X. Трансваль, или Южно-Африканская республика

(Zuid-Afrikaanschc Republick)

Оффициально названная Южно-Африканскою республикою—в предвидении будущей конфедерации с другими республиканскими государствами этой части материка,—Трансвальская республика гораздо обширнее Свободного Оранжевого государства: она занимает площадь, втрое более значительную. Но колонизованная позже южной области, она до недавнего времени была занята лишь весьма незначительным числом белых. Различие это между обоими государствами стало быстро исчезать с тех пор, как толпы переселенцев направились к золотым приискам; и благодаря совершенно здоровому климату, а также плодовитости женщин, белое население, прежде почти терявшееся между чернокожими, уже составило внушительное меньшинство: в обе республики, Оранжевую и Трансваль, переселилось много-много что десять тысяч буров; ныне же белое население франко-голландского происхождения в этих государствах уже значительно превышает триста тысяч человек. Недавно государственная территория Трансваля возросла, вследствие присоединения к ней также и «Новой Республики», составляющей часть прежнего края зулусов. Ныне пространство Южно-Африканской республики составляет 308.560 кв. километр., а население в 1896 г. исчислялось в 867.940 душ (245.397 белых, 622.544 чернокожих жит.), так что на один кв. километр приходится около 2,8 жителей.

Более, чем на половине своей окружности Южно-Африканская республика имеет естественные границы. На юге, она отделена от Свободного Оранжевого государства сначала одним из притоков Ваала, а затем и самим Ваалом; на северо-западе и на севере, со стороны края племени ма-тебелэ, её территорию ограничивает река Лимпопо; наконец, одну часть её восточной границы составляет гребень гор Лобомбо, склон которых к морю принадлежит Португалии; на юго-востоке, от Натальской колонии, ее отделяет верхнее течение р. Буффало. В этих промежутках между вышеупомянутыми реками или горами, республиканская территория значительно расширилась на счет соседних стран: так, между Наталией и португальской территорией она увеличилась частью долин, занятых зулусами и суази, а на западе она возросла на счет края бе-чуанов. В 1870 году, англичанами была проведена к западу от гор Макуази, в округе Potchefstroom, граница, которую буры не должны были переступать. Однако, это запрещение не останавливало их, и когда сами англичане временно завладели территориею республики, то, в свою очередь, и они воздержались от возвращения туземцам того округа, занятие которого было ими запрещено белым голландского происхождения. С тех пор последовали и еще новые захваты: в силу конвенции, заключенной в 1884 году с Великобританией, территория Южно-Африканской республики простирается вплоть до восточной торговой дороги, соединяющей низовья Ваала с Замбезе чрез город Шошонг и чрез край племени ма-тебелэ. Следуя этой дорогой, торговцы коснутся Трансвальской земли только в одном пункте.

Зачатки этого голландского государства были очень трудные. В 1837 году, когда первые trekkers'ы. переправились чрез Ваал, чтобы поселиться в той части территории, где находится ныне город Почефстром, они столкнулись с грозным властелином племени ма-тебелэ, одним из самых страшных, действовавших в то время в Южной Африке «пожирателей народов». Большая часть голландских переселенцев была истреблена, но оставшимся в живых, тем не менее, удалось прогнать туземцев и удержать занятые земли. Затем, каждый год к ним прибывали все новые trekkers'ы, и мало-по-малу создалась небольшая республика, составившаяся из бродячих искателей приключений, проживавших под шатром или в сплетенной из ветвей хижине, и передвигавшихся, всегда с ружьем в руке, вслед за своими стадами. В 1848 г., после сражения при Boomplaats’е, вследствие которого Свободное Оранжевое государство временно потеряло свою политическую независимость, многочисленные беглецы из него явились просить убежища у своих за-ваальских братьев; в ответ на это, предводитель их, Преториус, голову которого англичане оценили в 50 тысяч франков, был избран в президенты новой республики. Затем, спустя четыре года, именно в 1852 году, независимость Трансваля была признана уже и самою Великобританиею. Но война между бурами и туземцами не прекращалась, сопровождаемая иногда жестокой резней, массовыми истреблениями: каждый шаг вперед белых по направлению к северу покупался кровью. В предлогах к вмешательству, в качестве посредников, не было недостатка у английских соседей Трансваля, в особенности после открытия золотых руд на территории республики; однако, англичане не довольствовались одним лишь предложением своих добрых услуг, и в 1877 году, в Претории, столице государства, совсем неожиданно появился британский коммисар, в сопровождении тридцати вооруженных людей, и от своего собственного имени провозгласил присоединение Трансваля к колониальной территории Великобритании. Буры сначала не сопротивлялись, так как позади этих тридцати полицейских видели английскую державу с её неистощимыми средствами. Однако, господство иностранца было принято бурами не без протестов, и недовольство увеличилось, когда выяснилось, что дело доходит до запрещения голландского языка в судах и в школах. В Лондон, поэтому, была отправлена депутация с просьбою о сохранении местных обычаев, административной самостоятельности и права оффициально употреблять голландский язык. Это посольство было дурно принято, и все буры почувствовали себя оскорбленными вместе с нею. Они приготовились к борьбе, не питая, впрочем, большой надежды на победу, и желая лишь, путем сопротивления, обеспечить себе уважение победителей. К общему, однако, удивлению, в трех последовательных стычках буры восторжествовали над английскими войсками, и война уже грозила превратить всю Южную Африку в поле битвы, как вдруг капский губернатор получил из Лондона депешу, каких очень мало зарегистровано в истории: «Мы обидели буров. Заключите мир». Вследствие этого, несмотря на превосходство своих войск, готовившихся побороть всякое сопротивление, английские генералы должны были отступить, не одержав победы, и Трансвальская республика снова приобрела политическую независимость, уже укрепленную тяжким испытанием. Экзальтированные удовлетворением, которое было дано их национальному чувству, буры стали гораздо сильнее, чем были до войны, и теперь покуситься на их независимость было бы со стороны англичан уже опасно.

Трансвальские буры, более удаленные от центров цивилизации, чем их братья Свободного Оранжевого государства, менее, поэтому, цивилизованы, так что английские и даже голландские путешественники из Капа называют их варварами. Ещё около половины текущего столетия многие из них, подобно кафрам, одевались в шкуры животных; лишенные всяких удобств городской жизни, буры не чувствовали в них и потребности: по целым неделям полевали они под открытым небом, не имели никакой мебели в своих лачугах, довольствовались самыми простыми яствами и, вместо всей литературы, имели переходящую по наследству Библию, которую многие из них не умели даже и читать. Одна из причин такого дикого обособления буров заключалась в чрезмерном пространстве тех вотчин, которые они себе присвоили в первые времена овладения краем. Plaats, т.е. поверхность земли, которую каждое семейство колонистов признавало своею, равнялось 3.000 моргенам или приблизительно 2.400 гектарам, и, так как между этими владениями точных границ не существовало, то многие из буров заняли пространства, значительно превосходящие даже установленный размер. Тот из буров, который не обладал таким громадным имением, считал уже себя обездоленным, подобно своему отцу, покидал край и шел основывать вдали маленькое королевство по своему праву: таким-то, именно, образом, от одного этапа до другого и продолжалось по направлению к р. Замбезе то великое переселенческое движение, которое началось с берегов Столовой бухты. Это из Трансваля вышли те треккеры, которые, странствуя от Лимпопо к Нгами, от Нгами к Кунэнэ, страдая в пути от голода и жажды,—похитивших много жертв из их среды,—кончили, однако, тем, что после путешествия, длившагося пять лет, достигли округа Гуилла. Большая часть этих эмигрантов принадлежала к секте допперов, ревностных кальвинистов, хранящих нравы и даже костюм своих предков, и в глазах которых новые идеи, вводимые в их край газетами и книгами, представляют одну лишь гнусность. Люди «практические», буры презирают все, что не содействует материальному благосостоянию их семейств: они игнорируют музыку, искусство и литературу. Несмотря на их многочисленные trekken, участие их в научном исследовании края равно почти нулю. Воспитание детей и журнальная деятельность сосредоточены главным образом в руках англичан.

Уединенная жизнь с своим семейством и с своими невольниками или работниками в имении с границами, теряющимися за горизонтом окружающих холмов,—таково было нормальное существование голландского патриарха. Несколько прохожих, бродячих кафров, да иногда соседний собственник на рубеже своего plaats—вот единственные человеческие образы, которые ему доводилось видеть в течение многих месяцев. Но четыре раза в год этим отшельникам требовалось зрелище толпы. Тогда буры надевали сбрую на своих коней, запрягали повозки и, со всех сторон, мужчины, женщины и дети, отправлялись к часовне, которая служила центром их громадного церковного прихода, в двадцать или в пятьдесят лье в диаметре. В день, назначенный для nachtmaal, т.е. причащения, поселяне толпятся вокруг храма, на ярмарочном поле; в небольшой церкви службы следуют одна за другою: супруги причащаются, обрученные венчаются, молодые люди принимаются в члены церкви, детей крестят. В окружающих кирку лавках делаются покупки; сводятся счеты между заимодавцами и должниками; барышники торгуются с продавцами; затем, мало-по-малу площадь пустеет, суматоха утихает, и каждая семейная группа удаляется во-свояси, чтобы снова погрузиться в уединение и тишину среди бесконечных равнин.

Но силой вещей постепенно совершается социальное преобразование. Земли дробятся, и буры, увеличившись в числе, стали жить ближе друг к другу. Все молодые люди переженились, у всех женщин по многу детей, и имения разделились: многие из земледельцев уже жалуются, что у них всего лишь половина или четверть plaats’a, хотя при тщательной обработке почвы и тысячной доли этого пространства было бы достаточно для прокормления одной семьи. С другой стороны приходят чужие иммигранты, и если и не находят сразу продажных земель, чтобы поселиться в качестве колонистов, то все-таки случается, что современем некоторое число имений, цельных или поделенных на участки, меняют владельца, при чем весьма часто покупщиками оказываются европейцы или «африкандеры» не голландского происхождения. Почти не было примера, чтобы буры поселялись в городах или в деревнях в качестве ремесленников и лавочников: снискивают себе пропитание этим промыслом англичане и немцы, при чем многие из них, сделавшись богаче окрестных голландских земельных собственников, покупают у них часть их имения. Таким образом ряды земельной аристократии мало-по-малу пополняются элементами, чуждыми первоначальному классу буров. Из числа прибывающих в страну белых, более всего неудовольствия в голландцах Южной Африки возбуждают их братья по расе и по языку—нидерландцы из метрополии. Отдаленная симпатия соединяет эти два народа, о чем свидетельствует и современная литература; но вблизи воспоминание об общем происхождении уступает место некоторому отвращению. Бур очень обидчив; он не любит, когда цивилизованный голландец смеется над африканскими нравами, или с аффектацией отвечает на чистом языке на вопрос, сделанный на испорченном жаргоне поселян на берегах Ваала или Лимпопо.

Что касается туземцев, то в южных округах они ужо не группируются в племена и, так же, как в Свободном Оранжевом государстве, лишь терпимы в качестве слуг и работников; но в западных, северных и северо-восточных провинциях они живут еще в виде отдельных народцев. Племена: ба-ролонг, ба-тлапи, ба-катла, ба-мапела, ба-элокоа, ба-венда и ба-соэтла—все принадлежат к великому семейству ба-суто; иногда их также обзывают презрительной кличкой Vaalpens. Краевая цепь Дракенберген отделяет этих туземцев от ба-рока, жителей предгорий и равнин, которые, повидимому, одинакового происхождения с зулусами и ма-тебелэ. Вообще, трансваальские племена не состоят из кланов, родственных по происхождению: это скопление людей различных племен, подпавших под иго какого-либо завоевателя. Сообразно случайностям войны, они увеличиваются или уменьшаются в численности, рассеиваются или снова группируются, до бесконечности изменяя свои этнические элементы. К тому же ни одно из этих племен не имело времени осесть на какой-либо территории и пробыть на ней в течение значительного числа лет. Переселенческому движению буров соответствовали у туземцев движения в обратном направлении, иногда сопровождавшиеся даже и наступательными возвратами; вообще населения здесь перемещаются беспрестанно, подобно водам, кружащимся в водовороте.

Между чернокожими долин притоков р. Лимпопо, которые не все еще покорены, и из которых некоторые заставляют соседних буров даже платить им дань, повидимому, дольше всего пребывают в крае ма-гуамба, т.е. «люди дьявола», названные так своими соседями, потому что проклятия, очень частые в их устах, все содержат воззвание к демону. Судя по их языку они ближе к зулусам, чем к бе-чуанам. Первые голландские колонисты называли этих туземцев knob-nuizen или knob-noses, т.е. «прыщавые носы», так как посредством надрезов, ма-гуамба выращивали у себя мясистые бородавки с горошину, располагая их в ряд по направлению от корня носа кверху, через лоб, до волос; однако, эта мода теперь почти исчезла, и людей, заслуживающих названия knob-nuizen, можно встретить разве только между стариками. К северу от Лимпопо, раса гуамба называется ба-хленгуэ или ба-хлоекуа, и людей, говорящих тем же языком, встречают вплоть до берегов озера Ньясса.

Из всех южно-африканских областей Трансвальская республика, повидимому, обладает самыми благоприятными условиями для того, чтобы рано или поздно сделаться весьма производительным краем. Плодородная почва оказывается годною для возделывания хлебных растений повсюду, где только плуг провел борозду, при чем продукты всегда получаются высшего качества. Хотя засевается лишь весьма незначительная часть территории, тем не менее урожаев достаточно как для местного потребления, так и для вывоза в Наталию. Трансвальский табак—отличнаго качества и весьма ценится в Южной Африке. Все возделываемые в Европе растения удаются в Трансвале, и хотя полутропический климат более пригоден для лимона и апельсина, чем для северных фруктов, однако, яблоки и груши очень хороши в провинции Претории.

Но для скотоводства Трансваль не представляет тех выгод, какие имеются в Свободном Оранжевом государстве, и в северной части территории есть даже много округов, куда человек не может проникнуть с своими быками или лошадями: царящая в этих местностях муха цеце препятствует прохождению домашних животных. Долина р. Лимпопо, на всем её нижнем и среднем течении, вплоть до северо-запада от Претории, служит приблизительно границею распространения этого бича; роковая область простирается по сю сторону реки, в различном расстоянии от последней, от 10 до 130 километров; перед вступлением в эту полосу путешественники выпрягают волов и слезают с лошадей, чтобы отослать их обратно на южные плоскогория. В пограничных с этою полосою местностях, слоны отлично знают, что, для избежания погони за ними всадников, стоит только отдаться под покровительство мухи цеце: поэтому слоны и убегают в при-лимпопские области, где человек должен преследовать их либо пешком, либо на лошади, одетой в холст такой толщины, чтоб сквозь него не могло пройдти жало мухи. Полагают, что цеце исчезнет из края вместе с крупною дичью, в особенности с буйволом и с известными видами антилоп, которых она всегда сопровождает. Путешественники приводят примеры округов, откуда это страшное насекомое таким образом уже было изгнано. Вероятно, поэтому, что, с возростанием численности населения и распространением возделывания земель, наступит, наконец, день, когда на берега Лимпопо человек будет иметь возможность привести за собою также и своих домашних животных. На восточной покатости, разница в климате между обращенными к океану долинами и высоким плоскогорием Трансваля настолько значительна, что нельзя из одного края в другой переводить крупный рогатый скот и лошадей, не рискуя подвергнуть их опасности: этим и объясняется дорогая цена, которую караванщики платят за животных «просоленных», т.е. привыкших к обоим климатам. Плевропневмония, очень обыкновенная на плоскогориях, лечится прививкою и ампутациею хвоста.

В минеральном отношении, Южно-Африканская республика богата не менее, чем в земледельческом. Если алмазные залежи, разрабатываемые в соседних южных территориях, продолжаются в Трансвале лишь скудными полосками, не представляющими экономической ценности, то каменный уголь и металлы находятся там в изобилии. Пласты угля, разрабатываемые в северной части Наталии, продолжаются и на голландской территории, и фермеры уже употребляют это топливо, которое горит светлым пламенем и не оставляет пепла. В разных местностях страны добывают руды, дающие: железо, кобальт, медь и среброносный свинец. Золото находится во множестве в жилах белого кварца. В 1867 году геолог Mauch открыл этот драгоценный металл на берегах Тати, текущей в земле племени ма-калака, вне Трансваля, и, чрез р. Шаша, соединяющейся с Лимпопо выше её изгиба к юго-востоку. Четыре года спустя, Button констатировал существование других золотых руд, при том уже на территории самой республики, около Eersteling'a, в девонских холмах Макапана, находящихся приблизительно в 200 километрах к северо-востоку от Претории. В 1873 году, последовали новые открытия золота в горах Lijdenburg, которыми заканчивается на севере краевая цепь Дракенберген; в 1885 году, богатые находки в особенности привлекли рудокопов к восточным террасам, которые вплоть до Суазиленда, мысообразно прорезываются речками, впадающими в р. Маннису; теперь всего яростнее разрабатывают высоты Witwaters-rand’a, находящиеся на плоскогории между Преторией и Почефстромом (Potschefstroom). По оффициальным сведениям, золота вывезено из Трансваля: в 1893 г. на сумму 5.472.997, в 1894 г.—на 7.370.058, в 1895 г.—на 8.179.260 ф. стерл. (в том числе из Витватерсранда—на 7.840.779 ф. стерл.). Добыча золота в Трансвале в 1896 году—2.275.428, в 1897—3.034.674 унций.

Самыми богатыми из недавно открытых месторождений золота оказались восточные, известные под названием рудников Kaap’а, по имени горы, которая над ними господствует, и долины, которая их пересекает, и в особенности месторождения Witwatersrand’a или просто Rand’a; но приобретать их могут только белые, так как горное дело дозволено чернокожим не иначе, как в качестве рабочих, при чем, под страхом тюрьмы и бича, воспрещено им также получение золотом и платы; что касается индусов и китайцев, то они могут быть допускаемы не иначе, как по уплате за право пребывания 625 франков. В рудниках Kaap’а, формация состоит главным образом из аспидного сланца, песчаника и конгломерата, местами пронизанных гранитом, кварцем и породами огненного происхождения. Рудники Witwaters-rand’a открыты в особого рода конгломерате, которому дают местное наименование «nougat»; золотоносные слои (reefs) повсюду направляются с востока на запад. Песок с самородками золота редок, и для извлечения металла приходится употреблять для дробления камня многосильные машины; поэтому, в Трансваале нет отдельно работающих рудокопов; разработка ведется в пользу богатых компаний, правления которых пребывают в Натале, в Претории, в Кимберлее и в Лондоне.

Рядом с копями и рудниками создаются населенные города; среди африканского мира основываются новые центры европейской культуры; появляется индустрия, в особенности, однако, представленная водочными заводами. Большую экономическую выгоду представляют главные рудники в том отношении, что они находятся на пути или в небольшом расстоянии от прямой дороги, которая соединяет Potchefstroom и столицу бухты Делагоа. Железная дорога, без которой всякое торговое движение республики может развиваться лишь медленно, предположена в таком направлении, что она будет взбираться на плоскогория, ведущие к золотоносным горам; между Преторией и Барбертоном, главным пунктом восточных рудников, она должна подняться на 1.950 метров высоты. Существенно важный вопрос о прямом соединении центральных областей республики с морем был уже обсуждаем законодателями еще до того времени, как англичане завладели было Трансваалем; с целью этой постройки были сделаны уже значительные займы и выгружены даже рельсы для будущей дороги. Но войны, неопределенное политическое состояние, разорительные спекуляции и проявленное англичанами, во время их господства, желание направить всю торговлю Трансваля чрез Наталь и Кап—сделали первые издержки бесполезными, и теперь для осуществления этого, безусловно необходимого для процветания края, дела, приходится принимать уже новые расходы. *В последнее время железнодорожная сеть республики достигла уже значительного развития: в конце 1897 года общая длина открытых для движения рельсовых путей составляла 1.152 километра, а длина строющихся линий—434 километра*.

Южная полоса Трансвальской территории, вдоль границы с Оранжевой республикой, еще принадлежит к бассейну Ваала. Небольшой город Стандертон, расположенный в области источников реки, вблизи угольных копей, и Гейдельберг, выстроенный западнее, у подошвы пика Жаннеты (высотою в 1.191 метр), но еще в гористой местности, на высоте более, чем 1.500 метров,—не пользуются уже полутропическим климатом, как северные плоскогория: здесь уже не культивируют апельсинного дерева, возделываемого в других частях Трансваля. Почефстром (Potchefstroom), в 150 километрах западнее и на высоте 1.316 метров на Мои, т.е. «прекрасной реке», небольшом притоке Ваала,—находится уже в области гораздо менее холодной: здесь возделывают главным образом маис и табак. Почерфстром, бывший в первые времена главным городом республики Трансваль, а по числу жителей долго еще сохранявший первенство и после того, как, вместо него, столицей стала Претория,—город очень приятный; плакучия ивы, привезенные, по рассказам, с острова Св. Елены, осеняют улицы, а живые изгороди с цветущими розами окружают все сады. Во время цветения растений, трансвальские города представляют вообще прелестный вид. Речка Мои, выходящая из пещеристого известняка, на своем пути во многих местах то выбивается наружу, то исчезает, а затем снова появляется на дне гротов: чудеса Wonder-fontein’a, т.е. «чудесного фонтана», напоминают дивное зрелище, представляемое гротами Каринтии.

Нынешний главный город республики, названный Преторией, в честь беглеца, за голову которого англичанами была назначена большая цена, лежит на высоте 1.356 метров, в пологой равнине, окруженной холмами со всех сторон, за исключением северной, где чрез горы Магали, или «Черного носорога», прорывается один из верхних притоков Лимпопо; ручейки орошают улицы Претории, бегут по садам, а остаток своей воды изливают в русло, еще узкое, речки. Выстроенная по весьма обширному плану, при чем улицы и бульвары перекрещиваются друг с другом под прямыми углами, Претория долгое время оставалась в периоде перехода между деревнею и городом: общим своим видом она походила на большой сад, в котором там и сям виднелось несколько низких домов. С тех же пор, как через нее стали проходить направляющиеся на север, к золотоносным полям, рудокопы, она превратилась в оживленный город; дома стали уже теснить друг друга в центральном квартале, а рынки привлекали значительные толпы; ныне поселение ее достигло уже восьми тысяч человек. На окружающих город горах виднеются еще остатки лесов, а одно из деревьев, называемое «деревом-чудом», далеко простирает свои ветви. Таким образом, если у Potschefstoorm’a есть Wonder-fontein, то у Претории имеется Wonder-boon.

К западу от Претории, небольшие города Рустенбург и Зееруст в провинции Марико, этом «саду Трансваля», находятся также на верхних притоках Лимпопо, как равно и Нильстром (Nijlstroom), названный так потому, что основавший его бур полагал, что им будут найдены здесь источники Нила; ручей, вливающийся в Лимпопо кверху от большого водопада, доселе сохраняет данное ему название «Нил», которое, между прочим, напоминает также о большом честолюбии передовых треккеров (voortrekkers) из буров, шествовавших в Палестину. Между этим Нилом (Nijl) и рекою Олифант, вблизи золотых залежей и Ijzerbeerg'a, т.е. «железной горы», находится горно-промышленный город Эрстелинг (Eersteling), за которым следует другой городок Марабастад (Maraba’s stad); но к северу, численность белого населения быстро уменьшается: как по ту сторону местечка Зоутпансберга, основанного в 1834 году около разрабатывающихся соленых озер, представителями европейцев на склоне к реке являются лишь миссионеры и некоторые из торговцев; там же где река, проникает в область мухи цеце, её берега почти еще не исследованы. Встречаются лишь несколько становищ туземцев, отстоящих друг от друга на больших расстояниях; что же касается самой реки, то на всем протяжении той части своего течения, которое ограничивает территорию с севера, а также и там, где река изгибается к востоку от приморских гор, она течет по пустыням. Белое население не спускается с плоскогорий, окраины которых мысообразно изрезаны речками, стекающими в низовья Лимпопо; оно скучено около городов Миддельбурга и Лийденбурга, в верхнем бассейне р. Олифант, соединяющейся с Лимпопо в 200 километрах к верху от её устья, а также в верховых долинах р. Маниссы (Нкомати) и её притоков: здесь, именно, и создались новые города Барбертон (2.000 ж.) и Эврека, являющиеся такими же центрами горнопромышленной области Kaap’а, как и Иоганнесбург для копей Witwaters-rand’a. Еще в 1887 году, этот город, уже населенный десятью тысячами жителей, не был нанесен ни на одну из карт. Построение же железной дороги, спускающейся к порту Лоренсо-Маркез, удесятерило как поселение (в 1896 г. в Иоганнесбурге насчитывалось уже 103.000 жителей), так и торговлю этой части территории республики, столь богатой как плодородием почвы, так и минеральными сокровищами. Внешняя торговля Трансваля в 1897 году: привоз—около 360 миллионов франк.; главные предметы вывоза (точная цифра ценности которого неизвестна): золото, шерсть, скот, хлеб, кожи, фрукты, табак, масло, водка, страусовые перья и слоновая кость.

К югу от области золотоносных пород простирается, вдоль закраин высоких плоскогорий, территория New Scotland, т.е. Новая Шотландия, которая, повидимому, весьма богата каменным углем, и на протяжении которой, кроме того, находится обширное озеро Chrissie, остаток внутреннего моря, которое некогда покрывало большую часть нагорья. Каменноугольная формация продолжается и далее к югу чрез провинции Ваккерстром и Утрехт, идя на соединение с каменноугольными копями, разрабатываемыми в Ньюкестле, в Наталии. На восток от плоскогория, в анклаве Зулусской территории, область речных скатов двух Ум-Волози: Белой и Черной, в 1885 г. было всего лишь от шести до семи сот колонистов из буров, преимущественно группировавшихся в небольшом местечке Vrijheid (Свобода), расположенном на небольшом притоке Белой Ум-Волози.

Южно-африканская республика, подобно Свободному Оранжевому государству, представляет страну, в которой белые присвоили все политические права: старинные собственники края могут от своих нынешних властелинов ожидать только или милость или терпимость. Белые—граждане по рождению, или натурализованные после пребывания в крае в известное число лет и уплаты 625 франков—единственные избиратели как представителей в Volks-raad (народный совет), так и президента республики; при этом, избранными могут быть только лица, имеющие не менее тридцати лет, родившиеся в Трансвале или пробывшие там в течение пятнадцати лет, исповедующие протестантскую религию и имеющие поземельную собственность в пределах государства. От каждого округа в собрании заседают по три уполномоченных; кроме того, каждый горнопромышленный округ имеет в парламенте своего представителя, избираемого синдикатом рудокопов; лишены были права занимать общественные должности, а также избирательного права, все подписавшие просьбу о присоединении Трансваля к Англии. Оффициальный язык парламента—голландский. Президент республики избирается на пять лет и имеет при себе совет из пяти членов: государственного секретаря, командующего войсками, министра по горному делу и двух уполномоченных, избираемых Volks-raad’ом.

Сюзеренство Великобритании относительно внешних дипломатических сношений республики—лишь номинальное. К тому же конституция, часто изменявшаяся со времени провозглашения «Тридцати трех статей» в 1849 году,—лишь временная: голландские патриоты Южной Африки надеются, что обе республики: Оранжевая и Трансвальская—сблизившись друг с другом сначала при посредстве таможенного объединения—соединятся в одну Африканскую Голландию, а может быть даже в гораздо более обширную федерацию, в состав которой войдут все «африкандеры», от мыса Доброй Надежды до реки Замбезе; голландские семейства, имеющиеся в каждом городе Южной Африки, составляют, не взирая на политические границы, как бы одну великую нацию. Часто уполномоченные обеих сопредельных республик уже и обсуждали будущий договор о союзе (17 марта 1897 года между этими республиками действительно заключен оборонительный и наступательный союз). Ныне Volks-rad Южно-Африканской республики, разделяющейся на две половины, состоит из 58 членов, избираемых на четыре года и через каждые два года обновляемых наполовину. Немногочисленный отряд артиллерии составляет всю постоянную армию государства; в случае же войны, все здоровые граждане должны взяться за оружие. Трансвальский бюджет, по преимуществу составляющийся из доходов от продажи земель, таможенных пошлин, подворной подати с туземцев и пошлин, уплачиваемых рудокопами, с 1880 года более чем утроился. В финансовом 1896 году доходы составляли 4.462.193, а расходы 4.816.657 фунт. стерл. Государственный долг в 1896 году равнялся 2.690.579 фунт. стерл., из которых 156.662 фунт. стерл. должно уплатить Англии в виде вознаграждения.

Территория республики делится на 16 провинций или округов, которые большею частью носят название своих главных городов и управляются land-drost’ом, имеющим весьма обширные права над чернокожим населением. До чрезвычайного развития горного дела и присоединения Новой республики, округов было двенадцать, именно: Bloemhof, Potschefstroom, Heidelberg, Wakkerstroom, (гл. город Wesselstroom), Utrecht, Marico (гл. город Zeerust), Rustenburg, Pretoria, Middelburg, Lijdenburg, Waterburg (гл. город Nijlstroom), Zoutpansberg (гл. город Maraba’s-stad).

В Nieuwe-Republick, т.e. «Новой Республике», недавно присоединенной к Трансвальской территории, главный город Vrijheid (Свобода).