II.

Полуостров Ютландия (Jylland), так, же как датский архипелаг Балтики, принадлежит геологически к двум областям—к Германии и к Скандинавии. Вся южная часть полуострова составляет продолжение равнины Северной Германии, усеянной бесчисленными обломками эрратических камней; но в самой широкой части Ютландии тянутся формации предшествовавшей эпохи, пласты миоценовые и меловые, из которых последние вдаются в море между городом Ааргус и фьордом Рандес, затем снова появляются на юго-востоке, на острове Зеландии, и далее, по другую сторону пролива Зунд, на крайних мысах шведской провинции Скании. Эти крепкия, сопротивляющиеся разрушительному действию стихий, каменные массы послужили точкой опоры землям новейшего образования, которые возникли после больших размывов, имевших место при входе в Балтийское море.

На севере от немецкой границы, общий хребет полуострова продолжает идти параллельно восточному берегу, в менее близком расстоянии, чем в Шлезвиг-Голштейне. Реки Ютландии, текущие в ту и другую сторону—к Каттегату и к Северному морю, начинаются от водораздельной линии, лежащей ближе к геометрической оси полуострова, чем водораздел проточных вод Шлезвига; но эти два водоската много разнятся между собой по виду местности и представляют такой же контраст, как и на германской территории: западный скат имеет однообразную поверхность и понижается полого; восточный круче, менее ровен, более разнообразен; сама почва так же резко отличается по обе стороны водораздела, как и морские берега, на западе очерченные правильно, в виде длинных, едва изгибающихся плоских поясов, а на востоке изрезанные в виде фьордов и вдающиеся в море, в виде выступов или мысов.

Холмы Ютландской области, обращенные к Каттегату, принадлежат по большей части к формации наносных земель и состоят главным образом из песку, глины, мергеля, происшедших из обломков гранита, гнейса и мела. Валуны и гравий глетчерного происхождения покрывают там и сям более древние слои. Холмы эти не тянутся вдоль морского берега сплошными грядами: они поднимаются отдельными группами или цепями, в которых многие вершины достигают более ста метров высоты; в глазах жителей низменной равнины эти высоты кажутся настоящими горами. Непосредственно на севере от германской границы, между Христиансфельдом и Кольдингом. одна из этих горных цепей, Скамлингсбанке, возвышается на 120 метров над извилистыми водами Малого Бельта; другие вершины поднимаются между фьордами Вейле и Горсенс; еще более высокие горы господствуют, на юге, над городом Ааргус. Эта область восточных холмов очень плодородна, и буковые деревья находят там благоприятную почву: великолепные леса покрывают высоты и спускаются до самого берега моря.

На западе от маленьких цепей холмов, окаймляющих берега Каттегата, находится самая высокая группа во всей Дании, и главная вершина её, гора Эйерсбавснегей, достигает 180 метров высоты. Другая вершина, так называемая «Гора Неба» или Гиммельбьерг, поднимающаяся на северо-западе, ниже предъидущей на 10 метров; но она пользуется большею известностью, благодаря грандиозному виду, который открывается с верхней террасы горы. Гуденаа, самая многоводная река страны, образует два больших озера у южного основания «Горы Неба», а за этими озерами расстилается обширный горизонт ландов, лесов, засеянных полей, озер и деревень, ограниченный вдали круговой линией моря. На севере от странной вырезки Лимфьорда, холмы опять повышаются и образуют настоящий кряж, называемый «хребтом Ютландии» (Jyske Aas), главная вершина которого достигает 120 метров высоты, и который мало-по-малу понижается по направлению к остроконечному мысу Скаген. Хребет Jyske Aas, так же как и хребет всего полуострова, до реки Траве, лежит гораздо ближе к внутреннему морю, чем к океану. Одна из самых высоких вершин, господствующая над городом Фредериксгавном с южной стороны, поднимается непосредственно над волнами Балтики. На берегу Северного моря тоже высится холм Бульбьерг, меловой утес, совершенно уединенный.

Весь западный скат Ютландии, по обе стороны заливов Лимфьорд или Лиимфьорд, некогда представлял обширную песчаную степь, слегка наклоненную к океану, до дюн морского прибрежья. Культура изменила во многих местах вид этой равнины, особенно в соседстве ручьев; но и теперь еще она является на обширных пространствах такою, какою она была до постройки больших дорог и железных путей сообщения, до употребления в дело плуга, искусственных туков и введения мелиораций. Страна эта во всем похожа на Geest северной Германии, на Heiden Дренте и Велюве и напоминает французские ланды, насколько это позволяют различия климата и флоры. В Ютландии, подобно тому, как это мы видим в сейчас названных местностях, песчаные земли покрыты крупным вереском и другими деревянистыми растениями, образующими густые чащи; на землях, не имеющих ската, рассеяны лужи стоячей воды; на месте прежних озер и прудов мало-по-малу образуются торфяники: как и в гасконских лайдах, остатки растений скопляются здесь черноватыми слоями под песчаными буграми, которые их прикрывают; везде, под верхними слоями земли, почва, насыщенная дубильным веществом, происходящим из вересков, образует твердые плиты так называемого al (то же самое, что alios французских ландов), к которому примешана окись железа, во многих местах в столь значительной пропорции, что этот железняк можно разработывать для добывания железной руды; слои мергеля также встречаются в некоторых частях почвы ютландских ландов и облегчают труд земледельца, желающего превратить песок, с помощью искусственного удобрения, в пахатную землю. Равным образом и дюны ютландского прибрежья очень похожи на дюны французских берегов, только они гораздо ниже,—самые высокие из них имеют не более 33 метров высоты,—и содержат большое количество известкового песку, что делает их менее подвижными; однако, эти песчаные холмы не раз вторгались далеко внутрь полуострова, и даже в ближайшем соседстве мыса Скаген видна старинная церковная башня, остаток здания, которое было поглощено сыпучими песками, вместе с окружавшим его селением. На южной стороне залива Лимфьорд события этого рода, о которых повествуют местные хроники, были гораздо многочисленнее, по той причине, что там дюны, более высокие, чем по другую сторону фьорда, незащищены, как в северной Ютландии, от северо-западных ветров норвежским мысом Линдеснес. Подобно тому как во Франции, датчане, чтобы остановить движение дюн, должны были закреплять их посредством насаждения деревьев, преимущественно сосен; кроме того, во многих местах построены плотины для закрепления морского прибрежья.

По очертанию своих берегов западная Ютландия также представляет большое сходство с французскими ландами. На протяжении около 375 километров, ютландское побережье Северного моря состоит если не из одного непрерывного прямолинейного берега, то из ряда плоских, слегка изогнутых берегов, которые чрез известные промежутки опираются о крепкия, хорошо сопротивляющиеся точки: от одного выступа суши до другого следующего каждый берег обрисовывается отчетливо в виде геометрической кривой, как будто циркуль начертил ту линию, где ударяются волны, идущие с открытого моря. Но внутри этих правильных стрелок, образующих морское прибрежье, первоначальный берег врезывается своими неправильными контурами во внутренность материка. Так образовались, вдоль Ютландского моря, прибрежные озера, подобные лагунам французских ландов: это—также бывшие морские заливы, постепенно превратившиеся, от действия наносов внутренних рек и дождей, в резервуары пресной воды, которые мало по-малу засариваются, вследствие отложения на дне их землистых частиц, приносимых ручьями; все они имеют незначительную глубину, а многие из них даже усеяны тинистыми мелями, которые попеременно то выступают наружу, то покрываются водой, смотря по времени года и силе ветра; судоходные фарватеры, узкия канавы, извивающиеся среди этих тинистых мелей, напоминающих «крассаты» Аркашонского пруда, дают доступ только маленьким судам. Хотя эти мелкие пресноводные бассейны далеко не похожи на те удлиненные морские заливы, которыми изрезано скалистое прибрежье Норвегии и где лот находит дно только на глубине нескольких сот метров, туземцы, тем не менее, дали им громкое название фьордов. Один из самых больших, Рингкьебинг-фьорд, поверхность которого равняется 300 квадратным километрам и который отделен от океана длинною косой Клитландет (то-есть «Землей Дюн») на протяжении около 40 километров, может, однако, принимать только суда, имеющие менее 2 метров водоуглубления; да и то суда, плывущие по узкому выходному каналу, вырытому течением прилива и отлива, не всегда могут переходить через опасный бар Ниминде-Габ, который часто перемещается на сотни и даже на тысячи метров. На северной стороне Рингкьебинг-фьорд выделяет из себя мелководные потоки, соединяющие его с другим подобным фьордом, называемым Стадиль-фьорд, который, в свою очередь, сообщается, посредством целого лабиринта озер и медленно текущих ручьев, с третьим прудом, с Ниссум-фьордом, отделенным от Северного моря узкою береговою полоскою с одним только отверстием, которое соединяет его с морем. Эти морские ворота, не менее опасные, чем проход Ниминде-Габ, были встарину поставлены под покровительство богов: это устье Тора, Торсминде, если только нынешнее его название не есть,—по другой этимологии, менее поэтической, но зато более правдоподобной,—видоизмененное Торскминде, что значит «Тресковое устье».

Лимфьорд представляет в одно и тоже время озерный и морской бассейн, и геологическая история его не так проста, как история соседних приморских прудов. Он тянется чрез весь полуостров Ютландии, от западного края до восточного, и состоит из трех отдельных частей, общая поверхность которых равна 1.170 квадратным километрам. На западе Лимфьорд начинается обширным прудом, подобным упомянутому Рингкьебинг-фьорду, и так же, как этот последний, ограниченным со стороны моря узкою песчаною косой, которую потрясают волны морские, и которая во многих местах не имеет даже одного километра в ширину. На восточной своей оконечности этот пруд сообщается, посредством узкого канала, с лабиринтом озер, изобилующих рыбой, которые окружают большой остров Морс и целый архипелаг островков, затем соединяются в одно внутреннее море, пространством в 460 квадратных километров, отделенное от Скагеррака только поясом дюн и разветвляющееся далеко к югу многочисленными заливами и бухтами. На восток от этого центрального бассейна Лимфьорда, область озер продолжается до пролива Аальборг: там начинается узкий и длинный фьорд, подобный всем тем, которые врезываются в восточный берег, обращенный к Балтике, каковы фьорды: Мариагер, Рандерс, Горсенс, Вейле, Кольдинг, Гадерслев и многие другие, до Кильской бухты; этот восточный фьорд нигде не имеет более 2 километров в ширину: это—просто судоходный ров или канал, открывающийся в море устьем в 3 слишком метра глубиною. Изучение геологической карты показывает, что, рассматриваемый в целом, лабиринт внутренних вод, известный под общим именем Лимфьорда, следует в своих очертаниях контурам миоценовой и меловой формации: понятно, что у подножия этих пластов, более крепких, чем окружающие их наносные образования, почва легко могла быть размываема наводнениями.

Береговой пояс суши, ограничивающий на западе бассейн Лимфьорда, много раз был прорываем волнами моря во время бурь, между прочим, в 1624, в 1720 и в 1760 годах. В нынешнем столетии, именно 28 ноября 1825 года, в эпоху, когда страшные наводнения опустошили все низменные берега Северного моря и покрыли водой весь голландский Ватерланд, от Амстердама до Алькмара, внешний берег Лимфьорда, известный под именем Гарбоере-Танге, уступил напору волн, и пруд пришел в сообщение с морем посредством одного из тех многочисленных Nyminde (новое устье), которые открылись на ютландском прибрежьи. До открытия бреши или протока при Аггере, вся западная часть Лимфьорда была наполнена пресною водою: но вторжение соленых вод и установление течения от одного моря до другого изменили состав жидкости во всем проливе: морские рыбы проникли во множестве в бассейн фьорда, и везде содержание соли достигло по меньшей мере 18 на 1000, судя по тому, что местами образовались даже устричные мели, благодаря яичкам и молодым животным, переносимым течениями моря с запада на восток. Это устье, которое было в первый раз утилизировано для целей судоходства в 1834 году, не переставало перемещаться и изменяться в очертаниях и глубине, сообразно колебаниям волн и бурь; часто на баре бывало не менее полутора метра воды; нередко также лот обнаруживал в том же месте глубину около трех метров. В 1863 году буря опять прорвала песчаную косу: на юге от прежнего, Аггерского, протока образовалось новое устье, так называемый Ренский канал, который постепенно расширялся и углублялся; с 1875 года порог или бар при Аггере совершенно засорился и обмелел, тогда как рыболовные и даже значительные торговые суда в большом числе пользовались новым каналом (так, в 1876 году через порог при Рене вошло в Лимфьорд 820 судов). В целом все морское прибрежье было отодвинуто почти на два километра к востоку.

Северная часть датского полуострова участвует в медленном восходящем движении, которое постепенно приподнимает из волн моря скалистые берега Норвегии и Швеции: и в этом отношении Ютландия, хотя соединенная с Германиею посредством кимврского перешейка, должна быть причислена к скандинавским землям. Та область полуострова, где, по всей вероятности, находится, так сказать, шарнир качания между площадью поднятия и площадью оседания, проходит на севере от нынешней политической границы, почти в самой широкой части полуострова. Сравниваемый со всею массою Ютландии, Шлезвиг (Slesvig по-датски, Schleswig по-немецки) есть не более как обломок, древние берега которого были разрезаны на острова и даже мели и оставлены в море, на большом расстоянии от теперешнего прибрежья. Между тем как на юге от линии раздела между поднимающимися и опускающимися пространствами, берега твердой земли превратились в острова и мели, на северной её стороне мы, напротив, видим обратное явление: там прежние острова сделались частью материка; таковы маленькие полуострова, которые вдаются в море к востоку от города Ааргус, и которые на карте похожи на плоды, висящие на ветви дерева. На севере от этих полуостровов, озеро Колиндзунд напоминает своим именем, что оно было некогда морским проливом или по крайней мере заливом, а в окрестности есть много деревень, название которых, оканчивающееся на o (остров), указывает на прежнее их островное положение. Некоторые признаки заставляют думать, что поднятие Ютландии во многих местах происходило довольно быстро. Некоторые части северного прибрежья оканчиваются крутым обрывом, в роде утеса от 4 до 8 метров вышиною, на котором обрисовываются, в виде горизонтальных полос, различные слои торфа, гораздо более плотного и более черного, чем обыкновенный торф, и покрытые морским песком. Полагают, что эти слои, очень древнего происхождения, принадлежат к формации, поднятой всей массой над поверхностью моря. Но непосредственно к югу от того места, где начинается тоненькая ножка полуострова, появляются следы совершенно других геологических явлений: подводные леса, ольховые, березовые, дубовые, и слои торфа, которые некогда росли на пресноводных болотах, теперь находятся в глубинах илистых мелей, затопляемых морем; расчищая фарватеры землечерпательными машинами, чтобы устроить проход судам, моряки иногда наталкиваются своими снарядами на поглощенные морскими водами деревья.

Подобно берегам французских ландов, берег датских ландов продолжается очень пологим скатом под поверхностью волн, и только километрах в 60 (средним числом), когда твердая земля давно уже исчезла из поля зрения, находят глубины от 30 до 40 метров. Во многих областях этого моря, особенно против Блавандс-Гука, юго-западного выступа Ютландии, опасные мели преграждают судам подступ к берегу. На всей западной окраине этого длинного полуострова Ютландии, который тянется через два градуса широты, не существует ни одной удобной гавани для крупных судов. Из опасения быть выброшенными на берег западными или северо-западными ветрами, мимо плывущие суда стараются держаться как можно дальше от этого негостеприимного берега, особенно от страшной Яммер-Бухт, то-есть «Погибельной бухты», которая развертывается между двумя мысами: Росгаге и Гирсгальс. Главным судоходным путем между морями Северным и Балтийским служит Скагеррак, в котором нет никаких подводных камней, и который отчасти защищен от самого опасного ветра возвышенными землями южной Норвегии.

Между островами Балтики остров Фиония (по-датски—Fyen) мог бы быть рассматриваем как геологическая часть Ютландии, хотя он теперь отделен от неё узким проходом Малого Бельта, наименьшая ширина которого 650 метров, а самый высокий порог лежит на глубине 8 метров. Впрочем, Фиония несомненно была прежде соединена с туловищем полуострова; она состоит из тех же наносных формаций, и холмы её, поросшие буковым лесом, поднимаются почти на такую же высоту, как и холмы восточной Ютландии; они не менее живописны и господствуют над таким же сельским горизонтом хорошо орошаемых лугов, обработанных полей и лесков. Высоты эти также усеяны многочисленными эрратическими камнями: один из них, так называемый Гесселагерский камень, имеет не менее 30 метров в окружности и выдается из почвы на 6 метров в вышину. Фиония, очевидно, не что иное, как отрывок материка; точно также прилегающие к нему с севера полуострова, окружающие фьорд Одензе, а с юга острова Тасинге, Эре, Лангеланд, без сомнения, составляли некогда одно целое и были разрезаны волнами моря; в пользу этого предположения говорит, между прочим, тот факт, что все эти земли, ныне разделенные водами, стоят на одном и том же подводном плато. На карте с трудом различаешь проливы, вырытые морем между этими островами. По мнению Форхгаммера, эти раздельные каналы суть рвы, открытые великим «кимврским» наводнением, когда, будто бы, воды восточной Балтики, пробивая себе проход к западу, отделили континент от островов и от Скании; но ничто не доказывает, чтобы этот потоп имел место; образование же каналов объясняется колебаниями уровня почвы.

На восток от Большого Бельта, острова Зеландия, Мен, Фальстер, Лаланд также составляют одну землю, разрезанную узкими проливами недавнего геологического происхождения. Большая часть двух первых островов, Зеландии и Мена, принадлежит, по своим горным породам, к векам мелового периода; но на севере и на юге от этой меловой полосы, составляющей продолжение, в Балтике, ютландского пояса той же формации, простираются также новейшие геологические образования, покрытые каменными обломками, которые были принесены пловучими льдами: эти новые формации образуют с одной стороны северную часть Зеландии, а с другой—острова Фальстер и Лаланд. В этой геологической группе хребет еще гораздо больше удален от центра страны, чем в Ютландии и в Шлезвиге: мы не находим его даже на большом острове Зеландии; самые большие возвышения почвы, самые высокие крутизны всего архипелага находятся далее на востоке—на окраинах маленького острова Мена: там один холм, окруженный маленькими озерами, Аборребьерг, поднимается до высоты 150 метров, необычайной для Дании, и невдалеке от этой горы скала, круто обрывающаяся, господствует еще с высоты 100 и даже 130 метров над волнами Балтики. Эти крутые высоты, называемые Менс-Клинт (что значит «береговые утесы Мена»), оканчиваются над поверхностью вод вертикальными стенами, меловые грани которых, испещренные параллельными полосами кремня, как прибрежные скалы Нормандии, отражают далеко лучи полуденного солнца; иногда эти блестящие стены видны с моря верст за 50 от берега. Обвалы каменных масс придали этим обрывистым утесам самые странные формы и очертания; изогнутые в складки, местами даже опрокинутые, пласты напоминают там, конечно в малом размере, сгибы формаций на Юре и на больших Альпах. Среди крутых береговых утесов там и сям открываются узкия долины или овраги, поросшие буковыми лесами, которые спускаются до самого берега моря. Мореплаватели, отправляющиеся из главного бассейна Балтики по направлению к Висмару, Килю или Любеку, часто могут различать в одно и то же время белеющие отвесные стены острова Мена и высокие мысы острова Рюгена, некогда соединенных, а ныне разделенных проливом в 55 километров ширины и 20 метров глубины. Есть причины думать, что остров Мен, пройдя через период оседания или понижения относительно уровня моря, стал затем снова повышаться и продолжает подниматься до сих пор, хотя и очень медленно. Он состоит в действительности из семи различных островов, проливы между которыми постепенно обмелели и высохли; в 1100 году он был разделен на три куска. Одно из селений этого острова, деревня Борре, в наши дни затерянная на твердой земле среди болот, стояла в 1510 году на берегу моря, так что флот Любека мог прямо подойти к её домам и предать их пламени. Подобно тому, и местечку Стеге, пред которым все больше и больше скопляется наносов, грозит опасность лишиться своего порта. По вычислению геолога Пуггарда, поднятие острова Мена составляет, средним числом, около 6 сантиметров в сто лет. Подобно Рюгену, остров Мен посещается в летний сезон многочисленною публикою, как место отдыха: и действительно, это—одна из самых приятных летних резиденций, благодаря его живописным холмам и долинам, его лесам и маленьким озерам, лабиринту проливов и островков, которые отделяют его от Зеландии.

Соседний большой остров, с которым Мен составлял некогда одно целое, также оканчивается на востоке меловыми утесами, достигающими 40 метров высоты: но эти утесы, известные под именем Стевнс-Клинт, состоят из пластов, правильно наслоенных, чем они существенно отличаются от разнообразных сгибов формаций в береговых скалах Менс-Клинт. В целом, Зеландия составляет продолжение острова Мена по своей общей покатости; однако, и там во многих местах встречаются еще кряжи, достигающие 100 и более метров высоты. Обширный залив, разветвленный на множество извилистых бухт и проливов, так называемый Изефьорд, врезывается далеко в северную часть Зеландии и придает ей разнообразие вида, которое можно сравнить с разнообразием, какое представляет, на другой оконечности этого острова, лабиринт каналов и подводных камней: берега Зеландии были, очевидно, как и берега Мена, подняты, так как на них видны бывшие пространства морского дна, ныне лежащие на высоте нескольких футов над уровнем моря.

В то время, как Большой Бельт, на западе от Зеландии, ясно отделяет этот остров от Фионии и Лангеланда, другой пролив, знаменитый Эрезунд, или просто Зунд, составляет, на восточной стороне, как бы разделительный геологический ров, ибо часть Швеции, профиль которой обрисовывается на горизонте в северо-восточном направлении от Копенгагена, и которая приближается, против Гельсингерского замка, до расстояния всего только 4.100 метров, состоит из палеозойских горных пород, относящихся, по времени происхождения, к гораздо более раннему периоду, чем формации Зеландии. Маленькие датские острова Каттегата, Самсе, Ангольт, Лезе, состоят из формаций новейшего образования; но нельзя сказать того же о Борнгольме, лежащем среди Балтики, к юго-востоку от южной оконечности Скании.

С геологической точки зрения остров этот следует считать шведским, потому что он состоит из древних горных пород, из песчаников и сланцев, опирающихся на гранит; пролив, отделяющий его от шведской провинции Скании, имеет всего только 35 километров ширины, а наибольшая глубина его не достигает даже 50 метров. Тем не менее, однако, Борнгольм с полным основанием должен быть признан составляющим часть Дании, которая, впрочем, некогда обнимала всю южную часть Скандинавского полуострова. В 1658 году, когда шведы овладели тремя провинциями, Сканией, Галландом и Блекингом, Борнгольм также был включен в трактат об уступке этих земель и был занят отрядом иностранных солдат под начальством Принценшельда; но население истребило в одну ночь всех завоевателей, за исключением двенадцати человек, которые находились вне крепости Гаммергус: то была «борнгольмская вечерня».

Из всех островов Балтийского моря Борнгольм отличается наиболее правильною геометрическою формой: это—параллелограмм, имеющий почти 20 километров высоты на 25 километров длины в основании и постепенно поднимающийся отлогим скатом по направлению от юга к северу. Поверхность этого выступающего из-под воды гранитного плато покрыта лишь тонким слоем растительной земли, и в начале его заселения на нем не существовало никакой растительности, кроме вереска; но впоследствии сделаны были в больших размерах насаждения дерев, и теперь леса тянутся на большом пространстве в центре острова, вокруг главной вершины горы Риттеркнегтен, поднимающейся на 132 метра. Овраги, спускающиеся большею частию по прямой линии к ближайшему морскому берегу, перерезывают гранитные скалы плоскогорья на некотором расстоянии друг от друга; маленькия бухточки, открывающиеся в береговых утесах или в плоских берегах, при выходе этих плодородных оврагов, служат гаванями судам незначительного водоуглубления.

В северном углу Борнгольма остроконечный мыс Гаммерен почти совершенно отделен от туловища острова низменным перешейком, где находится очень глубокое озеро, которое жители соседнего местечка Аллинге предполагали, было, превратить в порт-убежище; но они должны были отказаться от своего намерения в виду непобедимого препятствия, которое представляют крутые гранитные берега озера. На южной стороне этого пресноводного бассейна, на крутом холме, видны обширные развалины крепости Гаммерсгус, где прежде имели пребывание губернаторы острова, и которые издали похожи на разрушенный город. Один из важных маяков Балтики, помещенный на самом мысе, освещает теперь окружающие воды, известные под именем «Гаммеренского моря». Приводим величину поверхности и число жителей главных датских островов:

Общая поверхность датских островов—13.551 кв. клм.

Население (1 февраля 1890 г.)—1.230.260 душ.

На севере, островки и подводные скалы Эртгольмене, известные вообще под именем Христиансе, самого большого острова в малом архипелаге, также принадлежат Дании и причисляются к острову Борнгольму. Они составляют порт-убежище, который по ночам освещается маяком, одним из важнейших на всем Балтийском море.

Общий климат полуострова Ютландии и датских островов—морской, то-есть относительно умеренный, как в сезон жаров, так и в период холодов; однако, острова Балтики имеют более теплый климат, чем внутренняя часть Ютландии, потому что они пространством меньше этого полуострова и, следовательно, в большей степени подвергаются морскому влиянию; тем не менее, в Копенгагене бывает около ста морозных дней в году; но средняя разность между летней и земней температурой всего только 17°; на. западном берегу Ютландии она равняется 15°. Средняя температура отдельных времен года и целого года в Копенгагене:

Весна: 6,5° Ц.; лето: 17,25° Ц.; осень: 9,5° Ц.; зима:—0,5° Ц. Годовая: 8,25° Ц.

По годам средняя зимняя температура представляет весьма значительные колебания, как это наглядно доказывает состояние проливов, которые иногда остаются круглый год открытыми для судоходства, иногда, напротив, бывают в продолжение двух или трех месяцев заперты кристаллическими плитами, настолько крепкими, что по ним можно перевозить путешественников и грузы. Особенно проход через Большой Бельт представляет много затруднений в зимнее время, и, когда пролив заперт льдами, суда, служащие для перевозки пассажиров и багажа, нагружаются на сани особенного устройства. Начиная с 1794 года, постоянно отмечали точным образом продолжительность этого периода перевозки судов по льду (Istransport), которая иногда бывает необходима только один день и даже того менее, но которая в 1871 году продолжалась целых два месяца, с 1-го января до 1-го марта. Известно, что в 1658 г. король шведский Карл X Густав прошел по льду с острова Фионии на остров Лангеланд, потом на Лаланд, с целою армией, с фургонами, с артиллерией, с провиантским обозом: король датский, угрожаемый неприятелем, подступавшим к его столице, принужден был подписать мир. Господствующий ветер,—тот, который приносит с собою дожди, как на полуострове Ютландии, так и на балтийских островах,—дует с западных морей; можно даже сказать, что это атмосферное течение способствовало в некоторой степени,—в меньшей, однако, чем недостаток хороших гаваней,—тому, что весь полуостров Ютландии и соседний архипелаг обернулись лицом на восток: население их сгруппировалось преимущественно на восточных берегах. Западное побережье представляет пояс бурных ветров и низменных длинных берегов,—пояс, наиболее подверженный разрушительному действию морских волн. Деревья, согнутые частыми бурями, обращают свои ветви к внутренней части земель, и верхушка у них плоская, как будто ее искусственно подстригли ножницами. Даже на восточных берегах Ютландии деревья наклонены в одну сторону под напором господствующего воздушного потока; тем не менее, однако, жители нашли там более удобное, лучше защищенное от ветров, местопребывание; они могли совершенно безопасно строить города и возделывать поля морского прибрежья. На островах ветры менее сильны, и суда обыкновенно держатся восточного берега Зеландии, чтобы избегнуть подводных камней, которыми усеян шведский берег, где также дуют западные ветры. В этой-то области Дании, на берегу одной бухты острова Зеландии, обращенной к востоку, основался самый многолюдный город Скандинавии. Из этого видно, что воздушные течения имели глубокое влияние на общую историю страны.