XIII. Бассейны рек Годавери и Кистна, Декан

XIII.

Бассейны рек Годавери и Кистна, Декан.

Декан есть естественная область полуостровной Индии, где англичане оставили сравнительно наибольшее количество территорий туземным властителям; но они позаботились разрезать их земли на чересполосные владения, не имеющие никакого сообщения с морем, и занять все стратегические позиции. Уже во многих областях британское правительство наложило секвестр на целые провинции этих якобы «независимых» государств, не делая для этого ничего, кроме передвижения некоторых гарнизонов; так, например, область Берар, под именем «округов, причисленных к Гайдерабаду», была отделена от владений низама и поставлена под непосредственное управление английского комиссара. В своей совокупности два бассейна Годавери и Кистны имеют, сравнительно с остальной Индией, довольно редкое население. Напротив, области морского прибрежья, присвоенные Англией, очень густо населены; речные долины тоже заключают многочисленное население в нижних своих частях до значительного расстояния внутрь материка; но на плоскогорьях, вдали от больших дорог, жилища разбросаны редкими группами. Они снова становятся более скученными только вдоль краевой цепи Западных Гатов, где, благодаря легкости торговых сношений с соседним морским берегом и богатству ближайших к горам долин, изобилующих текущими водами, возникли многочисленные города.

Пространство и население бассейнов Годавери и Кистны.

	Пространство, кв. килом.	Население в 1872 г. жит.	Километр. населенность
Гайдерабад	233.100	9.000.000 (?)	39 жит.
Берар	45.870	2.226.500	48
Бастар	33.829	170.000 (?)	5
Округи Бомбейск. презид.	109.881	6.937.420	63
Округи Мадрасск. презид.	153.513	9.352.270	61
Всего	576.193	27.686.190 (?)	48
Вероятное население 1882 г.		26.000.000 (?)	45

Область Декана, взятая в целом, представляет наклонную плоскость, постепенно понижающуюся от запада к востоку и изливающую свои воды в Бенгальский залив; это одна из самых однообразных по виду стран Индии, хотя она была театром сильных вулканических потрясений и на целой половине своего протяжения сплошь покрыта лавой. Вся северо-западная часть, ограниченная на юго-востоке неправильной линией, простирающейся от португальской территории Гоа до бассейна реки Нагпур, одета базальтовыми траппами, составляющими продолжение слоев того же происхождения, которые разветвляются длинными окаменелыми потоками в центральных провинциях и на плоской возвышенности Мальва. На огромном непрерывном пространстве, обнимающем более 300.000 квадр. километров, эти огненные горные породы залегают на других геологических формациях; от Бомбея до Нагпура железнодорожная линия, длиною около 835 километров, на всем своем протяжении проходит по местностям, почва которых состоит единственно из траппа или пепла, выброшенных древними вулканами. Декан тянется в виде длинных, слегка волнистых равнин, разделенных холмами, которые оканчиваются на вершине столообразными горками, замечательно правильной формы и обставленными по бокам террасами, которые через известные промежутки перерезаны оврагами; террасы эти состоят из базальтовых масс, более крепких и лучше сопротивляющихся, чем нижний трапп, которые не поддались разрушительному действию воды и воздуха. Там и сям среди равнины сохранились скалы в форме стен: воды, размывшие и унесшие все соседния вещества, не могли ничего поделать с этими валами из твердой лавы, которые до сих пор стоят, как свидетели древних извержений подземного очага. Эти базальтовые стены находятся преимущественно на северо-западном углу Декана, в соседстве городов Пуны и Назика и на отлогостях Бомбейской цепи Гатов; слои вулканического пепла, происходящего, без сомнения, из кратеров, открытых Кларком в Конканской равнине, тоже встречаются там чаще и достигают большей толщины, чем в других частях вулканической области. В этой местности был, без сомнения, главный центр вулканической деятельности: оттуда вылились потоки лавы в полкилометра толщиной, которые покрывают целую половину плоскогорья, спускаясь пологим скатом к Бенгальскому морю, но до сих пор на этой высокой равнине не нашли ни одного эруптивного жерла; правильная круглая впадина, которую наполняет озеро Лонар или Лунар, есть, повидимому, результат лопнувшего вулканического пузыря. Незначительность падения или ската, представляемого этими застывшими потоками, можно объяснить только чрезвычайно жидким состоянием лавы при выходе из верхнего отверстия кратеров. Некоторые геологи думали, что кажущаяся горизонтальность траппов происходит оттого, что они вылились из недр земли под давлением морских вод; но это мнение не может быть принято в виду того, что океанийские ископаемые до сих пор были найдены только в одном слое туфа, на берегу плоскогорья из лавы, которое господствует над устьями реки Годавери; везде в других местах органические остатки, растительные и животные, которые собраны в этих формациях, принадлежали к земным или пресноводным видам. Это в те времена, когда образовался мел, затем в эоценовом периоде, вылилась через трещины почвы эта громадная масса расплавленного вещества, такая масса, что для того, чтобы пролить ее, нужно было бы по меньшей мере столетие такой исполинской реке, как Амазонка.

Известно, что поверхность лав Декана, под влиянием атмосферных деятелей, разложилась на слои латерита, и что эта формация, увлекаемая водами, распространилась далеко за пределы вулканических потоков, в область гнейсов южной Индии. Эти пространства серой или красноватой земли, в которых вода мгновенно исчезает, словно в решете, вообще мало плодородны, и растительность представляет там богатство, могущее сравниться с растительностью Конкана или Бенгалии, только в лощинах, где скопился чернозем, образовавшийся из перегноя. Вдали от рек, плоскогорье почти не имеет лесов, и большинство деревянистых растений, деревья и кустарники, теряют листву с наступлением холодного времени года. Зимой эта часть Индии принимает серый или желтоватый колорит, как поля умеренной Европы; в начале жаркого сезона, до наступления дождей, вся местность кажется выжженною; тогда достаточно одной искры, чтобы воспламенить высокую сухую траву быстро разливающимся пожаром и покрыть горы огненным морем. Тем труднее завоевать эти возвышенные равнины для земледельческой культуры, что реки текут по большей части в глубоко врезывающихся в почву руслах, вследствие чего очень дорого стоит поднимать воду для орошения полей и садов: при том эти реки пересыхают или обращаются в незначительные мелководные потоки в период северо-восточного муссона, т.е как раз в то время, когда они были бы всего более необходимы. Но в западной области, там, где дожди выпадают в изобилии и где горные потоки не успели еще вырыть себе глубоких ущелий, простираются плодоносные пространства, известные в бассейне верхней Кистны под названием Карната, или «Черной Земли».

Годавери—самая большая река Декана; длину её течения исчисляют в 1.445 километров, а её бассейн занимает огромную площадь, в 300.000 квадр. километров, пространство, равное двум третям Франции. Она берет начало в северо-западном углу нагорья, близ деревни Тримбак, всего только в 80 километрах от Аравийского моря. Простое подземное разветвление Ганга, по верованию благочестивых индусов, которые приходят купаться в её водах, почитаемых тоже священными, Годавери, называемая также Пурра-ганга и Вридда-ганга, наполняет сначала глубокий резервуар, затем, усилившись принятием в себя ручьев, спускающихся с Гатских гор, течет к востоку и юго-востоку, параллельно долине реки Тапти, но в противоположном направлении. Пройдя более половины своего пути, она соединяется с Пранхитой, которая приносит ей жидкую массу, более значительную, чем её собственная; как во многих других речных бассейнах, эти соединенные воды принимают имя не главного, а меньшего притока, и причина этого, как и в других подобных случаях, заключается в исторической важности долины, название которой одержало верх. Если Пранхита более обильный поток, благодаря Пайн-ганге, Варде, Вайн-ганге и другим рекам Нагпурского бассейна, то Годавери, «Кормилица коров», указывает дорогу, по которой следовали индусские переселенцы после того, как они проникли на плоскогорье через горные проходы, открывающиеся на юге от реки Тапти. Эта часть Декана есть первая местность, где поселились арийцы; быть может даже, они прибыли туда раньше, чем познакомились с Гангом.

Ниже слияния с Пранхитой, Годавери вступает в гористую область, которую она проходит рядом узких поперечных долин, чередующихся с равнинами. В этой части своего течения она принимает в себя многоводную реку Индравати, прославившуюся своим каскадом (около 30 метров высоты), который принадлежит к числу красивейших водопадов Полуострова, затем притоки Таль и Сабари, и пробивает последнюю цепь Восточных Гатов дефилеем, имеющим всего только 250 метров ширины в самом узком месте; но зато вода имеет в этом месте 37 метров глубины, а во время больших разливов она поднимается на 30 метров выше своего среднего уровня. В 1848 году река, говорят, достигла бреши холмов на высоте 60 метров (28 сажен) и переливалась в чужой бассейн, в бассейн реки Яракальва. По выходе из горных теснин, Годавери разливается широко в ложе, усеянном островами, затем, ниже Раджамагендри, делится на два рукава, которые красиво изгибаются один к северу, другой к югу, охватывая равнины дельты и несколько холмов, бывших островков, которые некогда были окружены водами моря; один исток или рукав, от которого теперь остались только следы, тек прежде к северу от холмов Раджамагендри и впадал в море на севере от Самалькотты.

Южный рукав, до сих пор еще называемый именем, принадлежащим Будде, Гаутами, почитается самою священною из речных ветвей; через каждые двенадцать лет там справляется с большою пышностью Пуш-карам, привлекающий бесчисленное множество пилигримов со всех концов Индии. Так же, как Манга-Надди, Кистна, Кавери и все другие большие реки восточного берега, Годавери отложила свои наносы твердых веществ в виде обширного полукруга, далеко выступающего за нормальную линию берегов; захваты твердой земли в области океана, при устьях этой реки, простираются на пространстве, по меньшей мере, 4.000 квадр. километров; на северной оконечности дельты в собственном смысле, блуждающие реки, болота, гряды дюн, дороги обозначают прежния прибрежья, которые последовательно образовались, загибаясь все более и более к наростающему выступу земель. Правда, что, распространяясь таким образом все далее в область морских вод, новые земли, наносимые рекой Годавери, замкнули многочисленные равнины, еще не совершенно обсохшие; обширные болота, куда проникает морская волна во время бурь, окаймляют прибрежный пояс дельты. Даже большое озеро Колар (Колеру, Клугу), между Годавери и Кистной, есть, вероятно, бывший морской залив, отделенный от океана наносами соседних рек; это скорее болото, чем озеро; в сухое время года больше половины бассейна представляет сплошную топь; в период дождей, это—водная площадь, пространством около 250 квадр. километров; многочисленные острова, или ланка, укрепленные с большими издержками трудом земледельцев, поднимаются выше уровня разливов и мало-по-малу увеличиваются новыми землями; однако, почва Колара когда-то провалилась, если правда, что видны остатки поглощенных деревень в самых впалых частях озерного бассейна. С незапамятных времен прибрежные жители имели привычку, каждый год в эпоху разлива, открывать выходной канал, чтобы отбросить в море излишек пресных вод, затем снова выводили плотину, чтобы воспрепятствовать проникновению соленой воды. Теперь уровень озера регулируется шлюзом. Возделанные пространства по берегам Колара орошаются каналами, отведенными из Годавери.

Подчиненная тем же климатическим условиям, как Мага-Надди, Годавери тоже представляет в своем стоке огромные уклонения, смотря по времени года; в период разлива она катит громадную массу воды, доходящую до 40.000 кубических метров в секунду, но в сухое время года количество протекающей воды уменьшается до 60 куб. метров. Прибрежным равнинам Годавери, так же, как и местностям по реке Мага-Надди, угрожают то наводнения, то засуха; однако, эти бедствия случаются здесь реже, по причине меньшего протяжения и более крутой покатости дельты; истечение вод и ирригация здесь сравнительно легче. Сделаны большие искусственные сооружения для урегулирования течения и уравнения, по возможности, массы воды, катимой в разные времена года; в низменных местностях на обоих берегах построены боковые земляные насыпи или валы; у вершины дельты, в месте бифуркации, близ деревни Даолешварам, поперечная плотина имеющая более 4.000 метров длины, 4 метра высоты и 40 метров ширины при основании, поднимает уровень вод, чтобы распределить жидкую массу по обширной сети каналов, общая длина которой составляет 850 километров и которая почти вся может служить для целей судоходства; годовое движение, происходящее в самой дельте и по линии водяных путей, соединяющих ее с Кистной, превышает 50.000 судов. Выше запруды, Годавери судоходна, по крайней мере, впродолжении четырех месяцев полноводья; но обыкновенно она служит только для сплава бревен. Канализационные работы, предпринятые с целью установить постоянное сообщение через реки Годавери, Пранхиту и Варду до Хингангата, главного рынка центральных провинций по торговле хлопком, должны были быть оставлены; вывоз этого продукта производится теперь по железной дороге: вместо того, чтобы отправлять в Коконаду, порт на нижней Годавери, хлопок посылается в Бомбей.

На севере от устьев Годавери встречаются только незначительные горные потоки, получающие начало на склоне восточных Гатских гор; но километрах в ста к югу течет другая большая река, почти равная ей и образующая дельту, кривая которой следует непосредственно за дугой Годавери. Кистна, или Кришна, пересекает, так же, как Годавери и Кавери, всю ширину Полуострова; она берет свое начало близ Магабалешвара; небольшого восхождения достаточно, чтобы подняться от истока на высокий мыс, откуда видно, в расстоянии 64 километров, Аравийское море. Хотя менее чтимая, нежели другие реки Декана, Кистна тоже считается священным потоком, несущим божественную влагу, и её исток, прикрываемый храмом в честь Магадео (Великого бога), льется из грифа, изваянного в форме коровьей морды. В первой части своего течения Кистна спускается на юго-восток, следуя вдоль цепи Гатских гор, затем принимает среднее восточное направление, убегая крутыми поворотами по дну узких долин; течение её прерывается в разных местах порогами, и при входе её в Гайдерабадскую территорию, катаракты, общее падение которых 124 метра, следуют один за другим на пространстве 5 километров; но там река еще не сформировалась; она еще очень бедна водой впродолжении части года, и её каскады представляют простые струи, скользящие по стенам гранитных скал. Ниже водопадов, Кистна соединяется с Бимой, или «Грозной», питаемой источниками, вытекающими из северной части Гатских гор, затем с Тунга-Бадрой, образующейся из слияния двух рек этого имени, «Высокой» и «Счастливой», которые берут свое начало в лесах Канары и Майсура. Ниже впадения этих рек, Кистна не получает ни одного сколько-нибудь значительного притока; она пробивает цепь Восточных Гатов, затем вступает в равнины прибрежья, которое она постоянно увеличивает своими наносами на счет моря. Её дельта, менее широкая, чем дельта Годавери, выдвинулась далее в область вод, отклоняемая к югу длинным откосом извержения, который образовали наносы северной реки.

Кистна почти пе приносит никакой пользы для судоходства; единственные лодки, которые встретишь в наибольшей части её течения,—это бамбуковые плоты, покрытые кожами. Протекая в русле, очень глубоко врезанном в почву, она почти совершенно потеряна и для орошения прибрежных местностей; но резервуары верхней Бимы служат для снабжения водой города Пуны, а в долине соединенных рек Тунга-Барда прорыты каналы. При начале или вершине дельты устроена запруда, подобная поперечным плотинам на реках Мага-Надди и Годавери, которая задерживает массу вод, для того, чтобы регулировать сток и распределить ее по оросительным каналам; общая длина ирригационной сети превышает 400 километров и оплодотворяет слишком 90.000 гектаров (82.350 десятин) земли.

Длина течения Кистны—1.280 километров: площадь её бассейна—240.000 квад. километ.; дебит во время полноводья—33.620 кубич. метр. в секунду, во время мелководья—32 куб. метр. в секунду.

Вершина дельты—единственная область бассейна Кистны, где поток утилизируется систематически для мелиоративных целей; но как ни мало полезна эта река для своих прибрежных жителей в её верхнем и среднем течении, она, однако, имела весьма важное историческое значение, как путь, по которому происходило передвижение населений с запада на восток Полуострова. В южной Индии на Кистну смотрят как на срединную границу между двумя главными делениями страны; в соседстве Гатских гор она разделяет два пояса языков—арийский и дравидийский. Различные перемены в привычках и нравах указывают на первоначальный контраст между населениями, живущими к северу и к югу от этой реки. На севере крестьянские избы обыкновенно крыты соломой; на юге они оканчиваются террасами из битой глины.

На однообразной плоскости Деканского нагорья, где нет обширных лесов, болот и горных массивов, которые могли бы давать убежище диким населениям, почти все жители, каково бы ни было различие их происхождения, принадлежат к цивилизованным расам Индии. Некоторые племена биль и кочующие пастухи дангар, говорящие особенным наречием, живут на северо-западе Декана, в горах, господствующих над Аурангабадскою равниной; в лесах Восточных Гатов бродят хонды, в землях Джайпур и Бастар, к северу от Годавери.

Индусы-маратты, которые занимают всю северо-западную область Декана и границы которых на юге и на востоке почти совпадают с границами застывших потоков лавы,—единственные арийцы, поселившиеся целой нацией на плоскогорьях южной Индии. Их иммиграция восходит, вероятно, к очень отдаленной эпохе, судя по тому, что, рассматриваемые отдельно по кастам, они много разнятся от северных индусов. Мараттские браманы, обыкновенно отличающиеся очень светлым цветом кожи, имеют, по большей части, нос слегка орлиный, и между ними много встречается индивидуумов с серыми глазами. Пришедшие, вероятно, с северо-запада, маратты оттеснили бильские народцы в окрестные горы, затем постепенно подвигались все далее и далее к югу, следуя вдоль восточной стороны Гатских гор в области истоков Годавери и Кистны. Некогда очень презираемые мусульманскими властителями страны, которые называли их «горными крысами», маратты не играли никакой роли в истории до половины семнадцатого столетия; но в эту эпоху они сделались довольно сильными, чтобы уравновешивать владычество магометан, и под предводительством неукротимого Сиваджи, успели основать могущественнейшее государство на Полуострове. Попеременно земледельцы и воины, они собирались бандами, верхом на маленьких лошадках, резвых, неустрашимых, легко дрессируемых, сохраняющих всегда хорошее тело, благодаря коровьему маслу, которое примешивали им в корм; в один день маратты появлялись за сотню верст от места сбора; они внезапно опустошали неприятельскую провинцию, грабя города, уводя пленников, затем так же быстро рассыпались по своим крепким замкам или деревням, защищенные страхом, который наводило одно их имя; рядом с крутыми скалами, которые служили им притоном, на окраине Гатских гор, плодоносный пояс Конкана доставлял им в изобилии съестные припасы. Они проникали даже в долину Ганга; в 1742 году они разгромили Муршидабад, главный город дельты этой реки, и до сих пор еще показывают остатки «Мараттского рва», выкопанного вокруг Калькутты для того, чтобы задерживать набеги этих страшных разбойников. Сделавшись преобладающею державой со времени упадка империи Великих Моголов, мараттское государство не сумело соединить туземные элементы в сплоченное национальное тело. Внутренние раздоры, жестокость и алчность их правительства скоро повлекли за собою их гибель; не будучи в состоянии оказывать сопротивление англичанам в правильной битве, они потеряли последовательно, одну за другою, провинции своей обширной империи, и теперь мараттские князья, которые еще царствуют в Раджпутане, Гудзерате, Декане, обязаны своим скипетром единственно великодушию победителя. Последний потомок браманских министров, овладевших мараттским королевским достоинством, был простым пенсионером британского правительства, и попытка приемного сына этого пешвы, Нана-Сахиба, восстановить туземное царство путем избиения или изгнания заморских завоевателей, как известно, не увенчалась успехом. Маратты, в числе около десяти миллионов душ, составляют теперь не более, как этнографическую группу, без действительной политической автономии, и рассеянную в различных административных областях и округах. Их язык, санскритского происхождения, делится на несколько наречий, как-то: кандеси в Кандеше, дашкини в Декане, гоадеси в Гоа, конкани на Конканском берегу; их словесность, употребляющая священное письмо нагари, есть одна из наименее богатых между литературами арийских идиомов. Вне мараттской территории, вся область Декана принадлежит дравидийским народностям, которые говорят диалектами канари, телугу и тамиль.

Первый город на Сиркарском берегу, к югу от Ориссы, находится недалеко от озера Шилка, с которым оп сообщается посредством каналов, часто заносимых илом, по которым тянутся длинными вереницами пилигримские суда из Джагганата. Ганджам, т.е. «Житница» или «Складочное место», был до 1815 года очень оживленным речным портом; он сохранил еще кое-какую морскую торговлю вокруг своих опустелых дворцов, но население, прогнанное маларией, ушло в большей части и направилось к новой столице края, к городу Бархампуру, построенному на скале, в 10 километрах от моря, и пользующемуся более здоровым воздухом. На юге, между постоянно волнующимся морем и дикою горою Магендра-гири, увенчанной сиваитскими храмами, открываются сиркарские «Фермопилы», горный проход, который многие завоеватели должны были форсировать, чтобы спуститься к Годавери или подняться в Бенгалии. Там находится общая граница двух семей языков, арийской и дравидийской: на севере говорят наречием урия, на юге наречием телугу. Гора Магендрагири, возвышающаяся на 1.490 метров над уровнем моря, представляет большие удобства для основания санатории, или летнего местопребывания; но в соседних городах число английских резидентов еще не велико, и потому они не могли бы дать достаточного контингента жителей для заселения этого горного города. Калингапатам, при устье реки Вамсадхара, сохранил имя древнего царства Калинга, существовавшего в буддийскую эпоху; под владычеством магометан, Калингапатам тоже был большой и цветущий город, как о том свидетельствуют остатки многочисленных зданий; теперь он, после периода упадка, снова поднимается, благодаря безопасности своей гавани, лучшей якорной стоянки на всем этом берегу протяжением около 600 километров; оттуда отправляются рис, сахар и другие произведения, привозимые из Парлакимеди и других внутренних городов. Чикаколе, или Срикакулам, в 25 километрах к юго-востоку от Калингапатама, стоит не у самого моря, а в расстоянии семи километров от морского берега, на реке Нагула; это промышленный город, ремесленники которого выделывают необычайно тонкую кисею.

Самый большой город Сиркарского побережья—Визагапатам (Визахапатням), город Визахи, индусского «Марса», храм которого был разрушен волнами моря; но верующие все еще приходят купаться на грудах камней, предполагаемых развалинах этого святилища. Место якорной стоянки защищено с южной стороны мысом, известным у моряков под названием «Дельфинова Носа», и благодаря этому прикрытию, суда, вместимостью до 300 тонн, могут приходить сюда за грузами риса, сахара, табака, доставляемых из соседних местностей, где с каждым годом увеличивается площадь земель, занятых под культуру этих растений. В течение фискального 1876—1877 года движение судоходства в визагапатамском порте выразилось цифрою 834 судов, общая грузовместимость которых равнялась 747.000 тонн. Новое предместье Вальтер, где имеют пребывание европейцы, продолжает Визагапатам на северо-восток, вдоль морского берега; воздух там гораздо здоровее, чем в самом городе, в окрестностях которого, с западной стороны, простирается болото, еще не вполне ассенированное. Визагапатам славится в Индии и в Англии своими резными изделиями из слоновой кости, шкатулками, покрытыми накладным серебром, и другими предметами роскоши. В 28 километрах к северо-востоку находится город Бимлипатам, который можно рассматривать как торговый пригород Визагапатама; еще недавно это была простая рыбацкая деревня, но моряки нашли там большие удобства для причаливания и стоянки судов, чем в большей части гаваней этого берега, и с тех пор торговое движение сделалось там более важным, чем в Визагапатаме, если не по числу судов, то, по крайней мере, по ценности грузов (движение судоходства в Бимлипатамском порте в течение фискального 1875—1876 года: 218.020 тонн; ценность торговых оборотов: 9.617.275 франков). Торговля Бимлипатама производится преимущественно с Францией; он отправляет, главным образом, сахар, индиго, маслянистые семена. Эта область Сиркарского прибрежья принадлежала французам в течение нескольких лет в половине восемнадцатого столетия, и имена внутренних городов, Визианаграма и Боббили, напоминают военные экспедиции Бюсси: в крае до сих пор еще поют баллады на взятие города Боббили, которым овладел Бюсси, как союзник визианаграмского раджи. Гарнизон, после умерщвления женщин и детей, находившихся в крепости, тщетно пытался пробиться сквозь ряды французов и был весь перебит, отказавшись просить пощады у победителя. Только четыре человека избегли смерти: спрятавшись в чаще джунгля, они выждали удобную минуту, чтобы пробраться в палатку раджи, которого и закололи ударами кинжала, положив таким образом конец наследственному спору между двумя царскими фамилиями.

В бассейне собственно Годавери нет городов, равных по важности Нагпуру, цветущему городу, где сосредоточилось главное движение центральных провинций Индии. Назик, лежащий в северо-западном углу Деканского плоскогорья, на обоих берегах нарождающейся Годавери и недалеко от спуска из ущелья Тальгат к равнинам Конкана, появился уже в отдаленные времена, благодаря горному проходу, порогом которого он командует, но он, кажется, никогда не был многолюдным городом; бесплодность окружающих местностей, возвышающихся, средним числом, от 400 до 700 метров над уровнем области прибрежья, и близость гористых стран, населенных дикими племенами, не позволили стране заселиться, как заселились низменности Гудзерата. Впрочем, Назик принимает очень оживленный вид в сезон паломничества, когда верующие приходят тысячами купаться в священных водах Годавери или посетить гроты Панду, с их древними буддийскими монастырями. Город имеет кое-какую промышленность, именно фабрикацию писчей бумаги и производство медных сосудов. Многие соседния станции на железной дороге служат постоянными рынками для продажи и отправки хлопка и хлеба в зерне, которые привозятся на телегах и вьючных волах из Берара и царства Гайдарабадского. Деолали, простая деревня, находится в соседстве с кантонир-квартирами, куда немедленно перевозят всех европейских солдат, по высадке их в Бомбейском порте, для того, чтобы они провели в здоровой местности первые месяцы своего пребывания в Индии, пока не привыкнут к новому климату.

Аурангабад, на небольшом северном притоке Годавери, не может похвастаться такою древностью, как Назик, так как основание его относится к первым годам семнадцатого столетия; но он многолюднее и имеет несколько замечательных памятников зодчества: таковы некоторые мечети, запасный водоем и в особенности мавзолей супруги Ауренгзеба, украшения которого, сделанные из мрамора, отличаются удивительным изяществом и тонкостью работы. В трех километрах к северо-востоку, в центре полукруга холмов, имеющих около 150 метров высоты, открываются пять буддийских гротов, которых изваяния, барельефы, колонны представляли бы неоценимый клад для археологов, если бы в соседстве не находились другие подземные святилища, гораздо более богатые памятниками античного искусства. Даулатабад, в 13 километрах к северо-западу, расположен у подошвы горы, на которой, господствуя над городом, высится цитадель грозного вида; эта крепость в 1338 году поднялась на степень столицы одного магометанского царства, и Могамед-шах-Туглак пытался даже, хотя и безуспешно, перевести туда население Дели. На дороге в Эллору находится могила императора Ауренгзеба, простой мраморный памятник.

Подземные храмы Эллоры (Эллуру, Веруль), иссеченные на западном фасе туфового плоскогорья, которое оканчивается круто обрывающимся утесом, там и сям перерезанным оврагами и рытвинами и обставленным с боков откосами обвалов, следуют один за другим с севера на юг на протяжении около 3.600 метров. Чтобы исполнить подобные сооружения, нужно было собирать целые армии работников, не менее многочисленные, чем те, которые построили египетские пирамиды. Ряд этих пещерных пагод так обширен, что для полного осмотра его потребовалось бы несколько дней; в 1877 году, в некоторых храмах нашли берлоги кабанов, пантер. Большинство посетителей ограничивается общим обзором фасадов иссеченной скалы и заходит внутрь только в наиболее прославленные гроты. Южные пещеры, самые древние, были вырыты буддистами. В центре расположены подземные капища браманов, затем идут, на севере, святилища джайнов, более нового происхождения; таким образом, от тридцати до сорока больших пещерных храмов следуют непрерывным рядом один за другим, не считая искусственных гротов меньших размеров. Всего беднее украшениями пещерные кумирни буддистов, которым их религия внушала отречение от мира. Напротив, браманы хотели придать своим подземным галлереям блеск пагод, построенных в городах, на господствующих позициях. Один из их памятников, храм Кайлас, далеко превосходит все эллорские святилища красотой пропорций, оригинальностью и единством стиля, богатством скульптурных украшений. Это архитектурное чудо не простой кораблеобразный храм, иссеченный в скале; окружавший его камень был обрезан снаружи до открытого воздуха, так что здание совершенно выделилось, оставаясь все-таки заключенным как бы в колодце, образуемом вертикальными стенами. Кайлас—дравидийский храм, находящийся наидалее на севере из всех религиозных памятников Индии. Этот громадный монолит, имеющий 75 метров в длину, 45 в ширину и 30 в высоту, поддерживается рядами колоссальных фигур слонов, львов и символических животных, сгруппированных в разнообразных положениях. Все колонны обширной залы изваяны различными манерами; боковые преддверия украшены узорчатыми резными балконами, а над главным порталом возвышаются павильоны; бог Сива, в своей троичной форме (тримурти), царит в храме, но Вишну и другие браманские боги тоже представлены в лицах; целый мир фигур волнуется на стенах святилища. На сводах видны еще кое-какие остатки фресок.

Горы Аджанта, или Индгиадри, ограничивающие на севере Деканское плоскогорье, отделяя его от долины реки Тапти, заключают в себе другие священные гроты, почти столь же знаменитые, как и подземные храмы Эллоры, но гораздо реже посещаемые, по причине их отдаленности от больших городов, а также и по причине серьезной опасности, которой подвергаются посетители со стороны роев диких пчел, гнездящихся в углублениях скалы. Подземные галлереи, вырытые в траппе, открываются на вогнутой стороне почти вертикальной стены, у подошвы которой течет ручей Вагара; насупротив, высятся другие кручи: мы находимся в овраге, оканчивающемся выступом скал, с высоты которого река спускается рядом каскадов, из которых последний, седьмой, имеет 30 метров падения. Большинство священных гротов были вихара, или монастыри, имевшие изваяния только у входных дверей и окон и содержавшие во внутренности храма одну только статую Будды, поставленную на алтаре; кельи—это простые ниши, иссеченные в скале вокруг залы. Храмы, или шайтиа, более богаты украшениями; но что придает величайший интерес и особенную цену религиозным памятникам Аджантских гор, так это произведения живописи, остатки которых еще видны на стенах и сводах святилищ; принадлежа к различным эпохам, от второго столетия старого летосчисления (т.е. до Р. X.) до седьмого века новой, христианской эры, фрески эти свидетельствуют о некоторых анатомических познаниях и о верном чувстве соразмерности; они изображают не только религиозные и символические сюжеты, но также сцены из общественной и домашней жизни, охоты, битвы, процессии, свадебные и похоронные церемонии, представляют работников и ремесленников за их различными работами, женщин, занимающихся своим хозяйством; словом, вся внутренняя жизнь, весь социальный быт буддийский Индии, какою она была за две тысячи лет до нашего времени, развертывается перед глазами зрителя; судя по этим картинам, индусы обладали тогда лишь очень малым числом разного рода оружия, оборонительного и наступательного. Аджантские гроты, представляющие обширный музей, заключают в себе всю историю буддийского искусства, с того времени, когда монахи удалялись в глубину пещер, едва расширенных железом, до тех веков, когда, уже более чем на половину браманизированные, они обращались ко всем ресурсам живописи и скульптуры для украшения своих храмов. В 40 километрах к югу, на дороге в Джальну, главный город Гайдарабадского царства, состоящий под наблюдением квартирующего там английского войска, находится знаменитое поле сражения при Асай (Assaye), где было сокрушено, в 1803 году, могущество мараттской конфедерации.

Ниже Назика, Годавери, текущая в глубокой, размытой водами долине, имеет мало городов на своих берегах или на соседних холмах, и все существующие там города, Така, Пайтан, Патри, Нандар, Нирмаль, Джаунур, имеют незначительное население; но в бассейне этой реки, на холме, господствующем над долиной Манджеры, стоит старинный город Бидар, бывший, до половины шестнадцатого столетия, столицей одной магометанской династии и еще защищенный каменными стенами и цитаделью с 72 бастионами. Сохранившиеся доныне прекрасные здания свидетельствуют о былом богатстве Бидара, и его ремесленники, унаследовавшие от предков одну специальную промышленность, некогда очень деятельную, еще обладают секретом приготовления так называемого «бидарского металла»,—сплава из меди, свинца, олова и цинка,—который употребляют на драгоценные украшения, увеличивая их достоинство прибавкой золота или серебра.

Сиронча, расположенный на холме, господствующем над слиянием двух больших рек, Пранхиты и Годавери. походит скорее на деревню, чем на город, несмотря на свое счастливое местоположение. На юге, Варунгул, бывшая столица талинганской династии, еще до сих пор окружен двойною оградой каменных стен и рвом, имеющим слишком 9 километров в окружности; немногочисленные поселяне, нынешние обитатели города, живут словно затерянные среди этой обширной древней крепости. Точно также, в долине притока Индравати, город Джагдальпур, или «Новый Бастар», столица бедной земли Бастар, горы которой, вероятно, будут современем усеяны «летними городами», или санаториями, представляет теперь лишь скопление полуразвалившихся глиняных хижин. Джайпур, другая столица туземного государства, имеет более важное значение; но, за исключением дворца раджи и десятков пяти пагод, все остальные строения её тоже состоят из жалких лачуг. Чтобы увидеть настоящие города, нужно спуститься в область дельты. Раджамагендри, бывшая столица туземного царства, расположенная на левом берегу главной реки, выше бифуркации,—самый красивый и один из наиболее промышленных между этими городами. Его дома, живописно окруженные пальмами и другими тропическими деревьями, тянутся непрерывным рядом вдоль берегов Годавери, на пространстве нескольких верст; реставрированная крепостца, занятая синаями, господствует над городом и над рекой, которая в этом месте раздвинулась на три километра в ширину; паровой паром перевозит пассажиров с одного берега на другой. Раджамагендри в былое время пользовался большой славой за произведения его кисейных фабрик; теперь его мануфактуры выделывают скатерти и разные другие ткани того же рода; в соседстве недавно основан обширный сахарный завод. Кроме того, служба на шлюзах, при запруде у Даоэшварама, в семи километрах ниже по течению, дает занятие многим сотням рабочего люда.

Порты дельты Годавери, с которыми Раджамагендри сообщается посредством судоходных каналов, все неудобны и опасны. Коканада, самый оживленный из этих портов, лежащий на северной стороне северного рукава Годавери, составляет один город с старинною голландскою факториею Джаганадпур; он экспортирует хлопок, рис, сахар, маслянистые семена, а табаки его остаются лучшими во всей Индии. Движение судоходства, в Коканадском порте в течение 1874—1875 года: 500.000 тонн грузов; ценность торговых оборотов: 25.382.500 франков. Южнее, Коринга, которая сообщается с Годавери посредством болотистого рукава, была некогда, как и голландский город, важнейшим торговым городом всего этого прибрежья; в Бармании и в других областях Индо-Китая жителей из племени телугу и теперь еще обыкновенно называют корингами, по имени города, откуда прежде выходили эти эмигранты; корингские мореходы, плавающие на мелких судах, поднимающих небольшой груз, до сих пор ведут торговлю с Барманией. Вдоль рукава, соединяющагося с Годавери, расположены кораблестроительные верфи, между городом Коринга и французской конторой Янаон, единственным остатком завоеваний, совершенных французами Дюпле и Бюсси в области Сиркарского побережья. Эта анклава Янаон, занимающая на берегу северной Годавери пространство в 1.429 гектаров, населенное несколькими тысячами индусов, не имеет почти никакой торговли, будучи отделена от моря низкими и изменчивыми водами, по которым суда не отваживаются плавать. На южной ветви Годавери находится другой, пришедший в упадок, город, теперь бедная рыбачья деревня: это Мадаполам, имя которого до сих пор еще дается, в торговле, одной бумажной ткани (род крепкого и глянцовитого коленкора). В 1789 году, вся эта местность была затоплена тремя последовательными громадными валами, которые гнал страшный циклон, и жители дельты потонули десятками тысяч. Корабль «Le Levrier» был перенесен волнами за милю от Коринги внутрь материка.

Важнейшие города Северного Сиркара и бассейна Годавери:

Английские владения: Визагапатам—32.200 жителей; Визианаграм—22.600; Назик—21.850; Бархампур—21.650; Раджамагендри—19.700; Коканада—17.850; Парда-Кимеди—15.950; Чикаколе—15.600; Боббили—14.150 жителей.

Туземные государства: Аурангабад—20.500 жителей; Бидар—40.000 (?); Джальна—15.000 (?); Джайпур—9.250; Джагдальпур (Бастар)— 3.000 (?) жителей.

Французские владения: Янаон—5.000 жителей.

Городские поселения более многочисленны в бассейне Кистны, нежели в бассейне Годавери. Пуна, мараттский город, господствующий над областью истоков реки Бимы, есть один из больших городов Индии, особенно в летний сезон, с июля до ноября, когда он делается временной столицей Бомбейского президентства, а некоторые из правительственных учреждений провинции имеют там свои канцелярии постоянно. Прежде чем сделаться главным городом английского округа, Пуна был резиденцией мараттских владык (пешва), и, как таковой, центром промышленности во всей северной области нагорья; его ремесленники обработывают шелк, хлопок, металлы, слоновую кость, и теперь еще его мастерские поставляют бомбейским купцам различные предметы роскоши, но английская конкурренция окончательно лишила индусский город прежней его промышленной монополии. Тем не менее, Пуна быстро растет, как пункт соединения торговых дорог и место отправки земледельческих произведений и других товаров; большое число мараттских негоциантов, считая еще этот город своей столицей, поселяются в нем на постоянное жительство после того, как наживут состояние. Построенный на правом берегу реки Муты, на высоте 563 метров, Пуна находится под наблюдением английского военного города, который расположен к северу от туземного города, но и сам в большей части населен индусами; европейские виллы и публичные сады и парки занимают почти все пространство, отделяющее Пуну от Кирки, другого значительного городского поселения, в соседстве которого тоже расположены английские кантонементы. Еще недавно равнина, где построены эти два города, была почти без деревьев; теперь она осенена, особенно по берегу рек и речек, плантациями аравийской акации (acacia arabica), или бабуля. Пуна и Кирки в изобилии снабжены водой с тех пор, как Мута остановлена выше этих городов запрудой, которая задерживает течение в резервуаре, пространством в 14 кв. километров, и регулирует сток впродолжении всего года. От мараттской эпохи Пуна сохранил любопытные раскрашенные дома, храмы, и на холме Парвати, возвышающемся на западной стороне города, дворец прежних властителей (пешва), окруженный рощами «Алмазного сада». К северу от этого города находится священное место, где соединяются две реки—Мута и Мула; до декрета лорда Бентинка, изданного в 1829 году, здесь вдовы добровольно сожигали себя на трупе мужа; в наши дни пламя погребальных костров пожирает лишь мертвые тела.

Близ железной дороги из Пуны в Бомбей и недалеко от подъема в проход Бор-гат находятся священные гроты Карли, гораздо чаще посещаемые верующими, чем Эллорские и Аджантские пещеры, благодаря легкости доступа, вследствие удобства сообщений. Главный храм, или шайтиа, самое полное и самое красивое подземное святилище, какое существует в Индии, открывается на половине высоты на боку холма: храму предшествует грандиозная паперть, пропускающая свет во внутренность святилища через широкое отверстие или дверь со сводом; узорчатые резные балконы и барельефы украшают стены этого преддверия, а три огромных слона, иссеченных в живой скале, как бы поддерживают на своей спине всю тяжесть горы. Эта пагода, отличающаяся простотой и величавостью своих размеров, очень походит на христианскую церковь: свод, скрепленный балками из текового дерева, теряется во мраке; справа и слева пятнадцать восьмиугольных колонн отделяют среднее пространство храма от нижних сторон, и капители этих колонн увенчаны изваяниями, представляющими слонов, лошадей, людей в различных позах; в глубине подземелья находится сводообразная ниша, где алтарь заменен дагобой, увенчанной священными орнаментами. Надпись на паперти приписывает сооружение этого подземного храма одному царю, жившему почти за две тысячи лет до нашего времени.

На севере от Пуны, город Джунар расположен недалеко от крутого обрыва Гатского хребта, у подошвы величественной горы, на верху которой стоит старинная крепость, где родился знаменитый Сиваджи, основатель мараттской державы; этот город тоже имеет памятники древности, относящиеся, вероятно, к буддийской эпохе: это лестницы с колоннадами, спускающиеся к глубоким источникам. Ахмеднагар, город мусульманского происхождения, построенный на месте древнего Бингара, замечателен своею крепостью, построенною в течение пятнадцатого и шестнадцатого столетий, и своими мечетями, которые теперь превращены в жилые дома европейскими резидентами. Шолапур, главная станция между Пуной и Гайдарабадом, не имеет замечательных строений, но зато он сделался важнейшим промышленным городом плоскогорья, благодаря обширному ткацкому производству, дающему занятие пяти тысячам рабочих. Он ведет большую торговлю, так же, как и город Пандгарпур, на реке Бима, одно из святых места», наиболее посещаемых пилигримами и торговым людом, собирающимся на происходящие здесь обширные ярмарки; вследствие стечения массы народа, Пандгарпур в прежнее время был гнездом и рассадником холеры, откуда зараза распространялась по всей стране. Кальбаргах, стоящий, как и Шолапур, при железной дороге из Бомбея в Мадрас, но к северу от долины реки Бимы, есть между городами магометанского основания один из самых богатых архитектурными достопримечательностями. Как бывшая столица Декана, Кальбаргах заключает в себе гробницы многих царей четырнадцатого и пятнадцатого столетий, а также старинные мечети, из которых одна есть единственный в Индии мусульманский храм, где передняя ограда совершенно крытая, для того, чтобы верующие находились под кровом. Крепость, возвышающаяся в 2 километрах от города на крутой скале, представляет теперь обширную груду развалин, среди которых приютилось несколько хижин, и где пантеры тоже находят себе логовище.

Сатара, метрополия возвышенных долин Кистны, занимает положение, сходное с положением Пуны, близ окраины Гатских гор. Она тоже была одним из укрепленных мест мараттской конфедерации, и даже, своим именем Сатара, означающим «Семнадцать», обязана семнадцати бастионам, которые ее защищали. Под английским господством, этот город получил важное торговое значение, благодаря своему положению при больших дорогах, соединяющих его с Бомбеем и с другими городами Декана; но он еще не связан с сетью железных путей; многочисленные параллельные отроги, которые смыкаются оконечностями и образуют краевую цепь Гатских гор, препятствовали постройке рельсового пути, соединяющего, по направлению с севера на юг, города Западного Декана. В Сатарском округе находится, на высоте 1.437 метров над уровнем моря, Магабалешвар, самый многолюдный «летний город» во всей области Гатских гор. Весной сюда переселяются на дачу большинство высших чиновников из Бомбея; но как только наступает муссон, приносящий целые потоки дождя на склоны гор, толпа временных жителей поспешно удаляется в Пуну. В сухое время года Магабалешвар представляет приятное местопребывание: публичные сады и бульвары пересекаются на самом краю плоскогорья, откуда гуляющие видят у себя под ногами равнины Конкана и, в отдалении, серебристую поверхность моря. Магабалешвар был основан, как санаторий, в 1828 году, бомбейским губернатором Малькольмом, по имени которого одна из деревень этой летней станции называется Малькольмпет. В небольшом расстоянии к востоку находится, среди густой зелени, священное место, где бьет из земли ключ, составляющий исток Кистны. Над этим священным источником возвышаются храм Магадео (Великого Бога), посещаемый многочисленными пилигримами, и другое, более величественное капище, посвященное Ганесе, или Гангути, богу Мудрости. Город Вай, построенный близ истока Кистны, есть главное сборное место верующих. На севере и на западе, на скалах, отделенных от гребня Гатских гор, стоят крепкие замки, прославившиеся как цитадели мараттов,—Раджтар, Торна, Партабгар и Райтар, местопребывание Сиваджи.

Кольгапур, другой мараттский город, лежащий на одном из притоков Кистны, недалеко от бреши Гатских гор, через которую проходит дорога, спускающаяся к порту Ратнагири, не состоит под непосредственным управлением англичан; это столица вассального царства, вокруг которого группируются одиннадцать княжеств, или менее важных ленов. В этой области Декана нет ни одной цепи холмов, ни одного уединенного пригорка, где не стоял бы крепкий замок, из которых иные не менее грозны, чем крепости Раджпутаны. В 15 километрах к северо-западу, один из этих старинных замков или, вернее сказать, обширный укрепленный лагерь, окруженный каменными стенами и пропастями, занимает вершину плоскогорья: это крепость Пуналла. Укрепленный город Визальгар еще живописнее расположен на утесе внешнего края Гатских гор. В этом месте, совершенно отделенный отрывок гор высится в виде островообразного массива; между этим уединенным массивом и нагорьем остался трехугольный мыс из лавы, соединенный с Деканом простой стеной, вдоль которой с той и другой стороны идут глубокия пропасти; эта стена и есть единственная дорога, дающая доступ к городу, дома которого скучены в ограде, построенной на окружности мыса. Маленький владетельный князек, царствовавший в Визальгаре, покинул свое орлиное гнездо и переселился в город Малькапур, на плоскогорье.

Город Бельгаом, лежащий к югу от чрезполосных владений Кольгапур, на одном маленьком подпритоке Кистны, получил в эти последние годы большую важность по причине расположенного в нем сильного гарнизона, который из этого центрального пункта наблюдает за различными туземными государствами и за португальскими владениями Гоа. Эти бельгаомские кантонементы, между прочим, всего более способствовали развитию торговли порта Вингорла, на Конканском берегу. Эта область Декана усеяна городами более многочисленными, чем сколько их встретишь, на одинаковом пространстве, в большей части других местностей нагорья; поля, засеянные хлебом, и плантации хлопчатника покрывают обширные пространства чернозема, преимущественно к юго-востоку от Бельгаома, вокруг городов Дарвара и Губли. Первый из этих городов, Дарвар, замечателен только как административный центр округа; в промышленном же и торговом отношении гораздо более важное значение имеет Губли, состоящий из двух городских поселений, разделенных ручьем, который спускается к западному морскому берегу через реку Гангавали. В этом месте порог, образующий водораздельную возвышенность между двумя покатостями Полуострова, представляет совершенно правильную равнину, и ни один город не занимает более выгодного положения, как сборное место для торгового обмена. Губли еще не связан с сетью железных дорог Индии, но на картах он является как один из главных центров будущих пересечений рельсовых путей. Город Гудук, на востоке,—тоже значительный рынок, привлекающий большое число покупателей хлопка.

К востоку от долин и равнин Западного Декана, где вода течет в количестве, достаточном для орошения полей, почва становится все менее и менее плодородною, деревни и нивы встречаются все реже и реже; во многих местах нагорья путешественник видит лишь бесплодные пространства красноватой земли, усеянные камнями; группы жилищ, обведенные стенами из битой глины, которые защищали поселян от набегов разбойников, не отличаются от окружающих пустынь. Неурожаи с их неизбежным следствием, голодом, часто постигали этот край и один из таких неурожаев, продолжавшийся целые десять лет сряду, с 1396 по 1406 год, превратил страну почти в безлюдную пустыню. Бесхлебица 1876 и 1877 г.г., хотя и не столь ужасная по своим размерам, как сейчас упомянутое бедствие, произвела, однако, сильное опустошение среди местного населения; в округе Каладжи пятая часть жителей погибла голодною смертью, а оставшиеся в живых впали в крайнюю нищету, сделались самыми бедными между крестьянами Индии. Покинутые жителями деревни скоро превращаются в простые кучи глины, но местами видны еще остатки городов, памятники которых свидетельствуют о прежнем процветании. Так, Биджапур, еще окруженный могучими стенами из лавы, сохранил на своем холме бесчисленные мечети, дворцы, мавзолеи, поражающие необыкновенным изяществом стиля: один из его куполов, самый обширный на всем Полуострове, мало имеет равных даже в Европе. Около двухсот лет тому назад, Ауренгзеб овладел Биджапуром, и с того времени этот город, не уступавший великолепием Агре и Дели, мало-по-малу сделался «городом мертвых»; впрочем, он еще заключает в своей ограде несколько деревень, пруды, базар. К югу от округа Каладжи находится другой, пришедший в упадок, город, Гампи или Биджанагар (Виджаянагар), индусская столица, стоявшая на южном берегу реки Тунга-Бхадра, где теперь существует лишь несколько деревушек, разбросанных на огромном пространстве 24 квадр. километров, покрытом развалинами гранитных храмов и дворцов: повсюду видны только груды мусора, столбы, стоящие или поваленные на землю, порталы или изваяния. Некоторые пагоды пощажены временем, равно как различные части городской ограды циклопического вида, но никто не думает вновь строить дома на месте исчезнувшего города, хотя окружающие земли плодородны, и река приносит в изобилии воду, необходимую для орошения полей. Итальянский путешественник Николо ди-Конти, посетивший Биджанагар в пятнадцатом столетии, дает ему шестьдесят миль в окружности. «Биджанагарский государь, превосходивший могуществом всех других царей Индии,—говорит этот путешественник,—имел сто-тысячное войско и двенадцать тысяч жен, из которых четыре тысячи заведывали его кухней, другие четыре тысячи должны были сопровождать его на конях, в виде почетной свиты, а остальные четыре тысячи были носимы за ним в паланкинах. Когда он умирал, две тысячи избранных жен добровольно предавали себя самосожжению на его могиле». В крае находят большие количества венецианских золотых монет, свидетельствующие о важности, какую имела некогда торговля Венеции с южной Индией, неизвестной остальной Европе. В настоящее время Биджанагар имеет значение только как святое место, куда приходят пилигримы. Население Гампи постепенно ушло из него, направляясь на юго-запад к Госпету, или «Новому Городу», конечной станции железной дороги, и на восток к Баллари (Беллари, Валагари), торговому городу, над которым господствуют два яруса укреплений и который соединен ветвью рельсового пути с мадрасскою сетью. Англичане сделали из него первоклассную военную станцию.

Ниже Биджанагара, река Тунга-Бхарда служит границей между английскою провинцией Мадрас и Гайдарабадским царством, и вплоть до своего слияния с Кистной она не имеет на своих берегах ни одного города, кроме Карнула, остающагося почти без всякого сообщения с остальным краем; во время голода 1877 года подвоз продовольствия в этот город был весьма недостаточен, вследствие чего смертность там увеличилась слишком в три раза против обыкновенной цифры. Торговое движение направилось к станциям поперечной железнодорожной линии из Бомбея в Мадрас, к Гутти, Адони, Райджуру. Между этими двумя городами рельсовый путь проходит через реку Тунга-Бхарда по мосту о 53 пролетах, имеющему общей длины 1.130 метров. Алмазные прииски в окрестностях Карнула разрабатываются теперь лишь в немногих местах, близ Банаганпили и Рамалькоты. Эти копи были часто посещаемы со времени путешествия Тавернье; в то время там находили камни ценностью до шестнадцати тысяч экю, и целые колонии гранильщиков поселились тогда в соседстве приисков. В наши дни эти прииски приносят уже скудные доходы навабам или набобам края, хотя плата рабочим не превышает пятнадцати сантимов и порции риса в день.

Резиденция низама, Гайдарабад, расположенная на реке Мути, одном из северных притоков Кистны, соединена с сетью железных дорог Индии. Этот город, столица самого большего медиатизированного царства, существование которого еще терпимо англичанами, есть самый многолюдный центр населения вне их непосредственных владений; число жителей в городе и его предместьях, которые тянутся на несколько километров, превышает 400.000; дома города с предместьями покрывают пространство слишком в 27 квадр. километров. Ограда с пятью воротами отделяет город от его предместий, но и сама равнина, по крайней мере, большая часть её, окружена хаотически расположенными гранитными скалами, образующими естественный оплот, который часто защищал Гайдарабад от нападений мараттов; там и сям каменные глыбы нагромождены одна на другую кучами причудливой формы, как будто какие-то гиганты забавлялись тут детскими играми; между этими грудами гранита, бесплодная почва покрыта чащей джунгля: в некоторых местах каменистый пояс имеет не менее 30 километров в ширину и составляет пустынную «мархию», или украину, где неприятели не находили для себя никаких ресурсов при вторжении в страну. Эта естественная ограда из гранитных скал облегчила устройство озерных резервуаров в Гайдарабадской равнине; один из этих бассейнов, тот, который снабжает город водой, имеет площадь около 4.000 гектаров.

Дворец низама представляет собрание низеньких построек, в которых живут около 7.000 человек прислуги и солдат; эти последние—по большей части афганцы и арабы, потомки воинов, сопровождавших своих мусульманских повелителей; отряд амазонок занимает почетное место между войсками гвардии низама. Главная достопримечательность дворца—это его террасы, откуда можно обозревать весь город, с его садами и многочисленными мечетями, между которыми замечательны «Мекская» мечеть,—прозванная так по причине предполагаемого сходства её с святилищем арабского города,—и Чар-Минар, или «Четыре Минарета», возвышающиеся на аркадах, при пересечении двух главных улиц. Великолепный дворец английского резидента, защищенный бастионами, расположен за городом, посреди роскошного парка; кроме того, британский представитель имеет в Болараме, в 16 километрах к северу от Гайдарабада, замок, не менее хорошо защищенный от всякого нападения. Между двумя дворцами тянутся обширные Сикандарабадские кантонементы, самый сильный военный пост англичан в Индии; они покрывают пространство в 50 квадр. километров, заключающее в своей черте один торговый город и несколько деревень. В самой сильной позиции кантонементов построен укрепленный окопами лагерь, расположенный таким образом, что может служит безопасным местом убежища проживающим в резиденции европейцам, и снабженный водой и запасом продовольствия, достаточным для годовой осады. Вообще, англичане позаботились о том, чтобы их авторитет не мог пострадать от соседства туземного властителя.

Древняя столица царства, Голконда, находится на запад от Сикандарабадских кантониментов и на северо-запад от Гайдарабада; от неё остались только развалины да постройки крепости. Голконда расположена среди хаоса гранитных скал, «груд обломков,—говорит легенда,—которые побросал великий Зодчий вселенной, когда он кончил строить горы». Между всеми этими скалами огромная глыба гранита, высотой в 80 метров, на которой высятся черные стены цитадели и которую окружают мавзолеи, имеет вид некрополя; мертвая тишина воцарилась на месте пышного города, имя которого еще вызывает в уме представление о баснословных, неистощимых богатствах. До сих пор еще говорят об «алмазах Голконды», в воспоминание тех драгоценных камней, которые государи Декана в былое время накапливали в своей сокровищнице. Бадахшанские лазурики, туркестанские рубины, тибетские сапфиры (синие яхонты), самбальпурские и карнульские алмазы, цейлонские жемчуги блистали тогда на одеждах и оружии магометанских владык, гробницы которых окружают теперь Голкондскую скалу. Эти надгробные памятники, реставрированные по приказанию низама, походят один на другой, если не размерами. материалом и богатством украшений, то, по крайней мере, общей формой. Все они занимают центр террасы, на которую ведет ряд ступеней, и все состоят из четырехугольной гранитной массы, окруженной мавританскими аркадами и уставленной по углам минаретами; посреди здания высится квадратная башня, тоже с колоннадами и шпицами, украшенная блестящими штукатурками, разноцветными фаянсами и надписями, сделанными белыми буквами по голубому полю. На юго-востоке от Гайдарабада стоит, между другими гробницами, надгробный памятник одному французу, генералу Раймону.

Переходя цепь гор, отделяющую царство низама от приморской покатости, река Кистна проникает в страну, которая была священною уже в глубокой древности, за несколько столетий до того времени, когда Гайдарабад сделался «Меккой» мусульман Индии. На правом берегу этой реки, близ Дарнакоты, находятся многочисленные пригорки Амравати, остатки строений, группировавшихся вокруг буддийской ступы, богато украшенной произведениями скульптуры, из которых самые замечательные, очевидно, принадлежащие резцу греко-бактрийских ваятелей, перевезены в Лондон; круг столбов, имеющий 180 метров в окружности, который окаймлял главную ступу, был украшен слишком 12.000 статуй; камень, изрезанный как узоры вышивки, представляет все символы буддийской веры: священное дерево, колесо, змею, коня. Когда китайский пилигрим Гиуэн-Цанг объезжал буддийский мир в половине седьмого столетия христианской эры, Амраватская дагоба и соседние храмы были еще во всей своей красе и великолепии. В окрестностях Дарнакоты видны многочисленные могильные круги, составленные из грубых, неотесанных камней и похожие на мегалитовый круг, найденный около Стонгенджа, в Англии.

Верстах в тридцати ниже по течению, на левом берегу реки, гнейсовые холмы, господствующие над маленьким городком Безвада, изрыты пещерами, которые буддисты обратили в святилища; горы, возвышающиеся напротив этого городка, тоже заключают в своих недрах подземный храм, где Вишну сменил или, лучше сказать, продолжает собою Будду. Безвада, расположенный при выходе Кистны из горных ущелий, служит местом переправы через реку для большей части путешественников и складочным пунктом для их товаров; там же построена запруда, задерживающая воды реки и заставляющая их течь в каналы, оросительные и судоходные. которые перерезывают область дельты. Гунтур, в 28 километрах к югу от реки, есть второе складочное место товаров, и кроме того, обязан некоторою важностью тому обстоятельству, что правительство выбрало его главным городом округа Кистны. Но оба порта морского прибрежья, Низампатам на южной и Мазулипатам на северной стороне устья Кистны, засоренные речными наносами, обмелели и сделались неудобными для больших судов; только маленькия каботажные суда туземцев приходят туда за грузами. Впрочем, Мазулипатам и теперь еще многолюдный город; в былое время, как голландская контора, он вел большую торговлю; французы владеют там факторией, или «ложей» (loge), занимающей пространство земли в форме квадрата, сторона которого равна 300 метрам; в фактории производится кое-какой торговый обмен, но ценность его незначительна.

Нынешний город находится внутри материка, в пяти километрах от места якорной стоянки, называемой обыкновенно Машли-Бандар, «Рыбною Гаванью», или просто Бандар. В 1866 году ураган, гнавший перед собою волны моря, пронесся над Мазулипатамом и разрушил его почти до основания; говорят, около 30.000 человек погибло во время этой страшной катастрофы.

Важнейшие города в бассейне Кистны:

Английские владения. Пуна (1891 г.)—161.390 жителей: Шолапур—61.915; Баллари (Беллари)—59.470; Губли—52.595; Ахмеднагар—37.490; Кирки—31.550; Дарвар—32.841; Бельгаом—40.737; Карнул—25.580; Сатара—24.500; Гунтур—18.050; Пандгарпур—16.275; Биджапур—17.000; Госпет— 10.500 жителей.

Туземные государства.Гайдарабад—415.040 жителей; Кольгапур—39.620; Сикандарабад—32.000 жителей.