II. Азорская Атлантика

Океаническое пространство, посреди которого возвышаются Азорские острова, должно бы быть специально называемо Атлантикой, так как оно лежит к западу от Атласа и Геркулесовых Ворот, посещенных древними мореплавателями; но этому имени «Атлантика», или «море Атласа», постепенно придавали более широкое значение и наконец стали применять его ко всей впадине, разделяющей Старый и Новый Свет, от северного Ледовитого океана до антарктических земель и льдов. Если не существует точных естественных делений в континентальных массах, по причине постепенных переходов рельефа почвы, геологического строения, климата, то тем более трудно провести демаркационные линии через океан: соответственно движению солнца по эклиптике, порядок ветров и течений беспрестанно изменяется; времена года перемещаются поочередно с севера на юг и с юга на север; вечно подвижные воды моря, направляющиеся попеременно то в ту, то в другую сторону, перемешивают географические поясы в своих бесконечных странствованиях. Поэтому нет возможности определить, где кончаются северные области океана и начинаются моря умеренной зоны. Приходится ограничиться указанием в общих чертах, как на раздельный пояс, на относительно узкую часть Атлантики, заключающуюся между подводным пьедесталом западной Европы и Ньюфаундлендской мелью: это так называемое «Телеграфное» плоскогорье, первая часть океана, где глубины были методически измеряемы, в виду укладки кабелей, передающих новости из одного мира в другой. Эта область океана, средняя глубина которой около 4.000 метров, представляет замечательную правильность в рельефе своего ложа, имеющего очень пологие скаты и ровное дно на обширных пространствах.

Морской бассейн, находящийся на юге от Телеграфного плато, и который можно назвать Азорской Атлантикой, по имени ближайшего к его центральной части архипелага, довольно точно ограничен с южной стороны поясом меньшей ширины, заключающимся между Африкой и Южной Америкой: линия, проведенная от архипелага Биссагос до мыса Сан-Рок, через два островка св. Павла и Фернандо-де-Норонья, имеет менее 2.900 километр. длины, и в этом раздельном поясе воды менее глубоки, чем в соседних частях океана, лежащих южнее и севернее. В целом Азорская Атлантика имеет форму сплюснутого полумесяца, выпуклая сторона которого, обращенная на запад, окаймлена Соединенными Штатами С. Америки, Антильскими островами, берегами Гвиан и Бразилии, а внутренняя вогнутая дуга очерчена побережьем Африки, от Гибралтарского пролива до мыса Пальма. В этой части океана дно представляет гораздо более неровностей, чем в северной Атлантике, к югу от Гренландии и Исландии. Не только острова и островки, их пьедесталы и окружающие мели прерывают океанические пропасти между Африкой и Антильскими островами, но в этой области существуют, кроме того, многочисленные подводные горы, вероятно, вулканического происхождения, как и выступающие из-под воды архипелаги. Особенно часто встречались эти подводные архипелаги, при измерении глубины моря, на севере и на западе от Азорских островов: внезапное понижение уровня океана на 1.000 метров обнаружило бы существование многочисленных островов, из которых одни рассеяны спорадическими группами между Телеграфным нагорьем и Азорскими островами, другие тянутся непрерывной цепью к западу от этого архипелага на пространстве 15 градусов долготы, по направлению к Ньюфаундлендской мели. Однако, большинство мелей и банок, показанных на старых картах—наприм. банки св. Марии и Кутузова, к югу от Азорских островов,—не найдены новейшими измерителями глубины: сотрясения моря, смерчи, стаи китообразных, плавающие груды пемзы часто вводили в заблуждение моряков, предполагавших существование рифов в таких местах, где лот опускается на 4.000 или 5.000 метров, не доставая дна. Резкия перемены цвета морской воды, из зеленого в синий, из синего в черный, наблюдаемые в Азорской Атлантике, обыкновенно соответствуют разницам в глубине: таково, по крайней мере, совпадение, поразившее членов экспедиции корабля «Talisman» в одной части Азорской Атлантики, где дно очень неровное; там четыре промера дали последовательно: 888, 175, 240 и 1.495 метров. Впрочем, те же самые ученые, заметив во время плавания между Канарскими островами и архипелагом Зеленого Мыса, что вода имеет грязно-зеленый цвет, заключили, что тут должно быть «мелко»; произведенные ими измерения показали, что средняя глубина моря в этом месте достигает 2.000 метров. Это явление изменений цвета в морской воде физики объясняют различно. По Тойнби, море имеет вообще зеленый цвет, когда поверхность его холодная и когда атмосферный воздух влажен. С другой стороны, наблюдения экспедиции корабля «Gazelle» привели к выводу, что контраст лазурной воды с зеленоватой происходит от различной степени солености: синяя вода отличается наибольшей плотностью.

Методического исследования Азорской Атлантики пока еще не имеется, и немногие места, где произведено измерение глубины, разделены огромными пробелами в тысячу и более километров. Единственная часть океана, где рельеф морского дна вполне известен,—это плоскогорье, на котором уложены телеграфные кабели из западной Европы в Соединенные Штаты; к югу от этого плато, пройденные пути кораблей, посылавшихся специально для научных исследований, разделены большими промежутками. Корабли «Shallenger», «Magenta» и гораздо ранее их «Venus» прошли море наискось между Азорскими островами и берегами Бразилии; «Gazelle», «Saratoga», «Dolphin» пересекли восточную часть этого океана, от Мадеры до островов Зеленаго Мыса; «Talisman», «Gettysburg» исследовали преимущественно морские пространства в соседстве островов, тогда как промеры с корабля «Silvertown» производились единственно для укладки кабеля между архипелагом Зеленого Мыса и португальскими владениями соседнего прибрежья. Против американских берегов, между Ньюфаундлендом и Бермудскими островами, между этой группой, Флоридой и Багамским архипелагом, «Blake» и многие другие корабли отметили свой путь сделанными там определениями глубины. Совокупность этих измерений не дает еще достаточного материала для составления подробной карты морского дна: наибольшая часть оптометрических кривых может быть начерчена лишь с помощью догадок, более иди менее правдоподобных: этим и объясняется большое разногласие между различными картами, хотя составители их располагали элементами, доставленными одними и теми же промерами. Дальнейшие изыскания позволят постепенно уменьшать долю неизвестного: укладка подводного телеграфа между Португалией и Азорскими островами, затем другие исследования, промышленные и научные, будут сближать цифры, данные батометром, и таким образом, мало-по-малу, рельеф ложа Атлантики обрисуется пред нами в своей истинной форме. Уже на некоторых пунктах были предприняты новые измерения с целью проверки прежних наблюдений. Так, пространство между архипелагом Зеленого Мыса и островами Биссагос было промерено два раза, и вторая операция, выполненная более тщательно и с лучшими измерительными приборами, чем первая, дала для этих вод более значительные глубины, в сравнении с показанными на прежних картах; точно также «Talisman» исправил многие из цифр, полученных ранее «Challenger»'ом. Прежде, когда для измерения глубины употребляли простой лот, без просверленного ядра, отпадающего при ударе конца о дно, случалось, что опускаемая в море веревка сматывалась неопределенно долго, а между тем наблюдатель не ощущал, через сотрясение руки, прикосновения прибора к дну, и тогда исчисленная глубина выходила гораздо больше настоящей, примером чего могут служить глубины, найденные Денгамом и Паркером в бразильской Атлантике. Теперь наблюдатель подвергается другому риску: при употреблении нынешнего усовершенствованного аппарата, случайные толчки, произведенные каким-нибудь трением, движением корабля, проходом большого животного, способны ввести в заблуждение измерителя, который легко может принять такой толчок за удар о поверхность дна, вследствие чего определенные им глубины будут ниже действительных.

Средняя толщина жидкой массы, вычисленная Крюммелем для всей долины Атлантического океана, равняется 3.681 метру. Для бассейна Азорских вод она, вероятно, несколько значительнее. Если Азорский архипелаг, продолжающийся в западном направлении высокими (т.е. лежащими близко от поверхности) мелями, составляет, в центре Атлантики, поперечный порог в громадной долине океана, то на продолжении этой оси выступающих из моря и подводных гор находится одна из самых глубоких известных нам пропастей Атлантики: обширная океаническая котловина, к югу от Ньюфаундлендской мели, осталась бы еще под водой, если бы уровень моря вдруг понизился на 6.000 метров. Другая пропасть лежит почти в непосредственном соседстве Антильских островов: в этих водах, в 157 километрах к северу от острова св. Фомы, лот «Challenger’a» открыл впадину глубиной в 7.091 метр, так что думали, что это самое глубокое место в Атлантическом океане; но после того километров на сто западнее измерительный прибор, спущенный с корабля «Blake», достал дно лишь на расстоянии 7.887 метр. от морской поверхности. Около восточной части бассейна, в морях, окружающих острова Зеленого Мыса, и даже между этим архипелагом и африканским континентом, встречаются обширные пространства дна, где глубина превышает 5.000 метров. В целом, Азорская Атлантика имеет форму двойной долины, одна ветвь которой огибает Африку, а другая омывает африканские земли, будучи отделена от первой длинным подводным хребтом, который тянется от юго-западной стороны Азорского архипелага по направлению к Гвиане. Этот «хребет», или «порог Дельфина», как его назвали английские географы, продолжается ли, в южной Атлантике, к другому порогу, к «порогу Челленджера», непрерывным хребтом, известным под именем «Соединительнаго»? Сделанные до сих пор промеры еще не довольно многочисленны, чтобы можно было утверждать это с уверенностью, хотя такой соединительный хребет уже начерчен на большинстве батометрических карт океана.

За исключением соседних с островами морских пространств, где встречаются коралловые мели, вещества, выносимые батометром со дна океана, состоят главным образом из ила, представляющего мало разнообразия. В менее глубоких водах, натуралист может еще распознать остатки глобигерин и других микроскопических животных; но в пропастях глубиною в 3.000 метров или более обломки раковин до такой степени измельчены и изменены огромным давлением, под которым они находились, что нет возможности различить смешанные остатки организмов: все слепилось в однообразный ил, по составу похожий на мел; еще ниже характеристический осадок дна океана составляет красная глина. Члены экспедиции «Талисмана» наблюдали в иле морского дна три различные окраски: красновато-желтую—у берегов Марокко, зеленую—в соседстве Сенегала и белую—на окружности Азорских островов. Так образуются пласты, подобные тем слоям, из которых состоят выступившие из-под воды горные породы, принадлежащие к последовательным периодам планетной истории Земли. В большей части этих отложений ила, добытых лотом со дна Азорской Атлантики, находятся обломки вулканического происхождения, особенно пемза (вулканическая пена). Эти обломки происходят, вероятно, из центров извержения, образуемых архипелагами, так как всего чаще они встречаются около островов с кратерами. Методическое исследование морского дна позволит определить с точностью те области, где открывались отверстия вулканов. Кроме продуктов эруптивного происхождения, «Талисман» извлек из глубины от 4.000 до 5.000 метров образчики различных горных пород, гранита, гнейса, сланцев, известняков и песчаников. Углубления этих пород были по большей части заполнены беловатой грязью, состоящей преимущественно из глобигерин.

В этих тропических морях понижение температуры с увеличением глубины совершается правильно, как и в северных областях океана. На поверхности вода, подвергаясь беспрестанно меняющемуся влиянию времен года и атмосферных течений, обнаруживает в своей температуре соответствующие перемены: северо-восточные пассатные ветры охлаждают, береговые бризы нагревают ее: в среднем, температуры года колеблются в Азорской Атлантике около 20 градусов, но иногда поднимаются до 25° и 28°, а опускаются до 16° и ниже. Влияние внешних деятелей климата быстро ослабевает под поверхностным слоем вод: на глубине 110 метров термометр не обнаруживает уже колебаний температуры, происходящих от чередования тепла и холода в наружной атмосфере. В этом тонком поверхностном слое вод понижение температуры идет всего быстрее. Так, в 333 километрах к югу от островов Зеленого Мыса, термометр, показывавший 25°,56 на поверхности моря, опустился до 12°,33 на глубине 91 метра. Ниже уменьшение температуры совершается крайне медленно, а в глубине морских пропастей разность составляет всего несколько десятых долей градуса на сотни метров толщины. Результаты 212 измерений, произведенных экспедицией «Талисмана», дали для глубины в 1.000 метров температуру немного менее 10 градусов, то-есть на 15 градусов меньше температуры поверхностных вод; на глубине 3.500 метров она равна 3 градусам, а в соседстве дна приближается к нулю, который для соленой воды не есть еще точка замерзания. В части Атлантического океана, заключающейся между Азорскими островами и архипелагом Зеленого мыса, неизменная температура воды, покоящейся на морском ложе, равна 1°,78; севернее, около Бискайского залива, вода немного теплее; в западных областях Атлантики, около Антильских и Бермудских островов, и особенно на юге, под экватором, температура воды еще ниже: здесь найдена наименьшая температура, какая до сих пор наблюдалась в Атлантических глубинах, именно 0°,22 Цельзия.

Замечательно, что воды Азорской Атлантики теплее вод экваториального бассейна того же океана. Если рассматривать жидкую массу одинаковой толщины в 2.850 метров в этих двух океанских областях, то оказывается, что средняя разность температуры между соответственными слоями составляет 2°,5 в пользу северных вод до 40-го градуса широты. Это явление, на первый взгляд противоречающее законам физики земного шара, должно быть приписано влиянию морских течений. В то время, как часть океана, заключающаяся между Антильскими островами на западе, Канарскими островами и архипелагом Зеленого мыса на востоке, относительно спокойна и нагревается на солнце, как в обширном котле, воды экваториального бассейна в значительной части обновляются на поверхности водами, притекающими из северной Атлантики, которые прошли с севера на юг вдоль всего африканского побережья; в глубинах океанического ложа движутся холодные воды, постоянно приливающие из антарктических областей моря и текущие по дну Западной Атлантики и Антильских островов. По наблюдениям экспедиции «Челленджера» и «Газели», пояс встречи антарктических вод дна находится на юго-западе от Азорских островов, между 36° и 37° широты. Таким образом, термический экватор морского дна, указываемый глубокими слоями, менее холодными, чем боковые слои с северной и южной стороны, отодвинут далеко за экватор геометрический: он пересекает наискось Азорскую Атлантику, на расстоянии по крайней мере 2.000 километров от равноденственной линии. В океанских пучинах, также как и на поверхности материков, зона равновесия между климатами севера и юга находится в северном полушарии.

Каковы бы, впрочем, ни были разницы температуры в глубоких слоях, факт постепенного уменьшения тепла от поверхности ко дну, до 1°,5 выше нуля или даже до еще более низкой температуры, составляет нормальное явление во всех частях всемирного океана. Нельзя того же сказать про замкнутый почти бассейн Средиземного моря, которое получает из соседнего океана только поверхностные воды, имеющие всегда температуру более 12 или 13 градусов. Известно, какие следствия вывел французский астроном Фэ (Fауе) из того факта, что вода на дне океана почти так же холодна, как лед. Подвергаясь из века в век, впродолжении длинного ряда геологических периодов, этому охлаждающему влиянию жидкой массы, скалы морского ложа охладились и сами до некоторой глубины; они сжимаются, их толщина и плотность возрастают: при равном объеме они приобретают больший вес сравнительно с материковыми горными породами, и, следовательно, эти последние, по мнению названного ученого, оказывают меньшее относительное влияние на качания маятника.

По системе своих ветров Азорская Атлантика делится на два пояса: на севере пояс воздушных течений, движущихся от запада к востоку,—это зона Европы; на юге пояс пассатов,—это собственно океанская зона. Кроме того, береговая область Африки также отличается особым движением воздуха, так как соседство материка ниспровергает всю систему для образования суточных бриз и муссонов. Азорские острова лежать почти на границе между пассатами и контр-пассатами, которые, спустившись из верхних областей атмосферы, становятся ветрами юго-западными и западными: воздушные течения, направляющиеся к берегам Иберии, Франции, Британских островов, берут начало в этой центральной части морского бассейна. Многочисленные исследования, произведенные Бро (Branlt) относительно направления и силы ветров в северной Атлантике, доказали, что воды вокруг острова Флореса, одной из двух западных земель Азорского архипелага, представляют летом настоящий центр атмосферного вращения: это единственная область Атлантического океана, где северные ветры дуют так же часто, как и южные, и где западные воздушные токи уравновешиваются с токами восточными. К востоку от этих вод, господствующие ветры дуют с севера: к западу они приходят с юга; на севере, главное их направление с запада на восток; на юге—направление обратное: таким образом вокруг этой области, как около центра, вращается весь атмосферный океан Азорской Атлантики. Понятно поэтому, какое важное значение будет иметь для метеорологов Европы подводный кабель, долженствующий вскоре соединить Азорские острова со всей сетью европейских обсерваторий: по укладке этого кабеля, на острове Флорес, в самой точке пересечения больших воздушных токов, будет помещаться главная метеорологическая станция, откуда будут сообщать по телеграфу, за несколько дней вперед, предсказания вероятной погоды в западной Европе. В нервной системе Старого Света телеграфные щупальцы Азорского архипелага будут самым чувствительным органом осязания.

Нормальное движение ветров в Азорской Атлантике хорошо известно уже с того времени, когда первые мореплаватели объехали эти моря. Все они были поражены правильностью воздушных течений, дующих в открытом море на широте Мадеры и Канарских островов, и дали этим течениям названия, свидетельствующие о знакомстве их с законом циркуляции ветров в этих областях океана. У португальцев эти правильные ветры, дующие с северо-востока на юго-запад, называются geraes, т.е. «общие»; французы назвали их vents alizes, что значит «ровные» или правильные, а у английских мореходов они были сначала известны под именем treadwinds, или «ветров правильного хода», которое впоследствии, благодаря невольной игре слов, вполне понятной у торговой нации, преобразилось в trade-winds, т.е. «ветры торговли». Но если воздушные массы этой области океана движутся вообще с большой правильностью, движение их тем не менее представляет, смотря по времени года, периоды ускорения или замедления, а также уклонения в ту или другую сторону, и весьма важно изучить их нормальную последовательность. Морские карты (Pilot-charts) Мори, карты Бро и Тойнби, составленные на основании сотен тысяч наблюдений и постоянно пополняемые результатами работ других метеорологов, позволяют все точнее и точнее определить специальные черты этого организма ветров. Особенно важно определить на севере и на юге границы воздушной площади пассатов, которая перемещается попеременно в ту и другую сторону, соответственно движению солнца по эклиптике. Во время лета северного полушария, на всем пространстве океана к югу от Азорских островов, почти до 14-го градуса сев. широты, дуют пассаты; зимой, когда солнце бывает в зените тропика Козерога, вся система пассатных ветров передвигается к югу; в то время, как окружающие Азорский архипелаг воды снова вступают на время в зону переменных западных ветров, вся центральная Атлантика принадлежит к поясу пассатов. Важно также знать в точности морские области, где образуются зоны штилей (затишья) или, вернее сказать, меньшей силы ветров, указываемые, одна в соседстве экватора, другая на юге от Азорских островов, пространствами эллиптической формы, вокруг которых развертываются «изанемоны», или кривые равной силы ветра, впервые начерченные упомянутым исследователем Бро. Наконец, остается еще определить толщину воздушного слоя, составляющего пассаты, и найти в высотах атмосферы верхний слой контр-пассатов, или возвратных ветров, которые, поднявшись вертикально в поясе экваториального затишья, движутся на север по направлению к полюсу, постепенно опускаясь к поверхности планеты. На Пик-де-Тейде, в архипелаге Канарских островов, промежуточный пояс между пассатами и возвратными ветрами летом поднимается, зимой опускается на верхних скатах горы, и астроном Пиацци Смит несколько раз измерил точным образом толщину нижнего слоя ветров, движущагося от северо-востока к юго-западу; но Пик-де-Тейде составляет лишь островок в воздушном океане, и до сих пор еще не изучали, с той же точки зрения, горы Мадеры, горы архипелага Зеленого Мыса и часто наблюдаемые вереницы облаков, плывущих по небу в обратном направлении с правильными ветрами.

Система морских течений азорской Атлантики известна в общих чертах, как и система ветров; но и тут многое остается еще невыясненным, многие факты и явления еще недостаточно подробно изучены. Проследить воды во всех их круговоротах тем труднее, что некоторые течения движутся слишком медленно, чтобы можно было измерять их непосредственно; о них узнают только чрез посредство термометра, когда их температура разнится от температуры окружающей жидкой массы. Так, в глубинах экваториальных морей обнаружили существование течения, исходящего из антарктических морей и достигающего почти Азорских островов; точно также, благодаря термометру, удалось проследить, в тех же областях океана, движение холодных масс жидкости, текущих из северных морей. Но почти на всем протяжении центрального бассейна Атлантического океана, воды обладает скоростью, которая измеряется сотнями метров и даже километрами в час.

В целом, часть океана, заключающаяся между Телеграфным плоскогорьем и экватором, между западным берегом Африки и Антильскими островами, занята обширным водоворотом, воды которого пребывают в непрерывном круговращательном движении, постоянно побуждаемые теми же силами. От берегов Сенегамбии течение, следовавшее вдоль африканского материка, направляется через Атлантический океан к Антильским островам; затем одна часть его проникает в Караибское море, а другая, следующая по внешней стороне Багамских островов, присоединяется к американскому гольфстрему, чтобы сопровождать его в движении на северо-восток и далее на восток. Площадь вод, текущая обратно от Америки к Старому Свету, изливается в Азорское море; затем, в соседстве берегов Португалии и Марокко, она поворачивает на юг, завершая таким образом исполинский круговорот. Движение вод океана, почти параллельное движению проходящих над ними воздушных масс, отличается от последнего только меньшей скоростью и случайными уклонениями от нормального пути, вследствие препятствий, противополагаемых высокими берегами, островными или материковыми; впрочем, поверхностная часть вод непосредственно подвержена действию ветра и движется в одну с ним сторону: она становится зыбью под влиянием сильного воздушного тока, мелкой рябью под влиянием легкого ветерка. Преходящие ветры производят на водную площадь лишь мимолетное впечатление, и действие их не проникает в глубину; правильные же воздушные токи, каковы пассаты, действуя непрерывно из века в век, должны с течением времени распространяться по всей толще жидкой массы и, если не определять общее движение этой массы, то по крайней мере способствовать ему в значительной степени. До недавнего времени происхождение экваториального течения, направляющагося от востока к западу, обратно движению самой планеты, приписывали обращению земли около оси, так как при этом вращении жидкия массы океанской оболочки, как части более подвижные, должны отставать; подобно тому и поперечные течения объяснялись излишком скорости планетного вращения, приобретаемой водами в экваториальных широтах. По мнению Мюри, первоначальной причиной движения морских вод следует считать центробежную силу планеты, более значительную на экваторе, чем в других местах земной поверхности. Как бы то ни было, различия в степени солености и теплоты между жидкими слоями несомненно способствуют ходу течения; но вызываемые ими движения могут быть обнаружены лишь при помощи очень тонких наблюдений, производимых систематически впродолжении длинного ряда лет.

Средняя скорость главных течений Азорской Атлантики не превышает километра в час, т.е. в сорок раз меньше средней скорости ветра, пробегающего над поверхностью вод: в восточной части экваториального течения, направляющагося от востока к западу, движущаяся жидкая масса проходит от 26 до 30 километров в сутки. В центральных частях океанского бассейна, а именно в море Водорослей, течение замедляется; напротив, в соседстве прибрежья и в проливах между островами оно ускоряется. Хотя слабое, движение пассатных вод, вместе с правильными ветрами, оказывает большую помощь кораблям, отправляющимся в Новый Свет, и не будь этой движущейся морской дороги, Колумб, вероятно, никогда не добрался бы до Сан-Сальвадора. И в нынешнее время по милости этих течений нередко случалось, что парусные суда приставали к берегам Америки, тогда как экипаж их имел в виду попасть на острова, или проникнуть в южную Атлантику. Нет ничего невероятного, что и в древности бывали подобные случаи, когда корабли, пускавшиеся в океан, незаметно для себя уклонялись от избранного пути, а следовательно, нет ничего невероятного и в том, что такие невольные эмигранты из Стараго Света, например, финикияне, задолго до европейцев, основывали колонии в Америке; но мы не имеем ни одного положительного свидетельства, которое бы подтверждало эти догадки относительно отдаленных эпох, тогда как в новом периоде указывают многочисленные примеры судов, увлеченных на запад пассатными ветрами и течениями. Так, унесенный течением, Альварес Кабраль открыл, в 1500 году, Бразилию, держа путь в Индию. Виера-и-Клавихо рассказывает, что одна барка, оторванная ветром у деревни о. Ланцарот, была выброшена волнами на берега Венецуелы. В 1731 году другая барка, нагруженная винами, покинула остров Тенериф, чтобы отправиться на другую землю Канарского архипелага: отброшенная бурей на запад, она после долгого странствования очутилась в Америке и пристала к берегу в Испанском порте, на острове Тринидад; экипаж, имея запас провизии только на пять или на шесть дней, принужден был довольствоваться вином, вместо всякой пищи. Один судья с острова Терсейра, возвращаясь из поездки на остров св. Георгия, был унесен в Бразилию, откуда вернулся домой через Лиссабон.

«Челленджер», «Талисман», «Маджента» и другие корабли, недавно производившие научные исследования в Атлантическом океане, вывезли из своих экскурсий не только множество драгоценных наблюдений, относящихся к морским глубинам, свойству дна, температуре и движению жидких слоев, но, кроме того, натуралисты, входившие в состав этих экспедиций, занимались особенно изучением организмов, населяющих эти моря и собрали обширную жатву. Бассейн Азорской Атлантики, где температура воды выше, чем в экваториальных морях, отличается изумительным богатством животной жизни; некоторые пространства океана, особенно в соседстве Канарских островов, буквально кишат живыми существами, так что вода кажется одушевленной: мириады тварей всевозможных форм и цветов, темных или прозрачных, блестящих или почти невидимых, движутся у поверхности моря, освещаемой яркими лучами солнца; дельфины, акулы, предшествуемые «лоцманами» (naucrates ductor), бесчисленные породы рыб быстро пробегают водные пространства; из каждой волны взвиваются на воздух долгоперы, или летучия рыбы, и падают обратно в следующую волну, где их часто поджидает уже пасть какого-нибудь хищника; аргонавты, или «португальские корабли», носятся по волнам, словно барки с белым парусом. Под фауной верхних слоев, которая перемещается соответственно временам года, поднимаясь летом на север, спускаясь зимой к югу, натуралисты изучают теперь вторую фауну, площадь которой гораздо обширнее, благодаря однообразию температуры, преобладающему в глубокой воде. Какие крики радостного удивления часто встречали на палубе корабля появление сетей, вытащенных с глубины двух или трех тысяч метров, с богатой добычей диковинных животных, никогда еще не виданных человеком!

Как сказал Гумбольдт почти сто лет тому назад, море есть по преимуществу театр животной жизни, растения же существуют там только на скалистых берегах островов и на окраинах материков, так что они принадлежат собственно к твердой земле, по крайней мере своими корнями. Однако, Азорская Атлантика имеет также свою особенную, чисто морскую флору: ото скопления пловучих растений, саргасс, на которые прежде смотрели, как на остаток Атлантиды, как на луга водорослей, всплывшие на поверхность, в то время, как самый континент погрузился на дно океана. По внешнему виду, эти саргассы, или морской виноград (fucus natans, sagrassum bacciferum), с их разветляющимся стеблем, боковыми перепонками в форме зубчатых листьев, и плавательными воздушными пузырями, напоминающими ягоды, совершенно походят на сухопутные растения высшей организации; тем не менее, это, несомненно, водоросли, такия же, как водоросли прибрежья, и до сих пор у них не могли открыть органов воспроизведения. Эти растения не обломки фукусов (как думали прежде), захватываемых волнами на берегах Антильских островов и американского материка, чтобы отдать их потом на произвол течения, которое заставляет их кружиться без конца в обширном круговороте экваториальных вод. Как показали наблюдения Мейена (в 1830 г.), подтвержденные впоследствии подробными исследованиями Лепса, саргасса ягодоносная—растение океанское, родящееся в тех самых водах, где его встречают корабли. Кожура, находящаяся около середины водоросли, достигшей полного развития, указывает точку, откуда отделилась более молодая ветвь, которая, в свою очередь, разделится на новые отростки. Так образуются не луга—praderias,—как их называли первые мореплаватели, а полосы водорослей, следующие одна за другой, в виде островов и архипелагов длиной в несколько метров, иногда даже площадью в несколько гектаров. Контуры этих пловучих островов беспрестанно меняются под влиянием ветра и волнения: проходящие корабли без труда рассекают их, так как водоросли образуют лишь поверхностный слой и нигде не представляют мощного скопления из многих последовательных рядов. К востоку от Азорских островов эти растения не встречаются. Области моря, где саргассовые водоросли скучены в наибольшем количестве, простираются к западу и юго-западу от этого архипелага, на протяжении более 15 градусов в обоих направлениях—с севера на юг и с востока на запад: это обширное пространство обнимает около трех миллионов квадратных километров. Далее на запад, в соседстве Антильских островов, другое «Саргассовое море», менее обширное, чем Азорское море Водорослей, состоит из более редких травянистых островков, отрывки которых, плывущие длинными вереницами, увлекаются течением в Караибское море, через проливы, разделяющие Антильские острова.

Острова морской «зелени» имеют свою фауну, подобно земным островам. Все ягоды Саргассовых водорослей инкрустированы белыми полизонами. Рыбы, скрывающиеся в тени водорослей, или в их пучках, одели ливрею растений-покровителей, так что даже натуралист с трудом может различить их между водорослями, у которых темно-зеленый цвет перемешан с белым и желтым. Одна порода рыб, antennarius marmoratus, или рукоплавка крапчатая, которую сначала принимали за бесформенный отрывок фокуса, длиной от 4 до 10 сантиметров, создана скорее для хождения, чем для плавания: по странному совпадению, плавники её, указывающие уже на организацию членов, свойственную четвероногим, оканчиваются настоящими пальцами, а передние плавники имеют даже форму руки, с локтем, предплечием и кистью; при помощи липких нитей она строит себе гнездо в водорослях. Вся фауна Саргассового моря, состоящая из рыб, раков и моллюсков, заключает около шестидесяти видов. Азорцам выгодно было бы завести рыболовные топи в этих полях пловучих водорослей; кроме того, они нашли бы там неистощимые запасы удобрения для увеличения производительной силы своих садов, и могли бы также добывать иод, бром и другие химические вещества.