пологие скаты горных цепей, вследствие чего эта территория часто была опустошаема войсками. Обширные пространства оставались даже совершенно пустыми: это были своего рода «мархии», или марки, подобные тем, которые отделяли на континенте Европы соседние, постоянно воевавшие между собой народы, каковы авары и германцы, славяне и пруссы. Во многих местах лайды, очень обширные, напоминают еще войну, которая непрерывно существовала между двумя государствами, и старинные здания, которые встречаешь в деревне, все построены таким образом, чтобы могли выдержать осаду. Чем более приближаешься к шотландской границе, тем чаще встречаешь оборонительные башни; не только замки феодальных баронов, но даже простые усадьбы фермеров, церкви, монастыри были укреплены; в очень многих древних замках нижние этажи не имеют никакого отверстия, так что входить туда можно было только при помощи лестниц—до такой степени обитатели их боялись неожиданного нападения; впрочем, постройки этого рода существовали в средние века почти во всех странах, часто опустошаемых войнами. Около северных пределов Англии последнюю оборонительную башню находим в Йоркшире, близ южного берега реки Тис: только на этом расстоянии от границы Шотландии английские поселенцы считали себя в безопасности от внезапного нападения.

Границы между двумя странами, Англией и Шотландией, часто изменялись под влиянием войн. Нынешняя пограничная линия проведена в пользу государства, располагавшего более значительными вооруженными силами. Начинаясь у Сольвейского залива, эта линия направляется на северо-восток, захватывает гребень Чевиотских холмов, затем, вместо того, чтобы идти прямо к морю через ближайший мыс, она вдруг поворачивает на север, чтобы следовать по нижнему течению реки Твид. Самая естественная граница та, которую начертали римляне, построив от берегов Сольвейского залива до устья реки Тайн вал, который составлял на севере их провинций вторую оборонительную линию. Эта стена, построенная Адрианом и сопровождаемая на всем её протяжении военной дорогой, была еще в конце шестнадцатого столетия довольно хорошо сохранена; в наши дни от неё видны только кое-где каменные глыбы, из которых иные имеют от 2 до 3 метров в вышину; но и теперь еще можно проследить направление её, по крайней мере во всей её восточной части, где, благодаря средневековым войнам, страна осталась необработанной: на западе плуг земледельца уничтожил почти везде древние укрепления, так что с большим трудом можно было отыскать места, где находились римские станции, но в некоторых местах до сих пор еще тянутся на необозримое пространство древние рвы, поросшие мелкой травой, на которой пасутся стада овец. Развалины моста о двух устоях на Северном Тайне составляют один из главных остатков древней стены. Раскопки доставили антиквариям множество медалей и надписей, которые отчасти рассказывают местную историю и преимущественно историю римского господства на острове Британии. Адрианова стена имела от 2 до 3 метров толщины, а средняя высота её равнялась пяти с половиною метрам; перед валом, на северной стороне, был выкопан ров шириною в 11 и глубиною в 4 метра; с южной стороны был проведен другой ров, менее широкий, обведенный окопами из земли и камня; военные станции, крепости, наблюдательные посты следовали друг за другом вдоль вала, через небольшие промежутки. Город, у которого оканчивалась эта длинная стена, на восточной стороне, носит имя Уольсэнда (Walls-End или Wallsend), означающее «конец вала»; расположенный среди каменноугольного бассейна берегов Тайна, этот город прежде доставлял лучшие сорты Ньюкестльского угля; но его копь, некогда самая важная из всех существующих в этом крае копей, была залита водой.

Жители Нортумберленда, территорию которых так часто оспаривали друг у друга англичане и шотландцы, походят по нравам и языку на своих северных соседей; в характере народа, так же, как и в общей физиономии этого края, заметен постепенный переход между двумя странами. На западной стороне, напротив, замечается резкий контраст. Кумбрийцы, или кумберлендцы, долго оставались отдельным народом, которому легко было сохранять старинные нравы и обычаи под защитой своих родимых гор. Даже после нормандского завоевания кумбрийцы продолжали говорить своим кельтским языком, мало отличавшимся от языка валлийцев. Некоторые дворянские фамилии этого края гордятся своим чистым саксонским происхождением и смотрят с высокомерием на дворян менее древнего рода, называющих себя потомками норманских завоевателей. Даже тамошние крестьяне еще недавно насчитывали в своей среде большое число свободных семейств, обработывавших одну и ту же землю из поколения в поколение в продолжение слишком пятисот лет. Эти крестьяне-собственники, или statesmen, владевшие своими полями, отличались между всеми другими поселянами благородством осанки и манер, достоинством речи, гордой независимостью поведения. Теснимые со всех сторон крупным землевладением, они принуждены были продавать один за другим свои клочки земли и теперь низведены на степень безземельных батраков, как и все другие крестьяне Великобритании.

Остров Мен, площадь которого равна 570 квадр. километрам, а население состояло, в 1891 году, из 55.608 душ (так что, следовательно, средним числом приходится по 94 жителя на каждый квадратный километр), лежит недалеко от середины Ирландского моря, в виду трех государств, составляющих Соединенное Королевство, не много ближе к Шотландии, чем к Англии; но судя по глубинам окружающего его моря, этот остров имеет наибольшую естественную связь с графством Кумберленд: между Меном и английскими берегами, как показали промеры морского дна, средняя толщина слоя воды не превышает 30 метров, тогда как на севере от острова, по направлению к шотландскому графству Вигтаун, она составляет по меньшей мере 50 метров, а если мы будем плыть на запад, к ирландскому порту Бельфаст, то найдем глубины до 130 метров. Чтобы узнать, составляет ли остров Мен естественную принадлежность Великобритании или Ирландии, на него переносили, по словам Галлея, змей и жаб, которые не встречаются на «Зеленом Эрине», и которые, по народному поверью, тотчас же умирают там: так как привезенные на Мен пресмыкающиеся продолжали жить на новом месте, то отсюда заключили, что этот остров должен быть признан английским. Остатки большего допотопного оленя (Cervus megaloceros), находимые во множестве в Ирландии, в первый раз были открыты на острове Мен.

Положение Мена, почти на равном расстоянии от трех могущественных центров притяжения, часто позволяло островитянам сохранять свою независимость среди окружавшего их кольца неприятелей; в другие разы это положение было причиной того, что они быстро меняли господ, сообразно колебаниям политической власти у их соседей. В первые времена средневекового периода, жители Мена подпали под влияние Ирландии и Шотландии; затем остров был завоеван сначала датскими пиратами, потом нормандскими рыцарями, некоторое время составлял часть королевства Шотландских островов, после чего образовал самостоятельное владение, короли которого, не обладавшие большими достатками, довольствовались скромной оловянной короной. Затем Мен сделался феодальной собственностью английских баронов, или «королей», которых потом сменил шотландский барон; у последнего британское правительство купило право на владение дорогой ценой и в несколько приемов, в период с 1784 по 1825 год. В настоящее время остров Мен политически зависит от королевства Англии, но не принадлежит ни к какому графству и не пользуется правом посылки депутатов в парламент: это—нечто в роде колонии, имеющей свои собственные судебные учреждения, свою выборную палату общин и некоторые фискальные привилегии. Таким образом население этого острова может считать себя как бы особым государством в государстве, и при том оно отличается от своих соседей, жителей трех королевств, своими народными преданиями, своим двойным происхождением и отчасти также своим языком. Местное наречие, называемое manx, которым еще говорят в горных округах и на северо-западе острова, имеет больше сходства с гельским языком Шотландии и с эрским языком Ирландии, чем с кимврским и с нижнебретонским; но кельтское население содержит в своих жилах сильную примесь скандинавской крови. В наше время все жители Мена, за исключением нескольких стариков, понимают английскую речь. Национальная менская литература состоит лишь из книг и трактатов духовного содержания; кроме того, она заключает несколько баллад, относящихся к шестнадцатому столетию.

Ряд довольно высоких холмов, идущий в виде цепи с северо-востока на юго-запад, составляет как бы остов из скал, вокруг которого расстилаются равнины острова: впадина или брешь, бывшая некогда проливом, пересекающая остров по направлению от востока к западу, делит эти холмы на две группы. Главная горная вершина, возвышающаяся на 610 метров, и с которой в ясную погоду можно обозревать обширный круг морских берегов, от Ирландии до княжества Валлийского, до сих пор носит скандинавское имя Сне-фель (Snae-Fell), что значит «Снежная гора», и действительно, она бывает покрыта снегом часть зимы; но климат на острове, хотя отличающийся резкими переменами погоды, вообще говоря, очень мягкий и теплый, благодаря морскому воздуху. Поэтому на Мен приезжает много иногородних посетителей погулять на его берегах, побродить в его лесах, совершить восхождение на его горы и высокие мысы. Многочисленные учебные заведения, основанные на Мене, как в видах экономии, так и по причине прекрасного климата, привлекают на остров, уже очень густо населенный, много английских семейств. Известный натуралист Эдуард Форбс родился на этом острове.

Оффициальная столица Мена—местечко Кестльтаун; но действительный город—Дуглас, построенный на восточном берегу, при бухте, хорошо защищенной от бурь и волнения; этот город, обращенный к Ливерпулю, расположен как раз у оконечности бреши, разделяющей остров на две части, тогда как другой город, Пиль, занимает западный выход этой поперечной впадины. Виллы, сады, террасы, покрытые цветами, рассеяны по склонам и вершинам высот, окружающих город Дуглас и его рейд, который теперь заперт огромным волноразбивателем; в некотором расстоянии к северо-западу от города, на кладбище Керк-Браддан виден еще могильный камень, украшенный резными изваяниями XII столетия, изображающими драконов, и содержащий надгробную надпись из рунических букв, которая в первый раз была прочитана Мюнхом из Копенгагена. Памятники из земли или из булыжника, могилки, погребальные комнаты, дольмены, ограды из сложенных камней встречаются во множестве на острове, и все заставляет думать, что многие из этих мегалитов относятся к средневековой эпохе. Из могильных холмов особенно замечателен курган Тинвальд, возвышающийся у перекрестка четырех дорог, близ могилы одного короля, умершего в десятом столетии. Неизвестно, кем и когда была воздвигнута эта искусственная горка—скандинавским или кельтским населением, но она и поныне продолжает служить для той же цели, как в древние времена: с вершины этого кургана с незапамятной эпохи и до наших дней совершается обнародование новых законов. По преданию, на острове Мене до римской эпохи жил и священнодействовал друидический верховный жрец, нечто в роде папы кельтского мира, и верующие со всех концов приходили на поклонение к нему. Мен и Энглези носили одно и то же имя, так что средневековые бароны, владевшие этими островами, титуловались «королями обоих Мона».

Южная часть Кумбрийской горной группы причисляется в административном отношении к графству Ланкастерскому. Эта область, называемая North of the Sands,—по причине песчаных отмелей Моркомбского залива, обнажающихся при низком стоянии воды в море, так что в часы отлива по ним можно ездить в экипажах,—известна также под именем Фурнес, которое она получила от существовавшего здесь в средние века могущественного аббатства. Развалины этого древнего монастыря, прекрасные сами по себе, кажутся еще более восхитительными среди окружающей их живописной местности. Главный город области Фурнес—порт Ульверстон, до которого поднимаются мелкие суда; но самый значительный город этого края и один из наиболее быстро выросших городов Англии—это Барро в Фурнесе (Barrow in Furness), лежащий недалеко от южной оконечности Кумбрийского полуострова и хорошо защищенный от всех ветров островом Уалли. Возрастание его поистине изумительно. В 1846 году на месте, где ныне расположен город, стоял только один дом, и в гавани плавало только одно рыболовное судно. Десять лет спустя, Барро был уже важное местечко, а в 1874 году мы видим его уже цветущим городом с сорокатысячным населением, имеющим все принадлежности большего мануфактурного и портового города—железные дороги, товарные склады, искусственные шлюзованные бассейны, общая площадь которых составляет около 150 гектаров. Это одна фабрика, именно завод для выделки бессемеровой стали, переработывающий добываемую в крае железную руду, так быстро вызвала к жизни многолюдный город в местности, прежде совершенно пустынной; но с той поры к этому первоначальному заведению прибавились другие фабрики и мастерские, преимущественно льнопрядильные мануфактуры и кораблестроительные верфи. Движение судоходства в порте Барро в 1891 году (не считая каботажных судов с балластом): в приходе—1.811 судов, вместимостью 470.826, в отходе—1.707 судов в 476.544 тонны. Собственная коммерческая флотилия состояла из 137 судов, общая вместимость которых равнялась 60.896 тоннам.

Единственный город Уэстморленда, Кендаль или Керкби-Кендаль, находится, как и ланкастерская территория Фурнес, в той части Кумберлендского полуострова, которая изливает свои воды в залив Моркомб. Кендаль, где с четырнадцатого столетия была введена ткацкая промышленность фламандскими ткачами, приглашенными Эдуардом III, все еще мануфактурный город и занимается преимущественно фабрикацией тканей; но своею громкою известностью он обязан, главным образом, красоте окружающей его местности. Самый город расположен чрезвычайно живописно в долине Кента,—как показывает и его имя (dal или dale, долина),—между холмов и горок, на одной из которых—может быть, искусственного происхождения—видны остатки древнего замка. Река Кендаль вытекает из маленького озера Кентмир; но из окрестных озер наибольшею известностью пользуется озеро Уиндермир или Винандермир, соединенное с городом железною дорогой и привлекающее массу иногородних посетителей. Города Боунес и Эмбльсайд, построенные на берегах этого большего озера, состоят почти исключительно из отелей, вилл и дач.

Следуя вдоль западного берега Кумберлендского полуострова, на север от Барро, мы встречаем прежде всего город Уайтгевн, благосостояние которого увеличивается или уменьшается, смотря по ценам на каменный уголь и по числу рабочих, занятых в копях. Соседняя община, Клитер-Мур, и два портовые города, Уоркингтон и Мерипорт, также зависят в значительной степени от каменноугольной промышленности. Движение судоходства в портах Уайтгевна, Мерипорта и Уоркингтона представляло в 1882 г. следующие цифры (не считая каботажных судов с балластом):

Мерипорт—2.279 судов, вместим. 295.825 тонн; Уайтгевн—2.303 суд., вместим. 284.395 тон.; Уоркингтон—2.303 судов, вместим. 298.375 тон.; торговый флот Мерипорта—86 суд., вместим. 26.520 тон.; торговый флот Уайтгевна—100 суд., вместим. 17.155 тон.; торговый флот Уоркингтона—32 суд., вместим. 14.160 тонн.

Во время войны за независимость североамериканских колоний, в 1778 году, корсар Поль-Джонс имел смелость высадиться в Уайтгевне, заклепать пушки и поджечь два английские корабля, стоявшие на якоре в порте. Эти приморские города находятся в соседстве с Кумбрийскими горами; но один из главных центров прогулок в этой местности—Коккермут, лежащий при слиянии рек Коккер и Дервент, недалеко от прелестных озер Бассентуэт-Ватер и Дервент-Ватер. Городок Кесвик, построенный в самом сердце гор, имеет в окрестностях месторождения wadd, или графита, которые до открытия сибирских залежей этого минерала доставляли лучшие рисовальные карандаши. Недалеко от Кесвика, на одном холме, находится круг из шестидесяти мегалитов.

Главный поток Кумбрийской области—река Эден, которая течет извилистою линией в заливе зелени, между крутых диких гор Кумберленда и вершин Пеннинской цепи. В одной из боковых долин, орошаемой притоком этой реки, вытекающим из озера Уллесватер, находится живописный город Пенрит, расположенный у подошвы холма, на котором видны развалины средневекового замка. Близ устья Эдена, в плодородной равнине, где соединяются несколько рек, стоит столица Кумберленда, Карляйль (Carlisle), который некогда был римскою станцией, а впоследствии сделался, под именем Caer-leol, саксонским городом и, если верить преданию, одною из любимых резиденций короля Артура. В течение средних веков и даже в новом периоде, во время попытки реставрации Стюартов, Карляйль был первоклассным стратегическим пунктом, по причине его положения близ шотландской границы, при судоходной реке. Движение торгового судоходства в порте этого города в 1891 году (не считая каботажных судов с балластом): в приходе 621 морское судно, вместимостью 103.345 тонн. Древняя цитадель, построенная на холме, реставрированное здание, за исключением башни Вильгельма Рыжего. В Карляйле существует много фабрик и заводов, но он уже не занимает, как прежде, первого места между промышленными центрами по производству сухарей: в этом отношении его далеко опередил Ридинг, главный его соперник, лежащий на берегах Темзы. Город Карляйль соединен судоходным каналом и железною дорогой в 16 километров длины со своей гаванью, Порт-Карляйлем, где рельсовый путь переходит через лиман реки Эск по великолепному железнодорожному мосту.

Города Кумбрийской области и острова Мен, имеющие более 5.000 жителей (в 1891 году):

Остров Мен

Дуглас—19.515 жителей.

Графство Ланкастер

Барро в Фурнесе (county borough)—51.712 жит.; Ульверстон (local board)—10.000 жит.

Графство Уэстморленд

Кендаль (municipal borough)—14.430 жит.

Графство Кумберленд

Карляйль (mun. borough)—39.176 жит.; Уайтгевн (local. board)—19.000 жит.; Пенрит (local. board)—8.981 жит.; Коккермут (local. board)—5.464 ж.; Уоркингтон (local. board—14.360 жит.; Мерипорт (local. board)—8.785 жит.; Клитер-Мур (local. board)—9.464 жит.

На водоскате Северного моря бассейн реки Тис (Tees), часть которого занята каменноугольными формациями, составляет одну из главных мануфактурных областей Великобритании. Эта река берет начало на восточном склоне горы Крос-Фель, колосса Пеннинской цепи, и вступает в равнину близ Бернард-Кестля,—местечка, над которым господствует один из самых величественных замков Англии, затем принимает в себя реку Скерн, протекающую у подножия промышленного города Дарлингтона и его многочисленных мануфактур для прядения льна, хлопка и тканья полотен и бумажных материй; влияние квакеров в этом городе весьма значительно. Дарлингтон соединен с городом Стоктоном, лежащим на нижнем течении Тиса, железною дорогой, которая замечательна как первая, по времени сооружения, дорога этого рода во всем свете; уже с 1825 г., то-есть за четыре года до постройки железного пути из Манчестера в Ливерпуль, пассажирские поезды ходили по рельсам между двумя городами Дургамского графства, отстоящими один от другого на 40 километров.

Стоктон-на-Тисе (Stockton-upon-Tees), через который проходит большая река, уже судоходная для морских судов, имеет кораблестроительные верфи, фабрики парусов и канатов; но главные его промышленные заведения—чугуннолитейные заводы; ни в какой другой части Англии металлургическая промышленность не получила столь обширного развития, как в этом городе. Ниже Стоктона, на йоркширском берегу, облако дыма возвещает издали город Мидльсбро или Мидльсборо (Middlesbrough, Middlesborough), который в отношении быстроты роста может поспорить с Барро-в-Фурнесе. В 1829 году существовал только один дом на том месте, где теперь стоит Мидльсборо, а перепись 5 апреля 1891 г. насчитала там уже 75.532 жителя, и, кроме того, работа на фабриках, судоходство и торговля в порте привлекают значительное число пришлого люда. Движение судоходства в портах Мидльсборо и Стоктона: Мидльсборо (1894 г.)—в приходе 3.738 судов, вместимостью 1.799.133 тонн; Стоктон (1882 г.): прибыло и вышло 885 судов в 170.285 тонн. Собственная флотилия Мидльсборо (1894 г.): 85 судов в 42 578 тонн, и 42 рыболовные лодки.

Большие металлургические заводы Мидльсборо были построены специально для переработки железных руд, получаемых из Испании и Алжира; но Клевлендские холмы, возвышающиеся на юге от этого города, одни доставляют почти треть всей руды, добываемой из почвы Великобритании. В этой же горнозаводской области, к востоку от Мидльсборо, находится маленький городок Гвисборо.

На севере от лимана реки Тис, течение которой инженеры направляют через песчаные мели залива при помощи длинных решетчатых жете, выдвигается в море высокий каменистый мыс, защищающий бухту от ветров открытого моря. На этом выступе твердой земли построился город Гартльпуль. Во времена первых норманских королей это был богатый, цветущий город, но впоследствии он пришел в такой упадок, что в начале нынешнего столетия в стенах его не насчитывалось и тысячи жителей. Но затем, начиная с 1832 года, Гартльпуль опять получил важное значение в торговом движении Англии, чему он обязан был исключительно разработке находящихся в его окрестностях каменноугольных копей, прорытию гаваней и доков, устройству набережных и товарных складов; но прилегающий к нему морской берег усеян подводными камнями, и нигде так часто не случается кораблекрушения, как у опасных подступов к этому порту. Современный Гартльпуль есть всецело создание индустрии. Тинистый пруд, составлявший продолжение бухты на западе от мыса, был частию превращен в шлюзованные бассейны, и целый новый город возник на южной стороне порта и вдоль морского берега. Гартльпуль ввозит главным образом хлеб в зерне и муке, строевой лес, скот и платит за этот товар каменным углем. Следующие цифры показывают размеры его внешней торговли и судоходства (в 1891 году):

Ценность привоза в Гартльпуле: 1.813.659 фунт. стерл.; ценность отпуска: 775.916 фунт. стерл.; движение судоходства: прибыло 2.794 судна, вместимостью 799.456 тонн; коммерческий флот Гартльпуля: 304 морских судна в 321.108 тонн, и 69 рыболовных судов.

Благодаря произведенным работам по углублению доков и устройству жете, теперь в гавань могут свободно входить даже большие суда, имеющие до 8 метров водоизмещения. Кораблестроительные верфи Гартльпуля отличаются замечательною деятельностью: в 1891 году на этих верфях было построено 35 судов, общая вместимость которых превышала 54.000 тонн.

Вир—по преимуществу река каменноугольной области. Этот поток получает начало, как и река Тис, в Пеннинских горах и течет сначала на восток, потом на юго-восток, через ряд бассейнов и дефилей, где замки и парки чередуются с шахтами копей и фабричными заведениями: несмотря, однако, на множество мануфактур и на груды шлака и отбросов, природа сохранила всю свою прелесть в этой живописной местности, которая по справедливости может быть названа английской Аркадией. У города Бишоп-Аукленд, где находится дворец дургамских епископов, р. Вир проникает в узкое ущелье, которое в древности защищала римская военная станция Vinovium, превратившаяся впоследствии в деревню Винчестер, затем вступает в область невысоких холмов.

Город Дургам, столица графства того же имени, называвшагося прежде пограничным графством или палатинатом, построен на высоком мысе, который окружен водами Вира, образующими почти полный овал. С берега реки видны высоко поднимающиеся над садами и густыми деревьями башни нормандского собора и древняя башня замка, построенного Вильгельмом Завоевателем, и который впоследствии был резиденцией епископа. С 1833 года в этом замке помещается университет, об основании которого думал еще Кромвель, и который обязан своим происхождением огромным доходам соборного капитула, владеющего многочисленными копями каменного угля. Из этих церковных фондов были раздаваемы разные синекуры, сделавшиеся наследственными в известных фамилиях; несмотря на то, доходы возрастали в таких размерах, что, наконец, пришлось уступить требованию общественного мнения, утилизируя часть этих денег на основание общеполезного учреждения. Дургамский университет пользуется такими же привилегиями, как главные школы Оксфорда и Кембриджа; кроме того, он может давать степень гражданского инженера и выдавать диплом воспитанникам медицинской школы Ньюкестля. Он обладает богатою библиотекой, заключающею много драгоценных памятников письменности, музеем, обсерваторией, и воспитанники могут пройти здесь курс учения с гораздо более ограниченными денежными средствами, чем какие нужны в Оксфорде и Кембридже. Несмотря, однако, на все эти удобства, число посещающих лекции в Дургамском университете очень незначительно; причину этого нужно искать, главным образом, в том духе рутины, с которым, при основании этого университета, копировали организацию двух древних университетов, не будучи в состоянии дать новому учебному заведению того, чем обладают оксфордская и кембриджская школы,—славу их имени, пользующагося почетом уже несколько веков. Дургамский университет всецело поставлен под руководство духовенства; епископ по праву своей должности состоит инспектором университета, который правильнее было бы назвать духовною семинарией, а управление им принадлежит соборному капитулу.

Устье реки Вир окаймлено на обоих берегах домами большего города Сондерленд, который по размерам отпускной торговли добываемым в крае каменным углем уступает одному только Ньюкестлю (в 1879 году из Сондерленда было вывезено 3.500.000 тонн угля). Обширные доки этого города, устроенные вдоль морского берега, всегда наполнены судами, так же, как и самая река на всем её нижнем течении: после Лондона, Ливерпуля и портов реки Тайна, гавань реки Вир обладает более многочисленным торговым флотом, чем всякий другой приморский город Соединенного Королевства. Движение судоходства в Сондерлендском порте в 1895 г.: в приходе 6.911 судов, вместимостью 2.531.159 тонн; собственный же флот состоял из 280 судов, в 282.492 тонны, и 47 рыболовных судов. Прежде Сондерленд указывал с гордостью, как на одно из чудес человеческого искусства, на свой железный мост, представляющий аркаду в одну арку около 79 метров длиною по хорде; но со времени постройки железных дорог подобные сооружения появились во множестве, и теперь сондерлендский мост далеко уже не редкость; что менее обыкновенно из достопримечательностей Сондерленда—это каменный маяк у южного жете, масса в 338 тонн, которая была целиком поднята для перенесения маяка на 150 метров далее. В Сондерленде есть очень важные фабрики, в особенности стеклянные заводы и кораблестроительные верфи; вместе с своим предместьем Соутвик, он имел уже в 1891 г. более 140.000 жителей. К северу от города, один каменистый холм был большею частию разрыт камнеломами, добывавшими материал для постройки мола и жете Сондерлендского порта.

На юге от этого города рассеяно несколько населенных групп, из которых важнейшие—Гоктон-ле-Спринг и Даутон, лежащие в соседстве с портом Сигам; но особенно густо скучены жители на севере от Сондерленда, в долине Тайна. Река Тайн, так же, как и Тис, берет начало одним из своих истоков на скате горы Крос-Фель, затем она протекает через горнозаводскую область Альстон-Мур, откуда каждый год получается около 20.000 тонн свинца, то-есть почти половина всего количества этого металла, которое добывается в Соединенном Королевстве; альстонские свинцовые рудники принадлежат гринвичскому дому инвалидов. По выходе из своей верхней долины, эта река поворачивает на восток и соединяется, выше города Текстам, с другой Тайной, вытекающей из Чевиотских гор. Еще ниже, за Уайламом, где родился знаменитый инженер Джордж Стефенсон, Тайн сливается с одною из многочисленных рек, носящих, в Великобритании, имя Дервент. Та Дервент, которая проходит недалеко от консетских рудников и плавильных заводов, орошает долину, селения которой составляют уже часть городского округа Ньюкестля, прозванного «Угольным городом».

Ныокестль—это одно из самых больших скоплений домов и фабрик, какие существуют в Англии. От этого города до самого моря р. Тайн представляет, так сказать, один громадный док, наполненный бесчисленными судами, которые теснятся у набережных и пристаней, или стоят на якоре в фарватере. Города и группы фабричных заведений следуют одни за другими по обе стороны реки в виде одного непрерывного города. Напротив Ньюкестля, который поднимется амфитеатром по левому берегу Тайна, расположен большой город Гетсгед (Gateshead), далее появляется городок Феллинг, построенный также на южной стороне реки, тогда как вдоль северного её берега тянется длинный ряд заводов Уокера, где приготовляются преимущественно химические продукты. При одном из поворотов реки показывается поселение, заменившее древний Сегедунум, и дома города Уольсэнд, у которого оканчивалась римская стена (вал Адриана); далее следуют чугунно-литейные заводы, товарные склады, кораблестроительные бассейны, расположенные вдоль южного берега (принадлежащего к графству Нортумберленд), напротив городов Гельборн и Ярро, построенных на дургамском берегу. Ниже река описывает излучину между двух городов Соут-Шильдс и Норт-Шильдс, из которых последний продолжается городом Тайнмут до самого устья Тайна и даже до полуострова, образуемого морским берегом.

Ньюкестль, существовавший, как полагают, уже во времена римлян под именем Pons Aelii, был во все продолжение средних веков военным городом, о чем и теперь еще свидетельствует вид его древней башни, построенной Робертом, по прозванию «Короткий Башмак»; он часто подвергался осадам и, смотря по превратностям войны, принадлежал попеременно то англичанам, то шотландцам. Старый город, расположенный вокруг этой нормандской башни, сохранил свои узкия, кривые улицы, тогда как новый город, расположенный амфитеатром по скатам холмов и раздвинувшийся далеко во все стороны, имеет широкие проспекты и красивые здания, из которых многие построены из шотландского гранита. Самый замечательный памятник строительного искусства в Ньюкестле—это Highlevel bridge, мост-путевод, по которому ходят железнодорожные поезды на высоте слишком 34 метров над уровнем Тайна и под которым обыкновенные суда проходят с распущенными парусами. Этот мост, покоящийся на устоях, вытесанных в форме триумфальных ворот, есть одно из образцовых произведений Роберта Стефенсона, колоссальная статуя которого украшает одну из главных улиц Ньюкестля. Но что всего более возбуждает удивление путешественника в «Угольном городе»—это его фабрики и заводы, кораблестроительные верфи, набережные и пристани, кипучая деятельность в гавани. На западной окраине города находятся Эльсвикские литейные заводы, занимающие целое предместье вдоль берега реки, на протяжении слишком километра, и по важности соперничающие с огромным вульвичским заводом, главною фабрикой артиллерийского ведомства. Эльсвик работал непосредственно по заказам английского правительства лишь в течение немногих лет; но иностранные правительства не переставали пользоваться этим заводом для отливки нужных им пушек: в двадцатилетний период, с 1856 по 1876 год, Эльсвик приготовил более четырех тысяч орудий всевозможных образцов; на заводе постоянно занято около 4.000 рабочих. Верфи Ньюкестля в 1882 г.: 100 судов из железа или стали, в 112.223 тонны.

Непрерывный порт Тайна, который тянется на многие версты вниз от Ньюкестля, представляет в высшей степени оживленное зрелище. В какую сторону ни посмотришь, везде увидишь суда, ошвартовленные вдоль крутых берегов, под деревянными помостами, у которых оканчиваются ветви железных дорог: поезды, нагруженные каменным углем, подходят к самой оконечности этих висячих мостов, которые, по прибытии поезда, тотчас же опускаются, описывая полукруг в воздухе, выбрасывают груз вагонов в трюм парохода, затем опять поднимаются, чтобы отправить поезды обратно к копи; эти lifts, исполинские железнодорожные руки, опускающиеся и поднимающиеся, кажутся какими-то живыми сверхъестественными существами и дают понятие о беспримерной деятельности в современном промышленном труде. В продолжение четырех часов паровое судно в 1.200 тонн вместимости получает полный свой груз. Тридцать два часа спустя, оно уже в Лондоне, где ему нужно употребить около десяти часов на выгрузку своей клади; по прошествии еще тридцати двух часов оно уже опять в Ньюкестле. Таким образом, вся эта коммерческая экспедиция продолжается только три дня и шесть часов. Применение пара и современных нагрузочных снарядов, которые начали употреблять около половины нынешнего столетия, увеличило торговлю Ньюкестля и её прибыли в громадных размерах. В настоящее время один пароход, при 21 человеке прислуги, перевозит столько же угля в продолжение года,—именно около 63.000 тонн,—сколько прежде перевозили шестнадцать парусных судов, имевших вместе не менее 144 человек экипажа.

По размерам судоходства, ньюкестльский порт уступает только двум портам Англии—лондонскому и ливерпульскому, да и то в отношении отпускной торговли разница в пользу последних весьма незначительна; в годы большого развития торговли и промышленности порты реки Тайн отправляют до пяти с половиной миллиардов тонн каменного угля. По совокупности своих торговых оборотов и количеству грузов, Ньюкестль имеет более важное значение, чем все порты континента Европы; он превосходит даже Гамбург, Марсель, Антверпен.

Движение судоходства в портах р. Тайн в 1882 году (не считая каботажных судов с балластом): в приходе 7.017 судов, вместимостью 1.835.455 тонн, в отходе 15.369 судов, вместим. 5.926.065 тонн.

Коммерческий флот, принадлежащий портам р. Тайн, состоял в 1882 году из 1.025 судов, вместимостью 395.755 тонн, в том числе 645 пароходов, вместимостью в 290.330 тонн.

Ценность торговли Ньюкестля с иностранными рынками в 1894 г.: привоз—6.977.328 фунт. стерл., вывоз—3.919.433 ф. ст. (в 1890 г.: 5.743.000 фунт.).

Иногда до трех сот судов, нагруженных углем, выходят из устья Тайна в один и тот же прилив. Но чтобы обеспечить себе такие огромные торговые обороты, город Ньюкестль истратил весьма значительные суммы на улучшения и приспособления всякого рода: он содержит слишком 250 буксирных пароходов на Тайне и множество лоцманских судов, которые должны проводить корабли с моря. Река, прежде очень опасная по причине порогов и мелей, до 1849 года была доступна только судам, водоуглубление которых не превышало 2 метров; в настоящее время пороги лежат на 8 слишком метров ниже поверхности реки при низком стоянии воды в период отлива, а мели, на которых не было и одного метра глубины, совершенно исчезли. Вообще ни один речной вход, не исключая даже входа в Кляйду, не был так хорошо углублен и приспособлен для целей судоходства, как устье Тайна. Правильный прилив морской воды, между прочим, спас рыболовный промысел (ловлю лососей), которому грозила неминуемая гибель вследствие отравления речных вод жидкостью, стекающей из химических заводов.

На севере от устья реки Тайн первый порт, который мы встречаем на восточном берегу Англии,—маленькая гавань Блит, откуда вывозится уголь, добываемый в Коупене и Бедлингтоне. Далее, за этим портовым городом следует старое парламентское местечко Морпет, построенное среди богатой равнины, в том месте, где река Уэнсбек становится судоходною для морских судов небольшого водоизмещения. Еще севернее находим городок Альнвик, занимающий подобное же положение на реке Альн: он расположен у подножия горы, на которой стоит великолепный родовой замок герцогов Нортумберлендских, окруженный зубчатыми каменными стенами и украшенный статуями знаменитых воинов. Альнвик—предпоследний город Англии. Последний город в этом направлении—Бервик-на-Твиде (Berwick-upon-Tweed), древняя пограничная крепость, часто переходившая из рук англичан под власть Шотландии и еще сохранившая особенное городское устройство, как-бы для того, чтобы свидетельствовать о важности её исторической роли. Старые стены этого города служат теперь местом прогулки для жителей. Голи-Айленд (Holy Island), или «Святой остров», лежащий близ морского берега, между городами Альнвик и Бервик, некогда пользовался большой известностью в церковной истории страны, благодаря существовавшему на нем аббатству Линдисфарн, от которого уцелели до сих пор кое-какие остатки. В период отлива образуется перешеек из песку и гальки, соединяющий, остров с соседним материком.

Города восточного ската Северной Англии, имеющие свыше 5.000 жителей (в 1891 году):

Графство Йорк

Мидльсборо (county borough)—75.532 жит.; Гвисборо (local board)—5.623 жит.

Графство Дургам

Сондерленд (county borough)—131.015 жителей; Стоктон, с его предместьем, лежащим в Йоркшире (mun. borough)—49.708; Гартльпуль (mun. borough)—21.271; Дарлингтон (mun. borough)—38.060; Дургам (mun. borough)—14.863; Бишоп-Аукленд (local board)—10.527; Даутон (local board) (1881 г.)—7.750; Консет (local board)—8.175; Соутвик (local board)—10.226; Готон-ле-Спринг (local board)—6.476 жителей.

Округ Ньюкестль-на-Тайне (графства Нортумберленд и Дургам)

Ньюкестль (county borough)—186.300 жителей; Гетсгед (county borough)—85.692; Джарро (local board)—33.675; Уокер (1881 г.)—9.525; Феллинг (local board)—17.490; Соут-Шильдс (county borough)—78.391; Тайнмутт и Норт-Шильдс (mun. borough)—46.588 жителей.

Графство Нортумберленд

Бедлингтоншир—16.996 жителей; Бервик-на-Твиде—13.378; Альнвик и Канонгет—6.746; Морпет—5.219; Гексгам—5.932 жителей.